Неточные совпадения
— Прошу покорнейше, — сказал Манилов. — Вы извините, если у нас нет такого обеда, какой на паркетах и в
столицах, у нас просто, по
русскому обычаю, щи, но от чистого сердца. Покорнейше прошу.
— Довольно! — крикнул, выскочив вперед хора, рыжеватый юноша в пенсне на остром носу. — Долой безграмотные песни! Из какой далекой страны собрались мы? Мы все —
русские, и мы в
столице нашей
русской страны.
Московский университет вырос в своем значении вместе с Москвою после 1812 года; разжалованная императором Петром из царских
столиц, Москва была произведена императором Наполеоном (сколько волею, а вдвое того неволею) в
столицы народа
русского.
— Москва —
столица русского народа, — говорил он, — а Петербург только резиденция императора.
— Наша задача — выбить эти фирмы из их позиции, — глубокомысленно говорил генерал. — Мы устроим ряд специальных съездов в обеих
столицах, где представители
русской промышленности могут обсудить свои интересы и выработать программу совместного действия. Нужно будет произвести известное давление на министерства и повести отчаянную борьбу за свое существование.
— Непременно. Вы можете думать, что вам угодно; но я уверен: ее не отдадут без боя. Может ли быть, чтоб эта древняя
столица царей
русских, этот первопрестольный город…
Опера-фарс «Орфей в аду», поставленная на
русской петербургской сцене зимою, предшествовавшею открытию в
столице здания суда, представляла общественное мнение одетым в ливрею, дающую ему вид часовой будки у генеральского подъезда; но близок час, когда дирекция театров должна будет сшить для актрисы Стрельской, изображающей «общественное мнение», новую одежду.
Артур Бенни, дорожа своим
русским революционером, скрепя сердце, отшучивался, нраву его не препятствовал, и закочевали они с ним из
столицы в
столицу Европы.
Но, прежде чем мы дойдем до того рода деятельности Артура Бенни, которая давала повод досужим людям выдавать его то за герценовского эмиссара, то за шпиона, скажем два слова о том, кто таков был взаправду этот Бенни, откуда он взялся на петербургскую арену и какими путями доходил он до избрания себе той карьеры, которою сделался известен в самых разнообразных кружках
русской северной
столицы.
Но если все это правда и штабс-капитан Рыбников действительно японский шпион, то каким невообразимым присутствием духа должен обладать этот человек, разыгрывающий с великолепной дерзостью среди бела дня, в
столице враждебной нации, такую злую и верную карикатуру на
русского забубенного армейца!
Загоскин был членом
русского отделения императорской Академии наук, и также членом, а потом и председателем Общества любителей
русской словесности при Московском университете. Сверх того он имел авторские кресла в театрах обеих
столиц — награда, которой, кроме его, не был почтен ни один
русский драматический писатель.
Событие это произошло в 1853 г., когда
русские отношения к Франции были очень натянуты и в
столице сильно уже поговаривали о возможности решительного разрыва. В это время раз чиновнику С. передают «для исполнения» бумагу о наказании плетьми, через палача, молодого француза N, осужденного к этому за самый гадкий поступок над малолетней девочкой. Я не назову вам этого француза, потому что он жив и довольно известен; а как его имя берегла от оглашения скромность «пигмея», то и я не великан, чтобы его выдать.
Олег, следуя за течением Днепра, возлюбил красные берега его и в благословенной стране Киевской основал
столицу своего обширного государства; но Великий Новгород был всегда десницею князей великих, когда они славили делами имя
русское. Олег под щитом новогородцев прибил щит свой к вратам цареградским. Святослав с дружиною новогородскою рассеял, как прах, воинство Цимисхия, и внук Ольгин вашими предками был прозван Владетелем мира.
Когда вспыхнула в Варшаве революция 1830 года,
русский народ не обнаружил ни малейшей вражды против ослушников воли царской. Молодежь всем сердцем сочувствовала полякам. Я помню, с каким нетерпением ждали мы известия из Варшавы; мы плакали, как дети, при вести о поминках, справленных в
столице Польши по нашим петербургским мученикам. Сочувствие к полякам подвергало нас жестоким наказаниям; поневоле надобно было скрывать его в сердце и молчать.
Простолюдины, которым она бросала деньги с истинно царскою щедростью, более всего разглашали, что в папской
столице нашла приют
русская великая княжна, изгнанница из своего отечества, имеющая право на престол великой северной империи.
Вся семья отставного капитана Петровича, отца Милицы, сражавшегося когда-то против турок в рядах
русского войска и раненого турецкой гранатой, оторвавшей ему обе ноги по колено, жила на скромную пенсию главы семейства. Великодушный
русский государь повелел всех детей капитана Петровича воспитывать на казенный счет в средних и высших учебных заведениях нашей
столицы.
Твой отец был обласкан Государем, я имела честь представляться Императрице, ты получил свое воспитание между лучшими
русскими и грузинскими юношами и только в силу своего упрямства ты зарылся здесь, в глуши и не едешь в северную
столицу.
Итоги писателя — Опасность всяких мемуаров — Два примера: Руссо и Шатобриан — Главные две темы этих воспоминаний: 1) жизнь и творчество
русских писателей, 2) судьбы нашей интеллигенции — Тенденциозность и свобода оценок — Другая половина моих итогов: книга «
Столицы мира»
Тем и завершилось мое знакомство с нелегальным Лондоном, и я точно не знаю, какую роль
столица Великобритании играла для
русской эмиграции в самые последние годы, вплоть до нашей революции.
Русское общество в тогдашнем Дерпте, все знакомства, какие имел я в течение пяти лет, и их влияние на мое развитие. Наши светские знакомства, театральное любительство, характер светскости, отношение к нам, студентам,
русских семейств и все развивавшаяся связь с тем, что происходило внутри страны, в наших
столицах.
Совсем
столицей обдал меня и последний спектакль тогдашней казенной французской труппы, который обыкновенно давался в среду на Масленой, после чего
русская труппа овладевала уже театром до понедельника Великого поста и утром и вечером.
Что бы я ни описывал в своих корреспонденциях и фельетонах в две
русские газеты, все это было — по размерам материала, по картинам лондонской жизни — гораздо обширнее, своеобразнее и внушительнее, чем любая страница из жизни другой"
столицы мира" — Парижа.
После того прошло добрых два года, и в этот период я ни разу не приступал к какой-нибудь серьезной"пробе пера". Мысль изменить научной дороге еще не дозрела. Но в эти же годы чтение поэтов, романистов, критиков, особенно тогдашних
русских журналов, продолжительные беседы и совместная работа с С.Ф.Уваровым, поездки в Россию в обе
столицы. Нижний и деревню — все это поддерживало работу"под порогом сознания", по знаменитой фразе психофизика Фехнера.
Но перед новым переездом в континентальную"
столицу мира"я столкнулся с
русской молодежью в двух местах в Швейцарии.
В Лондоне в 1867 году, когда он был моим путеводителем по британской
столице, он тотчас же познакомил меня с тем самым Рольстоном (библиотекарем Британского музея), который один из первых англичан стал писать по
русской литературе.
"…Теперешний город получил свою физиономию. Типу
столицы он не отвечает, как бы его ни величали"сердцем России", в смысле срединного органа. Москва не центр, к которому приливают нервные токи общественного движения, высшей умственной культуры… Ее следовало бы скорее считать центральным губернским городом или, лучше сказать, типом того, чём впоследствии могут оказаться крупные пункты областей
русской земли, получивших некоторую обособленность. Остов губернского города сквозит здесь во всем".
Русскому, рассказывающему публике про парижских романистов, просто совестно было бы, в виде заключительной ноты, не сообщить хотя чего-нибудь о том, как поживает в
столице Франции наш симпатичный и маститый романист И. С. Тургенев.
Исмайлов еще верил, что генерал, с его «
русскою душою» и его серьезным взглядом, покажет себя как следует, да и свояченица его думала то же самое. Однако, обои они жесточайшим образом ошибались. Поездка по святой Руси не только не освежила генерала своими народными элементами, но он возвратился в
столицу настоящим Плюперсоном L'isle vert.
Генерал Копцевич собирался скоро, — с пылом юноши, летящего на свидание, поспешал он в
столицу и уже терпеливо слушал последние напутствия гетманской дочери, которая была сомнительна насчет «
русского направления» и советовала этим не увлекаться, потому что «это пройдет».
Легкий отряд Чернышова, которым командовал Тотлебен, напал на этот город внезапно. Гарнизон Берлина состоял всего из трех батальонов. Поспешно бросились к нему на помощь небольшие прусские отряды. Пруссаков разогнали, и в то время, когда сам Фридрих спешил к своей
столице, она была занята
русскими, которые наложили на нее контрибуцию и, разграбив окрестности, в особенности загородные дворцы, поспешно ушли. На Берлин же направились австрийцы под предводительством Ласси, но опоздали.
Добиться славы и имени передовой
русской женщины княжне Маргарите Дмитриевне, конечно, скоро не предвиделось, а жизнь курсистки и студентки в
столицах, среди заманчивых, бросающихся в глаза роскоши и блеска, на сравнительно скудные средства, несмотря на то, что кроме отца, помогала своей любимице и княгиня Зинаида Павловна, была далеко не по вкусу нетерпеливой Маргарите Дмитриевне.
Петербург — город
русский,
столица Российского государства, но в нем имеется всего две труппы актеров, дающих представления на
русском языке: одна драматическая и одна оперная, тогда как в то же время трупп, представляющих на иностранных языках, имеется пять, а именно: немецкая, французская, итальянская, театр Буфф и театр Берга.
В них с точностью были прописаны не только все его проступки в Петербурге, за которые он даже подвергался административной высылке из
столицы, но и то, что он находится под следствием по обвинению в тяжком уголовном преступлении — поджог своего собственнного дома, и, кроме того, получено официальное требование
русского правительства о выдаче отставного корнета Николая Герасимовича Савина, как бежавшего от
русского правосудия.
Феофан принимал у себя много знаменитых лиц, посещавших
столицу. У него гостили китайские послы, посещал его принц Бевернский, впоследствии супруг Анны Леопольдовны, угощал он у себя и гданских депутатов. Посетила его приморскую мызу и императрица Анна Иоанновна. На этот случай Феофан написал стихи на латинском языке и
русском.
Антоний заговорил снова, утверждая, что
русские новички в христианстве, что Рим есть древняя его
столица.
На другой день весь Париж толковал уже о странной фантазии
русского вельможи — прислать своего адъютанта в
столицу Франции за парой башмаков.
Наконец государь уезжает из армии, и как единственный и удобнейший предлог для его отъезда избирается мысль, что ему надо воодушевить народ в
столицах для возбуждения народной войны. И эта поездка государя в Москву утрояет силы
русского войска.
Таким образом Баранщиков, воссоединенный уже с православием благодатию священников греческих, теперь был закреплен в этом
русскою благодатию и получил в этом доказательство, удостоверявшее, что в
столице самые высшие особы светского и духовного чина приняли его сторону и отнеслись к нему совсем не так, как нижегородская серость.
Они уезжали и не думали о величественном значении этой громадной, богатой
столицы, оставленной жителями и отданной на жертву огню (большой покинутый деревянный город необходимо должен был сгореть); они уезжали каждый для себя, а вместе с тем, только вследствие того, что они уехали, и совершилось то величественное событие, которое навсегда останется лучшею славой
русского народа.
Русские отступают и отдают
столицу.
Они готовы стать на путь насильственного господства меньшинства (революционного пролетариата
столиц) над большинством
русского народа.
Столица взята;
русское войско более уничтожено, чем когда-нибудь были уничтожены неприятельские войска в прежних войнах от Аустерлица до Ваграма.
Но за этой смехотворной теорией стояла страшная действительность — стояла Российская империя, в каждом движении которой проглядывает притязание считать Европу вотчиной славянской расы, и в особенности единственной сильной составной части этой расы —
русских; та империя, которая со своими двумя
столицами — Петербургом и Москвой — все еще не нашла своего центра тяжести, пока Царьград, в котором каждый
русский крестьянин видит истинную настоящую метрополию своей религии и своей нации, не сделался действительной резиденцией
русского императора» (стр. 83-84).