Неточные совпадения
Мужик я пьяный, ветреный,
В амбаре крысы с голоду
Подохли, дом пустехонек,
А не взял бы,
свидетель Бог,
Я за такую каторгу
И тысячи рублей,
Когда б не
знал доподлинно,
Что я перед последышем
Стою… что он куражится
По воле по моей...
— И на то у меня
свидетели есть, — продолжал Фердыщенко таким тоном, который не дозволял усомниться, что он подлинно
знает, что говорит.
Возвратясь в крепость, я рассказал Максиму Максимычу все, что случилось со мною и чему был я
свидетель, и пожелал
узнать его мнение насчет предопределения. Он сначала не понимал этого слова, но я объяснил его как мог, и тогда он сказал, значительно покачав головою...
— От княгини Лиговской; дочь ее больна — расслабление нервов… Да не в этом дело, а вот что: начальство догадывается, и хотя ничего нельзя доказать положительно, однако я вам советую быть осторожнее. Княгиня мне говорила нынче, что она
знает, что вы стрелялись за ее дочь. Ей все этот старичок рассказал… как бишь его? Он был
свидетелем вашей стычки с Грушницким в ресторации. Я пришел вас предупредить. Прощайте. Может быть, мы больше не увидимся, вас ушлют куда-нибудь.
— Это само собою разумеется: последнее уничтожает первое. Первое завещанье никуда не годится. Я
знаю хорошо волю покойницы. Я был при ней. Кто его подписал? кто были
свидетели?
Чуть отрок, Ольгою плененный,
Сердечных мук еще не
знав,
Он был
свидетель умиленный
Ее младенческих забав;
В тени хранительной дубравы
Он разделял ее забавы,
И детям прочили венцы
Друзья-соседи, их отцы.
В глуши, под сению смиренной,
Невинной прелести полна,
В глазах родителей, она
Цвела как ландыш потаенный,
Не знаемый в траве глухой
Ни мотыльками, ни пчелой.
— Вы так и
знали? — подхватил Лужин, — стало быть, уже и прежде имели хотя бы некоторые основания так заключать. Прошу вас, почтеннейшая Амалия Ивановна, запомнить слова ваши, произнесенные, впрочем, при
свидетелях.
— Это я
знаю, видал, — бормотал чиновник Раскольникову и Лебезятникову, — это чахотка-с; хлынет этак кровь и задавит. С одною моею родственницей, еще недавно
свидетелем был, и этак стакана полтора… вдруг-с… Что же, однако ж, делать, сейчас помрет?
Третьего дня я еще и не
знал, что он здесь стоит в нумерах, у вас, Андрей Семенович, и что, стало быть, в тот же самый день, как мы поссорились, то есть третьего же дня, он был
свидетелем того, как я передал, в качестве приятеля покойного господина Мармеладова, супруге его Катерине Ивановне несколько денег на похороны.
Тотчас же убили, всего каких-нибудь пять или десять минут назад, — потому так выходит, тела еще теплые, — и вдруг, бросив и тела и квартиру отпертую и
зная, что сейчас туда люди прошли, и добычу бросив, они, как малые ребята, валяются на дороге, хохочут, всеобщее внимание на себя привлекают, и этому десять единогласных
свидетелей есть!
Если каким бы то ни было образом вы
знаете и укажете нам, где он теперь находится, то, уверяю вас честным словом и беру всех в
свидетели, что дело тем только и кончится.
Бог
знает, какой грех его попутал; он, изволишь видеть, поехал за город с одним поручиком, да взяли с собою шпаги, да и ну друг в друга пырять; а Алексей Иваныч и заколол поручика, да еще при двух
свидетелях!
Спустя несколько дней после сего знаменитого совета
узнали мы, что Пугачев, верный своему обещанию, приближился к Оренбургу. Я увидел войско мятежников с высоты городской стены. Мне показалось, что число их вдесятеро увеличилось со времени последнего приступа, коему был я
свидетель. При них была и артиллерия, взятая Пугачевым в малых крепостях, им уже покоренных. Вспомня решение совета, я предвидел долговременное заключение в стенах оренбургских и чуть не плакал от досады.
Иначе расскажу
Всю правду батюшке, с досады.
Вы
знаете, что я собой не дорожу.
Подите. — Стойте, будьте рады,
Что при свиданиях со мной в ночной тиши
Держались более вы робости во нраве,
Чем даже днем, и при людя́х, и въяве;
В вас меньше дерзости, чем кривизны души.
Сама довольна тем, что ночью всё
узнала,
Нет укоряющих
свидетелей в глазах,
Как давеча, когда я в обморок упала,
Здесь Чацкий был…
Покуривая, он снова стал читать план и нашел, что — нет, нельзя давать слишком много улик против Безбедова, но необходимо, чтоб он
знал какие-то Маринины тайны, этим знанием и будет оправдано убийство Безбедова как
свидетеля, способного указать людей, которым Марина мешала жить.
— Смерть Безбедова и для вас полезна, ведь вам пришлось бы участвовать в судебном следствии
свидетелем, если бы вы не выступили защитником. И —
знаете: возможно, что прокурор отвел бы вас как защитника.
— Вот что: сделано предложение — в воскресенье всем порядочным людям быть на улицах. Необходимы честные
свидетели. Черт
знает что может быть. Если вы не уедете и не прочь…
— Вы были
свидетелем безобразия, но — вы не думайте! Я этого не оставлю. Хотя он сумасшедший, — это не оправдание, нет! Елизавета Львовна, почтенная дама, конечно, не должна
знать — верно-с? А ему вы скажите, что он получит свое!
— Вы, барин, отойдите куда погуще, а то — кто
знает, как они поглядят на вас? Дело — не законное,
свидетели — нежелательны.
— Что ж, одному все взять на себя? Экой ты какой ловкий! Нет, я
знать ничего не
знаю, — говорил он, — а меня просила сестра, по женскому незнанию дела, заявить письмо у маклера — вот и все. Ты и Затертый были
свидетелями, вы и в ответе!
Итак, пусть же
знают, что не для того я хотел ее опозорить и собирался быть
свидетелем того, как она даст выкуп Ламберту (о, низость!), — не для того, чтобы спасти безумного Версилова и возвратить его маме, а для того… что, может быть, сам был влюблен в нее, влюблен и ревновал!
Дело велось точно так же, как и вчерашнее, со всем арсеналом доказательств, улик,
свидетелей, присяги их, допросов, экспертов и перекрестных вопросов. Свидетель-городовой на вопросы председателя, обвинителя, защитника безжизненно отрубал: «так точно-с», «не могу
знать» и опять «так точно»…, но, несмотря на его солдатское одурение и машинообразность, видно было, что он жалел мальчика и неохотно рассказывал о своей поимке.
В зале были новые лица —
свидетели, и Нехлюдов заметил, что Маслова несколько раз взглядывала, как будто не могла оторвать взгляда от очень нарядной, в шелку и бархате, толстой женщины, которая, в высокой шляпе с большим бантом и с элегантным ридикюлем на голой до локтя руке, сидела в первом ряду перед решеткой. Это, как он потом
узнал, была свидетельница, хозяйка того заведения, в котором жила Маслова.
Знаю только, что первыми стали вызывать
свидетелей прокурорских.
— Слушай, я разбойника Митьку хотел сегодня было засадить, да и теперь еще не
знаю, как решу. Конечно, в теперешнее модное время принято отцов да матерей за предрассудок считать, но ведь по законам-то, кажется, и в наше время не позволено стариков отцов за волосы таскать, да по роже каблуками на полу бить, в их собственном доме, да похваляться прийти и совсем убить — все при свидетелях-с. Я бы, если бы захотел, скрючил его и мог бы за вчерашнее сейчас засадить.
С этого процесса господин Ракитин в первый раз заявил себя и стал заметен; прокурор
знал, что
свидетель готовит в журнал статью о настоящем преступлении и потом уже в речи своей (что увидим ниже) цитовал несколько мыслей из статьи, значит, уже был с нею знаком.
Знаю только, что потом, когда уже все успокоилось и все поняли, в чем дело, судебному приставу таки досталось, хотя он и основательно объяснил начальству, что
свидетель был все время здоров, что его видел доктор, когда час пред тем с ним сделалась легкая дурнота, но что до входа в залу он все говорил связно, так что предвидеть было ничего невозможно; что он сам, напротив, настаивал и непременно хотел дать показание.
Не
знаю, были ли
свидетели прокурорские и от защиты разделены председателем как-нибудь на группы и в каком именно порядке предположено было вызывать их.
Этот ужасный процесс… я непременно поеду, я готовлюсь, меня внесут в креслах, и притом я могу сидеть, со мной будут люди, и вы
знаете ведь, я в
свидетелях.
В тайге Уссурийского края надо всегда рассчитывать на возможность встречи с дикими зверями. Но самое неприятное — это встреча с человеком. Зверь спасается от человека бегством, если же он и бросается, то только тогда, когда его преследуют. В таких случаях и охотник и зверь — каждый
знает, что надо делать. Другое дело человек. В тайге один бог
свидетель, и потому обычай выработал особую сноровку. Человек, завидевший другого человека, прежде всего должен спрятаться и приготовить винтовку.
— Вы
знаете, — продолжал Сильвио, — что я служил в *** гусарском полку. Характер мой вам известен: я привык первенствовать, но смолоду это было во мне страстию. В наше время буйство было в моде: я был первым буяном по армии. Мы хвастались пьянством: я перепил славного Бурцова, воспетого Денисом Давыдовым. Дуэли в нашем полку случались поминутно: я на всех бывал или
свидетелем, или действующим лицом. Товарищи меня обожали, а полковые командиры, поминутно сменяемые, смотрели на меня, как на необходимое зло.
Ротшильд не делает нищего-ирландца
свидетелем своего лукулловского обеда, он его не посылает наливать двадцати человекам Clos de Vougeot с подразумеваемым замечанием, что если он нальет себе, то его прогонят как вора. Наконец, ирландец тем уже счастливее комнатного раба, что он не
знает, какие есть мягкие кровати и пахучие вины.
— Никто и ничего не
знает. Ечкин обернул дело уж очень скоро. Симон-то на отчаянность пошел. Всего и
свидетелей трое: мы с Голяшкиным да Полуянов. В том роде, как бывают свадьбы-самокрутки.
—
Знали! Вот это новость! А впрочем, пожалуй, и не рассказывайте… А
свидетелем свидания сегодня не были?
А баушка Лукерья все откладывала серебро и бумажки и смотрела на господ такими жадными глазами, точно хотела их съесть. Раз, когда к избе подкатил дорожный экипаж главного управляющего и из него вышел сам Карачунский, старуха ужасно переполошилась, куда ей поместить этого самого главного барина. Карачунский был вызван
свидетелем в качестве эксперта по делу Кишкина. Обе комнаты передней избы были набиты народом, и Карачунский не
знал, где ему сесть.
Наследственность не
знает пощады, она в крови, в каждом волокне нервной ткани, в каждой органической клеточке, как отрава, как страшное проклятие, как постоянный
свидетель ничтожества человека и всего человечества.
— Я не
знаю, что, собственно, по этому делу, о котором говорит мой брат, — вмешался в их разговор инженер, — но вот чему я вчера был сам
свидетелем.
— Да охуждали-с. Промежду себя, конечно, ну, и при
свидетелях случалось. А по нашему месту,
знаете, охуждать еще не полагается! Вот за границей — там, сказывают, это можно; там даже министрами за охужденья-то делают!
Как-то не верится, что я снова в тех местах, которые были
свидетелями моего детства. Природа ли, люди ли здесь изменились, или я слишком долго вел бродячую жизнь среди иных людей и иной природы, — как бы то ни было, но я с трудом
узнаю родную окрестность.
Да, это был он,
свидетель дней моей юности, отставной капитан Никифор Петрович Терпибедов. Но как он постарел, полинял и износился! как мало он походил на того деятельного куроцапа, каким я его
знал в дни моего счастливого, резвого детства! Боже! как все это было давно, давно!
Наконец ополчение, окончательно сформированное, двинулось. Я, впрочем, был уже в это время в Петербурге и потому не мог быть личным
свидетелем развязки великой ополченской драмы. Я
узнал об этой развязке из письма Погудина.
Бог
свидетель, барин, не чуял я в эту пору и сам, что делаю; не
знаю и теперь.
Что касается до главы семейства, то он играет в своем доме довольно жалкую роль и значением своим напоминает того
свидетеля, который, при следствии, на все вопросы следователя отвечает: запамятовал, не
знаю и не видал.
Вот и вздумал он поймать Ивана Петровича, и научи же он мещанинишку: „Поди, мол, ты к лекарю, объясни, что вот так и так, состою на рекрутской очереди не по сущей справедливости, семейство большое: не будет ли отеческой милости?“ И прилагательным снабдили, да таким,
знаете, все полуимперьялами, так, чтоб у лекаря нутро разгорелось, а за оградой и
свидетели, и все как следует устроено: погиб Иван Петрович, да и все тут.
То ли, что я когда-то
знал его в угнетенном виде, которого он теперь, одевшись в штаны, стыдится, или то, что я был однажды
свидетелем, как он хвастался перед"мальчиком в штанах", что он, хоть и без штанов, да зато Разуваеву души не продал,"а ты, немец, контрактом господину Гехту обязался, душу ему заложил"…
— «И ангелу Лаодикийской церкви напиши: так говорит Аминь,
свидетель верный и истинный, начало создания божия.
Знаю твои дела; ты ни холоден, ни горяч; о, если б ты был холоден или горяч! Но поелику ты тепл, а не горяч и не холоден, то извергну тебя из уст моих. Ибо ты говоришь: я богат, разбогател, и ни в чем не имею нужды, а не
знаешь, что ты несчастен, и жалок, и нищ, и слеп, и наг».
— А такое, что он, — принялся рассказывать камер-юнкер, — по своему делу подобрал было каких-то ложных
свидетелей, из числа которых один пьяный отставной поручик сегодня заявил генерал-губернатору, что он был уговорен и подкуплен вашим мужем показать, что он когда-то
знал господина Тулузова и
знал под этой самой фамилией.
— А вот что-с, — принялся объяснять Сверстов. — На посланные Аггеем Никитичем господину Тулузову вопросные пункты тот учинил полное запирательство и в доказательство того, что он Тулузов, представил троих
свидетелей, которые под присягой показали, что они всегда лично его
знали под именем Тулузова, а также
знали и его родителей… Хорошо?
— Закон у нас не милует никого, и, чтобы избежать его, мне надобно во что бы то ни стало доказать, что я Тулузов, не убитый, конечно, но другой, и это можно сделать только, если я представлю
свидетелей, которые под присягой покажут, что они в том городе, который я им скажу,
знали моего отца, мать и даже меня в молодости… Согласны будут показать это приисканные тобою лица?
— Могу-с! — отвечал с окончательною уже величавостью Василий Иваныч. — Я представлю вам
свидетелей, которые
знали меня в детстве,
знали отца моего, Тулузова.