Неточные совпадения
Покончив
работу, я кликнул свою
собаку и, взяв ружье, пошел немного побродить по берегу.
Попадался ли ему клочок бумаги, он тотчас выпрашивал у Агафьи-ключницы ножницы, тщательно выкраивал из бумажки правильный четвероугольник, проводил кругом каемочку и принимался за
работу: нарисует глаз с огромным зрачком, или греческий нос, или дом с трубой и дымом в виде винта,
собаку «en face», похожую на скамью, деревцо с двумя голубками и подпишет: «рисовал Андрей Беловзоров, такого-то числа, такого-то года, село Малые Брыки».
На этом пункте они всегда спорили. Старый штейгер относился к вольному человеку — старателю — с ненавистью старой дворовой
собаки. Вот свои
работы — другое дело… Это настоящее дело, кабы сила брала. Между разговорами Родион Потапыч вечно прислушивался к смешанному гулу работавшей шахты и, как опытный капельмейстер, в этой пестрой волне звуков сейчас же улавливал малейшую неверную ноту. Раз он соскочил совсем бледный и даже поднял руку кверху.
«Что я за
собака, чтобы на свист стал ходить?» — объявил Морок и не стал ходить на
работу.
Он умер утром, в те минуты, когда гудок звал на
работу. В гробу лежал с открытым ртом, но брови у него были сердито нахмурены. Хоронили его жена, сын,
собака, старый пьяница и вор Данила Весовщиков, прогнанный с фабрики, и несколько слободских нищих. Жена плакала тихо и немного, Павел — не плакал. Слобожане, встречая на улице гроб, останавливались и, крестясь, говорили друг другу...
— Бедность, голод и болезни — вот что дает людям их
работа. Все против нас — мы издыхаем всю нашу жизнь день за днем в
работе, всегда в грязи, в обмане, а нашими трудами тешатся и объедаются другие и держат нас, как
собак на цепи, в невежестве — мы ничего не знаем, и в страхе — мы всего боимся! Ночь — наша жизнь, темная ночь!
Он уже начал строить: сделал домик для кроликов и конуру для
собаки, придумывал крысоловку, — сестра ревниво следила за его
работами и за столом с гордостью рассказывала о них матери и отцу, — отец, одобрительно кивая головою, говорил...
— Что ж такое кричали?.. И
собаки на улице лают беспрестанно, однако от того большой пользы ни им, ни человечеству нет! — возразил князь и сам снова принялся за свою
работу.
Тоскливо с ними: пьют они, ругаются между собою зря, поют заунывные песни, горят в
работе день и ночь, а хозяева греют свой жир около них. В пекарне тесно, грязно, спят люди, как
собаки; водка да разврат — вся радость для них. Заговорю я о неустройстве жизни — ничего, слушают, грустят, соглашаются; скажу: бога, — мол, — надо нам искать! — вздыхают они, но — непрочно пристают к ним мои слова. Иногда вдруг начнут издеваться надо мной, непонятно почему. А издеваются зло.
Будочник прислушивался. В темноте с разных сторон, на разные голоса стучали трещотки, лаяли
собаки. Темнота кипела звуками… Сомнения будочника исчезали. Огонек в окне угасал, и будка становилась явно нейтральным местом по отношению ко всему, что происходило под покровом ночи… Трещотки постепенно тоже стихали… Успокаивались
собаки… Ночные промышленники спокойно выходили «на
работу»…
С тобой не разговаривают,
собака! Не хотим больше терпеть! Псару! Псару! Где правитель
работ? Пусть он нас рассудит!
— Работаешь весь день, — машина стучит, пол под тобою трясется, ходишь, как маятник. Устанешь с
работы хуже
собаки, а об еде и не думаешь. Все только квас бы пил, а от квасу какая сила? Живот наливаешь себе, больше ничего. Одна водочка только и спасает: выпьешь рюмочку, — ну, и есть запросишь.
И много есть животных —
собака Шарик, гордый орел с подбитым крылом. Гуси выстраиваются на правом фланге арестантов и торжественно шествуют вместе с ними на
работы. Милый козел Васька бодается с лезгином Бабаем и ловким ударом сшибает его с крыльца.
В то время как толпа зевак рассматривала афишу, на которой, помимо заманчивого объявления, были изображены прыгающие через обручи
собаки, стреляющая из револьвера обезьянка и человек, глотающий шпаги, внутри круглого здания шла обычная
работа.
И с этими словами он быстро накинул на плечи порыжевшее от времени пальто, надел на голову старый, помятый цилиндр и в сопровождении детей вышел из избушки. Три
собаки поплелись за ними. Они знали, что пришел час их
работы.
Но теперь, когда это делал барин-граф, когда мимо на великолепных лошадях со сворами борзых
собак проезжали сытые, бездельные его сыновья, — вдова могла видеть в
работе Толстого одну лишь блажь: купил бы сынам парою собачек меньше, — и нечего было бы самому пачкаться, да морить себя на ее пашне.
Уборная императрицы кроме обыкновенной мебели имела следующие редкости: играющие часы
работы Рентгена, бюсты Цицерона и Вольтера, античное изображение Дианы с
собакой из слоновой кости, античный стол, горка из уральских драгоценных камней с каскадами из аквамаринов.
Если Владимир Михайлович возвращался рано и не уставал от
работы, он садился писать, и тогда
собака укладывалась комочком где-нибудь на стуле возле него, изредка открывала один черный глаз и спросонья виляла хвостом. И когда, взволнованный процессом творчества, измученный муками своих героев, задыхающийся от наплыва мыслей и образов, он ходил по комнате и курил папиросу за папиросой, она следила за ним беспокойным взглядом и сильнее виляла хвостом.