Неточные совпадения
Кто видывал, как слушает
Своих захожих
странниковКрестьянская семья,
Поймет, что ни работою
Ни вечною заботою,
Ни игом рабства долгого,
Ни кабаком самим
Еще народу
русскомуПределы не поставлены:
Пред ним широкий путь.
Когда изменят пахарю
Поля старозапашные,
Клочки в лесных окраинах
Он пробует пахать.
Работы тут достаточно.
Зато полоски новые
Дают без удобрения
Обильный урожай.
Такая почва добрая —
Душа народа
русского…
О сеятель! приди!..
У столбика дорожного
Знакомый голос слышится,
Подходят наши
странникиИ видят: Веретенников
(Что башмачки козловые
Вавиле подарил)
Беседует с крестьянами.
Крестьяне открываются
Миляге по душе:
Похвалит Павел песенку —
Пять раз споют, записывай!
Понравится пословица —
Пословицу пиши!
Позаписав достаточно,
Сказал им Веретенников:
«Умны крестьяне
русские,
Одно нехорошо,
Что пьют до одурения,
Во рвы, в канавы валятся —
Обидно поглядеть...
Странников в культурной, интеллигентной жизни называют то скитальцами
русской земли, то отщепенцами.
Русская народная жизнь с ее мистическими сектами, и
русская литература, и
русская мысль, и жуткая судьба
русских писателей, и судьба
русской интеллигенции, оторвавшейся от почвы и в то же время столь характерно национальной, все, все дает нам право утверждать тот тезис, что Россия — страна бесконечной свободы и духовных далей, страна
странников, скитальцев и искателей, страна мятежная и жуткая в своей стихийности, в своем народном дионисизме, не желающем знать формы.
Русский тип
странника нашел себе выражение не только в народной жизни, но и в жизни культурной, в жизни лучшей части интеллигенции.
Величие
русского народа и призванность его к высшей жизни сосредоточены в типе
странника.
Странник ходит по необъятной
русской земле, никогда не оседает и ни к чему не прикрепляется.
О конце его жизни создалась легенда о том, что он стал
странником Федором Кузьмичом, легенда очень
русская и очень правдоподобная.
И
русские —
странники, ищущие Божьей правды.
Но по духу своему
странниками были и наиболее творческие представители
русской культуры,
странниками были Гоголь, Достоевский, Л. Толстой, Вл. Соловьев и вся революционная интеллигенция.
Приходит к чаю какой-нибудь
странник, иногда немножко изувер, немножко лгун, немножко фанатик, а иногда и этакой простой, чистый и поэтически вдохновенный
русский экземпляр, который не помнит, как и почему еще с самого раннего детства.
Они остановили их, чтобы показать ему les pélérins, [
странников,] которые, по свойственному
русскому народу суеверию, вместо того чтобы работать, ходят из места в место.
А вот жестокость к рабам и раболепие пред владыками, столь свойственное нашему дворянству, это от Востока вместе с «обломовщиной», типичной для всех классов нашего народа. Верно также, что бесчисленная масса «лишних людей», всевозможных
странников, бродяг, Онегиных во фраках, Онегиных в лаптях и зипунах, людей, которыми владеет «беспокойство, охота к перемене мест», это одно из характернейших явлений
русского быта, — тоже от Востока и является не чем иным, как бегством от жизни, от дела и людей.
Нет, я не Байрон, я другой,
Ещё неведомый избранник,
Как он, гонимый миром
странник,
Но только с
русскою душой.
Я раньше начал, кончу ране,
Мой ум немного совершит;
В душе моей, как в океане,
Надежд разбитых груз лежит.
Кто может, океан угрюмый,
Твои изведать тайны? Кто
Толпе мои расскажет думы?
Я — или Бог — или никто!
Моя жена — даром, что она лютеранка, она верит в
русского бога и привечает разных бродячих монахов и
странников, которых я, между нами сказать, терпеть не могу; но представьте вы себе, что один из таких господ, какой-то Павлин, до сих пор иногда пишущий нам непостижимые письма, смысл которых становится ясен после какого-нибудь непредвиденного события, недели три тому назад прислал нам письмо, в котором между всяким вздором было сказано; «а плод, богу предназначенный он ангелом заповест сохранить во всех путях, и на руках его возьмут, и не разбиется».
Когда узнали, что
странник русский, Фриц, Якубек и Любуша засыпали его вопросами о молодом их господине.
И была важная причина, что жители замка особенно полюбили
странника: он был
русский, он пришел из Москвы.
Также в «Православном Собеседнике» 1859 г., № 3.], общие [Об «общих» немногие сведения напечатаны в «Православном Собеседнике» 1859 г., № 4.],
странники [О
странниках, или бегунах, иначе сопелковское согласие, упоминает преосвященный Макарий в своей «Истории
русского раскола».
Русский человек, даже если грех корыстолюбия и стяжательства овладел его природой, не считает своей собственности священной, не имеет идеологического оправдания своего обладания материальными благами жизни, и в глубине души думает, что лучше уйти в монастырь или сделаться
странником.