Неточные совпадения
— Подумаю, — тихо
ответил Клим. Все уже было не интересно и не нужно — Варавка,
редактор, дождь и гром. Некая сила, поднимая, влекла наверх. Когда он вышел в прихожую, зеркало показало ему побледневшее лицо, сухое и сердитое. Он снял очки, крепко растерев ладонями щеки, нашел, что лицо стало мягче, лиричнее.
Появление
редактора избавило Самгина от необходимости
отвечать.
— Вы, Тимофей Степанович, правильно примечаете: в молодом нашем поколении велик назревает раскол. Надо ли сердиться на это? — спросил он, улыбаясь янтарными глазками, и сам же
ответил в сторону
редактора...
Но со всем этим к 1 марту, то есть через полгода, не только в кассе не было ничего, но уже доля залога пошла на уплату штрафов. Гибель была неминуема. Прудон значительно ускорил ее. Это случилось так: раз я застал у него в С.-Пелажи д'Альтон-Ше и двух из
редакторов. Д'Альтон-Ше — тот пэр Франции, который скандализовал Пакье и испугал всех пэров,
отвечая с трибуны на вопрос...
— Будет напечатана, —
отвечал редактор.
— Ц! нет-с, —
отвечал, отмахиваясь руками,
редактор.
— В Петербург, —
отвечал Калинович, и голос у него дрожал от волнения. — Я еще у князя получил письмо от
редактора: предлагает постоянное сотрудничество и пишет, чтоб сам приехал войти в личные с ним сношения, — прибавил он, солгав от первого до последнего слова. Петр Михайлыч сначала было нахмурился, впрочем, ненадолго.
Редактор на это потупился и ничего не
отвечал.
— Нет-с, нет, —
отвечал редактор утвердительным тоном и тотчас же, отсчитав триста шестьдесят рублей, отдал их Калиновичу.
Ему
отвечали отказом, и министр потребовал от московского генерал-губернатора высылки из Москвы
редактора В.М. Соболевского; но самолюбивый «хозяин столицы» В.А. Долгоруков, не любивший, чтобы в его дела вмешивался Петербург, заступился за В.М. Соболевского и спас его.
Вскоре Клестов был сослан, а когда воротился и предложил Блюменбергу свои услуги, тот ему
ответил, что никакие
редакторы ему не нужны, а важно вот что: для каждого сборника «гвоздем» взять произведение какого-нибудь широкопопулярного писателя, заплатив ему по 1000 руб. с листа, а остальное заполнить какой-нибудь трухой по 200 руб. за лист, а при этом, очевидно,
редактор мог бы только мешать.
Тот молчал, подавленный всеведением московского репортера-редактора. Чем иным мог он
ответить ему, как не согласием на его условия.
— Такова воля твоей мамаши, —
отвечала Ядвига, — она строго запретила ездить с тобой на машине [Имеется в виду поезд. Здесь и далее примечания
редактора.].