Противудействие петербургскому терроризму образования никогда не перемежалось: казенное, четвертованное, повешенное на зубцах Кремля и там пристреленное Меншиковым и другими царскими потешниками, в виде буйных стрельцов, отравленное в равелине Петербургской крепости, в виде царевича Алексея, оно является, как партия Долгоруких при Петре II, как ненависть к немцам при Бироне, как Пугачев при Екатерине II, как сама Екатерина II, православная немка при прусском голштинце Петре III, как Елизавета, опиравшаяся на тогдашних славянофилов, чтоб
сесть на престол (народ в Москве ждал, что при ее коронации изобьют всех немцев).
Неточные совпадения
Рядом с роскошью всегда таится невидимый ее враг — нищета, которая сторожит минуту, когда мишурная богиня зашатается
на пьедестале: она быстро, в цинических лохмотьях своих, сталкивает царицу,
садится на ее
престол и гложет великолепные остатки.
На небе
садился ранний зимний вечер с одним из тех странных закатов, которые можно видеть в северных широтах зимою, — закат желтый, как отблеск янтаря, и сухой. По этому янтарному фону, снизу, от краев горизонта, клубится словно дым курений, возносящийся к таинственному
престолу, сокрытому этим удивительным светом.
— Она думала об нем и боялась думать о любви своей; ужас обнимал ее сердце, когда она осмеливалась вопрошать его, потому что прошедшее и будущее тогда являлись встревоженному воображению Ольги; таков был ужас Макбета, когда готовый
сесть на королевский
престол, при шумных звуках пира, он увидал
на нем окровавленную тень Банкуо… но этот ужас не уменьшил его честолюбия, которое превратилось в болезненный бред; то же самое случилось с любовью Ольги.
Чтоб отомстить злодею твоему,
На твой
престол он должен
сесть; венец твой
Наденет он; в твой терем он войдет;
Нарядится он в золото и в жемчуг —
А ты, мой сын, мое дитя, меж тем
В сырой земле ждать будешь воскресенья,
Во гробике!
Не дождавшись брачного венца, Шубин был арестован по повелению императрицы Анны, долго томился в оковах, в так называемом «каменном мешке», где нельзя было ни
сесть, ни лечь, и наконец отправлен в Камчатку и обвенчан там, против воли, с камчадалкой [Вступив
на престол, Елизавета Петровна вспомнила о своем любимце, сосланном за нее в дальнюю Камчатку.
— Именно он. Государыня! уж под крылом голубки свивают доносы
на верного, преданного вам слугу (он посмотрел значительно
на княжну, от чего эта вся вспыхнула); поберегитесь, чтобы коршун не
сел на ваш
престол.
Елизавета Петровна любила, как мы уже знаем, жизнь тихую, мирную, вдали от двора и столицы. По вступлении своем
на престол она указом от 19 февраля 1742 года освободила приписанных к
селу Царскому крестьян
на два года от всяких работ и повинностей. Императрица Елизавета Петровна посетила Царское
Село после коронации, по прибытии из Москвы 3 февраля 1743 года. В этот день там состоялось большое празднество, а вечером была зажжена роскошная иллюминация.
Царь воссел
на престол. По правую руку его
сел в кресло царевич. По левую встал Григорий Лукьянович Малюта Скуратов.
Ежели желаешь быть королем (Иван Васильевич отступил и
сел гневно
на престол; ветреный Поппель, затвердив свою речь, не переменял ее), то предлагаю тебе свои услуги.
На столе, за которым ужинала императрица с наследником
престола и его супругою, был золотой сервиз, и сам Потемкин прислуживал императрице, пока она не попросила его
сесть.
Он, подпершись клюками,
сел на коня,
Поскакал ко граду Киеву
И коснулся древком копья до златого
престола Киевского.
Престол остается праздным, потому что старший брат не желает
сесть на него, потому что он отрекается от всех своих прав в мою пользу.
По совершении обряда коронования, император
сел на своем
престоле и подозвал к себе императрицу.
Все это, по словам Кирилла, «поклеп», и «рознь», и «убавочные затейные речи» заключаются в том, что Перфилий доносил, будто Кирилл «
на дьяконе вокруг
престола ездил», а дьякон показал, что он, Кирилл,
на него только
садился «и в том стала рознь».
Дело было, по его словам, так, что «когда он, дьякон, во время вечернего пения, по обыкновению перед выходом (
на амвон) поклонился святому
престолу», то «поп Кирилл Федоров, напився пьян (т. е. будучи пьян), во всем священном одеянии,
на него во святом алтаре
садился, яко бы подобно детской игре чехарде».
«Еще в 724 году, в июне месяце, во время вечернего пения, отец Кирилл, напився пьян, в святом алтаре и во священном одеянии
садился на дьякона Петра и ездил
на нем около
престола, яко обычно детям играть чехардою.
Синод этого вычисления государю, может быть не вывел (прим. Лескова).] «пришел пьяный в церковь к вечернему пению:
сел на скамейку неподалеку от св.
престола и…» В указе, хотя и печатном, но слишком точно, не по-печатному, выражено, что сделал отец Сперансов.
Давая это показание по долгу евангельскому, он как бы желал снять с себя вину и даже отстранить подозрение в том, что не позволил ли он сам попу
на него «
садиться», когда и он тоже был в «священном одеянии», и для того тщательно пояснил, что «поп Кирилл учинил то внезапу», и с неотстранимою ловкостью, а именно: он вскочил и
сел на него, дьякона, во время поклона, который тот сделал истово перед святым
престолом.