Неточные совпадения
Этот вопрос произвел всеобщую панику; всяк бросился к
своему двору спасать имущество. Улицы запрудились возами и пешеходами, нагруженными и навьюченными домашним скарбом. Торопливо, но без особенного шума двигалась эта вереница по направлению к выгону и, отойдя от города на безопасное расстояние, начала улаживаться. В эту
минуту полил долго желанный дождь и растворил на выгоне легко уступающий чернозем.
Наступала
минута, когда ему предстояло остаться на развалинах одному с
своим секретарем, и он деятельно приготовлялся к этой
минуте.
Во всяком случае, в видах предотвращения злонамеренных толкований, издатель считает долгом оговориться, что весь его труд в настоящем случае заключается только в том, что он исправил тяжелый и устарелый слог «Летописца» и имел надлежащий надзор за орфографией, нимало не касаясь самого содержания летописи. С первой
минуты до последней издателя не покидал грозный образ Михаила Петровича Погодина, и это одно уже может служить ручательством, с каким почтительным трепетом он относился к
своей задаче.
В краткий период безначалия (см."Сказание о шести градоначальницах"), когда в течение семи дней шесть градоначальниц вырывали друг у друга кормило правления, он с изумительною для глуповца ловкостью перебегал от одной партии к другой, причем так искусно заметал следы
свои, что законная власть ни
минуты не сомневалась, что Козырь всегда оставался лучшею и солиднейшею поддержкой ее.
В эту самую
минуту перед ним явилась маска и положила ему на плечо
свою руку.
Когда же совсем нечего было делать, то есть не предстояло надобности ни мелькать, ни заставать врасплох (в жизни самых расторопных администраторов встречаются такие тяжкие
минуты), то он или издавал законы, или маршировал по кабинету, наблюдая за игрой сапожного носка, или возобновлял в
своей памяти военные сигналы.
Еще отец, нарочно громко заговоривший с Вронским, не кончил
своего разговора, как она была уже вполне готова смотреть на Вронского, говорить с ним, если нужно, точно так же, как она говорила с княгиней Марьей Борисовной, и, главное, так, чтобы всё до последней интонации и улыбки было одобрено мужем, которого невидимое присутствие она как будто чувствовала над собой в эту
минуту.
Одно успокоительное рассуждение о
своем поступке пришло ей тогда в первую
минуту разрыва, и, когда она вспомнила теперь обо всем прошедшем, она вспомнила это одно рассуждение.
И, несмотря на то, он чувствовал, что тогда, когда любовь его была сильнее, он мог, если бы сильно захотел этого, вырвать эту любовь из
своего сердца, но теперь, когда, как в эту
минуту, ему казалось, что он не чувствовал любви к ней, он знал, что связь его с ней не может быть разорвана.
Сидя в кабинете Каренина и слушая его проект о причинах дурного состояния русских финансов, Степан Аркадьич выжидал только
минуты, когда тот кончит, чтобы заговорить о
своем деле и об Анне.
В первую
минуту Алексей Александрович как будто испугался
своего свиста и остановился; но, переждав два дыхания, свист раздался с новою, спокойною ровностью.
То, что я, не имея ни
минуты покоя, то беременная, то кормящая, вечно сердитая, ворчливая, сама измученная и других мучающая, противная мужу, проживу
свою жизнь, и вырастут несчастные, дурно воспитанные и нищие дети.
Действительно, в эту
минуту Алексей Александрович
своею спокойною, неуклюжею походкой входил в гостиную.
«Да и вообще, — думала Дарья Александровна, оглянувшись на всю
свою жизнь за эти пятнадцать лет замужества, — беременность, тошнота, тупость ума, равнодушие ко всему и, главное, безобразие. Кити, молоденькая, хорошенькая Кити, и та так подурнела, а я беременная делаюсь безобразна, я знаю. Роды, страдания, безобразные страдания, эта последняя
минута… потом кормление, эти бессонные ночи, эти боли страшные»…
То, что он теперь, искупив пред мужем
свою вину, должен был отказаться от нее и никогда не становиться впредь между ею с ее раскаянием и ее мужем, было твердо решено в его сердце; но он не мог вырвать из
своего сердца сожаления о потере ее любви, не мог стереть в воспоминании те
минуты счастия, которые он знал с ней, которые так мало ценимы им были тогда и которые во всей
своей прелести преследовали его теперь.
Сначала полагали, что жених с невестой сию
минуту приедут, не приписывая никакого значения этому запозданию. Потом стали чаще и чаще поглядывать на дверь, поговаривая о том, что не случилось ли чего-нибудь. Потом это опоздание стало уже неловко, и родные и гости старались делать вид, что они не думают о женихе и заняты
своим разговором.
С той
минуты, как Алексей Александрович понял из объяснений с Бетси и со Степаном Аркадьичем, что от него требовалось только того, чтоб он оставил
свою жену в покое, не утруждая ее
своим присутствием, и что сама жена его желала этого, он почувствовал себя столь потерянным, что не мог ничего сам решить, не знал сам, чего он хотел теперь, и, отдавшись в руки тех, которые с таким удовольствием занимались его делами, на всё отвечал согласием.
«Да, да, вот женщина!» думал Левин, забывшись и упорно глядя на ее красивое, подвижное лицо, которое теперь вдруг совершенно переменилось. Левин не слыхал, о чем она говорила, перегнувшись к брату, но он был поражен переменой ее выражения. Прежде столь прекрасное в
своем спокойствии, ее лицо вдруг выразило странное любопытство, гнев и гордость. Но это продолжалось только одну
минуту. Она сощурилась, как бы вспоминая что-то.
— Во-первых, я его ничего не просил передавать тебе, во-вторых, я никогда не говорю неправды. А главное, я хотел остаться и остался, — сказал он хмурясь. — Анна, зачем, зачем? — сказал он после
минуты молчания, перегибаясь к ней, и открыл руку, надеясь, что она положит в нее
свою.
— Господи, помилуй! прости, помоги! — твердил он как-то вдруг неожиданно пришедшие на уста ему слова. И он, неверующий человек, повторял эти слова не одними устами. Теперь, в эту
минуту, он знал, что все не только сомнения его, но та невозможность по разуму верить, которую он знал в себе, нисколько не мешают ему обращаться к Богу. Всё это теперь, как прах, слетело с его души. К кому же ему было обращаться, как не к Тому, в Чьих руках он чувствовал себя,
свою душу и
свою любовь?
Кроме того, во время родов жены с ним случилось необыкновенное для него событие. Он, неверующий, стал молиться и в ту
минуту, как молился, верил. Но прошла эта
минута, и он не мог дать этому тогдашнему настроению никакого места в
своей жизни.
— Я тебе говорю, чтò я думаю, — сказал Степан Аркадьич улыбаясь. — Но я тебе больше скажу: моя жена — удивительнейшая женщина…. — Степан Аркадьич вздохнул, вспомнив о
своих отношениях с женою, и, помолчав с
минуту, продолжал: — У нее есть дар предвидения. Она насквозь видит людей; но этого мало, — она знает, чтò будет, особенно по части браков. Она, например, предсказала, что Шаховская выйдет за Брентельна. Никто этому верить не хотел, а так вышло. И она — на твоей стороне.
И действительно, он был взят врасплох, и в первую
минуту, когда она объявила о
своем положении, сердце его подсказало ему требование оставить мужа.
— Что вы говорите! — вскрикнул он, когда княгиня сказала ему, что Вронский едет в этом поезде. На мгновение лицо Степана Аркадьича выразило грусть, но через
минуту, когда, слегка подрагивая на каждой ноге и расправляя бакенбарды, он вошел в комнату, где был Вронский, Степан Аркадьич уже вполне забыл
свои отчаянные рыдания над трупом сестры и видел в Вронском только героя и старого приятеля.
В эту
минуту Вронский в глазах Сергея Ивановича был важный деятель для великого дела, и Кознышев считал
своим долгом поощрить его и одобрить. Он подошел к нему.
«Так же буду сердиться на Ивана кучера, так же буду спорить, буду некстати высказывать
свои мысли, так же будет стена между святая святых моей души и другими, даже женой моей, так же буду обвинять ее за
свой страх и раскаиваться в этом, так же буду не понимать разумом, зачем я молюсь, и буду молиться, — но жизнь моя теперь, вся моя жизнь, независимо от всего, что может случиться со мной, каждая
минута ее — не только не бессмысленна, как была прежде, но имеет несомненный смысл добра, который я властен вложить в нее!»
Несмотря на то, что туалет, прическа и все приготовления к балу стоили Кити больших трудов и соображений, она теперь, в
своем сложном тюлевом платье на розовом чехле, вступала на бал так свободно и просто, как будто все эти розетки, кружева, все подробности туалета не стоили ей и ее домашним ни
минуты внимания, как будто она родилась в этом тюле, кружевах, с этою высокою прической, с розой и двумя листками наверху ее.
У них шел
свой разговор с Левиным, и не разговор, а какое-то таинственное общение, которое с каждою
минутой всё ближе связывало их и производило в обоих чувство радостного страха пред тем неизвестным, в которое они вступали.
При пилюлях Сергея Ивановича все засмеялись, и в особенности громко и весело Туровцын, дождавшийся наконец того смешного, чего он только и ждал, слушая разговор. Степан Аркадьич не ошибся, пригласив Песцова. С Песцовым разговор умный не мог умолкнуть ни на
минуту. Только что Сергей Иванович заключил разговор
своей шуткой, Песцов тотчас поднял новый.
Так не переставая говорили об Алексее Александровиче, осуждая его и смеясь над ним, между тем как он, заступив дорогу пойманному им члену Государственного Совета и ни на
минуту не прекращая
своего изложения, чтобы не упустить его, по пунктам излагал ему финансовый проект.
И действительно, она в тот же день приехала к Анне; но тон ее был уже совсем не тот, как прежде. Она, очевидно, гордилась
своею смелостью и желала, чтоб Анна оценила верность ее дружбы. Она пробыла не более десяти
минут, разговаривая о светских новостях, и при отъезде сказала...
В ней было возбуждение и быстрота соображения, которые появляются у мужчин пред сражением, борьбой, в опасные и решительные
минуты жизни, те
минуты, когда раз навсегда мужчина показывает
свою цену и то, что всё прошедшее его было не даром, а приготовлением к этим
минутам.
Он не подумал, что она чутьем знала это и, готовясь к этому страшному труду, не упрекала себя в
минутах беззаботности и счастия любви, которыми она пользовалась теперь, весело свивая
свое будущее гнездо.
С той
минуты, хотя и не отдавая себе в том отчета и продолжая жить по-прежнему, Левин не переставал чувствовать этот страх за
свое незнание.
Несмотря на совершенную добросовестность, с которою Сергей Иванович проверял справедливость доводов рецензента, он ни на
минуту не остановился на недостатках и ошибках, которые были осмеиваемы, — было слитком очевидно, что всё это подобрано нарочно, — но тотчас же невольно он до малейших подробностей стал вспоминать
свою встречу и разговор с автором статьи.
Он был, более чем прежде, любовно-почтителен к ней, и мысль о том, чтоб она никогда не почувствовала неловкости
своего положения, ни на
минуту не покидала его.
Она обрадовалась и смутилась от
своей радости до такой степени, что была
минута, именно та, когда он подходил к хозяйке и опять взглянул на нее, что и ей, и ему, и Долли, которая всё видела, казалось, что она не выдержит и заплачет.
Анна легла на
свою постель и ждала каждую
минуту, что он еще раз заговорит с нею.
Левин уже привык теперь смело говорить
свою мысль, не давая себе труда облекать ее в точные слова; он знал, что жена в такие любовные
минуты, как теперь, поймет, что он хочет сказать, с намека, и она поняла его.
Правда, что легкость и ошибочность этого представления о
своей вере смутно чувствовалась Алексею Александровичу, и он знал, что когда он, вовсе не думая о том, что его прощение есть действие высшей силы, отдался этому непосредственному чувству, он испытал больше счастья, чем когда он, как теперь, каждую
минуту думал, что в его душе живет Христос и что, подписывая бумаги, он исполняет Его волю; но для Алексея Александровича было необходимо так думать, ему было так необходимо в его унижении иметь ту, хотя бы и выдуманную, высоту, с которой он, презираемый всеми, мог бы презирать других, что он держался, как за спасение, за
свое мнимое спасение.
«Я, воспитанный в понятии Бога, христианином, наполнив всю
свою жизнь теми духовными благами, которые дало мне христианство, преисполненный весь и живущий этими благами, я, как дети, не понимая их, разрушаю, то есть хочу разрушить то, чем я живу. А как только наступает важная
минута жизни, как дети, когда им холодно и голодно, я иду к Нему, и еще менее, чем дети, которых мать бранит за их детские шалости, я чувствую, что мои детские попытки с жиру беситься не зачитываются мне».
— Я только одно еще скажу: вы понимаете, что я говорю о сестре, которую я люблю, как
своих детей. Я не говорю, чтоб она любила вас, но я только хотела сказать, что ее отказ в ту
минуту ничего не доказывает.
Всю эту весну он был не
свой человек и пережил ужасные
минуты.
— Успокой руки, Гриша, — сказала она и опять взялась за
свое одеяло, давнишнюю работу, зa которую она всегда бралась в тяжелые
минуты, и теперь вязала нервно, закидывая пальцем и считая петли. Хотя она и велела вчера сказать мужу, что ей дела нет до того, приедет или не приедет его сестра, она всё приготовила к ее приезду и с волнением ждала золовку.
— Народ не может не знать: сознание
своих судеб всегда есть в народе, и в такие
минуты, как нынешние, оно выясняется ему, — утвердительно сказал Сергей Иванович, взглядывая на старика-пчельника.
Но для него, знавшего ее, знавшего, что, когда он ложился пятью
минутами позже, она замечала и спрашивала о причине, для него, знавшего, что всякие
свои радости, веселье, горе, она тотчас сообщала ему, — для него теперь видеть, что она не хотела замечать его состояние, что не хотела ни слова сказать о себе, означало многое.
Было возможно и должно одно, на что Вронский и решился без
минуты колебания: занять деньги у ростовщика, десять тысяч, в чем не может быть затруднения, урезать вообще
свои расходы и продать скаковых лошадей.
— Ах, напротив, я ничем не занята, — отвечала Варенька, но в ту же
минуту должна была оставить
своих новых знакомых, потому что две маленькие русские девочки, дочери больного, бежали к ней.
До такой степени, что в эти первые
минуты, чувствуя
свою вину пред тобой, она не обдумала и не могла обдумать всего.
Отношения к мужу были яснее всего. С той
минуты, как Анна полюбила Вронского, он считал одно
свое право на нее неотъемлемым. Муж был только излишнее и мешающее лицо. Без сомнения, он был в жалком положении, но что было делать? Одно, на что имел право муж, это было на то, чтобы потребовать удовлетворения с оружием в руках, и на это Вронский был готов с первой
минуты.