Неточные совпадения
«Я не стар, — говорил ямщик Дормидон, который попробовал было бежать рядом с
повозкой во всю конскую прыть, как
делают прочие, да не мог, — но горе меня одолело».
— Что же ты это
делаешь, пьяница? — спрашиваю я, подходя к
повозке.
— Я, батюшка, сам понимаю и всё знаю; да что станете
делать! Вот дайте мне только (на лицах офицеров выразилась надежда)… дайте только до конца месяца дожить — и меня здесь не будет. Лучше на Малахов курган пойду, чем здесь оставаться. Ей Богу! Пусть
делают как хотят, когда такие распоряжения: на всей станции теперь ни одной
повозки крепкой нет, и клочка сена уж третий день лошади не видали.
Едучи дорогой, Юлия Матвеевна не вскрикивала, когда
повозка скашивалась набок, и не крестилась боязливо при съезде с высоких гор, что она прежде всегда
делала; но, будучи устремлена мысленно на один предмет, сидела спокойно и расспрашивала издалека и тонко Людмилу обо всем, что касалось отношений той к Ченцову.
— Дай бог вам здоровье, батюшка! — сказал купец, поклонясь вежливо Рославлеву. — Он спешит в Москву по самой экстренной надобности, и подлинно вы изволили ему
сделать истинное благодеяние. Я подожду здесь лошадей; и если не нынче, так завтра доставлю вам, Иван Архипович, вашу
повозку. Мне помнится, ваш дом за Серпуховскими воротами?
Мы приехали под вечер в простой рогожной
повозке, на тройке своих лошадей (повар и горничная приехали прежде нас); переезд с кормежки
сделали большой, долго ездили по городу, расспрашивая о квартире, долго стояли по бестолковости деревенских лакеев, — и я помню, что озяб ужасно, что квартира была холодна, что чай не согрел меня и что я лег спать, дрожа как в лихорадке; еще более помню, что страстно любившая меня мать также дрожала, но не от холода, а от страха, чтоб не простудилось ее любимое дитя, ее Сереженька.
Взглянув в сторону леса, я увидел вдали быстро приближавшуюся
повозку. Седок привставал иногда и что-то
делал над спиной ямщика; виднелись подымаемые и опускаемые руки. Косвенные лучи вечернего солнца переливались слабыми искорками в пуговицах и погонах.
Дал ей образ, встал он перед ней на колена, слезы вижу и у него на глазах; благословила его, знаете, но как только образ-то принял у нее, зарыдала, застонала; он ту же секунду драла… в
повозку, да и марш; остался я,
делать нечего, при старухе.
— Брось, брось! Что ты
делаешь, Василий Борисыч?.. Брось, говорят тебе… Не след трогать сию траву, грех! — закричала из
повозки мать Аркадия.
Что было
делать? Мы останавливали
повозки, просили скинуть часть груза и принять раненого. Кучера-солдаты отвечали: «не смеем», начальники обозов, офицеры, отвечали: «не имеем права». Они соглашались положить раненого поверх груза, но раненый так здесь и очутился: с раною в животе лежал на верхушке воза, цепляясь за веревки, — обессилел и свалился.
Оказывается, и вчерашнего приказания эвакуировать раненых они тоже не исполнили, а всю ночь оперировали. У одного солдата, раненного в голову, осколок височной кости повернулся ребром и врезался в мозг; больной рвался, бился, сломал под собою носилки. Ему
сделали трепанацию, вынули осколок, — больной сразу успокоился; может быть, был спасен. Если бы он попал к нам, его с врезавшимся в мозг осколком повезли бы в тряской
повозке на Фушунскую ветку, кость врезывалась бы в мозг все глубже…
— Искренно благодарю вас за внимательность. Если вы так добры, что принимаете на себя труд устроить меня, то
делать нечего — я отдаюсь в полное ваше распоряжение! Мои вещи в
повозке у монастырских ворот.
Убегая из Москвы, люди этого войска захватили с собой всё, чтò было награблено. Наполеон тоже увозил с собой свой собственный trésor. [сокровище.] Увидав обоз, загромождавший армию, Наполеон ужаснулся (как говорит Тьер). Но он, с своею опытностью войны, не велел сжечь все лишние
повозки, как он это
сделал с
повозками маршала, подходя к Москве; он посмотрел на эти коляски и кареты, в которых ехали солдаты, и сказал, что это очень хорошо, что экипажи эти употребятся для провианта, больных и раненых.
Когда надо было
сделать что-нибудь особенно трудное и гадкое — выворотить плечом из грязи
повозку, за хвост вытащить из болота лошадь, ободрать ее, залезть в самую середину французов, пройти в день 50 верст, — все указывали посмеиваясь на Тихона.