Неточные совпадения
Стародум(один). Он, конечно, пишет ко мне о том же, о чем в Москве сделал предложение. Я не знаю Милона; но когда дядя его мой истинный друг, когда вся
публика считает его честным и достойным человеком… Если свободно ее
сердце…
— Вы заметили, что мы вводим в старый текст кое-что от современности? Это очень нравится
публике. Я тоже начинаю немного сочинять, куплеты Калхаса — мои. — Говорил он стоя, прижимал перчатку к
сердцу и почтительно кланялся кому-то в одну из лож. — Вообще — мы стремимся дать
публике веселый отдых, но — не отвлекая ее от злобы дня. Вот — высмеиваем Витте и других, это, я думаю, полезнее, чем бомбы, — тихонько сказал он.
Бубнов струсил еще больше. Чтобы он не убежал, доктор запер все двери в комнате и опять стал у окна, — из окна-то он его уже не выпустит. А там, на улице, сбежались какие-то странные люди и кричали ему, чтоб он уходил, то есть Бубнов. Это уже было совсем смешно. Глупцы они, только теперь увидели его! Доктор стоял у окна и раскланивался с
публикой, прижимая руку к
сердцу, как оперный певец.
В этой смиренной, покорной торопливости бедного, дряхлого старика было столько вызывающего на жалость, столько такого, отчего иногда
сердце точно перевертывается в груди, что вся
публика, начиная с Адама Иваныча, тотчас же переменила свой взгляд на дело.
Значит, все равно, что свинья, бесчувственный, и то без слез не могу быть, когда оне играть изволят; слов моих лишаюсь суфлировать по тому самому, что все это у них на чувствах идет; а теперь, хоть бы в Калуге, на пробных спектаклях
публика тоже была все офицеры, народ буйный, ветреный, но и те горести
сердца своего ощутили и навзрыд плакали…
Оне только и скажут на то: «Ах, говорит, дружок мой, Михеич, много, говорит, я в жизни моей перенесла горя и перестрадала, ничего я теперь не желаю»; и точно: кабы не это, так уж действительно какому ни на есть господину хорошему нашей барышней заняться можно: не острамит, не оконфузит перед
публикой! — заключил Михеич с несколько лукавой улыбкой, и, точно капли кипящей смолы, падали все слова его на
сердце Калиновича, так что он не в состоянии был более скрывать волновавших его чувствований.
— Трудится бездарный труженик; талант творит легко и свободно…» Но, вспомнив, что статьи его о сельском хозяйстве, да и стихи тоже, были сначала так, ни то ни се, а потом постепенно совершенствовались и обратили на себя особенное внимание
публики, он задумался, понял нелепость своего заключения и со вздохом отложил изящную прозу до другого времени: когда
сердце будет биться ровнее, мысли придут в порядок, тогда он дал себе слово заняться как следует.
«Есть, дескать, такие строки, которые до того выпеваются из
сердца, что и сказать нельзя, так что этакую святыню никак нельзя нести в
публику» (ну так зачем же понес?); «но так как его упросили, то он и понес, и так как, сверх того, он кладет перо навеки и поклялся более ни за что не писать, то уж так и быть, написал эту последнюю вещь; и так как он поклялся ни за что и ничего никогда не читать в
публике, то уж так и быть, прочтет эту последнюю статью
публике» и т. д., и т. д. — всё в этом роде.
Кирик громко захохотал.
Публика разделилась на две группы: одни слушали рассказ телеграфиста об убийстве мальчика, другие — скучное сообщение Травкина о человеке, совершившем двадцать три кражи. Илья наблюдал за хозяйкой, чувствуя, что в нём тихо разгорается какой-то огонёк, — он ещё ничего не освещает, но уже настойчиво жжёт
сердце. С той минуты, когда Лунёв понял, что Автономовы опасаются, как бы он не сконфузил их пред гостями, его мысли становились стройнее.
К нам незаметно подошел Ароматов и, сняв свою шляпу, униженно раскланивался, прижимая к
сердцу свой сверток, как это делают раскланивающиеся с
публикой концертные певцы и певицы.
Всякое дело, содержащее в себе судьбу имения, чести и жизни гражданина, купно с решением судебным, может быть известно всей беспристрастной
публике; воздастся достойная хвала праведным судиям; возгнушаются честные
сердца неправдой судей бессовестных», и пр.
Всякое дело, содержащее в себе судьбу имения, чести и жизни гражданина, купно с решением судебным, может быть известно всей беспристрастной
публике; воздастся достойная похвала праведным судиям, возгнушаются честные
сердца неправдою судей бессовестных и алчных» и пр.
Много способствовало блистательному успеху Яковлева то, что тогда были военные обстоятельства: все
сердца и умы были настроены патриотически, и
публика сделала применение Куликовской битвы к ожидаемой тогда битве наших войск с французами.
Дом, в котором она жила со дня рождения и который в завещании был записан на ее имя, находился на окраине города, в Цыганской слободке, недалеко от сада «Тиволи»; по вечерам и по ночам ей слышно было, как в саду играла музыка, как лопались с треском ракеты, и ей казалось, что это Кукин воюет со своей судьбой и берет приступом своего главного врага — равнодушную
публику;
сердце у нее сладко замирало, спать совсем не хотелось, и, когда под утро он возвращался домой, она тихо стучала в окошко из своей спальни и, показывая ему сквозь занавески только лицо и одно плечо, ласково улыбалась…
По мнению, например, «Медицинского обозрения», целью моею при написании книги было щегольнуть перед
публикою своим «мягким»
сердцем; все время непрерывное «позирование», «красивые фразы», «жалкие слова, рассчитанные на эффект в
публике».
Напрасно Эразм Эразмович, чутким
сердцем понявший ее, старался доставлять ей развлечения, доставал билеты в театр и концерты. Вид собравшейся
публики еще более раздражал Строеву: она вспоминала уже почти с любовью свое прошлое, когда она жила в роскоши, окруженная поклонниками, обращая на себя всеобщее внимание, и сравнивала его с ее настоящим положением.