Сестры лгали так уверенно и спокойно, что им нельзя было не верить. Что же, ведь ложь и часто бывает правдоподобнее правды. Почти всегда. Правда же, конечно, не правдоподобна.
Неточные совпадения
— А чего ты опять краснеешь? Ты
лжешь,
сестра, ты нарочно
лжешь, по одному только женскому упрямству, чтобы только на своем поставить передо мной… Ты не можешь уважать Лужина: я видел его и говорил с ним. Стало быть, продаешь себя за деньги и, стало быть, во всяком случае поступаешь низко, и я рад, что ты, по крайней мере, краснеть можешь!
— Да, он жив и
лжет по-прежнему, — продолжал сын Марьи Дмитриевны, — и вообразите, вот эта егоза (он указал на институтку,
сестру своей жены) вчера ему перцу в табакерку насыпала.
Сусанна Николаевна
лгать сестре или таить что-нибудь от нее не могла.
— Да, Израэл не
лжет! Я готова подтвердить это клятвой! — пылко воскликнула зеленоглазая девочка, тряхнув густыми стрижеными кудрями. — Вы сидели у второго стола, когда она подошла к вам, и читали газету. Израэл спросила: «Могу я навестить свою
сестру?» Вы ответили: «Ступайте!» Ей Богу же, это правда. Честное слово!
— Неправда! — вырвались переполнявшие меня злоба, гнев и страдание. — Я никогда еще не
лгала — за всю мою жизнь, мадемуазель! Слышите ли! Ни-ког-да! Передник я сниму. Но я очень жалею, что не могу доказать, что лгунья — не я, так как никто не видел и не слышал, как я подходила к вам после обеда в столовой и отпросилась к
сестре.
— Ну,
лжешь, моя
сестра не такая.
— Еще бы! Тогда у меня будут развязаны руки. И мне претит эта ложь. Он спрашивает, нашел ли я
сестру. Что она, как! Мне приходится
лгать и выворачиваться. Я все откровенно написал Аркадию Семеновичу. Он поймет меня…