Неточные совпадения
Нос клювом, как у ястреба,
Усы седые, длинные,
И — разные глаза...
Усы седые, длинные,
Ухватки молодецкие,
Венгерка с бранденбурами,
Широкие штаны.
Нет, братцы, так любить, как русская душа, — любить не то чтобы умом или чем другим, а всем, чем дал Бог, что ни есть в тебе, а… — сказал Тарас, и махнул рукой, и потряс
седою головою, и
усом моргнул, и сказал: — Нет, так любить никто не может!
Она, приговаривая что-то про себя, разгладила его спутанные
седые волосы, поцеловала в
усы, и, заткнув мохнатые отцовские уши своими маленькими тоненькими пальцами, сказала: «Ну вот, теперь ты не слышишь, что я тебя люблю».
Череп его оброс густейшей массой
седых курчавых волос, круглое, румяное лицо украшали овечьи глаза, красный нос и плотные, толстые, черные
усы, красиво прошитые серебряной нитью.
Он человек среднего роста, грузный, двигается осторожно и почти каждое движение сопровождает покрякиванием. У него, должно быть, нездоровое сердце, под добрыми серого цвета глазами набухли мешки. На лысом его черепе, над ушами, поднимаются, как рога,
седые клочья, остатки пышных волос; бороду он бреет; из-под мягкого носа его уныло свисают толстые, казацкие
усы, под губою — остренький хвостик эспаньолки. К Алексею и Татьяне он относится с нескрываемой, грустной нежностью.
Белизна рубахи резко оттеняла землистую кожу сухого, костлявого лица и круглую, черную дыру беззубого рта, подчеркнутого
седыми волосами жиденьких
усов. Голубые глаза проповедника потеряли былую ясность и казались маленькими, точно глаза подростка, но это, вероятно, потому, что они ушли глубоко в глазницы.
Гусаров сбрил бородку, оставив сердитые черные
усы, и стал похож на армянина. Он снял крахмаленную рубашку, надел суконную косоворотку, сапоги до колена, заменил шляпу фуражкой, и это сделало его человеком, который сразу, издали, бросался в глаза. Он уже не проповедовал необходимости слияния партий, социал-демократов называл «
седыми», социалистов-революционеров — «серыми», очень гордился своей выдумкой и говорил...
Говорков — среднего роста, стройный, смуглолицый, черноглазый, с толстыми
усами и квадратной бородкой, темные, бритые щеки его нервно дрожат, говорит он высоким голосом, крикливо и как бы откусывая слова, курчавые волосы его лежат на голове гладко, поблескивают, как шелк, и в них немало
седых.
Его желтые щеки густо раскрашены красными жилками,
седая острая бородка благородно удлиняет лицо, закрученные
усы придают ему нечто воинственное, на голом черепе, над ушами, торчат, как рога,
седые вихры, — в общем судебный следователь Гудим-Чарновицкий похож на героя французской мелодрамы.
Тесной группой шли политические, человек двадцать, двое — в очках, один — рыжий, небритый, другой —
седой, похожий на икону Николая Мирликийского, сзади их покачивался пожилой человек с длинными
усами и красным носом; посмеиваясь, он что-то говорил курчавому парню, который шел рядом с ним, говорил и показывал пальцем на окна сонных домов.
За нею уже ухаживал
седой артиллерист, генерал, вдовец, стройный и красивый, с умными глазами, ухаживал товарищ прокурора Ипполитов, маленький человечек с черными
усами на смуглом лице, веселый и ловкий.
К нему подошел в облаке крепких духов его противник по судебному процессу Нифонт Ермолов, красавец, богач, холеный, точно женщина, розовощекий, с томным взглядом карих глаз, с ласковой улыбочкой под закрученными
усами и над остренькой
седой эспаньолкой.
Следствие вел провинциальный чиновник, мудрец весьма оригинальной внешности, высокий, сутулый, с большой тяжелой головой, в клочьях
седых волос, встрепанных, точно после драки, его высокий лоб, разлинованный морщинами, мрачно украшали густейшие серебряные брови, прикрывая глаза цвета ржавого железа, горбатый, ястребиный нос прятался в плотные и толстые, точно литые,
усы,
седой волос
усов очень заметно пожелтел от дыма табака. Он похож был на военного в чине не ниже полковника.
Усы у него были совершенно черные, даже без
седых нитей, заметных в бороде.
Землистого цвета лицо,
седые редкие иглы подстриженных
усов, голый, закоптевший череп с остатками кудрявых волос на затылке, за темными, кожаными ушами, — все это делало его похожим на старого солдата и на расстриженного монаха.
Царь, вспыхнув, чашу уронил
И за
усы мои
седыеМеня с угрозой ухватил.
— Какой ты нехороший стал… — сказала она, оглядывая его, — нет, ничего, живет! загорел только!
Усы тебе к лицу. Зачем бороду отпускаешь! Обрей, Борюшка, я не люблю… Э, э! Кое-где
седые волоски: что это, батюшка мой, рано стареться начал!
Я стал спорить; в почтовом доме отворилось с треском окно, и
седая голова с
усами грубо спросила, о чем спор. Кондуктор сказал, что я требую семь мест, а у него их только пять; я прибавил, что у меня билет и расписка в получении денег за семь мест. Голова, не обращаясь ко мне, дерзким раздавленным русско-немецко-военным голосом сказала кондуктору...
Блещут чеканенные латы; на плече пика; гремит при
седле сабля; шелом надвинут;
усы чернеют; очи закрыты; ресницы опущены — он спит.
Хлопцы, слышали ли вы?
Наши ль головы не крепки!
У кривого головы
В голове расселись клепки.
Набей, бондарь, голову
Ты стальными обручами!
Вспрысни, бондарь, голову
Батогами, батогами!
Голова наш
сед и крив;
Стар, как бес, а что за дурень!
Прихотлив и похотлив:
Жмется к девкам… Дурень, дурень!
И тебе лезть к парубкам!
Тебя б нужно в домовину,
По
усам до по шеям!
За чуприну! за чуприну!
До сих пор помню солидную фигуру какого-то поляка с
седыми подстриженными
усами и широким лицом, который, когда я ткнулся в него, взял меня за воротник и с насмешливым любопытством рассматривал некоторое время, а потом отпустил с какой-то подходящей сентенцией.
Один из них, старик без
усов и с
седыми бакенами, похожий лицом на драматурга Ибсена, оказался младшим врачом местного лазарета, другой, тоже старик, отрекомендовался штаб-офицером оренбургского казачьего войска.
Впереди, постукивая перед собою длинной палкой, шел старик с развевающимися
седыми волосами и длинными белыми
усами.
Ставрученко был крепкий старик,
седой, с длинными козацкими
усами и в широких козацких шароварах.
Когда, наконец, счастливая минута настала и жених с невестой стали рука об руку в костеле, то в
усах и в чубе молодцеватого жениха половина волос были совершенно
седые, а покрытое стыдливым румянцем лицо невесты было также обрамлено серебристыми локонами.
(Из-под руки на
ус седойСкатилася слеза...
Новый господин был высокого роста, лет пятидесяти пяти, или даже поболее, довольно тучный, с багрово-красным, мясистым и обрюзглым лицом, обрамленным густыми
седыми бакенбардами, в
усах, с большими, довольно выпученными глазами.
Теперь на том, кого мы до сих пор называли Ярошиньским, был надет длинный черный сюртук. Толсто настеганная венгерка, в которой он сидел до этого времени, лежала на диване, а на столе, возле лампы, был брошен артистически устроенный
седой клочковатый парик и длинные польские
усы.
Следом за мальчиком выбежало еще шесть человек: две женщины в фартуках; старый толстый лакей во фраке, без
усов и без бороды, но с длинными
седыми бакенбардами; сухопарая, рыжая, красноносая девица в синем клетчатом платье; молодая, болезненного вида, но очень красивая дама в кружевном голубом капоте и, наконец, толстый лысый господин в чесунчевой паре и в золотых очках.
— Взять их! — вдруг крикнул священник, останавливаясь посреди церкви. Риза исчезла с него, на лице появились
седые, строгие
усы. Все бросились бежать, и дьякон побежал, швырнув кадило в сторону, схватившись руками за голову, точно хохол. Мать уронила ребенка на пол, под ноги людей, они обегали его стороной, боязливо оглядываясь на голое тельце, а она встала на колени и кричала им...
Бек-Агамалов пожимал руки офицерам, низко и небрежно склоняясь с
седла. Он улыбнулся, и казалось, что его белые стиснутые зубы бросили отраженный свет на весь низ его лица и на маленькие черные, холеные
усы…
Люди закричали вокруг Ромашова преувеличенно громко, точно надрываясь от собственного крика. Генерал уверенно и небрежно сидел на лошади, а она, с налившимися кровью добрыми глазами, красиво выгнув шею, сочно похрустывая железом мундштука во рту и роняя с морды легкую белую пену, шла частым, танцующим, гибким шагом. «У него виски
седые, а
усы черные, должно быть нафабренные», — мелькнула у Ромашова быстрая мысль.
Инвалидный начальник, хотя уж имел
усы и голову
седые и лицо, сплошь покрытое морщинами, но, вероятно, потому, что был военный и носил еще поручичьи эполеты, тоже изъявил желание танцевать. Он избрал себе дамою дочь исправника и стал визави с Кадниковым.
Барабанщик же Александровского оркестра — несменяемый великий артист Индурский, из кантонистов, однолетка с Крейнбрингом, — маленький, стройный старичок с черными
усами и с
седыми баками по пояс.
В этой улице его смущал больше всех исправник: в праздники он с полудня до вечера сидел у окна, курил трубку на длиннейшем чубуке, грозно отхаркивался и плевал за окно. Борода у него была обрита, от висков к
усам росли
седые баки, — сливаясь с жёлтыми волосами
усов, они делали лицо исправника похожим на собачье. Матвей снимал картуз и почтительно кланялся.
Жиденькие, мягкие,
седые, слегка вившиеся волосики оставались только на висках и на затылке; маленькая козлиная бородка и
усы тоже были подернуты сединой.
Нестерпимейшая досада, негодование и гнев — гнев душащий, но бессильный, все это меня погоняло и шпорило, и я шагал и шагал и… вдруг, милостивые мои государи, столкнулся лицом к лицу с
седым человеком очень небольшого роста, с огромными
усами и в мундире, застегнутом на все пуговицы.
Навстречу Брагину из орехового кресла поднялся шустрый красивый старик с
седыми длинными
усами и ласково заговорил.
Не успел полковник налить первую рюмку, как вошел полковник-жандарм, звеня шпорами.
Седая голова, черные
усы, черные брови, золотое пенсне. Полицмейстер пробормотал какую-то фамилию, а меня представил так — охотник, медвежатник.
И действительно, Иван Иванович был выкован. Стройный, подтянутый, с нафабренными черными
усами и наголо остриженной
седой головой, он держался прямо, как деревянный солдатик, и был всегда одинаково неутомим, несмотря на свои полсотни лет.
Коляска подкатывала к крыльцу, где уже стояли встречавшие, а в коляске молодой офицер в белой гвардейской фуражке, а рядом с ним — незабвенная фигура — жандармский полковник, с
седой головой, черными
усами и над черными бровями знакомое золотое пенсне горит на солнце.
И стало видно, что в двух шагах от его колес, поперек рельс, лежит, сняв фуражку с
седой головы, вагоновожатый, с лицом солдата, он лежит вверх грудью, и
усы его грозно торчат в небо. Рядом с ним бросился на землю еще маленький, ловкий, как обезьянка, юноша, вслед за ним, не торопясь, опускаются на землю еще и еще люди…
Вдали затрещали по камням колёса экипажа, застучали подковы. Климков прижался к воротам и ждал. Мимо него проехала карета, он безучастно посмотрел на неё, увидел два хмурых лица,
седую бороду кучера, большие
усы околодочного рядом с нею.
Все служащие, молодые и старые, имели нечто общее — одинаково измятые, потёртые, все они легко и быстро раздражались, кричали, оскалив зубы, размахивая руками. Было много пожилых и лысых, несколько рыжих и двое
седых: один — длинноволосый, высокий, с большими
усами, похожий на священника, которому обрили бороду, другой — краснолицый, с огромною бородою и голым черепом.
От Телепнева сильно пахло вином, толстая шея над тугим воротником кителя краснела, как обваренная кипятком, и лицо с
седыми подстриженными
усами было вздуто и апоплексически красно.
Эта вывеска помещается над узенькой дверью маленького магазина, по сторонам двери пыльные окна, у одного сидит Ф. Калугин, лысый, с шишкой на желтом черепе и с лупой в глазу; круглолицый, плотный, он почти непрерывно улыбается, ковыряя тонкими щипчиками в механизме часов, или что-то распевает, открыв круглый рот, спрятанный под
седою щеткой
усов.
— Я — заплутался, знаешь? Метель, страшный ветер, я думал — замерзну, — торопливо рассказывал Жорж, гладя ее руку, лежавшую на колене. Ему было лет сорок, красное толстогубое лицо его с черными
усами казалось испуганным, тревожным, он крепко потирал
седую щетину волос на своем круглом черепе и говорил все более трезво.
— Пятьдесят и семь лет хожу я по земле, Лексей ты мой Максимыч, молодой ты мой шиш, новый челночок! — говорил он придушенным голосом, улыбаясь больными серыми глазами в темных очках, самодельно связанных медной проволокой, от которой у него на переносице и за ушами являлись зеленые пятна окиси. Ткачи звали его Немцем за то, что он брил бороду, оставляя тугие
усы и густой клок
седых волос под нижней губой. Среднего роста, широкогрудый, он был исполнен скорбной веселостью.
Сильнее всех моими привязанностями овладел, впрочем, старый мельник, дедушка Илья — совершенно
седой старик с пребольшими черными
усами.