Неточные совпадения
Несмотря на то, что снаружи еще доделывали
карнизы и в нижнем этаже красили, в верхнем уже почти всё было отделано. Пройдя по широкой чугунной лестнице на площадку, они вошли в первую большую комнату. Стены были оштукатурены под мрамор, огромные цельные окна были уже вставлены, только паркетный пол был еще не кончен, и столяры, строгавшие поднятый квадрат, оставили работу, чтобы, сняв тесемки, придерживавшие их волоса, поздороваться с господами.
Но без этого занятия жизнь его и Анны, удивлявшейся его разочарованию, показалась ему так скучна в итальянском городе, палаццо вдруг стал так очевидно стар и грязен, так неприятно пригляделись пятна на гардинах, трещины на полах, отбитая штукатурка на
карнизах и так скучен стал всё один и тот же Голенищев, итальянский профессор и Немец-путешественник, что надо было переменить жизнь.
Она лежала в постели с открытыми глазами, глядя при свете одной догоравшей свечи на лепной
карниз потолка и на захватывающую часть его тень от ширмы, и живо представляла себе, что̀ он будет чувствовать, когда ее уже не будет и она будет для него только одно воспоминание.
Она там…» Вдруг тень ширмы заколебалась, захватила весь
карниз, весь потолок, другие тени с другой стороны рванулись ей навстречу; на мгновение тени сбежали, но потом с новой быстротой надвинулись, поколебались, слились, и всё стало темно.
Казалось, как бы вместе с нею влетел солнечный луч в комнату, озаривши вдруг потолок,
карниз и темные углы ее.
Деревянный, потемневший трактир принял Чичикова под свой узенький гостеприимный навес на деревянных выточенных столбиках, похожих на старинные церковные подсвечники. Трактир был что-то вроде русской избы, несколько в большем размере. Резные узорочные
карнизы из свежего дерева вокруг окон и под крышей резко и живо пестрили темные его стены; на ставнях были нарисованы кувшины с цветами.
И она указывала вверх. Она говорила почти шепотом и с таким чувством и убеждением, что я невольно поднял глаза кверху, смотрел на
карнизы и искал чего-то.
Окна нижнего этажа были заключены в высоко выдавшиеся гранитные
карнизы; верхний этаж состоял весь из небольших арок, образовавших галерею; между ними видны были решетки с гербами.
Свет, проходивший сквозь щель ставня, тронул кое-что: малиновый занавес, позолоченный
карниз и живопись на стене.
— Главный кирпич не в
карнизе, а в фундаменте.
Райский молчал, наблюдая Веру, а она старалась казаться в обыкновенном расположении духа, делала беглые замечания о погоде, о встречавшихся знакомых, о том, что вон этот дом еще месяц тому назад был серый, запущенный, с обвалившимися
карнизами, а теперь вон как свежо смотрит, когда его оштукатурили и выкрасили в желтый цвет. Упомянула, что к зиме заново отделают залу собрания, что гостиный двор покроют железом, остановилась посмотреть, как ровняют улицу для бульвара.
Непосредственно за главным зданием, спускаясь по Нагорной улице, тянулся целый ряд каменных пристроек, тоже украшенных колоннами, лепными
карнизами и арабесками.
Когда-то зеленая крыша давно проржавела, во многих местах листы совсем отстали, и из-под них, как ребра, выглядывали деревянные стропила; лепные
карнизы и капители коринфских колонн давно обвалились, штукатурка отстала, резные балясины на балконе давно выпали, как гнилые зубы, стекол в рамах второго этажа и в мезонине не было, и амбразуры окон глядели, как выколотые глаза.
А Виктор Васильич не идет с
карнизу и шабаш: подавали мы полотенце — не берет, притащили лестницу — «не хочу».
Позолота на капителях и базах, на
карнизах и арабесках частью поблекла, частью совсем слиняла; паркетный пол во многих местах покоробило от сырости, точно он вспух; громадные окна скупо пропускали свет из-за своих потемневших штофных драпировок.
Вот он уцепился руками за
карниз, да по окну и полез…
Как он закричит: «Спущайте меня на веревке на
карниз…
С бутылкой по
карнизу обойду!» Я отговаривал, да куда — чуть было меня за бороду не схватил.
Дом представлял из себя великолепную развалину:
карнизы обвалились, крыша проржавела и отстала во многих местах от стропил целыми полосами; массивные колонны давно облупились, и сквозь отставшую штукатурку выглядывали обсыпавшиеся кирпичи; половина дома стояла незанятой и печально смотрела своими почерневшими окнами без рам и стекол.
Вот он встал этаким манером на
карнизе, Христос его знает, уцепился как-то ногами — стоит, и только, значит, хотел из бутылки пить, внизу караульный прибежал…
Поднявшись на ее гребень, он увидел, что
карниз, по которому идет тропа, покрыт льдом.
По ту сторону утеса тропа лепится по
карнизу на высоте 20 м над морем.
Самый
карниз неровный и имеет наклон к морю.
Около Момокчи они углубляются в долину и идут по сторонам ее в виде ясно выраженных
карнизов.
В сапогах по
карнизу идти рискованно; люди обыкновенно идут босые или надевают обувь мягкую и сухую.
Идти прямо по тропе опасно, потому что
карниз узок, можно двигаться только боком, оборотясь лицом к стене и держась руками за выступы скалы.
Река Мыге в среднем течении имеет 6–7 м ширины. Во многих местах около берегов видны тонкие ледяные
карнизы. Они получились вследствие убыли воды в реке после того, как она сверху замерзла.
Тропа здесь проложена по
карнизу.
Высокие террасы на берегу моря и
карнизы по склонам гор указывают на отрицательное движение береговой линии и отступание моря.
Пешеходная тропа лепится здесь по высокому
карнизу, а конная несколько раз переходит вброд реку.
Там, где ранее было древнее устье, тропа взбирается на гору и идет по
карнизу.
Не доходя до реки Горбуши 2 км, тропа разделяется. Конная идет вброд через реку, а пешеходная взбирается на утесы и лепится по
карнизу. Место это считается опасным, потому что почва на тропе под давлением ноги ползет книзу.
Если идти вверх по реке, то с правой стороны видны какие-то
карнизы, которые дальше переходят в широкие террасы.
Она начинается около террас, с левой стороны долина подымается в гору и идет по
карнизу.
В день приезда Гарибальди в Лондон я его не видал, а видел море народа, реки народа, запруженные им улицы в несколько верст, наводненные площади, везде, где был
карниз, балкон, окно, выступили люди, и все это ждало в иных местах шесть часов… Гарибальди приехал в половине третьего на станцию Нейн-Эльмс и только в половине девятого подъехал к Стаффорд Гаузу, у подъезда которого ждал его дюк Сутерланд с женой.
И карабкается такой замороженный дядя в обледенелых сапогах по обледенелым ступеням лестницы на пылающую крышу и проделывает там самые головоломные акробатические упражнения: иногда ежась на стремнине
карниза от наступающего огня и в ожидании спасательной лестницы, половиной тела жмется к стене, а другая висит над бездной…
Разломали все хлевушки и сарайчики, очистили от грязи дом, построенный Голицыным, где прежде резали кур и был склад всякой завали, и выявились на стенах, после отбитой штукатурки, пояски,
карнизы и прочие украшения, художественно высеченные из кирпича, а когда выбросили из подвала зловонные бочки с сельдями и уничтожили заведение, где эти сельди коптились, то под полом оказались еще беломраморные покои. Никто из москвичей и не подозревал, что эта «коптильня» в беломраморных палатах.
В вихре искр, в порыве дыма,
Под
карнизом, на весу,
День и ночь неутомимо
Службу трудную несу.
Великолепные колонны с лепными
карнизами переходят в покойные своды, помнящие тайные сборища масонов, — по преданиям, здесь был кабинет Хераскова. Сквозь полумрак рельефно выступает орнамент — головы каких-то рыцарей.
Из первых учеников я давно спустился к середине и нахожу это наиболее для себя подходящим: честолюбие меня не мучит, тройки не огорчают… А зато на пруду в эти лунные ночи грудь дышит так полно, и под свободные движения так хорошо работает воображение… Луна подымается, заглядывает в пустые окна мертвого замка, выхватывает золотой
карниз, приводит в таинственное осторожное движение какие-то неясные тени… Что-то шевелится, что-то дышит, что-то оживает…
Глаза парубка с наивным изумлением бродили по стенам с фресками и проникали в зияющие впадины окон, откуда из таинственного полумрака поблескивала кое — где позолота
карнизов и случайный луч света выхватывал уцелевшие на стенах фигуры нимф и амуров.
Их-то я и видел, когда стоял внизу у подножья
карниза.
Так, пробираясь по
карнизам, я скоро попал в самую гущу кайр.
На другой день мы продолжали наш путь. Когда лодки проходили мимо мыса Чжуанка, я, Ноздрин, Крылов и Чжан-Бао отправились посмотреть на змей, но расщелина оказалась пустой. Мы перевернули несколько больших камней у подножья
карниза, но и тут ничего не нашли.
Среди массы белых испражнений, которыми был покрыт весь
карниз, они довольно резко выделялись своим черным цветом.
Я отодвинулся от выступа шага на два, а Ноздрин пошел искать, нельзя ли взобраться на
карниз где-нибудь в другом месте.
Я видел его идущим вдоль
карниза и крикнул, чтобы он был осторожней.
В одном месте как-то странно вывалился целый пласт и образовалась длинная галлерея, замкнутая с трех сторон и открытая со стороны моря. И все эти
карнизы, все трещины, все углубления были заняты бесчисленным множеством птиц разной величины и разной окраски.
Я тогда решил не тревожить их больше и двинулся назад по
карнизу.
Их было бесчисленное множество: каждый выступ, каждое углубление, можно сказать, каждая пядь
карниза, где хоть мало-мальски можно было присесть для высиживания яиц, — все было занято этими остроклювыми птицами с темносеро-бурым оперением.