Неточные совпадения
Остальной берег между
скалами весь пустой, низменный, просто куча песку, и
на нем
растет тощий ряд кокосовых пальм.
По берегам реки и
на островах
растет тонкоствольный ивняк, а
на террасе — редкий липовый и дубовый лес. За ним высится высокий утес, которому местные китайцы дали название Янтун-Лаза [Янь-дун-ла-цзы — опасная восточная
скала.].
Мы встали и тихонько пошли вперед. Скоро мы увидели виновника шума. Медведь средней величины возился около большой липы. Дерево
росло почти вплотную около
скалы. С лицевой стороны
на нем была сделана заметка топором, что указывало
на то, что рой этот раньше нас и раньше медведя нашел кто-то из людей.
Надо было остановиться
на бивак. Недалеко от реки, с правой стороны, высилась одинокая
скала, похожая
на развалины замка с башнями по углам. У подножия ее
рос мелкий березняк. Место это мне показалось удобным, и я подал знак к остановке.
Рододендроны были теперь в полном цвету, и от этого
скалы,
на которых они
росли, казались пурпурно-фиолетовыми. Долину Фудзина можно назвать луговой. Старый дуб, ветвистая липа и узловатый осокорь
растут по ней одиночными деревьями. Невысокие горы по сторонам покрыты смешанным лесом с преобладанием пихты и ели.
Дорога эта великолепно хороша с французской стороны; обширный амфитеатр громадных и совершенно непохожих друг
на друга очертаниями гор провожает до самого Безансона; кое-где
на скалах виднеются остатки укрепленных рыцарских замков. В этой природе есть что-то могучее и суровое, твердое и угрюмое;
на нее-то глядя,
рос и складывался крестьянский мальчик, потомок старого сельского рода — Пьер-Жозеф Прудон. И действительно, о нем можно сказать, только в другом смысле, сказанное поэтом о флорентийцах...
«Но вот вдали
на горизонте показались первые облака. Они
росли, громоздились, как
скалы, покрывая мало-помалу голубой небосклон…»
Со странным очарованием, взволнованно следил он, как к станции, стремительно выскочив из-за поворота, подлетал
на всех парах этот поезд, состоявший всего из пяти новеньких, блестящих вагонов, как быстро
росли и разгорались его огненные глаза, бросавшие вперед себя
на рельсы светлые пятна, и как он, уже готовый проскочить станцию, мгновенно, с шипением и грохотом, останавливался — «точно великан, ухватившийся с разбега за
скалу», — думал Ромашов.
Солнце горит в небе, как огненный цветок, и сеет золотую пыль своих лучей
на серые груди
скал, а из каждой морщины камня, встречу солнца, жадно тянется живое — изумрудные травы, голубые, как небо, цветы. Золотые искры солнечного света вспыхивают и гаснут в полных каплях хрустальной
росы.
Какой я мельник, говорят тебе,
Я ворон, а не мельник. Чудный случай:
Когда (ты помнишь?) бросилась она
В реку, я побежал за нею следом
И с той
скалы прыгнуть хотел, да вдруг
Почувствовал, два сильные крыла
Мне
выросли внезапно из-под мышек
И в воздухе сдержали. С той поры
То здесь, то там летаю, то клюю
Корову мертвую, то
на могилке
Сижу, да каркаю.
Здесь умирает зять,
А там
растет тот враг непостижимый —
Моя вина, которой утвердить
Навеки я хотел работу жизни,
Она ж тяжелой рушится
скалойНа здание мое!
Было так темно, что
на самом близком расстоянии невозможно было определять предметы; по сторонам дороги представлялись мне то
скалы, то животные, то какие-то странные люди, и я узнавал, что это были кусты, только тогда, когда слышал их шелест и чувствовал свежесть
росы, которою они были покрыты.
Внизу блестел Донец и отражал в себе солнце, вверху белел меловой скалистый берег и ярко зеленела
на нем молодая зелень дубов и сосен, которые, нависая друг над другом, как-то ухитряются
расти почти
на отвесной
скале и не падать.