Неточные совпадения
— Нет, позволь, — продолжал Левин. — Ты говоришь, что несправедливо, что я получу
пять тысяч, а мужик пятьдесят
рублей: это правда. Это несправедливо, и я чувствую это, но…
— Были, ma chère. Они нас звали с мужем обедать, и мне сказывали, что соус на этом обеде стоил
тысячу рублей, — громко говорила княгиня Мягкая, чувствуя, что все ее слушают, — и очень гадкий соус, что-то зеленое. Надо было их позвать, и я сделала соус на восемьдесят
пять копеек, и все были очень довольны. Я не могу делать тысячерублевых соусов.
— Ну, так я тебе скажу: то, что ты получаешь за свой труд в хозяйстве лишних, положим,
пять тысяч, а наш хозяин мужик, как бы он ни трудился, не получит больше пятидесяти
рублей, точно так же бесчестно, как то, что я получаю больше столоначальника и что Мальтус получает больше дорожного мастера. Напротив, я вижу какое-то враждебное, ни на чем не основанное отношение общества к этим людям, и мне кажется, что тут зависть…
— Крестьян накупили на сто
тысяч, а за труды дали только одну беленькую. [Беленькая — ассигнация в двадцать
пять рублей.]
–…для расходов по экономии в моем отсутствии. Понимаешь? За мельницу ты должен получить
тысячу рублей… так или нет? Залогов из казны ты должен получить обратно восемь
тысяч; за сено, которого, по твоему же расчету, можно продать семь
тысяч пудов, — кладу по сорок
пять копеек, — ты получишь три
тысячи: следовательно, всех денег у тебя будет сколько? Двенадцать
тысяч… так или нет?
— Алина будет, вообще — замечательно! Желающие костюмируются, билеты не дешевле
пяти рублей, а дороже — хоть до
тысячи; сколько можешь продать?
Он вместо
пяти получал уже от семи до десяти
тысяч рублей ассигнациями дохода; тогда и жизнь его приняла другие, более широкие размеры. Он нанял квартиру побольше, прибавил к своему штату еще повара и завел было пару лошадей.
Ольга поехала с теткой с визитом до обеда, а он пошел глядеть квартиры поблизости. Заходил в два дома; в одном нашел квартиру в четыре комнаты за четыре
тысячи ассигнациями, в другом за
пять комнат просили шесть
тысяч рублей.
— По
тысяче двести
рублей ассигнациями платила за каждую, — сказала бабушка, — обе
пять лет были там.
— Ведомости о крестьянах, об оброке, о продаже хлеба, об отдаче огородов… Помнишь ли, сколько за последние года дохода было? По
тысяче четыреста двадцати
пяти рублей — вот смотри… — Она хотела щелкнуть на счетах. — Ведь ты получал деньги? Последний раз тебе послано было пятьсот пятьдесят
рублей ассигнациями: ты тогда писал, чтобы не посылать. Я и клала в приказ: там у тебя…
Этот брак состоялся, и его плодами постепенно явились двадцать
пять рублей жалованья вместо прежних пятнадцати, далее свой домик, стоивший по меньшей мере
тысяч пятнадцать, своя лошадь, экипажи, четыре человека прислуги, приличная барская обстановка и довольно кругленький капитальчик, лежавший в ссудной кассе.
Костя вот уж
пять лет работает на них, как каторжный, и добился ежегодного дивиденда в триста
тысяч рублей.
— Сегодня, в
пять часов пополудни, господин Карамазов занял у меня, по-товарищески, десять
рублей, и я положительно знаю, что у него денег не было, а сегодня же в девять часов он вошел ко мне, неся в руках на виду пачку сторублевых бумажек, примерно в две или даже в три
тысячи рублей.
Часов через
пять он был арестован, на нем, кроме пятнадцати
рублей, которые он уже успел истратить, нашли все эти полторы
тысячи.
Но и этого еще мало, я еще больше тебе могу привесть: я знаю, что у него уж дней
пять как вынуты три
тысячи рублей, разменены в сотенные кредитки и упакованы в большой пакет под
пятью печатями, а сверху красною тесемочкой накрест перевязаны.
— Что же делать, господин офицер. Он предлагает мне хорошее жалование, три
тысячи рублей в год и все готовое. Быть может, я буду счастливее других. У меня старушка мать, половину жалования буду отсылать ей на пропитание, из остальных денег в
пять лет могу скопить маленький капитал, достаточный для будущей моей независимости, и тогда bonsoir, [прощайте (фр.).] еду в Париж и пускаюсь в коммерческие обороты.
Они никогда не сближались потом. Химик ездил очень редко к дядям; в последний раз он виделся с моим отцом после смерти Сенатора, он приезжал просить у него
тысяч тридцать
рублей взаймы на покупку земли. Отец мой не дал; Химик рассердился и, потирая рукою нос, с улыбкой ему заметил: «Какой же тут риск, у меня именье родовое, я беру деньги для его усовершенствования, детей у меня нет, и мы друг после друга наследники». Старик семидесяти
пяти лет никогда не прощал племяннику эту выходку.
Торг возобновился. Наконец устанавливается цифра в
пять тысяч ассигнационных
рублей, на которую обе стороны согласны.
Но когда она вспомнила, что при таком обороте дела ей придется платить за меня в течение девяти лет по шестисот
рублей ассигнациями в год, то испугалась. Высчитавши, что платежи эти составят, в общей сложности, круглую сумму в
пять тысяч четыреста
рублей, она гневно щелкнула счетами и даже с негодованием отодвинула их от себя.
— На одну восьмую копейки с пуда больше, чем на рынке… Это… это составит за
пять тысяч пудов ровно шесть
рублей двадцать
пять копеек. Кажется, я выражаюсь ясно? Ведь деньги не валяются на дороге?
Крестьянка не хотела у меня взять непорочных, благоумышленных ста
рублей, которые в соразмерности состояний долженствуют быть для полковницы, советницы, майорши, генеральши
пять, десять, пятнадцать
тысяч или более; если же госпоже полковнице, майорше, советнице или генеральше (в соразмерности моего посула едровской ямщичихе), у которой дочка лицом недурна или только что непорочна, и того уже довольно, знатной боярин седмидесятой, или, чего боже сохрани, седмьдесят второй пробы, посулит
пять, десять, пятнадцать
тысяч, или глухо знатное приданое, или сыщет чиновного жениха, или выпросит в почетные девицы, то я вас вопрошаю, городские матушки, не ёкнет ли у вас сердечко? не захочется ли видеть дочку в позлащенной карете, в бриллиантах, едущую четвернею, если она ходит пешком, или едущую цугом вместо двух заморенных кляч, которые ее таскают?
— А вот как я вам скажу. Был я вчера у Радугина: он ночью нынче в Москву за сукном уехал. Так он мне сказывал:"Взялся, говорит, я сто
тысяч аршин сукна поставить по
рублю за аршин и для задатков вперед двадцать
пять тысяч получил — сколько, ты думаешь, у меня от этих двадцати
пяти тысяч денег осталось?"–"Две синеньких?" — говорю."Две не две, а…
пять тысяч!!"
Из дальнейших расспросов оказалось, что в этом деле заинтересован, в качестве мецената, капиталист Губошлепов, который, на приведение его в ясность, пожертвовал миллион
рублей. Из них по
пяти тысяч выдал каждому статистику вперед, а остальные девятьсот девяносто
тысяч спрятал в свой письменный стол и запер на ключ, сказав...
— Проворно: молодец! Покажи-ка. Что это? Ты ко мне пишешь. «Милостивый государь Петр Иваныч!» Его зовут Тимофей Никоныч. Как пятьсот двадцать
рублей!
пять тысяч двести! Что с тобой, Александр?
— Восемь
тысяч гульденов, — повторил протяжно Санин… — Это на наши деньги — около пятнадцати
тысяч рублей ассигнациями… Мой доход гораздо меньше. У меня есть небольшое имение в Тульской губернии… При хорошо устроенном хозяйстве оно может дать — и даже непременно должно дать
тысяч пять или шесть… Да если я поступлю на службу — я легко могу получить
тысячи две жалованья.
—
Тысячу восемьсот двадцать
пять помножь на три — выйдет
пять тысяч четыреста семьдесят
пять рублей.
Старинные материнские брильянты и жемчуги надобно было переделать и перенизать по новому фасону в Москве и оттуда же выписать серебро и некоторые наряды и подарки: остальные же платья, занавесь парадной кровати и даже богатый чернобурый салоп, мех которого давно уже был куплен за пятьсот
рублей и которого теперь не купишь за
пять тысяч, — всё это было сшито в Казани; столового белья и голландских полотен было запасено много.
Он отличался дерзостию своих речей, поносил начальство и подговаривал казаков бежать в области турецкого султана; он уверял, что и донские казаки не замедлят за ними последовать, что у него на границе заготовлено двести
тысяч рублей и товару на семьдесят
тысяч и что какой-то паша, тотчас по приходу казаков, должен им выдать до
пяти миллионов; покамест обещал он каждому по двенадцати
рублей в месяц жалованья.
Параграф троазием, господа:"В состав комиссии входят по одному представителю от каждой из
пяти первостепенных держав с жалованьем по шести
тысяч рублей в год; второстепенные державы посылают в складчину по одному представителю от каждых двух государств, с жалованьем по мере средств.
— Да-с, не лестно-с и не расчет-с! — начал он вновь, закидывая руки под голову, — я в Петербурге от ста до
тысячи рублей в день получаю — сколько это в год-то составит? — да-с! А вы тут с своею Проплеванною в глаза лезете!.. Я за квартиру в год
пять тысяч плачу! У меня мебель во всех комнатах золоченая — да-с!
Сестрицы продали и меня, и мой миллион за десять
тысяч рублей, или, вернее, за
пять тысяч, потому что только эта сумма была немедленно отсчитана, а остальные
пять тысяч они имели право получить лишь тогда, когда феодосийские присяжные окончательно произнесут: да, Прокоп устранил миллион из прежнего помещения вполне согласно с обстоятельствами дела.
Ведь их набирается на Чусовую
тысяч двадцать
пять, кладите по
рублю с человека — и то получается порядочный куш, а тут еще нагрузка барок, опять новая статья дохода.
Телятев. Насчет имения я сказать ничего не могу; а откуда у него шестьсот
рублей, я знаю. Он
пять дней бегал по Москве, искал их, насилу ему дали на месяц и взяли вексель в две
тысячи рублей. Я думал, что он ищет денег для вашего мужа, которому он уже давно проиграл в клубе эту сумму и не заплатил.
А в это время из-за горла бухты показывается еще один баркас, другой, третий, еще два сразу. Они стараются перегнать друг друга, потому что цены на рыбу все падают и падают. Через полчаса за
тысячу уже платят пятнадцать
рублей, через час — десять и, наконец,
пять и даже три
рубля.
В каждом возу будет пудов двадцать
пять, всего выходит
тысячу двести пятьдесят пудов; с каждого пуда она наживет тридцать
пять копеек, а со всей муки пятьсот рубликов и положит в карман… Овса
тысячу пудов купит по тридцати копеек, тоже
рубль на
рубль возьмет, глядишь, опять триста рубликов в карман. Ох, хо-хо!.. А вот наша сестра и во сне таких денег не видывала… Купишь пудик мучки-то, да и перебиваешься с ним, как церковная мышь!.. Только, по-моему, она неверно поступает, что такие деньги с нас дерет…
Константин. Правда пословица-то: дураков-то не орут, не сеют, а сами родятся. Получаешь ты триста
рублей в год, значит, обязан ты воровать; хотят тебя осчастливить, дают тебе
пять тысяч, а ты физиономию в сторону отворачиваешь! Мозги! Нечего сказать! Постучи-ка себя в лоб-то да вон в стену попробуй, будет ли разница?
— Э, сверхштатным! Старик же и давал на содержание, я говорю вам, он добрый; но мы все-таки не уступим. Конечно, двадцать
пять рублей не обеспечение, но я вскорости надеюсь принять участие в управлении расстроенными имениями графа Завилейского, тогда прямо на три
тысячи; не то в присяжные поверенные. Нынче людей ищут… Ба! какой гром, гроза будет, хорошо, что я до грозы успел; я ведь пешком оттуда, почти все бежал.
Ирина. Все, все необыкновенное! Красавец собой, умен, ловок, как одет, как деньги проигрывает! Он совсем их не жалеет, бросает
тысячу, две на стол, а сам шутит. Сядет ужинать, кругом него толпа, и он за всех платит; людям меньше
пяти рублей на водку не дает.
Пристал Степан Степанович к соседу, чтобы тот продал Акульку; сосед поломался, потом согласился с условием, чтобы Столыгин купил отца и мать. «Я, — говорит, — христианин и не хочу разлучать того, что бог соединил». Степан Степанович на все согласился и заплатил ему три
тысячи рублей; по тогдашним ценам на такую сумму можно было купить
пять Акулек и столько же Дуняшек с их отцами и матерями.
Как он дошел до Казани, отломав более
тысячи верст, и каким образом достал двадцать
пять рублей — это осталось неизвестным.
— Жестокий вопрос! — засмеялся поручик. — Брат может и год ждать, но я-то не могу ждать! Ведь это я, надо вам сказать, ради себя хлопочу. Мне нужны во что бы то ни стало деньги, а у брата, как нарочно, ни одного свободного
рубля. Приходится поневоле ездить и собирать долги. Сейчас был у арендатора-мужика, теперь вот у вас сижу, от вас еще куда-нибудь поеду и так, пока не соберу
пяти тысяч. Ужасно нужны деньги!
И через год у него из трех
тысяч осталось двадцать
пять рублей и пришлось наниматься к хозяевам.
— А вот погодите, рассчитаем. Три
тысячи верст, по четыре с половиной копейки, это выходит по сту по тридцати
пяти рублей с лошади. Ежели теперь на четверку да на обратный путь хоть, скажем, на две лошади… Поэтому экономия составляется сот восемь
рублей на одних прогонах. Так или нет?
— Да вот видишь, — говорит, — твой племянничек задолжал у меня в лавке на
тысячу рублей да и не платится; посылал было этто к нему парня со счетом, так дал только двадцать
пять рублей, а малого-то разругал да велел еще прогнать. Это ведь, говорит, нехорошо!
— Ну что, дядюшка, об этом вздоре говорить: кирпичный завод, на котором
пять тысяч кирпичу выделывалось, и мельница, приносившая в год сто
рублей и сто раз в год ломавшаяся; тут может быть устроено что-нибудь посерьезнее.
Патап Максимыч дела свои на базаре кончил ладно. Новый заказ, и большой заказ, на посуду он получил, чтоб к весне непременно выставить на пристань
тысяч на
пять рублей посуды, кроме прежде заказанной; долг ему отдали, про который и думать забыл; письма из Балакова получил: приказчик там сходно пшеницу купил, будут барыши хорошие; вечерню выстоял, нового попа в служении видел; со Снежковым встретился, насчет Настиной судьбы толковал; дело, почитай, совсем порешили. Такой ладный денек выпал, что редко бывает.
— Постараюсь, — сказал Марко Данилыч. — Признаться, в наличности таких денег теперь при себе не имею, да не знаю, буду ли завтра иметь, — дружески улыбаясь, прибавил он. — Теперича не то что двадцати
пяти тысяч — ста
рублей во всей ярманке не сыщете на самый короткий срок. Такое безденежье, что просто хоть волком вой…
— Объявился несостоятельным: вчера об этом я письмо получил. Моих
тысячи тут за три село, — продолжал Марко Данилыч. — Администрацию назначат либо конкурс. Ну и получай
пять копеек за
рубль. А я говорю: ежели ты не заплатил долгу до последней копейки, иди в кабалу, и жену в кабалу, и детей — заработали бы долг… Верно ли говорю?
Глупец, я взялся за роль страшного и непобедимого силача с пустыми пятью-шестью
тысячами рублей, которые она мне сунула, как будто я не мог и не должен был предвидеть, что этим широким разгоном моей бравурной репутации на малые средства она берет меня в свои лапы; что, издержав эти деньги, — как это и случилось теперь, — я должен шлепнуться со всей высоты моего аршинного величия?
— Да ищи того суда, как Франклина в море: по суду-то на сто
рублей оштрафуют, а без суда на
пять тысяч накажут, как пить дадут. Нет, если бы это написать, да за границей напечатать.