Сказка небес

Вольф Белов, 2007

Романтическая сказка о дружбе и любви.

ГЛАВА ВТОРАЯ

ДИКИЙ ГОРНЫЙ КОТ

На площади перед крепостными воротами собралась изрядная толпа, люди оживленно переговаривались меж собой, предвкушая занятное зрелище. Рано утром в город приехал табор бродячих артистов и новость эта взбудоражила народ. Побросав все свои дела, жители Саремса поспешили на представление. Стражники с любопытством взирали на происходящее со стен городской крепости. Даже богатые вельможи не устояли перед соблазном и теперь топтались в первых рядах среди простолюдинов. Пожалуй, лишь один грозный герцог Орлог, правитель города, не заинтересовался представлением заезжих артистов.

Артисты не разочаровали своих зрителей. Проделки развеселых клоунов заставляли публику хохотать до слез, дрессированные собачки вызывали восторг и умиление, лихие наездники-лилипуты верхом на пони проделывали невероятные трюки, атлеты поражали воображение своей силищей, а фокусник-чародей зачаровывал толпу своими манипуляциями.

Зрители бурно аплодировали, подбадривали артистов восторженными криками. Настало время последнего, самого главного номера всего представления. На канат, натянутый меж двух высоких столбов, вступил юноша с шестом в руках. Толпа, затаив дыхание, следила за каждым его шагом. Стоило ему покачнуться и все зрители одновременно ахали, женщины закрывали глаза, некоторые хватались за сердце.

Достигнув середины каната, юноша принялся раскачиваться вверх-вниз. С замиранием сердца публика следила за его движениями. Неожиданно юноша оторвался от каната, повернулся в воздухе в другую сторону, перехватив шест над головой, и снова встал на канат. Толпа ахнула. Юноша повторил свой прыжок, вернувшись в прежнее положение, затем перекувырнулся в воздухе вперед и назад. Публика не успевала пугаться, один невероятный трюк следовал за другим.

Вдоволь пощекотав нервы изумленных зрителей, юноша отбросил шест, внизу его подхватил пожилой мужчина. Тот же мужчина бросил отважному канатоходцу три зажженных факела. Стоя на одной ноге и раскачиваясь на канате, юноша принялся жонглировать пылающими снарядами. Затем, не прекращая жонглировать, он начал прыгать на канате, касаясь его то одной ногой, то другой.

Наконец он закончил свое выступление и спустился вниз под шквал аплодисментов и восторженные крики толпы. Пожилой мужчина поклонился публике и обратился к народу:

— Почтенные жители славного города Саремса, мы рады, что смогли порадовать своим искусством вас, ваших жен и ваших детей. Но артисты тоже люди, мы должны есть и пить. Нам приятно слышать ваши рукоплескания и восторги, но не менее приятно услышать и звон монет. Пожертвуйте на благо бедных бродяг сколько посчитаете нужным.

Он принялся обходить толпу с большим медным блюдом в руках. Мелкие монеты со звоном посыпались в блюдо.

— Благодарю вас. Благодарю от всего сердца, — кланялся старик, принимая пожертвования.

Понемногу толпа разошлась, артисты принялись укладывать свой нехитрый скарб в кибитки. Старик ссыпал вырученные деньги в цветастую шаль, завязал ее узлом и положил на козлы своей повозки.

Площадь опустела, лишь какая-то девчонка лет тринадцати крутилась возле кибиток. Наблюдая, как юноша сворачивает канат, она восхищенно произнесла:

— А ты храбрый! Ведь так можно запросто свалиться и шею сломать. Как ты этому научился?

Юноша пожал плечами и просто ответил:

— Учился, учился и научился. А ты чего здесь вертишься? Тебе что, заняться нечем? Иди домой, маме помогай по хозяйству.

Девчонка опустила глаза и печально вздохнула.

— Мама умерла, — тихо сказала она.

— Извини, — смутился юноша.

— Да ничего, это давно случилось, я ее почти не помню. Я жила с бабушкой, но недавно она тяжело заболела и тоже умерла. Теперь я совсем одна.

— Так ты сирота? — юноша сочувственно покачал головой. — Я тебя понимаю, сам вырос без родителей. Как тебя зовут?

— Литина. А тебя?

— Барс.

— Странное имя, — удивилась девочка.

— Это прозвище. А имени моего никто не знает. Я попал к дядюшке Сампо в раннем детстве, он не знал моего настоящего имени, а другое дать не решился.

— Дядюшка Сампо это тот старик? — спросила девчонка, указав на пожилого мужчину.

— Да, — кивнул Барс. — Он меня вырастил и придумал мне такое прозвище.

— Тебя правильно прозвали, — одобрила Литина. — Ты действительно ловкий, как горный кот. А что это у тебя такое?

Она ткнула пальцем в затейливый амулет на груди Барса.

— Из чего это сделано?

— Говорят, что это зубы небесных змеев, — ответил Барс не без некоторой гордости. — А как этот амулет оказался у меня я не знаю. Он у меня с самого детства. Наверное достался от родителей.

— Послушай, Барс, возьмите меня с собой, — неожиданно попросила Литина.

— А что ты умеешь делать? — поинтересовался юноша.

— Ничего такого, но я могу чему-нибудь научиться.

— Извини, Литина, но дядя Сампо не согласится. Мы едва можем прокормить сами себя, нам не нужны лишние едоки.

— Я вам пригожусь, — настаивала девочка. — Я буду стирать, готовить. И ем я мало.

— Нет, Литина, тебе придется самой о себе позаботиться. Я вижу, ты хорошая девчонка и ты мне нравишься, но мы не сможем взять тебя с собой. Извини.

Литина хотела еще что-то сказать, но в этот момент послышался сердитый голос старого Сампо:

— Барс! Хватит трепаться! Помоги мне вытащить этот проклятый столб!

Юноша поспешил на помощь своему воспитателю. Вдвоем они вытащили столбы из земли и уложили их в повозку.

— Зачем мы всюду возим с собою эти бревна? — недовольно спросил Барс, переводя дух. — Не проще ли срубать стволы на месте или использовать в качестве столбов деревья?

— Ты не умничай, — проворчал старый Сампо. — Все бы только языком чесал с красотками, зубы им заговаривал да в кусты тащил.

— Дядя Сампо, побойся Небес! — возмущенно воскликнул юноша. — Она же совсем ребенок! Мы просто разговаривали. Кстати, куда она делась?

Барс огляделся по сторонам, Литины нигде не было видно.

— Ушла, — удрученно пробормотал он. — Она просилась ехать с нами, а я ей отказал. Обиделась, наверное. Жаль, что так вышло.

— Правильно сделал, что отказал, — продолжал ворчать старик Сампо. — Сами не каждый день досыта едим. Все, поехали отсюда. Поехали, поехали! — крикнул он своим товарищам.

Артисты забрались в свои кибитки. Табор готов был тронуться в путь, но в этот миг послышался раздраженный вопль старика Сампо:

— Проклятие! Кто взял выручку?! Признавайтесь!

Артисты высунулись из своих кибиток, у всех на лицах было написано недоумение. Но Сампо уже и сам понял, что его товарищи не имеют отношения к пропаже денег.

— Это та девчонка! — догадался он. — Не зря она тут крутилась. Вот маленькая дрянь! То-то она мне сразу не понравилась. Проклятая воровка! Она оставила нас нищими!

— Не может быть, — ошеломленно пробормотал Барс. — Она такая милая…

— Еще как может! — рявкнул Сампо, распаляясь все больше. — Милая, — передразнил он воспитанника, скорчив гримасу. — Развесил уши, дурак! Не барс, а глупая курица! Она тебе, недоумку, зубы заговорила и свистнула все наши денежки.

— Может быть стоит заявить об этом местному судье? — робко спросил один из артистов, кивнув в сторону крепости.

— Беды бродяг не интересуют ни герцогов, ни судей, — ответил старик.

Барс спрыгнул с повозки.

— Куда собрался? — раздраженно спросил Сампо.

— Езжайте, — сказал Барс. — Ждите меня за городом. Я найду эту девчонку и все верну.

— Да где ты ее найдешь? — старик махнул рукой. — Это город, а не деревня, здесь человека просто так не отыщешь.

— Найду, — решительно заверил старика Барс и зашагал в глубь города.

Старик сокрушенно покачал головой и крикнул своим товарищам:

— Ну, чего рты разявили?! Едем!

Кибитки друг за другом потянулись к городским воротам.

Расставшись с товарищами, Барс направился через город к базарной площади. Ему уже довелось много путешествовать и по опыту он знал, что в таких местах обычно можно узнать все обо всем. Надежда, конечно, была слабая, но все же… Происшедшее оставило неприятный осадок в душе, угнетало чувство, будто стал жертвой гнусного предательства. Барс вырос сиротой и всегда мечтал иметь настоящую семью — родителей, братьев и сестер. В Литине он неожиданно встретил родственную душу, проникся симпатией и доверием к общительной девчонке. А она так бессовестно обокрала его и его товарищей.

Оказавшись в базарной толчее, Барс поискал глазами, кого бы расспросить, и вдруг увидел Литину. Девчонка крутилась возле лавки булочника. Оглянувшись, она тоже заметила Барса, в ее глазах мелькнул испуг. Девочка нырнула в толпу, попытавшись скрыться, однако цепкий взгляд Барса не упускал ее. Юноша устремился вслед за Литиной, расталкивая встречных людей.

Он настиг девчонку у лотков с фруктами и крепко ухватил ее за худенькое плечико.

— Не спеши, — строго сказал юноша. — Нужно поговорить.

— О чем? — спросила Литина, изобразив недоумение.

— Сама знаешь, о чем.

Барс отвел девчонку в сторону, где было поменьше народу, по-прежнему крепко держа ее за плечо.

— Сейчас же отдай наши деньги, — потребовал юноша.

— Какие еще деньги? — удивилась Литина. — Тебе что, голову напекло?

— Не притворяйся. Я точно знаю, что это ты украла всю нашу выручку за сегодняшнее выступление. Оказывается ты не только воришка, но еще и лгунья. Мы заработали эти жалкие гроши тяжким трудом, а ты взяла и все стащила. Отдавай без разговоров!

Литина опустила голову и пробормотала:

— Я не могу.

— Ах так?! Вот я сейчас надеру тебе уши, а потом отведу к судье. Ты знаешь, как наказывают воров?

— Не делай этого, — взмолилась Литина. — Пожалуйста.

— Тогда верни мне все, что украла у нас, — снова потребовал Барс. — Немедленно.

— Я правда не могу, — пробормотала девочка и всхлипнула.

— Зареви еще, — со злостью произнес Барс. — Не надейся разжалобить меня своими лживыми слезами.

Литина закрыла лицо ладонями, ее худенькие плечики задрожали. Барс слегка растерялся.

— Эй, да ты чего? — пробормотал он, чуть тряхнув Литину за плечи.

— Прости меня, Барс, — сквозь слезы проговорила девочка. — Это действительно я украла ваши деньги. Я знаю, что совершила бесчестный поступок, мне очень жаль. Но мне пришлось это сделать. Когда болела бабушка, нам пришлось влезть в долги к ростовщику. Он уже забрал нашу лачугу, мне приходится ночевать на улице, но это не покрыло долг. Он требует расплаты и угрожает сделать меня своей наложницей. Я боюсь его. Я хотела уехать с вами, но ты же отказал. Мне пришлось совершить кражу, чтобы расплатиться с ростовщиком. У меня больше нет ваших денег. Прости меня, Барс.

— Не верю ни единому твоему слову, — жестко сказал юноша.

— Да, я не заслуживаю твоего доверия, — ответила девочка, утирая слезы ладошками. — Но это правда. Прости меня, Барс.

— Вот заладила, прости да прости. Что толку с моего прощения? Я и мои товарищи работали весь день, а теперь оказалось, что впустую. Нам придется жить впроголодь до той поры, пока не приедем в другой город и не выступим там.

— Я не подумала об этом, — прошептала Литина, опустив глаза. — Мне очень стыдно. Прости.

— Чего уж теперь, — уныло произнес Барс и махнул рукой. — Ладно, будь здорова.

Он повернулся и зашагал прочь.

— Барс, подожди! — окликнула его Литина.

Юноша оглянулся.

— Чего тебе?

— Не уходи. Я постараюсь все исправить.

— Как? Обчистишь карманы какого-нибудь бедолаги? Нет уж, не надо.

Мучимый тяжкими раздумьями о дальнейшей судьбе, своей и своих товарищей по ремеслу, Барс отправился бесцельно бродить по рынку. Его еще больше раздосадовала новая встреча с Литиной — воровку нашел, а ничего сделать не смог. Конечно, стоило бы отвести девчонку к судье, там ей воздали бы по заслугам. Вернуть похищенные деньги это вряд ли помогло бы, но хотя бы восторжествовала справедливость. А с другой стороны — жаль калечить ребенка из-за горсти монет, ведь закон суров, ворам отрубают правую руку.

Барс тяжело вздохнул. С утра во рту не было маковой росинки и сейчас, при виде разных вкусностей на лотках торговцев, его начало мутить. Однако в пустых карманах гулял ветер, утолить голод было не на что. Пора было возвращаться в табор. Предстояло еще непростое объяснение со сварливым стариком Сампо.

Неожиданно внимание Барса привлек шум. Совсем неподалеку поднялись крики, возникла толчея. Движимый любопытством юноша пробился сквозь толпу и увидел как какой-то человек в богатых одеждах держит Литину за руку, охаживая ее плетью. Девчонка извивалась всем телом, пытаясь вырваться, и кричала от боли.

— Эй! Что происходит?! — негодующе воскликнул Барс.

— Господин Менгир, приказчик помещика Тилпа, поймал воровку, — пояснили из толпы. — Она пыталась стащить его кошель.

Не раздумывая, Барс бросился вперед и вырвал плеть из руки Менгира.

— Довольно! — крикнул он. — Девчонка виновата, но нельзя же забивать ее до смерти.

— Не лезь не в свое дело, бродяга! — рявкнул Менгир.

Двое слуг приказчика схватили Барса за руки, Менгир отобрал у него свою плеть и хлестнул парня по лицу. Такого оскорбления гордый юноша не мог снести. Оттолкнув слуг, он ударил Менгира кулаком в зубы так, что тот опрокинулся на землю. Слуги вновь набросились на Барса, завязалась драка. Литина попыталась прийти парню на помощь, но получив от кого-то оплеуху, растянулась в пыли.

Поднялся невообразимый шум, зеваки улюлюканьем подбадривали драчунов. Симпатии толпы явно были на стороне ловкого юноши — несмотря на численное превосходство противников, исход схватки определенно складывался в его пользу. Но в самый разгар потасовки появились пятеро стражников и растащили противников в стороны.

— Что здесь происходит? — сурово спросил старший страж.

— Эта девка пыталась обокрасть меня! — гневно крикнул Менгир, утирая кровь с разбитой губы. — А этот парень ее сообщник!

— Что ты такое говоришь?! — возмутился Барс. — Какой еще сообщник? Я всего лишь не позволил тебе покалечить беззащитного ребенка.

— Арестовать этих двух, — распорядился начальник стражи, указав своим подчиненным на Барса и Литину. — Судья во всем разберется.

— За что вы меня-то хотите арестовать?! — снова возмутился Барс, отталкивая стражей порядка. — Я здесь вообще ни при чем.

— Не смей препятствовать правосудию, — грозно произнес старший страж. — Может быть ты и невиновен, но это решать судье. А за сопротивление закону ты можешь быть наказан.

Стражники скрутили обвиняемых и вывели их с базарной площади. Обоих препроводили в городскую крепость, ту самую, у ворот которой Барс плясал на канате перед публикой совсем недавно. Каменная цитадель служила защитой горожанам в лихие годы, а заодно и тюрьмой для провинившихся. Арестованных впихнули в тесный сырой каземат и затворили обитую железом дверь.

Оглядев мрачное помещение, погруженное в полутьму, Барс тяжко вздохнул и сел прямо на холодный каменный пол. Литина несмело приблизилась к нему.

— Тебе больно, Барс? — участливо спросила девочка, осторожно коснувшись ссадины на его щеке.

— Отойди от меня, — сердито произнес юноша, отвернувшись от нее в другую сторону. — Не хочу ни видеть тебя, ни слышать. Угораздило меня связаться с малолетней воровкой. Только и думаешь, как бы где чего стибрить. Все беды от тебя. Сперва обокрала, теперь вот здесь из-за тебя оказался.

— Я не звала тебя на помощь, — пробурчала девочка.

Юноша ничего не ответил, лишь скрипнул зубами от злости. Литина вздохнула и тихо сказала:

— Прости меня, Барс. Я просто хотела вернуть вам хоть часть ваших денег. Менгир от этого не обеднел бы. Не получилось.

— Да уж! — фыркнул Барс. — Какой только дьявол сбросил тебя на мою голову? Ты приносишь мне одни несчастья.

— Я же хотела как лучше.

— Лучше было держать свои руки при себе, а не шебуршить ими в чужих карманах. Все, знать тебя больше не желаю. Не смей со мной разговаривать, даже не смотри в мою сторону.

Литина снова тяжело вздохнула, отошла от Барса и присела на корточки в углу каземата.

Так в полном безмолвии они просидели весь оставшийся день. Когда за крохотным зарешеченным оконцем начали сгущаться сумерки, дверь каземата отворилась и двое стражников отвели арестантов в большой зал, где в посеребренном кресле гордо восседал седовласый мужчина в черной мантии.

— Поклонитесь его милости, — сурово потребовал один из стражей. — Это судья Дитор, хранитель законности и вершитель правосудия города Саремса.

Барс и Литина послушно склонились перед всемогущим судьей.

— Вы оба обвиняетесь в покушении на казну благородного господина Тилпа и разбойном нападении на его приказчика господина Менгира, — строго произнес судья Дитор. — Можете что-либо сказать в свое оправдание?

— Какая там казна? — тихонечко пробормотала Литина. — Всего-то несколько монет.

— Я не имею никакого отношения к краже, — сказал Барс. — Я всего лишь заступился за девочку. А Менгир сам напал на меня.

— Он говорит правду, ваша милость, — честно призналась Литина. — Кражу совершила я одна, этот человек здесь ни при чем.

— Однако чуть ранее люди видели вас вместе, — сказал судья. — Вы разговаривали незадолго до происшествия, а значит, могли договориться меж собой. Я признаю вас обоих виновными.

— Это несправедливо! — возмущенно воскликнул Барс.

— Молчать! — рявкнул Дитор. — Его светлость герцог Орлог облек меня властью решать, что справедливо, а что нет в стенах этого города. По закону каждому из вас следовало бы отрубить правую руку. Но уважаемый господин Менгир проявил снисходительность и взял вас под свою опеку. Вы оба приговариваетесь к каторжным работам в поместье господина Тилпа сроком на шесть месяцев. Отработаете то, что украли. Увести их.

Стражники вывели приговоренных во двор крепости, где их уже ждала повозка и Менгир со своими слугами. Барса и Литину усадили в повозку и приковали цепями к бортам.

— Зря ты вмешался, парень, — недобро сказал Менгир Барсу. — Получила бы твоя подружка десяток-другой плетей, не померла бы, зато сейчас вы оба были бы на свободе. На нее я уже почти не сержусь, а вот ты… — он многозначительно ухмыльнулся, коснувшись пальцами своей разбитой губы, — ты хлебнешь горя сполна. Это я тебе обещаю.

Менгир и его слуги вскочили в седла. Повозка загрохотала по булыжной мостовой вслед за всадниками, маленький отряд выехал за крепостные ворота, а вскоре покинул и городские стены.

Глубокой ночью лошади втянули повозку во двор огромной усадьбы. Барса и Литину препроводили под навес и приковали к каменной стене.

— Утром я приду за вами и укажу, где вы будете работать, — сказал Менгир. — А пока можете спать и набираться сил, с утра они вам очень понадобятся.

Сказав это, Менгир ушел прочь. Слуги последовали за ним, оставив осужденных в одиночестве.

Лежа на охапке соломы, Барс смотрел в темноту. Сон не шел, не давали покоя мрачные думы, слишком уж много всего не самого лучшего произошло за день. Случившееся казалось сумасшедшим бредом. Вроде бы совсем недавно он удивлял публику своей ловкостью, танцуя на канате, и чувствовал себя вольным, словно птица. Потом появилась проклятая девчонка и все пошло кувырком. Итог — он в цепях и вряд ли выберется из них очень скоро. На целых полгода его безвинно приговорили к рабству.

До слуха Барса донеслись всхлипы. Литина тихо плакала в своем углу. Юноша все еще был зол на девочку, за время пути он ни разу не заговорил с ней, даже не взглянул в ее сторону. Но сейчас вдруг захотелось приободрить Литину, утешить ее добрым словом. Однако он не поддался жалости и подавил в себе это чувство. Ничего, пусть поплачет, сама во всем виновата. Влипла в историю, еще и его втравила.

Барс отвернулся к стене и закрыл глаза.

На рассвете их обоих разбудили грубыми пинками и выволокли во двор.

— Ты пойдешь работать в поле, — объявил Менгир Литине. — Махать мотыгой у тебя, пожалуй, силенок не хватит, будешь разносить рабам воду. А ты… — он зловеще взглянул на Барса. — Ты пойдешь на конюшни. А чтобы ты не вздумал дать деру, придется поносить вот это.

Слуги надели на правую голень юноши тяжелую колодку и захлопнули массивный замок. Ключ Менгир сунул себе за пояс.

— Если будешь работать плохо, парень, я накажу тебя, — предупредил Менгир. — Можешь приступать.

Слуги повели Барса к конюшням.

Весь день юноша не выпускал лопату из рук, вычищая стойла. Наваливая навоз, перемешанный с соломой, в тачку, он отвозил его во двор и там перегружал в большую телегу. От голода и нестерпимой вони кружилась голова, колодка натирала ногу, от усталости хотелось упасть и умереть на месте. Но Барс терпел все, стиснув зубы.

Его напарник, уже немолодой раб по имени Гистин, полюбопытствовал:

— Как ты здесь оказался, парень?

— По недоразумению, — неохотно ответил юноша.

— Как и большинство всех, кто сюда попал, — усмехнулся Гистин.

— Ничего, полгода можно и потерпеть, — пробурчал Барс.

— Не будь так наивен, парень. Свободы тебе уже не видать.

— Почему это? — насторожился Барс.

— Хозяин не отпустит. Меня приговорили к месяцу каторги, а я здесь уже пять лет.

— Как же так?! — от удивления Барс даже выпустил лопату из рук.

— А вот так. Помещикам нужна дармовая рабочая сила, а герцогу Орлогу нужны деньги. Вот наш хозяин и выкупает осужденных у правителя города, так же, как и остальные плантаторы. Такая между ними договоренность. А потом находятся грехи, за которые срок каторги продлевается, а то и вовсе без причины превращают в рабов навечно. Но здесь не самое худшее место. Тебя могли бы отправить в каменоломни, а там ты не протянул бы и двух месяцев.

— И ты не пробовал бежать?

— Куда? Кругом плантации таких же богатеев, как наш Тилп. Изловят и вернут хозяину. А беглых рабов забивают до смерти. У нас есть только одно право — работать пока не подохнем. Да и зачем мне бежать? Здесь меня кормят, у меня есть собственная хижина, где я живу с семьей. Смирись и ты, парень.

— Никогда! — воскликнул Барс. — Я все равно вырвусь отсюда. Я рожден свободным и не собираюсь подыхать в рабстве на радость хозяину. Я сбегу отсюда.

— Желаю удачи, — язвительно произнес Гистин. — Но думаю, тебе будет очень трудно сбежать отсюда с этой штукой на ноге. Я заметил, что Менгир озлоблен на тебя. Если будешь его раздражать, с тебя никогда не снимут колодку.

Снаружи прозвучал гонг.

— Идем, — позвал Гистин. — Это нас сзывают на обед.

Он первым вышел из конюшни, Барс неуклюже заковылял следом, поддерживая колодку за цепь.

Но едва юноша добрался до своего места на краю длинного стола, во двор въехал Менгир. Спешившись, он отыскал взглядом Барса и крикнул ему:

— Эй, ты! Почисти коня и накорми! Да поживее!

Барс бросил вожделенный взгляд на миску с просяной кашей, предназначавшуюся ему, и спросил:

— А нельзя ли чуть попозже? Я еще сам голоден.

Недобро ухмыляясь, Менгир подошел к столу, взял миску Барса и перевернул ее вверх дном.

— Считай, что ты уже наелся. Живо за работу, если не хочешь отведать плетей.

Барс сжал кулаки. Он готов был разбить приказчику физиономию и сломать все ребра, но сдержался. В голове созрел другой план мести. Юноша взял вороного за узду, Менгир же, снова ухмыльнувшись, отправился со старшим конюхом на осмотр хозяйственных построек.

Когда спустя некоторое время Менгир вернулся, его вороной был готов к дальнейшему пути.

— Свободен, — надменно и презрительно сказал приказчик Барсу и вставил сапог в стремя.

Юноша отошел к столу.

— Хотите посмеяться, парни? — тихонько спросил он рабов.

— Ты что-то сделал? — испугался Гистин.

— Так, небольшой сюрприз для благородного господина.

Тем временем Менгир вскочил в седло. В тот же миг конь дико заржал и взвился на дыбы, попытавшись сбросить своего седока. Менгир обнял его за шею. Это был опытный наездник, его не так-то легко было выбить из седла. Конюхи и надсмотрщики бросились на помощь своему господину, но взбесившийся жеребец закрутился волчком, не подпуская к себе никого. Он то взбрыкивал задними ногами, то поднимался на дыбы. Наконец ему удалось освободиться от своей ноши — Менгир вылетел из седла и шлепнулся лицом в навозную кучу.

Рабы отвернулись, пряча улыбки, Барс же откровенно хохотал, глядя на барахтавшегося в навозе приказчика. Двое слуг помогли своему господину выбраться из зловонной кучи. Конюхи поймали коня. Один из них, догадавшись в чем дело, сунул руку под попону и извлек оттуда колючку. Конь сразу успокоился.

Менгир взглянул на хохочущего Барса и сразу все понял.

— Ты?! — злобно прошипел он. — Это твоих рук дело! Выпороть этого мерзавца!

Двое громил схватили юношу и привязали его к столбу. Засвистели плети, вспарывая кожу на спине Барса.

— Посмотрим, как ты теперь посмеешься, — со злобой произнес Менгир, наблюдая за истязанием. — Я научу тебя почтению, негодяй.

— Сперва отмойся, благородный господин, — сквозь зубы посоветовал Барс. — Ты воняешь.

— Всыпьте ему как следует! — заорал Менгир, придя в бешенство.

Стиснув зубы, Барс молча принимал все удары. Когда его спина превратилась в кровавое месиво, а глаза уже ничего не видели от боли, Менгир остановил надсмотрщиков.

— Довольно! Мне он нужен живым. Смерть слишком легкое для него наказание.

Полубесчувственного юношу окатили холодной водой, затем уволокли под навес и бросили на солому. На всякий случай его приковали цепью к стене, после чего оставили в одиночестве. Барс впал в забытье.

Ночью его покой был нарушен чьим-то появлением, но сил проснуться окончательно не было. Словно в бреду он чувствовал сквозь сон как кто-то осторожно омывает его истерзанную спину теплой водой. Затем незнакомый лекарь накрыл юношу мягким полотном и, осторожно ступая, ушел прочь. Барс снова провалился в бездну забытья.

Очнувшись на рассвете, он обнаружил рядом с собой чашку с водой и краюху хлеба. Неизвестный благодетель позаботился не только о спине наказанного раба, но и о его желудке.

Едва Барс покончил со скудным завтраком, явились двое надсмотрщиков и под руководством самого Менгира отвели юношу в кузню.

Из-под длинного навеса, откуда раздавался звон молотов, бьющих по наковальням, и веяло жаром пылающих горнов, навстречу приказчику вышел старший кузнец, уже седой старик, и поклонился.

— Этот парень будет работать здесь, — сказал Менгир, указав кузнецу на Барса. — Не давай ему никаких поблажек, пусть машет молотом, пока не свалится с ног.

— Слушаюсь, мой господин, — ответил старик, снова поклонившись.

Старший кузнец повел было парня за собой под навес, но в этот момент послышался стук копыт и из-за холма появилась колесница, запряженная парой гнедых коней. Экипаж сопровождали четверо верховых. Колесница остановилась напротив кузни, с нее сошел тучный человек в парчовых одеждах, переливавшихся под солнцем. Его толстые пальцы сверкали золотыми перстнями с бриллиантами, на широкой груди блистала золотая цепь.

— Всех сюда, — приказал Менгир и поспешил к приехавшему.

Звон в кузне утих, кузнецы, молотобойцы и подмастерья высыпали наружу и низко склонились в почтительном поклоне.

— Не стой как столб, — подтолкнул старик Барса. — Поклонись. Это сам господин Тилп, наш хозяин.

Хозяин поместья оглядел работников и лениво поманил пальцем старшего кузнеца. Старик поспешно засеменил к господину и снова склонился перед ним.

— Я недоволен тобой, — строго сказал Тилп. — У гнедого, которого вчера подковали твои молодцы, сломалась подкова. Конь споткнулся, я мог пострадать.

— Прошу прощения, ваша милость, — раболепно пробормотал старик, склонившись еще ниже. — Мы сейчас же все исправим.

— Мне придется тебя наказать, — продолжал Тилп. — Дать ему плетей, — кивнул он Менгиру.

— Хозяин не в духе, — тихонько пробормотал один из кузнецов. — Видно, плохо спал этой ночью. Ох и достанется сейчас старому Слоттеру.

По знаку Менгира двое надсмотрщиков сбили старика с ног и принялись хлестать его плетьми. Один из кузнецов шагнул было вперед, но товарищ удержал его и прошептал:

— Что ты делаешь? Стой на месте.

— Но это же я подковывал гнедого. Слоттер здесь ни при чем.

— Хозяину на это наплевать. И старику не поможешь, и самого изобъют до полусмерти.

Кузнец закусил губу и опустил голову. Оглянувшись на него, Барс вдруг подхватил свою колодку и зашагал к колеснице.

— Эй! — крикнул он возмущенно. — Как вам не совестно избивать старого человека?! Ударили пару раз и довольно. Ничего страшного не случилось, он не заслужил такого наказания.

Надсмотрщики слегка растерялись от такой дерзости и опустили плети. Тилп нахмурился.

— Это еще кто такой? — раздраженно спросил он приказчика. — Как его имя?

— Его зовут Барс, — процедил Менгир сквозь зубы, с ненавистью глядя на юношу.

— Гордое имя для гордого человека, — заметил хозяин поместья. — Но рабу не к лицу гордость и непочтительность. Охлади его пыл, Менгир.

— Не сомневайтесь, ваша милость, — заверил приказчик хозяина. — Я собью спесь с этого горного кота. Он научится уважать своего господина.

По приказу Менгира надсмотрщики сняли с Барса колодку, затем привязали его за руки к седлу одного из коней. Вскочив в седла, они пустились вскачь, увлекая юношу за собой. Пробежав несколько шагов, Барс споткнулся и упал. Всадники потащили его за собой, поднимая клубы пыли.

Проскакав пару миль, надсмотрщики остановили коней у водяной мельницы на берегу реки. Барс едва мог дышать, глотку забила пыль, а все тело покрылось ссадинами. Подхватив полубесчувственного юношу, громилы уволокли его к плотине и там привязали к мельничному колесу.

— Запылился ты, приятель, — с ухмылкой заметил один из них. — Надо бы отмыться.

Надсмотрщики спустили колесо с тормоза, оно заскрипело, придя в движение, и юноша скрылся в водопаде, низвергающемся с плотины. Вскоре его вынесло из воды с другой стороны.

— Ну, как? — с издевкой осведомился один из мучителей. — Хороша водичка?

— Неплохо, — отозвался Барс, тяжело дыша и отплевываясь от воды. — Можете присоединиться, здесь места всем хватит.

— Наслаждайся в одиночестве. Купайся на здоровье, колесо в твоем распоряжении до самого заката. Только не вздумай подохнуть от удовольствия.

Весь день скрипело мельничное колесо, то погружая юношу в мутную воду, то вновь подставляя его распятое тело палящему солнцу. Надсмотрщики сидели на берегу и играли в кости, наблюдая за своим подопечным. Лишь когда красный солнечный диск коснулся горизонта, они застопорили мельничный механизм и сняли юношу с колеса. Бросив бесчувственное тело поперек седла, надсмотрщики повезли его в усадьбу.

На ночь Барса приковали к стене все под тем же навесом. Проснувшись утром, он, как и в прошлый раз, обнаружил рядом чашку с водой и ломоть хлеба. Какой-то сердобольный незнакомец вновь позаботился о нем.

Вскоре появился Менгир и объявил:

— Хозяин приказал отправить тебя на поля. Это твой последний шанс. Если ему на тебя пожалуются, хозяин продаст тебя в каменоломни. Там ты очень скоро сдохнешь, несмотря на всю свою упертость. Можешь не верить, но если это случится, мне будет очень жаль.

— Почему? — поинтересовался Барс.

— Потому, что мне хочется самолично раздавить тебя, червь, — злобно прошипел Менгир. — Сначала сломить твой дух, твою непомерную гордость, а потом, когда ты превратился бы в жалкую дрожащую тварь, уничтожить и тебя самого. Поднимайся! — он пнул Барса под ребра. — Тебя ждет мотыга!

Два мордоворота снова надели на ногу Барса тяжелую колодку и доставили его в поле, где несколько десятков людей, вооруженных мотыгами и колотушками, разбивали пласты земли, вывороченные плугом при вспашке. Старший надсмотрщик вручил юноше мотыгу и указал его место в цепи рабов.

— Запомни, парень, приглашение на обед прозвучит не для тебя, — предупредил старший надсмотрщик. — До заката ты не получишь ни крошки хлеба, ни капли воды. Таково распоряжение хозяина. Я лично буду наблюдать за тобой. Если замечу, что ты ленишься, познакомишься с моим хлыстом.

Барс принялся за работу. Избитое за два дня тело болело от пяток до макушки, колодка растирала ногу в кровь, солнце жгло обнаженную спину, пыль скрипела на зубах. Но Барс молча терпел все мучения, жаловаться и возмущаться все равно было бесполезно. Краем глаза он вдруг заметил старую знакомую — среди рабов ходила Литина с кувшином в руках и поила их. Девочка тоже заметила юношу. Поймав ее взгляд, Барс поспешно отвернулся. Он совсем не обрадовался встрече, ведь именно из-за этой девчонки он и оказался здесь.

К полудню Барс уже еле держал мотыгу в руках. Его шатало от голода и изнеможения, перед глазами все плыло, плечи горели от палящих солнечных лучей, глотка слиплась от жажды, а ладони покрылись кровавыми мозолями.

Неожиданно кто-то тронул его за руку. Барс обернулся и увидел перед собой Литину. Девочка протянула ему кувшин.

— Пей.

Барс отвернулся было, но девочка не отступала.

— Пей, говорю. Ты скоро свалишься с ног.

— Разве ты не знаешь, что мне запрещено давать воду? — просипел Барс.

— Пей, пока надсмотрщики не видят.

Юноша взглянул на старшего надсмотрщика, тот действительно отвернулся, занятый разговором со своим помощником. Барс принял у Литины кувшин и припал к нему губами. Живительная влага полилась в иссохшую глотку.

Вдруг послышался свист хлыста, Литина вскрикнула от боли. Старший надсмотрщик заметил нарушение порядка и поспешил покарать ослушников. Он снова замахнулся. Барс отбросил кувшин в сторону и, загородив собою Литину, принял удар на свои плечи. Перехватив хлыст, Барс дернул надсмотрщика на себя, тот упал лицом в землю.

Подбежали еще двое надсмотрщиков и, сбив Барса с ног, принялись избивать его.

— Не надо! — крикнула Литина.

Она бросилась на помощь Барсу, но получила оплеуху и растянулась на земле.

Избитого юношу уволокли на двор усадьбы. Там, основательно отхлестав плетьми, его приковали цепями к столбу, где и оставили.

Среди ночи Барс услышал осторожные шаги. Из темноты появилась Литина и, крадучись, пробралась к столбу.

— Барс! — шепотом окликнула она своего защитника. — Ты слышишь меня?

— Опять ты, — устало прохрипел Барс. — Чего тебе еще?

— Ты все еще сердишься на меня?

— У меня уже нет на это сил.

— Ты должен бежать, — сказала Литина.

— Это еще зачем? — насмешливо спросил Барс. — Мне вроде бы и здесь не плохо. Вишу себе на свежем воздухе, отдыхаю.

— Прекрати свои шуточки. Я знаю, ты злишься на меня, но я желаю тебе только добра. Я слышала, что завтра тебя отправят в каменоломни. Хозяин велел продать тебя.

— Ну и что с того? Проживем и там. Хоть не буду видеть ни тебя, ни Менгира.

— Тебе что, совсем мозги отшибли?! — возмущенно прошипела Литина. — Там люди мрут как мухи от непосильной работы. А с твоим характером тебя сживут со света в два счета. Ты должен бежать. Город недалеко, быть может, твой дядя Сампо все еще ждет тебя там с табором.

— Сейчас отдышусь и пойду, — насмешливо проворчал Барс. — Вот только от столба отковаться не смогу, а с ним идти будет, пожалуй, тяжеловато.

— Прекрати же, наконец, свои шутки, — сердито потребовала девочка. — От кандалов я тебя освобожу, не беспокойся.

Стараясь не шуметь, Литина подкатила к столбу пустой бочонок и взобралась на него. В ее руке звякнула связка ключей. Немного повозившись, девочка разомкнула кандалы на руках Барса. Затем ключом из той же связки освободила его и от колодки.

— Где ты раздобыла ключи? — удивился Барс.

— Я их украла, — спокойно ответила девочка.

— Ах да, конечно. Как я сам не догадался?

— Не издевайся.

Литина проводила Барса до невысокой каменной ограды и посоветовала напоследок:

— Иди через виноградники. Там легче укрыться в случае опасности. А дальше начинаются сады, они примыкают к роще у реки. Иди.

— Это ты приходила ко мне под навес? — спросил Барс, внезапно догадавшись, кто заботился о нем по ночам.

Литина молча кивнула.

— Пойдем со мной, — позвал ее Барс.

— Нет, — отказалась Литина. — Я буду только мешать тебе. Не бойся за меня, я здесь не пропаду. Иди.

— Благодарю тебя за все, Литина, — прошептал Барс, прижав девочку к сердцу. — Я всегда буду помнить тебя. Извини, что ругал тебя все время. Жаль, что у меня нет такой сестренки. Прощай.

— Иди, — поторопила его Литина.

Бесшумно перевалившись через ограду, Барс растворился в темноте. Глядя ему вслед, Литина вдруг всхлипнула и утерла слезу ладошкой.

Покинув усадьбу, Барс до самого рассвета осторожно пробирался через виноградники и сады к границам поместья. Восход солнца он встретил в густых зарослях на берегу широкой мелководной речки. Омыв раны в холодной воде, юноша растянулся на траве под кустами, решив позволить небольшой отдых своему измученному телу, и незаметно для себя самого уснул.

Очнулся он внезапно, услышав пронзительный крик. Кажется, кричала женщина. Солнце уже высоко поднялось над равниной, Барс провел в беспамятстве немалое время.

Крик повторился. Определенно, это кричала женщина и она была чем-то сильно напугана. Выбравшись из зарослей, юноша окинул взглядом окрестности. Совсем рядом с его укрытием пролегала широкая дорога, по ней мчалась колесница, запряженная парой вороных жеребцов, за возком тянулся шлейф пыли. С первого взгляда можно было понять, что конями никто не управляет и мчатся они сами по себе. Колесницу подбрасывало на ухабах, находившаяся в ней женщина судорожно вцепилась в борта своего возка и пронзительно кричала от страха. Где-то вдали в клубах пыли угадывались всадники — видимо, они пытались догнать колесницу, но явно без особого успеха.

Недолго думая, Барс бросился наперерез взбесившимся коням. Рискуя быть растоптанным, юноша прыгнул вороным навстречу и повис между ними, вцепившись в упряжь и пытаясь своим весом пригнуть головы коней к земле. Не скоро Барсу удалось справиться с испуганными животными, они протащили его по дороге порядочное расстояние, прежде чем, наконец, остановились.

Разжав пальцы, Барс без сил рухнул в пыль у копыт коней. Послышались легкие шаги, женщина спустилась с колесницы и подбежала к своему спасителю.

— Ты жив, отважный юноша? — услышал Барс нежный испуганный голосок.

Он открыл глаза и, прикрыв их ладонью от солнца, взглянул на хозяйку вороных. Рядом на корточках сидела юная хрупкая девушка. В своих легких белых одеждах она казалась сказочным ангелом и Барс готов был поклясться собственной жизнью, что нет на свете более прекрасного создания.

— Кто ты, прекраснейшая? — ошеломленно пробормотал он, не отрывая взгляд от ее черных глаз, бездонных как звездное небо. — Я уже умер или это ты сошла с небес? Как твое имя?

Девушка смутилась и, потупив взгляд, ответила:

— Меня зовут Милана. Вставай, пожалуйста.

Она помогла Барсу подняться на ноги. В этот момент послышался стук копыт, отряд всадников наконец догнал колесницу. Их предводитель — огромный воин, закованный в броню доспехов, спешился и, схватившись за рукоять своего внушительного меча, свирепо прорычал:

— Этот простолюдин оскорбил вас, ваше высочество?

— Нет-нет, — поспешно ответила девушка, жестом остановив своего ревнивого телохранителя. — Он спас меня, Надим.

— Но что же случилось, ваше высочество? Почему кони понесли?

— Они увидели степного волка и испугались, а я выронила поводья. Ты был прав, Надим, мне не следовало отпускать возничего. Если бы не этот отважный юноша, я бы наверняка погибла. Он достоин награды.

— Наградим, ваше высочество, — заверил Надим госпожу, смерив ее спасителя недоверчивым взглядом. — Можете не сомневаться.

— Высочество? — изумленно пробормотал Барс, глядя на девушку. — Так ты принцесса?

— Я не слышу почтения в твоем голосе, парень! — грозно прорычал начальник стражи.

— Оставь его, Надим, — остановила воина Милана. — Да, юноша, мой отец Мизандар, король Равнины. Но я до сих пор не услышала твоего имени.

— Барс, — просто ответил юноша. — Так называют меня люди.

— Но кто же ты? Что ты делал здесь?

Юноша слегка замялся, вместо него ответил Надим.

— Он раб, ваше высочество, — без труда определил воин. — И сдается мне, что беглый. Этот след на ноге я не спутаю ни с чем, он остается от колодки. А спина его не так давно основательно отведала плетей.

— Ты раб?! — изумленно и даже негодующе воскликнула Милана, сразу переменившись в лице.

Она даже сделала движение будто хотела вытереть руку, которой прикасалась к своему спасителю.

— А ты ожидала, что полуголый парень из придорожной канавы окажется принцем? — насмешливо спросил Барс, слегка оскорбившись такой переменой отношения к себе.

Тут же от оплеухи Надима у него потемнело в глазах.

— Когда обращаешься к госпоже, говори ей «ваше высочество» и не забывай кланяться, раб.

Милана взошла на колесницу и уже оттуда, глядя на Барса свысока, продолжала спрашивать:

— Кто твой хозяин?

— Я рожден свободным, у меня нет хозяина, — гордо ответил юноша.

Принцесса нахмурилась, а Надим, снова отвесив Барсу подзатыльник, с ехидством произнес:

— А вот сейчас мы узнаем, есть у тебя хозяин или нет. Готов спорить на свое жалование, что это за тобой.

От реки к каравану принцессы приближались три всадника. В первом Барс без труда узнал Менгира.

— Кто вы такие? — не слишком любезно осведомился приказчик, подъехав ближе.

— Перед вами дочь вашего короля принцесса Милана! — громогласно объявил Надим.

Менгир и его помощники поспешно спрыгнули с седел и преклонили колени перед принцессой.

— Прошу простить мне мою дерзость, ваше высочество, — раболепно произнес приказчик. — Мое имя Менгир, я состою на службе у благородного господина Тилпа. Этот раб принадлежит нашему господину. Сегодня ночью он сбежал, я хотел бы вернуть его в поместье.

— Я не могу отдать его вам, уважаемый Менгир, — ответила принцесса. — Этот человек оказал мне неоценимую услугу и я дарую ему свободу.

Барс ухмыльнулся и показал обескураженному Менгиру кукиш. Губы Миланы чуть дрогнули в улыбке, она едва удержалась от смеха.

— Не смею перечить вашей воле, — произнес Менгир, поклонившись. — Но этот негодяй не достоин такой милости.

— Это мне решать, — надменно ответила Милана. — Поезжайте вперед и скажите господину Тилпу, что мой караван остановится в его усадьбе на полуденный отдых.

— Слушаюсь, ваше высочество.

Милана перевела свой надменный повелительный взгляд на Барса и спросила:

— Ты доволен моей милостью?

— Почти, — ответил Барс. — Но это не совсем то, на что я рассчитывал.

— А на что же ты рассчитывал? — недоуменно поинтересовалась девушка.

— На руку и сердце, — нахально ответил Барс. — А для начала ты могла бы поцеловать меня.

Караван принцессы уже давно нагнал свою госпожу, многочисленные слуги, высыпавшие из походных кибиток, окружали колесницу. Услышав дерзкие слова юноши, все разом притихли, Даже свирепый Надим растерялся от такой наглости. Менгир, уже вскочивший в седло, натянул поводья и оглянулся.

Кровь прилила к щекам Миланы, в глубине ее черных глаз заплясали злые огоньки.

— Да как ты смеешь, раб?! — прошипела она вне себя от гнева. — Грязный бродяга! Жалкий червь! Знатнейшие принцы и герцоги бились на турнирах за честь удостоиться моего взгляда. На что смел надеяться ты, ничтожный раб?!

— Я уже не раб, — напомнил Барс, спокойно выдержав ее испепеляющий взгляд. — Ты сама даровала мне свободу.

— Я же и забираю ее назад! — гневно воскликнула принцесса.

— Одно только слово, ваше высочество, и я снесу с плеч его глупую башку! — рявкнул Надим, рванув из ножен свой огромный меч.

— Это еще успеется, — остановила Милана своего верного телохранителя. — Раб, ты оскорбил меня и поплатишься за свою дерзость. Пока же я даже не желаю видеть твою наглую рожу. Господин Менгир, вы можете забрать его. Приказываю приковать этого наглеца к столбу и ждать моих личных распоряжений. Я сама решу его участь.

Слуги Менгира мгновенно связали юношу и бросили на одного из коней поперек седла. Трое всадников помчались к усадьбе, спеша известить хозяина о прибытии знатной особы. Караван принцессы неспешно потянулся следом.

Когда спустя некоторое время вороные втянули колесницу на широкий двор усадьбы, Барс уже висел на цепях, прикованный к столбу возле самых ворот. Еще издали заметив своего обидчика, принцесса злорадно улыбнулась. Неожиданно Барс улыбнулся ей в ответ. Милана нахмурилась и приказала вознице остановиться. Воины, сопровождавшие колесницу, также натянули поводья.

— Чему ты радуешься, глупец? — удивленно и с некоторым разочарованием поинтересовалась Милана.

— Ты улыбаешься, прекрасная дева и я счастлив, что хотя бы так смог доставить тебе удовольствие.

Принцесса недовольно поджала губы и, прищурившись, произнесла:

— Очень скоро ты уже не будешь таким счастливым, раб. Я постараюсь придумать для тебя такое наказание, которое навсегда сотрет ухмылку с твоей наглой физиономии.

Она кивнула вознице — колесница покатилась дальше, всадники последовали за своей юной госпожой. Надим, поравнявшись со столбом, к которому был прикован Барс, придержал коня, смерил юношу пристальным взглядом и вдруг беззлобно сказал:

— Дурак ты, парень. Тебе выпала редкая удача, а ты не смог ее удержать и сам все испортил. Наша госпожа не деревенская девчонка, она совсем не из тех, над кем можно безнаказанно подшучивать.

— Ты прав, Надим, мне действительно выпала редкая удача, — согласился Барс, загадочно усмехнувшись. — Но я вовсе не упустил ее. Вот увидишь, эта девушка обязательно станет моей.

— Король Хармас, правитель Голубой Долины, думает точно так же, — усмехнулся Надим. — Принцесса направляется к нему, чтобы стать его женой и королевой. И сдается мне, что у короля Хармаса шансов больше, чем у полуголого парня, закованного в цепи.

— Еще не вечер, — нахально ответил Барс.

Надим покачал головой и пришпорил коня. Барс рассмеялся ему вслед.

Тилп поспешил навстречу гостям. Следом за хозяином поместья из двустворчатых дубовых дверей особняка высыпало все его семейство и многочисленная прислуга. Все низко склонились перед дочерью своего короля.

После обычной церемонии приветствия принцессу пригласили в дом. Там после торжественного обеда ее проводили на отдых в специально отведенные покои. Отпустив всех своих служанок, Милана осталась в одиночестве.

Распахнув двустворчатые двери с цветными стеклами, принцесса вышла на террасу. Отсюда отлично просматривался парадный въезд в усадьбу и столб с прикованным к нему человеком. Девушка вздохнула. Когда она смотрела на Барса, на душе становилось как-то неспокойно, будто начинали мучить угрызения совести. Несмотря на всю свою зловредность и несносный капризный характер, Милана была отходчива и не умела долго сердиться, тем более на этого юношу. Ведь пришел ей на помощь, не задумываясь и рискуя собственной жизнью. Но вспомнив нахальный взгляд молодого раба, его дерзкие слова и пренебрежительно-шутливый тон, девушка снова рассердилась. Нет, так не разговаривают с благородной особой королевской крови. Как бы ни был отважен и самоотвержен его поступок, раб должен быть наказан за свою дерзость. Вот только как? Хотелось причинить ему не телесную боль, а уязвить в самое сердце.

Услышав шорох за спиной, девушка обернулась. Симпатичная девочка лет тринадцати в запыленном хитоне упала перед ней на колени.

— Прошу простить меня, ваше высочество, — пробормотала девочка.

— Кто ты? — удивилась принцесса.

— Мое имя Литина, — ответила девочка, не смея поднять головы. — Я работаю на полях господина Тилпа.

— Что же ты делаешь в доме? Полевым рабам нельзя здесь находиться.

— Я узнала о вашем приезде и тайком пробралась сюда, чтобы просить милости. Я знаю, если меня заметят здесь, то жестоко накажут. Но я не могла поступить иначе.

— Поднимись, девочка, — приказала принцесса. — Не бойся, тебя не посмеют наказать. О чем ты хочешь просить? Тебя кто-нибудь обидел?

— О нет, ваше высочество, — поспешно сказала Литина, встав с колен. — Я пришла просить не за себя, а за того человека, которого приковали к столбу по вашему приказу.

Милана нахмурилась.

— Этот негодяй публично оскорбил меня и понесет за это наказание. Он не заслуживает жалости и снисхождения.

— О да, ваше высочество, я слышала, что произошло. Я уверена, что он не хотел вас обидеть и сделал это случайно. Он слишком горд, чтобы быть рабом, и с его языка часто слетают дерзости, но совсем не со зла.

— Да, ты права, он слишком горд, — задумчиво кивнула принцесса. — Он недаром носит свое имя. Но почему ты просишь за него? Кто он тебе?

— Он очень хороший человек и этого для меня достаточно. Барс оказался в рабстве из-за меня, его осудили безвинно. Барса здесь погубят. Менгир ненавидит его и мстит. Барс слишком дерзок, это правда, но у него доброе и бесстрашное сердце, он всегда готов прийти на выручку любому, попавшему в беду. Вы такая красивая, вы не можете быть злой и я прошу вас, ваше высочество, спасите Барса. Здесь его погубят.

Литина всхлипнула, по ее щекам покатились слезы. Принцесса слегка растерялась. Она не привыкла выступать в роли утешительницы, обычно это ее утешали, потакая всем капризам.

— Не плачь, девочка, — сказала Милана. — Ступай. И не беспокойся больше за своего друга.

Литина поклонилась и покинула покои принцессы. Некоторое время девушка размышляла, глядя с террасы на Барса, закованного в цепи. Наконец приняв решение, Милана вернулась в комнату, взяла со стола колокольчик и позвонила. На зов явилась одна из служанок.

— Немедленно пригласи ко мне хозяина усадьбы, — распорядилась принцесса.

Служанка поспешила исполнить приказ. Вскоре в покои вошел Тилп, пытаясь согнуть свое тучное тело в почтительном поклоне.

— Меня утомила тряска в колеснице, — объявила ему принцесса. — Дальнейший путь я хотела бы продолжить с большими удобствами. У вас найдется паланкин, уважаемый господин Тилп?

— Я немедленно распоряжусь об этом ваше высочество, — заверил ее толстяк. — В носильщики вам выделят самых крепких и выносливых рабов.

— В число носильщиков я прошу включить вашего раба по прозвищу Барс, — продолжала Милана.

Заметив удивление на лице хозяина поместья, девушка пояснила:

— В пути я сама придумаю подходящее наказание для этого наглеца. Пока же пусть его снимут со столба и хорошенько накормят. Не хочу, чтобы он умер слишком скоро, он должен ответить за оскорбление.

— Все будет исполнено как вы желаете, ваше высочество, — снова заверил принцессу Тилп, сделав очередную попытку поклониться.

На рассвете караван принцессы Миланы покинул усадьбу и продолжил свой путь.