Неточные совпадения
Я пошла на речку быструю,
Избрала я место тихое
У ракитова куста.
Села я на серый камушек,
Подперла рукой головушку,
Зарыдала, сирота!
Громко я звала родителя:
Ты приди, заступник батюшка!
Посмотри на
дочь любимую…
Понапрасну я звала.
Нет великой оборонушки!
Рано гостья бесподсудная,
Бесплемянная, безродная,
Смерть
родного унесла!
Когда она родила, уже разведясь с мужем, первого ребенка, ребенок этот тотчас же умер, и
родные г-жи Шталь, зная ее чувствительность и боясь, чтоб это известие не убило ее, подменили ей ребенка, взяв родившуюся в ту же ночь и в том же доме в Петербурге
дочь придворного повара.
Мадам Шталь узнала впоследствии, что Варенька была не ее
дочь, но продолжала ее воспитывать, тем более что очень скоро после этого
родных у Вареньки никого не осталось.
Подошедши к бюро, он переглядел их еще раз и уложил, тоже чрезвычайно осторожно, в один из ящиков, где, верно, им суждено быть погребенными до тех пор, покамест отец Карп и отец Поликарп, два священника его деревни, не погребут его самого, к неописанной радости зятя и
дочери, а может быть, и капитана, приписавшегося ему в
родню.
— Вы написали, — резко проговорил Раскольников, не оборачиваясь к Лужину, — что я вчера отдал деньги не вдове раздавленного, как это действительно было, а его
дочери (которой до вчерашнего дня никогда не видал). Вы написали это, чтобы поссорить меня с
родными, и для того прибавили, в гнусных выражениях, о поведении девушки, которой вы не знаете. Все это сплетня и низость.
Я эту басенку вам былью поясню.
Матрёне,
дочери купецкой, мысль припала,
Чтоб в знатную войти
родню.
Приданого за ней полмиллиона.
Вот выдали Матрёну за Барона.
Что ж вышло? Новая
родня ей колет глаз
Попрёком, что она мещанкой родилась,
А старая за то, что к знатным приплелась:
И сделалась моя Матрёна
Ни Пава, ни Ворона.
— Да ведь несчастному князю Николаю Ивановичу почти и некуда спастись теперь от всей этой интриги или, лучше сказать, от
родной своей
дочери, кроме как на вашу квартиру, то есть на квартиру друга; ведь вправе же он считать вас по крайней мере хоть другом!..
На приисках тоска по
дочери уравновешивалась усиленной деятельностью, а здесь, в
родном гнезде, старика разом охватила самая тяжелая пустота.
Тем не менее домашняя неурядица была настолько невыносима, что Валентин Осипович, чтоб не быть ее свидетелем, на целые дни исчезал к
родным. Старики Бурмакины тоже догадались, что в доме сына происходят нелады, и даже воздерживались отпускать в Веригино своих
дочерей. Но, не одобряя поведения Милочки, они в то же время не оправдывали и Валентина.
Проходит еще три дня; сестрица продолжает «блажить», но так как матушка решилась молчать, то в доме царствует относительная тишина. На четвертый день утром она едет проститься с дедушкой и с дядей и объясняет им причину своего внезапного отъезда.
Родные одобряют ее. Возвратившись, она перед обедом заходит к отцу и объявляет, что завтра с утра уезжает в Малиновец с
дочерью, а за ним и за прочими вышлет лошадей через неделю.
Взрослые
дочери хозяев и молодые мастерицы, мальчики, вышедшие в мастера, уже получавшие жалованье, играли свадьбы,
родня росла, — в «Олсуфьевке» много было родственников.
О, видит бог!.. Но долг другой,
И выше и трудней,
Меня зовет… Прости,
родной!
Напрасных слез не лей!
Далек мой путь, тяжел мой путь,
Страшна судьба моя,
Но сталью я одела грудь…
Гордись — я
дочь твоя!
У вас есть
родные, знакомые, все будут смеяться над ней, как над дурой, да и вам-то она опротивеет хуже горькой полыни…. так отдам ли я
дочь на такую каторгу!»
Птицын объяснил, обращаясь преимущественно к Ивану Федоровичу, что у князя пять месяцев тому назад умерла тетка, которой он никогда не знал лично,
родная и старшая сестра матери князя,
дочь московского купца третьей гильдии, Папушина, умершего в бедности и в банкротстве.
Это был настоящий mésalliance [Неравный брак (фр.).], навсегда выкинувший непокорную
дочь из
родной семьи.
Старшая
дочь Матрена сколько горя приняла со своим вдовством, а теперь последнюю
родной отец хочет загубить.
Родные пишут, что вы схоронили
дочь, мать семейства.
Скажу вам только, что Денис Иванович Фонвизин —
родной брат Александра Ивановича Фонвизина, у которого сын Михаил Александрович, то есть Д. И. —
родной дядя М. А. И тот же Д. И. — дядя Марье Павловне, матери Натальи Дмитриевны, которая
дочь родного его брата Павла Ивановича.
31 генваря был у меня Корсаков, он уделил нам восемьчасов — это уже много, при их скачке. Видел моих
родных, привез от них письма. В Нижнем не узнал Аннушку, которая его встретила, когда он вошел к директрисе… И от нее был с ним листок. М. А. просит, чтоб я Аннушку называл Ниной, в воспоминание ее
дочери…
…Сегодня известие: А. И. Давыдова получила разрешение ехать на родину. Летом со всей семьей будет в доме Бронникова. Таким образом, в Сибири из приехавших жен остается одна Александра Васильевна. Ей тоже был вопрос вместе с нами. Я не знаю даже, куда она денется, если вздумают отпустить. Отвечала, что никого
родных не имеет, хотя я знаю, что у нее есть сестра и замужняя
дочь.
Покойница матушка верила им во всем, на все смотрела их глазами и по слабости своей даже не смела им противиться; вы — также; но вам простительно: если
родная мать была на стороне старших сестер, то где же вам, меньшой
дочери, пойти против них? вы с малых лет привыкли верить и повиноваться им.
« Я три раза ранен — и вот причина моего молчания; но ныне, благодаря бога, я уже поправляюсь, и знакомая твоя девица, госпожа Прыхина, теперешняя наша сестра милосердия, ходит за мной, как
дочь родная; недельки через три я думаю выехать в Петербург, куда и тебя, моя Машурочка, прошу прибыть и уврачевать раны старика.
— Да, злее меня, потому что вы не хотите простить свою
дочь; вы хотите забыть ее совсем и берете к себе другое дитя, а разве можно забыть свое
родное дитя? Разве вы будете любить меня? Ведь как только вы на меня взглянете, так и вспомните, что я вам чужая и что у вас была своя
дочь, которую вы сами забыли, потому что вы жестокий человек. А я не хочу жить у жестоких людей, не хочу, не хочу!.. — Нелли всхлипнула и мельком взглянула на меня.
Разумеется, Сережа ничего этого не знает, да и знать ему, признаться, не нужно. Да и вообще ничего ему не нужно, ровно ничего. Никакой интерес его не тревожит, потому что он даже не понимает значения слова «интерес»; никакой истины он не ищет, потому что с самого дня выхода из школы не слыхал даже, чтоб кто-нибудь произнес при нем это слово. Разве у Бореля и у Донона говорят об истине? Разве в"Кипрской красавице"или в"
Дочери фараона"идет речь об убеждениях, о честности, о любви к
родной стране?
— У нас, господа, всякому гостю честь и место, и моя
дочь родной отцов цыганский обычай знает; а обижаться вам нечего, потому что вы еще пока не знаете, как иной простой человек красоту и талант оценить может. На это разные примеры бывают.
Старшим секретарем оказался рыжий Медиокритский: счастливая звезда его взошла вместе с звездою правителя канцелярии, с которым они были свояки, будучи женаты на
родных сестрах,
дочерях священника Кипренского.
— Это вот-с мой
родной брат, капитан армии в отставке, а это
дочь моя Анастасия, — прибавил он.
В письме своем Прасковья Ивановна, — с которою Варвара Петровна не видалась и не переписывалась лет уже восемь, — уведомляла ее, что Николай Всеволодович коротко сошелся с их домом и подружился с Лизой (единственною ее
дочерью) и намерен сопровождать их летом в Швейцарию, в Vernex-Montreux, несмотря на то что в семействе графа К… (весьма влиятельного в Петербурге лица), пребывающего теперь в Париже, принят как
родной сын, так что почти живет у графа.
Ее ли не держал как
дочь родную!
— А что тебе мои просьбы и советы? Если
дочь родная не послушала. Я кричу ей: «Не можешь ты
родную мать свою бросить, что ты?» А она: «Удавлюсь», говорит. В Казань уехала, учиться в акушерки хочет. Ну, хорошо… Хорошо… А как же я? А я — вот так… К чему мне прижаться?.. А — к прохожему…
Она осчастливит детей моих и будет для вас самой почтительной
дочерью, и потому теперь, при вас, в присутствии
родных и друзей моих, я торжественно повергаю мою просьбу к стопам ее и умоляю ее сделать мне бесконечную честь, согласившись быть моею женою!
Конечно, это дело устроили близкие
родные его сестры с материнской стороны, но с согласия Арины Васильевны и при содействии ее
дочерей.
— Призвали на совет старших
дочерей Арины Васильевны, и под председательством старухи Бактеевой и ее
дочери Курмышевой, особенно горячо хлопотавшей за майора, положено было: предоставить улаживание этого дела
родной бабушке, потому что она внучке всех ближе, но таким образом, чтоб супруга Степана Михайловича и ее
дочери остались в стороне, как будто они ничего не знают и ничему не причастны.
— Хотя Арина Васильевна и ее
дочери знали, на какое дело шли, но известие, что Парашенька обвенчана, чего они так скоро не ожидали, привело их в ужас: точно спала пелена с их глаз, точно то случилось, о чем они и не думали, и они почувствовали, что ни мнимая смертельная болезнь
родной бабушки, ни письмо ее — не защита им от справедливого гнева Степана Михайловича.
Около хозяйки сидели
родные племянницы,
дочери и прочие гости.
Жена Пугачева, сын и две
дочери (все трое малолетные) были отосланы в Казань, куда отправлен и
родной его брат, служивший казаком во второй армии.
Сама же та Пугачева жена, казачья
дочь, и отец ее был Есауловской станицы служилый казак, Дмитрий, по прозванию Недюжин, а отчества не припомнит, потому что она после него осталась в малолетстве, и после ж которого остались и теперь вживе находятся
дочери его, а ей сестры
родные, первая Анна Дмитриева, в замужестве Есауловской станицы за казаком Фомою Андреевым, по прозванию Пилюгиным, который и находится в службе тому ныне 8-й год, а в которой армии, не знает.
— Поди,
родная, нацеди им, — сказала бабука Улита, обращаясь к
дочери. — Из начатой налей, желанная.
— Глаша! — сказал Негров. — Вот Дмитрий Яковлевич просит Любонькиной руки. Мы ее всегда воспитывали и держали, как
дочь родную, и имеем право располагать ее рукою; ну, а все же не мешает с нею поговорить; это твое женское дело.
— И, матушка, господь с тобой. Кто же не отдавал
дочерей, да и товар это не таков, чтоб на руках держать: залежится, пожалуй. Нет, по-моему, коли Мать Пресвятая Богородица благословит, так хорошо бы составить авантажную партию. Вот Софьи-то Алексеевны сынок приехал; он ведь нам доводится в дальнем свойстве; ну, да ведь нынче родных-то плохо знают, а уж особенно бедных; а должно быть, состояньице хорошее, тысячи две душ в одном месте, имение устроенное.
— Петруша, касатик… выслушай меня! — воскликнула она, между тем как старик стоял подле
дочери с поникшею головою и старался прийти в себя. — Я уж сказывала тебе — слышь, я сказывала, мать
родная, — не кто другой. Неужто злодейка я вам досталась! — подхватила Анна. — Поклепали тебе на него,
родной, злые люди поклепали: он, батюшка, ни в чем не причастен, и дочка его.
— А, чорт… Я сдаюсь… Я сегодня не могу совсем играть… Не до игры… Так вы говорите?.. того… Мне ведь не с кем посоветоваться… жена умерла… Если бы у меня был сын, тогда того… было бы просто: определил в полк, и кончено. А тут…
дочь…
Родных никого… Ну, что толковать! Пойдем пить чай…
Ахов. Верно я говорю. Ты сирота и
дочь твоя сирота; кто вас призрит, ну и благодетель, и отец
родной, ну, и кланяйся тому в ноги. А не то, чтобы, как другие, от глупости чрезмерной, нос в сторону от благодетелев.
А между тем ведь я заменял ей
родного отца и любил ее, как
дочь!
— Боюсь; с первого раза, когда он посватал
дочь, — испугалась. Вдруг, как будто из тучи упал никому неведомый и в
родню полез. Разве эдак-то бывает? Помню, говорит он, а я гляжу в наглые глазищи его и на все слова дакаю, со всем соглашаюсь, словно он меня за горло взял.
мне не раз приходилось уже говорить о наших поездках к
родным, которые отец считал обязательными со стороны приличия или пристойности, как он выражался. Бедная мать, проводившая большую часть времени в постели, только чувствуя себя лучше по временам, выезжала лишь поблизости и едва ли не в один дом Борисовых. Зато отец счел бы великим упущением не съездить за Волхов, верст за сто к неизменной куме своей Любови Неофитовне и не представить ей вышедшую из института
дочь, падчерицу и меня — студента.
Я и прочие
родные навсегда отказываемся от
дочери почтенного Павла Петровича, который лежит теперь спокойно в сырой земле.
— Да, но гляди, зять, чтобы холопьи сусальные глаза моей
дочери слез не видали; а теперь сделаем промеж нас
родное согласие и пойдем к гостям честь-честью.
— Да я же сказал вам, что я у них как
родной, — почти в гневе закричал Вельчанинов. — Клавдия Петровна за счастье почтет по одному моему слову. Как бы мою
дочь… да черт возьми, ведь вы сами же знаете, что вы только так, чтобы болтать… чего же уж тут говорить!
Ханыкова, которая также уже поддалась влиянию новых нравов; с нею живет временно
родная племянница, О. Д. Запольская, воспитанная вместо
дочери родным братом Ханыковой, Прокудиным.