Неточные совпадения
Упал он, наложил руку на свою
рану и сказал, обратившись к
товарищам: «Прощайте, паны-братья,
товарищи!
Как-то днем, в стороне бульвара началась очень злая и частая пальба. Лаврушку с его чумазым
товарищем послали посмотреть: что там? Минут через двадцать чумазый привел его в кухню облитого кровью, — ему прострелили левую руку выше локтя. Голый до пояса, он сидел на табурете, весь бок был в крови, — казалось, что с бока его содрана кожа. По бледному лицу Лаврушки текли слезы, подбородок дрожал, стучали зубы. Студент Панфилов, перевязывая
рану, уговаривал его...
Все они без исключения глубоко и громко сознают, что их положение гораздо ниже их достоинства, что одна нужда может их держать в этом «чернильном мире», что если б не бедность и не
раны, то они управляли бы корпусами армии или были бы генерал-адъютантами. Каждый прибавляет поразительный пример кого-нибудь из прежних
товарищей и говорит...
Когда
товарищи подошли к нему, он лежал кверху спиной, держа обеими руками
рану в животе, и равномерно покачивался.
Вот смерклось. Были все готовы
Заутра бой затеять новый
И до конца стоять…
Вот затрещали барабаны —
И отступили басурманы.
Тогда считать мы стали
раны,
Товарищей считать.
«Этот Петербург,
товарищи мои по службе, даже комнаты и мебель, словом, все, что напоминает мне моего богоподобного Михайла Борисовича, все это еще более раскрывает
раны сердца моего», — заключал барон свое письмо, на каковое князь в тот же день послал ему телеграфическую депешу, которою уведомлял барона, что он ждет его с распростертыми объятиями и что для него уже готово помещение, именно в том самом флигеле, где и князь жил.
Операция производилась под кокаином. Один-другой разрез, я развел крючками края
раны,
товарищ вскрыл перстневидный хрящ, — и брызги кровавой слизи с кашлем полетели из разреза.
Товарищ ввел трубку и наложил повязку.
Один мой товарищ-хирург работает над вопросом об огнестрельных
ранах живота, — полезнее ли держаться при них выжидательного образа действий или немедленно приступать к операции.
Прибежал
товарищ, собрался народ, смотрят мою
рану, снегом примачивают. А я забыл про
рану, спрашиваю: «Где медведь, куда ушел?» Вдруг слышим: «Вот он! вот он!» Видим: медведь бежит опять к нам. Схватились мы за ружья, да не поспел никто выстрелить, — уж он пробежал. Медведь остервенел, — хотелось ему еще погрызть, да увидал, что народу много, испугался. По следу мы увидели, что из медвежьей головы идет кровь; хотели идти догонять, но у меня разболелась голова, и поехали в город к доктору.
Тут я вспомнил про Бульку и пошел его искать. Он полз мне навстречу и стонал. Я подошел к нему, присел и посмотрел его
рану. У него был распорот живот и целый комок кишок из живота волочился по сухим листьям. Когда
товарищи подошли ко мне, мы вправили Бульке кишки и зашили ему живот. Пока зашивали живот и прокалывали кожу, он все лизал мне руки.
Милица больна; ее
рана загноилась… Опасность заражения крови… Она бредит и стонет. Игорь, навещающий своего
товарища и друга, каждый раз в отчаянии уходит отсюда. Она не узнает его… Не узнает никого: ни капитана, находящегося тут же рядом, на соседней койке и потерявшего ногу, отнятую у него по колено, ни Онуфриева, своего верного дядьку, другого соседа по койке.
— Не думайте о ваших
товарищах и участниках вашей грешной жизни, — сказал Пантака, — но подумайте о вашей душе и воспользуйтесь в последний час той возможностью спасенья, которая представляется вам. Вот вам вода для питья, дайте я перевяжу ваши
раны. Может быть, мне и удастся спасти вашу жизнь.
Все поглядели по указанному направлению и, подъехавши ближе и всмотревшись, увидали ужасное зрелище. Иван Пропалый с
товарищами висели мертвыми на зубцах стен. Головы их были раздроблены, тела изуродованы, свежая кровь шла из их
ран.
— А вот изволишь видеть, — отвечал один из солдат, — в славной баталии под Гуммелем, где любимый шведский генерал Шлиппенбах унес от нас только свои косточки, — вы, чай, слыхали об этой баталии? — вот в ней-то получили мы с
товарищем по доброй орешине, я в голову, он в ногу, и выбыли из строя. Теперь пробираемся на родимую сторонку заживить
раны боевые.
Случалось,
товарищ занеможет или кровь из
раны его ручьем хлещет, давал я ему травы и кровь заговаривал, и всегда было удачно.
Все поглядели по указанному направлению и, подъехавши ближе и всмотревшись, увидали ужасное зрелище: Иван Пропалый и его
товарищи висели мертвыми на зубцах стен. Головы их были раздроблены, тела изуродованы, свежая кровь шла из
ран их.
— А, помню, помню, как ты колошматил турок, одного, другого, третьего. Вот тут мне турецкая пуля сделала дырочку, — Суворов указал на левую руку, — ты с другим
товарищем свели меня к морю, вымыли
рану морскою водой и перевязали… А ты помнишь, как ты за мною следом бегал во все время сражения?
Обрадованный солдатик, забыв про боль от
раны, спешит в часть к
товарищам.