Неточные совпадения
— Что вы говорите! —
вскрикнул он, когда княгиня сказала ему, что Вронский едет в этом поезде. На мгновение лицо Степана Аркадьича выразило грусть, но через минуту, когда, слегка подрагивая на каждой ноге и расправляя бакенбарды, он вошел в комнату, где был Вронский, Степан Аркадьич уже вполне забыл свои отчаянные рыдания над трупом
сестры и видел в Вронском только героя и старого приятеля.
— Ах, ужаснее всего мне эти соболезнованья! —
вскрикнула Кити, вдруг рассердившись. Она повернулась на стуле, покраснела и быстро зашевелила пальцами, сжимая то тою, то другою рукой пряжку пояса, которую она держала. Долли знала эту манеру
сестры перехватывать руками, когда она приходила в горячность; она знала, как Кити способна была в минуту горячности забыться и наговорить много лишнего и неприятного, и Долли хотела успокоить ее; но было уже поздно.
— А жить-то, жить-то как будешь? Жить-то с чем будешь? — восклицала Соня. — Разве это теперь возможно? Ну как ты с матерью будешь говорить? (О, с ними-то, с ними-то что теперь будет!) Да что я! Ведь ты уж бросил мать и
сестру. Вот ведь уж бросил же, бросил. О господи! —
вскрикнула она, — ведь он уже это все знает сам! Ну как же, как же без человека-то прожить! Что с тобой теперь будет!
— Ничего не слышно, — строго сказала остроносая
сестра Софья, а суетливый брат Василий горестно
вскричал...
— Но как могли вы, —
вскричал я, весь вспыхнув, — как могли вы, подозревая даже хоть на каплю, что я знаю о связи Лизы с князем, и видя, что я в то же время беру у князя деньги, — как могли вы говорить со мной, сидеть со мной, протягивать мне руку, — мне, которого вы же должны были считать за подлеца, потому что, бьюсь об заклад, вы наверно подозревали, что я знаю все и беру у князя за
сестру деньги зазнамо!
— Да? Не знал я. Признаюсь, я так мало разговаривал с
сестрой… Но неужели он был принят в доме у моей матери? —
вскричал я.
— Этакая сила! —
вскричала вдруг Аделаида, жадно всматриваясь в портрет из-за плеча
сестры.
— А, опять она! —
вскричал Ганя, насмешливо и ненавистно смотря на
сестру. — Маменька! клянусь вам в том опять, в чем уже вам давал слово: никто и никогда не осмелится вам манкировать, пока я тут, пока я жив. О ком бы ни шла речь, а я настою на полнейшем к вам уважении, кто бы ни перешел чрез наш порог…
—
Сестру? Больную? Нагайкой? — так и
вскрикнул Степан Трофимович, — точно его самого вдруг охлестнули нагайкой. — Какую
сестру? Какой Лебядкин?
— Это, как впоследствии я узнала, — продолжала та, — означало, что путь масонов тернист, и что они с первых шагов покрываются ранами и кровью; но, кроме того, я вижу, что со всех сторон братья и
сестры держат обнаженные шпаги, обращенные ко мне, и тут уж я не в состоянии была совладать с собой и
вскрикнула; тогда великий мастер сказал мне...
— Ах, нет, —
вскричала Муза, — пусть
сестра едет!.. Я плачу о том, что сама не могу ехать с ней.
В тот день, когда она шутя завила себе в первый раз локоны и вышла так к чаю,
сестра ее и Фридрих Фридрихович невольно
вскрикнули, а дети бросились за кресло Берты Ивановны и шептали...
Приехав в Москву, я не застал его: он с Марьею Виссарионовною и с маленькими
сестрами уехал в деревню, а Лидия с мужем жила в Сокольниках; я тотчас же к ним отправился. Они нанимали маленький флигель; в первой же после передней комнате я увидел Лидию Николаевну, она стояла, задумавшись, у окна и при моем приходе обернулась и
вскрикнула. Я хотел взять у ней ручку, чтобы поцеловать; она мне подала обе; ей хотелось говорить, но у ней захватывало дыхание; я тоже был неспокоен.
— Так постой же! —
вскричал, вскакивая с места, Жозеф, — спрячься вот здесь за ширмы, я сейчас приведу сюда
сестру.
Раз Владимир Семеныч, вернувшись со службы домой, застал
сестру плачущей. Она сидела на диване, опустив голову и ломая руки, и обильные слезы текли у нее по лицу. Доброе сердце критика сжалось от боли. Слезы потекли и у него из глаз и ему захотелось приласкать
сестру, простить ее, попросить прощения, зажить по-старому… Он стал на колени, осыпал поцелуями ее голову, руки, плечи… Она улыбнулась, улыбнулась непонятно, горько, а он радостно
вскрикнул, вскочил, схватил со стола журнал и сказал с жаром...
— Он палач… но я… я не жертва! — не дав ему договорить,
вскрикнула она. — Я связана лишь словом, которое вымолила у меня
сестра, — не оказывать решительного сопротивления отцу, пока я нахожусь под кровлей дома ее и ее мужа. Когда же мы с ним останемся вдвоем, то поборемся.
— Не
сестра, княжна Варвара!.. — как-то
вскрикнула Капочка.
— Не мешай же мне, щенок! —
вскрикнул претендент, топая повелительно ножкой. — Знаешь ли? словечко
сестре, мигом тебя в железа!
— Значит, —
вскричала Юлия, бросаясь на шею своей
сестре, — ты должна быть довольна, потому что я счастлива!