Неточные совпадения
Как-то мой отец принялся за Карамзина «Историю
государства Российского», узнавши, что император Александр ее читал, но положил в сторону, с пренебрежением говоря: «Всё Изяславичи да Ольговичи, кому это может быть интересно?»
—
Государство ваше
Российское, — продолжал он почти со скрежетом зубов, — вот взять его зажечь с одного конца да и поддувать в меха, чтобы сгорело все до тла!
Тебе нравится московский период
государства российского, мне нравится петербургский период
государства российского, но оба и несомненно мы имеем в виду одну и ту же государственность.
Так, например, у самого Карамзина мы находим, что вся история народа пожертвована строгому и последовательному проведению одной идеи — об образовании и развитии
государства российского.
Но императрица, просматривая его труд и делая на него свои замечания, говорит: «Я нашла во многом здравую критику «Записок касательно
российской истории»; но что написано, то написано: по крайней мере ни нация, ни
государство в оных не унижено» (45).
«Об установлении патриаршества в России» (1778, № 9); «Описание Тибетского
государства» (1779, №№ 3–4); «Краткое известие о театральных в России представлениях» (№№ 8–10); «О первом прибытии в Россию англичан» (1780, № 5); «О происхождении и разных переменах
российских законов» (№№ 9–10); «Обретение пятой части света» (1781, № 1); «Раздробление и механическое строение тела человеческого» (№ 3).
Она с самого Своего вступления на престол пеклась о физическом благосостоянии России; установила Медицинскую Коллегию, и предписала ей [Прежде была Медицинская Канцелярия.] не только снабдить
государство искусными врачами, но и собирать все местные сведения о болезнях народных, об их причинах; искать лекарств простейших на всякую болезнь, особливо для земледельцев; исследовать врачебную силу трав
Российских, и всякое полезное открытие немедленно обнародывать для общего блага.
Уже Депутаты
Российские сообщали друг другу свои мысли о предметах общего Уложения, и жезл Маршала гремел в торжественных их собраниях. Екатерина невидимо внимала каждому слову, и Россия была в ожидании… Но Турецкая война воспылала, и Монархиня обратила Свое внимание на внешнюю безопасность
государства.
В Ее царствование
Российская Академия Наук еще более приобрела знаменитых Членов и сделалась несравненно полезнее для отечества, во-первых, «Ежемесячными сочинениями», которые, будучи магазином исторических и других любопытных сведений, распространяли их в
государстве; во-вторых, путешествиями ее Профессоров по всем обширным странам России — намерение великое, достойное Екатерины!
Повелев собраться Государственным Чинам или Депутатам из всех судилищ, из всех частей Империи, чтобы они предложили свои мысли о полезных уставах для
государства, Великая говорит: «Наше первое желание есть видеть народ
Российский столь счастливым и довольным, сколь далеко человеческое счастие и довольствие может на сей земле простираться.
В самой истории Карамзин держится постоянно той точки зрения, которая выразилась в заглавии его творения: «История
государства Российского».
Не быть ему тогда ничем достопримечательным в ряду современников и не оставить своего портрета в галерее исторических лиц
государства Российского.
— Скажите, пожалуйста, где мы? В тылу полумиллионной армии или на острове Робинзона Крузо?.. Ну и
государство российское!..
[История
государства Российского, т. VI.]
Изобразив важность оказанной им услуги
государству российскому доставлением ему счастливого мира, Антоний прежде всего старался уверить Иоанна в искренности дружбы Стефана Батория и повторил ему слова последнего...
Без учения, без наставлений, руководимый только природным умом, он держался мудрых правил во внешней и внутренней политике, силою и храбростью восстановляя свободу и целость России, губя царство Батыево, тесня, обрывая Литву, сокрушая вольность новгородскую, захватывая уделы, расширяя московские владения до пустынь Сибирских и Норвежской Лапландии [Н. М. Карамзин. «История
Государства Российского». Т. VI.].
В это число не входили потопленные в Волхове, тела которых буквально запрудили реку [Н. М. Карамзин. «История
Государства Российского».
По свидетельству иноземцев, приезжавших в Россию для торговли, «Иоанн затмил своих предков могуществом, имеет много врагов и смиряет их. Литва, Польша, Швеция, Дания, Ливония, Крым и Ногаи ужасаются русского имени» [Н. М. Карамзин. «История
Государства Российского». Т. IX.].
[История
государства Российского, т. VI.] Великий князь смотрел на ересь как на дело любознания, столь сродного человеку.
До появления в свете IX тома «Истории
Государства Российского» у нас признавали Иоанна государем великим, видели в нем завоевателя трех царств и мудрого, попечительного законодателя. Знали, что он был жестокосерд, но и то только по темным преданиям, и отчасти извиняли его во многих делах, считая эти меры жестокости необходимыми для утверждения благодетельного самодержавия.
«Орден святого Иоанна Иерусалимского, — объявлял в своем манифесте новый великий магистр, — от самого начала благоразумными и достохвальными своими учреждениями споспешествовал как общей всего христианства пользе, так и частной таковой же каждого
государства. Мы всегда отдавали справедливость заслугам сего знаменитого ордена, доказав особливое наше благоволение по восшествии нашем на наш императорский престол, установив великое приорство
российское».
Мать князя Владимира, престарелая монахиня Ефросиния, была умерщвлена вскоре после сына — ее утопили в реке Шексне [Н. М. Карамзин. «История
Государства Российского».
Воин на престоле опасен: легко может увлечься и начать кровопролитие только для своего личного славолюбия, легко может одною несчастною битвою утратить плоды десяти счастливых. Ему трудно быть миролюбивым, а это лучшее качество в венценосце [Н. М. Карамзин. «История
Государства Российского». Т. VI.].
С рукой ее новокрещенец получил от великого князя поместье, и оба взысканы были от русской Клио следующими строками: [История
государства Российского, т. VI, примеч.
Остальную повесть о покорении Твери доскажу вам словами историка: [История
государства Российского, т. VI, с. 173.] «Тогда епископ, князь Михайла Холмский, с другими князьями, боярами и земскими людьми, сохранив до конца верность своему законному властителю, отворили город Иоанну, вышли и поклонились ему как общему монарху России.
При рассмотрении второго полного собрания законов
Российской империи, изданного по повелению Николая I, с первого поверхностного даже взгляда заметно, что узаконения о раскольниках составляют весьма незначительную часть в этом собрании законодательных актов
государства за последнее, ближайшее к нам время.