Неточные совпадения
Самгин хотел согласиться с этой мыслью, но — воздержался. Мать вызывала чувство жалости к ней, и это
связывало ему
язык. Во всем, что она говорила, он слышал искусственное напряжение, неискренность, которая, должно быть, тяготила ее.
Как раньше, Любаша начала устраивать вечеринки, лотереи в пользу ссыльных, шила им белье,
вязала носки, шарфы; жила она переводами на русский
язык каких-то романов, пыталась понять стихи декадентов, но говорила, вздыхая...
Огарева кружок состоял из прежних университетских товарищей, молодых ученых, художников и литераторов; их
связывала общая религия, общий
язык и еще больше — общая ненависть.
— И тут, как везде, дело мастера боится. Не смешаешь, будешь один цветок пить, голова ошалеет. А от черного, от одного, вкусу настоящего нет. Терпок, —
язык, десны
вяжет. Словно зверобой пьешь.
— Да чего ж бить-то? Руки
свяжут,
язык не завяжут. Бить тоже много не годится. Накажи, поучи, да и обласкай. На то жена.
Руки
свяжут,
язык не завяжут!
— Погоди… — хрипящим голосом сказал Фома, не глядя на него. — Погоди… отдохну…
Языка вы мне не
связали… — Но Фома уже понимал, что больше он ничего не может ни сделать, ни сказать. И не потому не может, что
связали его, а потому, что сгорело в нем что-то и — темно, пусто стало в душе…
— Я? Я ему — голову откушу! Ду-реха! Что я могу сделать? Они, эти писаки, неглупый народ… Сила, черти! А я не губернатор… да и тот ни руку вывихнуть, ни
языка связать не может… Они, как мыши, — грызут помаленьку… н-да! Ну, так кто же это?
Люблю за это нашу молодежь,
Рассудит прежде, после скажет;
Бывало, нам ничто
язык не
свяжет.
Врут, хоть сердись, хоть не сердись,
Зато и доврались!
Анна Петровна. Пить так пить… (Наливает.) И пить умирать, и не пить умирать, так лучше пить умирать… (Пьет.) Пьяница я, Платонов… А? Налить еще? Не нужно, впрочем…
Язык свяжет, а чем тогда говорить будем? (Садится.) Нет ничего хуже, как быть развитой женщиной… Развитая женщина и без дела… Ну что я значу, для чего живу?
— Да что ты тарахтишь, старая? — с сердцем молвила, остановясь перед ней, Манефа. — Вертит
языком, что веретеном,
вяжет, путает, мотает, плутает — понять невозможно. Сказывай толком: пó ряду все говори.
— Вы думаете? Неужели вы не видите, как она кротка и нема? Любовь
связала ей
язык! Не будь меня, вы бы на нее хомут надели, милостивый государь! Да-с! Вы тиран, деспот! Извольте сегодня же изменить ваше поведение!