Неточные совпадения
Кругом,
ровным бордюром вдоль стен, сидели на пятках все чиновники и свита губернатора.
Я говорил уже прежде, что мало женщин было во всем нашем
кругу, особенно таких, с которыми бы я был близок; моя дружба, сначала пламенная, к корчевской кузине приняла мало-помалу
ровный характер, после ее замужества мы видались реже, потом она уехала.
Изолированные факты отдельной жизни сами по себе далеко не определяют и не уясняют душевного роста. То, что разлито
кругом, что проникает одним общим тоном многоголосый хор жизни, невольно, незаметно просачивается в каждую душу и заливает ее, подхватывает, уносит своим потоком. Оглядываясь назад, можно отметить вехами только начало наводнения… Потом это уже сплошное,
ровное течение, в котором давно исчезли первые отдельные ручьи.
Сначала, верстах в десяти от Парашина, мы проехали через какую-то вновь селившуюся русскую деревню, а потом тридцать верст не было никакого селения и дорога шла по
ровному редколесью;
кругом виднелись прекрасные рощи, потом стали попадаться небольшие пригорки, а с правой стороны потянулась непрерывная цепь высоких и скалистых гор, иногда покрытых лесом, а иногда совершенно голых.
Вихров больше и говорить с ним не стал, видя, что какого-нибудь совета полезного от него получить не было возможности; чем более они потом начали приближаться к месту их назначения, тем лесистее делались окрестности; селений было почти не видать, а все пошли какие-то
ровные поляны,
кругом коих по всему горизонту шел лес, а сверху виднелось небо.
Кругом ровное место, без малейшего пригорка, так что нет и признака так называемого «красивого местоположения».
Место голое, пустое, на припеке, на плоском берегу;
кругом ровная степь с сурчинами, ни деревца, ни кустика, река тихая, омутистая, обросшая камышом и палочником…
Малейший шум в эти созерцательные минуты возмущает душу так же точно, как возмущается заснувшая поверхность озера от слабого прикосновения: все давным-давно уже смолкло, а между тем водяной
круг все еще дрожит на его
ровном зеркале…
Раиса похудела, под глазами у неё явились синие
круги, взгляд стал ещё более неподвижен и туп. В те вечера, когда сыщика не было дома, она посылала Евсея за водкой, глотала её маленькими рюмками и потом что-то рассказывала ему
ровным голосом, запутанно и непонятно, часто останавливаясь и вздыхая.
Ровной, размеренной рысью, чуть-чуть наклоняясь телом влево, Изумруд описал крутой заворот и стал подходить к столбу с красным
кругом.
Плыли под крутым обрывом; с него свешивались кудрявые стебли гороха, плети тыкв с бархатными листьями, большие жёлтые
круги подсолнухов, стоя на краю обрыва, смотрели в воду. Другой берег, низкий и
ровный, тянулся куда-то вдаль, к зелёным стенам леса, и был густо покрыт травой, сочной и яркой; из неё ласково смотрели на лодку милые, как детские глазки, голубые и синие цветы. Впереди тоже стоял тёмно-зелёный лес — и река вонзалась в него, как кусок холодной стали.
Море черно. Черно и
кругом на горизонте. Черно и на небе, покрытом облаками. А корвет, покачиваясь и поклевывая носом, бежит себе, рассекая эту непроглядную тьму, подгоняемый
ровным свежим ветром, узлов по восьми. На корвете тишина. Только слышатся свист и подвывание ветра в снастях да тихий гул моря и всплески его о борта корвета.
Последнюю полоску света заволокло; но тучи были не грозовые, темноты с собой не принесли, и на широком перелеске, где притулились оба озерка, лежало сероватое,
ровное освещение, для глаз чрезвычайно приятное.
Кругом колыхались нешумные волны леса, то отдавая шелковистым звуком лиственных пород, то переходя в гудение хвои, заглушавшее все остальные звуки.
Кругом до самого горизонта тянулась степь и степь —
ровная, неподвижная, залитая горячим солнцем.
Ни дороги, ни следа ноги, ни темного пятна не было передо мною и вокруг меня; и когда я, начиная уставать и поддаваться холоду, приостанавливался на минуту и озирался
кругом — всюду было то же пустынное,
ровное белое пространство, почти сама пустота, какою ее можно видеть только во сне.
Когда проснулся, — уже светало. Теплый пар курился над поверхностью Оки, вдали темнели выбегавшие в реку мысы. Небо было зеленоватое, и все
кругом ясно было видно в необычном
ровном полусвете без теней. Борька вскочил на ноги. И сейчас же в душе опять запело: «Исанка!»