Неточные совпадения
Увидав мать, они испугались, но, вглядевшись в ее лицо, поняли, что они делают хорошо,
засмеялись и с полными пирогом
ртами стали обтирать улыбающиеся губы руками и измазали все свои сияющие лица слезами и вареньем.
Когда Вронский опять навел в ту сторону бинокль, он заметил, что княжна Варвара особенно красна, неестественно
смеется и беспрестанно оглядывается на соседнюю ложу; Анна же, сложив веер и постукивая им по красному бархату, приглядывается куда-то, но не видит и, очевидно, не хочет видеть того, что происходит в соседней ложе. На лице Яшвина было то выражение, которое бывало на нем, когда он проигрывал. Он насупившись засовывал всё глубже и глубже в
рот свой левый ус и косился на ту же соседнюю ложу.
Учитель очень внимательно глядел на разговаривающих и, как только замечал, что они были готовы усмехнуться, в ту же минуту открывал
рот и
смеялся с усердием.
Аркадий принужденно
засмеялся, а Базаров отвернулся и во всю дорогу уже не разевал
рта.
Василий Иванович
засмеялся и сел. Он очень походил лицом на своего сына, только лоб у него был ниже и уже, и
рот немного шире, и он беспрестанно двигался, поводил плечами, точно платье ему под мышками резало, моргал, покашливал и шевелил пальцами, между тем как сын его отличался какою-то небрежною неподвижностию.
Он тоже начал
смеяться, вначале неуверенно, негромко, потом все охотнее, свободней и наконец захохотал так, что совершенно заглушил рыдающий смешок Лютова. Широко открыв волосатый
рот, он тыкал деревяшкой в песок, качался и охал, встряхивая головою...
— О-она? — заикаясь, повторил Тагильский и почти беззвучно, короткими вздохами
засмеялся, подпрыгивая на стуле, сотрясаясь, открыв зубастый
рот. Затем, стирая платком со щек слезы смеха, он продолжал...
Он стал говорить громче и как будто веселее, а после каламбура даже
засмеялся, но тотчас же, прикрыв
рот ладонью, подавился смехом — потому что из окна высунулась Дуняша, укоризненно качая головой.
— Замечательно сказано! — вскричала актриса, тотчас же прикрыв
рот платком, глаза ее
смеялись.
Тут только он взглянул на нее, потом на фуражку, опять на нее и вдруг остановился с удивленным лицом, как у Устиньи, даже
рот немного открыл и сосредоточил на ней испуганные глаза, как будто в первый раз увидал ее. Она
засмеялась.
— Жениться вздумал, чуть не убил меня до смерти вчера! Валяется по ковру, хватает за ноги… Я браниться, а он поцелуями зажимает
рот, и
смеется, и плачет…
Он
засмеялся и внезапно обнял ее и поцеловал в губы, как, бывало, делывал мальчиком. Она вырвалась от него и вытерла
рот.
Она
засмеялась своей широкой улыбкой во весь
рот, глаза блеснули, как у кошки, и она, далеко вскинув ноги, перескочила через плетень, юбка задела за сучок. Она рванула ее,
засмеялась опять и, нагнувшись, по-кошачьи, промчалась между двумя рядами капусты.
Он беспрерывно меня перебивал, чуть лишь я раскрывал
рот, чтоб начать мой рассказ, и начинал говорить совершенно какой-нибудь особенный и не идущий вздор; говорил возбужденно, весело;
смеялся Бог знает чему и даже хихикал, чего я от него никогда не видывал.
Фабричный, отпив из бутылки, подал ее жене. Жена взяла бутылку и,
смеясь и покачивая головой, приложила ее тоже ко
рту. Заметив на себе взгляд Нехлюдова и старика, фабричный обратился к ним...
После полудня мы с Дерсу опять пошли вперед. За рекой тропка поднялась немного на косогор. Здесь мы сели отдохнуть. Я начал переобуваться, а Дерсу стал закуривать трубку. Он уже хотел было взять ее в
рот, как вдруг остановился и стал пристально смотреть куда-то в лес. Через минуту он
рассмеялся и сказал...
— Нет, нет! ты
смеешься, не говори… я вижу, как раздвинулся
рот твой: вот белеют рядами твои старые зубы!..
Гаев(кладет в
рот леденец). Говорят, что я все свое состояние проел на леденцах… (
Смеется.)
Дед приподнял ладонью бородку, сунул ее в
рот и закрыл глаза. Щеки у него дрожали. Я понял, что он внутренно
смеется.
Князь выслушал, казалось, в удивлении, что к нему обратились, сообразил, хотя, может быть, и не совсем понял, не ответил, но, видя, что она и все
смеются, вдруг раздвинул
рот и начал
смеяться и сам. Смех кругом усилился; офицер, должно быть, человек смешливый, просто прыснул со смеху. Аглая вдруг гневно прошептала про себя...
— Ну, да ведь от иезуита же, все-таки выходит, что от иезуита! — подхватил старичок,
рассмеявшись при приятном воспоминании. — Вы, кажется, очень религиозны, что так редко встретишь теперь в молодом человеке, — ласково обратился он к князю Льву Николаевичу, слушавшему раскрыв
рот и всё еще пораженному; старичку видимо хотелось разузнать князя ближе; по некоторым причинам он стал очень интересовать его.
В самое это мгновение, точно угадав, что я боюсь, Рогожин отклонил свою руку, на которую облокачивался, выпрямился и стал раздвигать свой
рот, точно готовясь
смеяться; он смотрел на меня в упор.
— Ничего я не знаю! — застенчиво ответила Люба, и
засмеялась, и покраснела, и закрыла локтем свободной руки
рот. — Что у нас, по-деревенскому, требуется, то знаю, а больше ничего не знаю. Стряпать немного умею… у попа жила — стряпала.
Любочка страшная хохотунья и иногда, в припадке смеха, машет руками и бегает по комнате; Катенька, напротив, закрывает
рот платком или руками, когда начинает
смеяться.
— Нет, нет! — возразил Пиколов,
засмеявшись своим широким
ртом.
Вдруг Весовщиков громко
засмеялся, широко открыв
рот.
Она
смеялась. Но мне ясно был виден ее нижний скорбный треугольник: две глубоких складки от углов
рта к носу. И почему-то от этих складок мне стало ясно: тот, двоякоизогнутый, сутулый и крылоухий — обнимал ее — такую… Он…
Это я Второму Строителю. Лицо у него — фаянс, расписанный сладко-голубыми, нежно-розовыми цветочками (глаза, губы), но они сегодня какие-то линялые, смытые. Мы считаем вслух, но я вдруг обрубил на полуслове и стою, разинув
рот: высоко под куполом на поднятой краном голубой глыбе — чуть заметный белый квадратик — наклеена бумажка. И меня всего трясет — может быть, от смеха, — да, я сам слышу, как я
смеюсь (знаете ли вы это, когда вы сами слышите свой смех?).
Мне сейчас стыдно писать об этом, но я обещал в этих записках быть откровенным до конца. Так вот: я нагнулся — и поцеловал заросший, мягкий, моховой
рот. Старуха утерлась,
засмеялась…
— Бог их ведает! Я спрашивал: ребята
смеются, говорят: так, слышь, родятся. И что за кушанья? Сначала горячее подадут, как следует, с пирогами, да только уж пироги с наперсток; возьмешь в
рот вдруг штук шесть, хочешь пожевать, смотришь — уж там их и нет, и растаяли… После горячего вдруг чего-то сладкого дадут, там говядины, а там мороженого, а там травы какой-то, а там жаркое… и не ел бы!
Миртов
засмеялся, показав беззубый
рот, потом обнял юнкера и повел его к двери. — Не забывайте меня. Заходите всегда, когда свободны. А я на этих днях постараюсь устроить вашу рукопись в «Московский ручей», в «Вечерние досуги», в «Русский цветник» (хотя он чуточку слишком консервативен) или еще в какое-нибудь издание. А о результате я вас уведомлю открыткой. Ну, прощайте. Вперед без страха и сомненья!
В другом окне я подсмотрел, как большой бородатый человек, посадив на колени себе женщину в красной кофте, качал ее, как дитя, и, видимо, что-то пел, широко открывая
рот, выкатив глаза. Она вся дрожала от смеха, запрокидывалась на спину, болтая ногами, он выпрямлял ее и снова пел, и снова она
смеялась. Я смотрел на них долго и ушел, когда понял, что они запаслись весельем на всю ночь.
Я познакомился с ним однажды утром, идя на ярмарку; он стаскивал у ворот дома с пролетки извозчика бесчувственно пьяную девицу; схватив ее за ноги в сбившихся чулках, обнажив до пояса, он бесстыдно дергал ее, ухая и
смеясь, плевал на тело ей, а она, съезжая толчками с пролетки, измятая, слепая, с открытым
ртом, закинув за голову мягкие и словно вывихнутые руки, стукалась спиною, затылком и синим лицом о сиденье пролетки, о подножку, наконец упала на мостовую, ударившись головою о камни.
Марта
смеялась тоненьким, радостным смехом, как
смеются благонравные дети. Вершина рассказала все быстро и однообразно, словно высыпала, — как она всегда говорила, — и разом замолчала, сидела и улыбалась краем
рта, и оттого все ее смуглое и сухое лицо пошло в складки, и черноватые от курева зубы слегка приоткрылись. Передонов подумал и вдруг захохотал. Он всегда не сразу отзывался на то, что казалось ему смешным, — медленны и тупы были его восприятия.
— Угу! — промычал Миша и засунул в
рот конец платка, чтобы не
смеяться, что, однако, мало помогало.
Саша нагнулся, призакрыл глаза и понюхал. Людмила
засмеялась, легонько хлопнула его ладонью по губам и удержала руку на его
рте. Саша зарделся и поцеловал ее теплую, благоухающую ладонь нежным прикосновением дрогнувших губ. Людмила вздохнула, разнеженное выражение пробежало по ее миловидному лицу и опять заменилось привычным выражением счастливой веселости. Она сказала...
За дверью послышался легкий шорох, заглушенные, короткие звуки, как будто кто-то вздыхал или
смеялся, закрывая
рот. Надежда строго посмотрела на дверь и сказала холодно...
Все
засмеялись, мачеха что-то жалобно бормотала, а Наталья, сидя с открытым
ртом, мычала, тоже, видимо, пробуя
смеяться, но лицо её вытянулось и застыло в гримасе боли.
Савва взял со стола огурец и ткнул им в
рот Дроздову, все начали хохотать, и Кожемякин
смеялся, уговаривая...
Татарин открыл
рот и
засмеялся прежним своим смехом, добродушным и весёлым.
Он умилялся её правдивостью, мягким задором, прозрачным взглядом ласковых глаз и вспоминал её смех — негромкий, бархатистый и светлый.
Смеясь, она почти не открывала
рта, ровный рядок её белых зубов был чуть виден; всегда при смехе уши у неё краснели, она встряхивала головой, на щёки осыпались светлые кудри, она поднимала руки, оправляя их; тогда старик видел, как сильно растёт её грудь, и думал...
Палага тихонько
засмеялась, прикрывая
рот рукою.
Дядя Марк пришёл через два дня утром, и показалось, как будто в доме выставили рамы, а все комнаты налились бодрым весенним воздухом. Он сразу же остановился перед Шакиром, разглядел его серое лицо с коротко подстриженными седыми усами и ровной густой бородкой и вдруг заговорил с ним по-татарски. Шакир как будто даже испугался, изумлённо вскинул вверх брови, открыл
рот, точно задохнувшись, и, обнажая обломки чёрных, выкрошившихся зубов, стал
смеяться взвизгивающим, радостным смехом.
Он некоторое время стоял и, видимо, хотел что-то сказать; быть может, он даже думал сейчас же предложить ей разделить с ним бремя власти. Но вместо того только разевал
рот и тянулся корпусом вперед. Она тоже молчала и, повернув в сторону рдеющее лицо, потихоньку
смеялась. Вдруг он взглянул вперед и увидел, что из-за угла соседнего дома высовывается голова частного пристава и с любопытством следит за его движениями. Как ужаленный, он круто повернул налево кругом и быстрыми шагами стал удаляться назад.
Первый, напоминающий разжиревшего, оскаленного бульдога, широко расставив локти, курил, ворочая
ртом огромную сигару, другой
смеялся, и этот второй произвел на меня особенно неприятное впечатление.
— Дальше не знаю. — Она
засмеялась с усталым видом, вдруг остыв, и слегка хлопнула себя по щекам, наивно раскрыв
рот.
— Гриш, а Гриш! Гляди-ка, поросенок-то…
Смеется… Да-а. А во рту-то у него!.. Смотри, смотри… травка во
рту, ей-богу, травка!.. Вот штука-то!
Лукашка между тем, держа обеими руками передо
ртом большой кусок фазана и поглядывая то на урядника, то на Назарку, казалось, был совершенно равнодушен к тому, чтò происходило, и
смеялся над обоими. Казаки еще не успели убраться в секрет, когда дядя Ерошка, до ночи напрасно просидевший под чинарой, вошел в темные сени.
Наденька уже раскрыла
рот, чтобы
рассмеяться, но взглянула на один из столиков, задрапированных акациями, и превратилась в немой вопрос.
На вечернем учении повторилось то же.
Рота поняла, в чем дело. Велиткин пришел с ученья туча тучей, лег на нары лицом в соломенную подушку и на ужин не ходил. Солдаты шептались, но никто ему не сказал слова. Дело начальства наказывать, а
смеяться над бедой грех — такие были старые солдатские традиции. Был у нас барабанщик, невзрачный и злополучный с виду, еврей Шлема Финкельштейн. Его перевели к нам из пятой
роты, где над ним издевались командир и фельдфебель, а здесь его приняли как товарища.