Неточные совпадения
«Ему не больше шестнадцати лет. Глаза матери. Красивый мальчик», — соображал Самгин, пытаясь погасить чувство, острое, точно
ожог.
Самгин вздрогнул, почувствовав
ожог злости. Он сидел за столом, читая запутанное дело о взыскании Готлибом Кунстлером с Федора Петлина 15 000 рублей неустойки по договору, завтра нужно было выступать в суде, и в случае выигрыша дело это принесло бы солидный гонорар. Сердито и уверенно он спросил, взглянув на Ивана через очки...
Это был человек среднего роста, одетый в широкие, длинные одежды той неуловимой окраски, какую принимают листья деревьев поздней осенью, когда они уже испытали
ожог мороза.
Самгин выпил рюмку коньяка, подождал, пока прошло ощущение
ожога во рту, и выпил еще. Давно уже он не испытывал столь острого раздражения против людей, давно не чувствовал себя так одиноким. К этому чувству присоединялась тоскливая зависть, — как хорошо было бы обладать грубой дерзостью Кутузова, говорить в лицо людей то, что думаешь о них. Сказать бы им...
— Почему — случайно? — уклонился Клим от прямого ответа, но доктора, видимо, и не интересовал ответ, барабаня пальцами в
ожогах йода по черепу за ухом, он ворчал...
Испытав впечатление
ожога, Клим закричал...
По
ожогам на коре он установил время последнего пала.
Здесь среди кустарниковой растительности еще можно видеть кое-каких представителей маньчжурской флоры, например: лещину, у которой обертка орехов вытянута в длинную трубку и густо усажена колючими волосками; красноветвистый шиповник с сильно удлиненными плодами, сохраняющимися на ветках его чуть ли не всю зиму; калину, дающую в изобилии сочные светло-красные плоды; из касатниковых — вьющуюся диоскорею, мужские и женские экземпляры которой разнятся между собой; актинидию, образующую густые заросли по подлесью, и лимонник с гроздьями красных ягод, от которых во рту остается легкий
ожог, как от перца.
И вдруг — неожиданное и резкое впечатление не то холода, не то
ожога…
Он вздрогнул, долго смотрел на меня поверх очков и, протянув мне руку в язвах и шрамах
ожогов, сказал...
Солнце палило немилосердно и так нагревало камни на берегу, что от прикосновения к ним обнаженной рукой получалось впечатление
ожога.
Эти мысли казались ей чужими, точно их кто-то извне насильно втыкал в нее. Они ее жгли,
ожоги их больно кололи мозг, хлестали по сердцу, как огненные нити. И, возбуждая боль, обижали женщину, отгоняя ее прочь от самой себя, от Павла и всего, что уже срослось с ее сердцем. Она чувствовала, что ее настойчиво сжимает враждебная сила, давит ей на плечи и грудь, унижает ее, погружая в мертвый страх; на висках у нее сильно забились жилы, и корням волос стало тепло.
Усталость, накопленная годами, лишала людей аппетита, и для того, чтобы есть, много пили, раздражая желудок острыми
ожогами водки. Вечером лениво гуляли по улицам, и тот, кто имел галоши, надевал их, если даже было сухо, а имея дождевой зонтик, носил его с собой, хотя бы светило солнце.
Ее толкали в шею, спину, били по плечам, по голове, все закружилось, завертелось темным вихрем в криках, вое, свисте, что-то густое, оглушающее лезло в уши, набивалось в горло, душило, пол проваливался под ее ногами, колебался, ноги гнулись, тело вздрагивало в
ожогах боли, отяжелело и качалось, бессильное. Но глаза ее не угасали и видели много других глаз — они горели знакомым ей смелым, острым огнем, — родным ее сердцу огнем.
Сначала являлось впечатление
ожога, перерыва дыхания и мгновенного ужаса, вместе с замиранием сердца.
Я все еще думал, что сон вижу, и молчал. Пришел доктор, перевязал мне
ожоги, и вот я с бабушкой еду на извозчике по улицам города. Она рассказывает...
Челкаш почувствовал нечто вроде
ожога в груди и с холодной злобой вполголоса проговорил...
Истопили баню, набили в большое липовое корыто мыльнистой пены, вложили в него Марфу Андревну и начали ее расправлять да вытягивать. Кости становились на места, а о мясе Марфа Андревна не заботилась. Веруя, что живая кость обрастет мясом, она хлопотала только поскорее выправиться и терпеливо сносила без малейшего стона несносную боль от вытягиваний и от
ожогов, лопавшихся в мыльнистой щелочи.
До сей поры казалось мне, что хотя и медленно, но иду я в гору; не однажды слова его касались души моей огненным перстом и чувствовал я жгучие, но целебные
ожоги и уколы, а теперь вдруг отяжелело сердце, и остановился я на пути, горько удивлённый. Горят в груди моей разные огни — тоскливо мне и непонятно радостно, боюсь обмана и смущён.
Вишневский, покручивая тонкие усики маленькой и ловкой рукою, сплошь покрытой рубцами
ожогов, проблеял козлиным голосом...
— А вот еще ихняя памятка, — продолжал игумен, распахивая грудь и указывая на оставшиеся после
ожога белые рубцы, — да вот еще перстами не двигаю с тех пор, как они гвоздочки под ноготки забивали мне.
Восточно-сибирского стрелка, с разбитою вдребезги ногою, понесли в операционную для ампутации. Желто-восковое лицо все было в черных пятнышках от
ожогов, на опаленной бороде кончики волос закрутились. Когда его хлороформировали, стрелок, забываясь, плакал и ругался. И, как из темной, недоступной глубины, поднимались слова, выдававшие тайные думы солдатского моря...
У него солнечный
ожог спины, полученный на биваке.
Она помнит, что когда он ехал в Польшу, назначенный в действующую армию, он со слезами на глазах просил ее дать ему медальон с ее миниатюрой. Он говорил, что он будет ему талисманом, который охранит его в опасности. Она сама надела ему этот медальон на золотой цепочке на шею. Он поцеловал ее руку, и горячая слеза обожгла ее. Княжна почувствовала даже теперь этот
ожог на своей руке. Потом она почти забыла его.
— Доктор, может быть, вот этот пузырек поможет вам определить истинные причины
ожога у больной. Десять минут назад она в углу приемной полила себе руки из этого пузырька.