Неточные совпадения
Дорогой, в вагоне, он
разговаривал с соседями о политике, о новых железных дорогах, и, так же как в Москве, его одолевала путаница понятий, недовольство собой, стыд пред чем-то; но когда он вышел на своей станции, узнал кривого
кучера Игната
с поднятым воротником кафтана, когда увидал в неярком свете, падающем из окон станции, свои ковровые сани, своих лошадей
с подвязанными хвостами, в сбруе
с кольцами и мохрами, когда
кучер Игнат, еще в то время как укладывались, рассказал ему деревенские новости, о приходе рядчика и о том, что отелилась Пава, — он почувствовал, что понемногу путаница разъясняется, и стыд и недовольство собой проходят.
И вот чему удивляться надо: бывали у нас и такие помещики, отчаянные господа, гуляки записные, точно; одевались почитай что
кучерами и сами плясали, на гитаре играли, пели и пили
с дворовыми людишками,
с крестьянами пировали; а ведь этот-то, Василий-то Николаич, словно красная девушка: все книги читает али пишет, а не то вслух канты произносит, — ни
с кем не
разговаривает, дичится, знай себе по саду гуляет, словно скучает или грустит.
Сверх того, я видел, что у ворот конного двора стоит наша коляска
с поднятым фордеком и около нее сидит наш
кучер Алемпий, пускает дым из трубки-носогрейки и
разговаривает с сгорбленным стариком в синем, вылинявшем от употребления крашенинном сюртуке.
—
С кучером ихним
разговаривал: сказывал он, как они ехали, — отвечал тот.
Дорога между тем все продолжала идти страшно песчаная. Сильные лошади исправника едва могли легкой рысцой тащить тарантас, уходивший почти до половины колес в песок. Вихров по сторонам видел несколько избушек бобылей и небольшие около них поля
с репой и картофелем.
Кучер не переставал
с ним
разговаривать.
Доктор ехал позади и всё время громко
разговаривал со своим
кучером. Изредка он догонял меня, ехал рядом и всё
с тою же наивною уверенностью, что для меня это очень приятно, предлагал папирос, просил спичек. А то, поравнявшись со мной, он вдруг вытянулся в санях во весь рост, замахал рукавами своей шубы, которые были у него чуть ли не вдвое длиннее рук, и закричал...
Кучер Зот
с уздечкой в руке и больничный мужик Мануйло в грязном фартуке стояли около сарая, о чем-то
разговаривали и смеялись.