Неточные совпадения
Естественные религии организовали жизнь
рода, спасали человечество от окончательного распадения и гибели, создавали колыбель истории, той истории, которая вся покоится на натуральном
роде, на естественном продолжении человечества во времени, но имеет своей конечной
задачей преобразить человеческий
род в богочеловечество, победив естественную стихию.
Это было своего
рода веяние времени, не преминувшее разрешиться появлением целого полчища Удодовых, которые бойко принялись за выполнение предлежавшей им реформаторской
задачи.
Но положим, что примирить, сгладить эту разницу невозможно, что это своего
рода неразрешимая
задача — квадратура круга, положим так!
— Вы, кажется, спрашиваете, полковник: «что это значит?» — торжественно проговорил Фома, как бы наслаждаясь всеобщим смущением. — Удивляюсь вопросу! Разъясните же мне, с своей стороны, каким образом вы в состоянии смотреть теперь мне прямо в глаза? разъясните мне эту последнюю психологическую
задачу из человеческого бесстыдства, и тогда я уйду, по крайней мере обогащенный новым познанием об испорченности человеческого
рода.
Ей было все равно, каковы их нравы и
задачи: она блюла только их светское положение, — даже не
род, а именно одно положение в данную пору.
Ясное дело, что, решая
задачу, как наивыгоднейшим образом воспользоваться данными, сплавщик является не ремесленником, а своего
рода художником, который должен обладать известного
рода творчеством.
Какого
рода эти
задачи и есть ли от них какой-нибудь прок — это другой вопрос; но так как они не считаются противозаконными, то для большинства этого совершенно достаточно.
Для чего культурному человеку изнывать в каких-то сумерках, лишенных света и тепла, когда те
задачи, преследование которых ему доступно, он может вполне удобно переносить с собой в такие местности, в которых вдоволь и тепла и света? Для чего он будет выносить в своей Заманиловке тьмы тем всякого
рода лишений и неудобств, когда при тех же материальных затратах он может «в другом месте» прожить без мучительной заботы о том, позволит ли подоспевший сенокос послать завтра в город за почтой?
Дойти до этого секретно-мыслящего, секретно-вздыхающего и секретно-вожделеющего субъекта, увидеть его лицом к лицу до такой степени трудно, что
задача такого
рода кажется почти неразрешимою.
Среди людей богатых, где дети представляются или помехою для наслаждения, или несчастной случайностью, или своего
рода наслаждением, когда их рождается вперед определенное количество, дети эти воспитываются не в виду тех
задач человеческой жизни, которые предстоят им, как разумным и любящим существам, а только в виду тех удовольствий, которые они могут доставить родителям.
Люди тех кружков, в которых по преимуществу он вращался, смотрели на этот
род службы скорее далее неблагосклонными и неуважительными, чем равнодушными глазами, и потому теперь, когда для дальнейшей жизни его предстали вдруг новые
задачи и цели, — ему показалось как-то странно и дико видеть и сознавать себя вдруг военным человеком, хотя, поразобрав себя, он вовсе не нашел в душе своей особенной антипатии к этому делу.
Первая
задача исчерпывает собой положительное содержание «язычества» [Ап. Павел в речи в Афинском ареопаге, обращенной к язычникам, дает такую картину религиозного процесса: «От одной крови Бог произвел весь
род человеческий для обитания по всему лицу земли, назначив предопределенные времена и пределы их обитания, дабы они искали Бога, не ощутят ли Его и не найдут ли, хотя Он далеко от каждого из нас: ибо мы Им живем и движемся, и существуем, как и некоторые из ваших стихотворцев говорили: мы Его и
род» (Деян. ап. 17:26-8); сродная мысль выражается им же: «Что можно знать о Боге, явно им (язычникам), ибо Бог явил им.
Возникает своего
рода гуманистическая теократия, которая видит
задачу в том, чтобы верно определять и осуществлять истинную «волю народа».
Люди держатся за всякого
рода символы, чтобы не осуществлять реально добра и зла, чтобы не брать на себя трудной
задачи реальной победы духовности.
Но нигде, как в Лондоне, нельзя было получить такой заряд всякого
рода запросов и итогов по всем «проклятым»
задачам культурного человечества. Все здесь было ярче, грандиознее и фатальнее, чем в Париже и где-либо в Европе, — все вопросы государства, общества, социальной борьбы, умственного и творческого роста избранного меньшинства.
Четвертое то, что в нашем обществе, в котором дети представляются или помехой для наслаждения, или несчастной случайностью, или своего
рода наслаждением, когда их рождается вперед определенное количество, эти дети воспитываются не в виду тех
задач человеческой жизни, которые предстоят им как разумным и любящим существам, а только в виду тех удовольствий, которые они могут доставить родителям.