Неточные совпадения
Этот анекдот, которого верность не подлежит ни малейшему сомнению, бросает большой свет на характер Николая. Как же ему не
пришло в голову, что если человек, которому он не отказывает в уважении, храбрый
воин, заслуженный старец, — так упирается и так умоляет пощадить его честь, то, стало быть, дело не совсем чисто? Меньше нельзя было сделать, как потребовать налицо Голицына и велеть Стаалю при нем объяснить дело. Он этого не сделал, а велел нас строже содержать.
После ссылки я его мельком встретил в Петербурге и нашел его очень изменившимся. Убеждения свои он сохранил, но он их сохранил, как
воин не выпускает меча из руки, чувствуя, что сам ранен навылет. Он был задумчив, изнурен и сухо смотрел вперед. Таким я его застал в Москве в 1842 году; обстоятельства его несколько поправились, труды его были оценены, но все это
пришло поздно — это эполеты Полежаева, это прощение Кольрейфа, сделанное не русским царем, а русскою жизнию.
— А вас, сударь
Воин Васильевич, и всю честную компанию с дорогою именинницей. И затем, сударь, имею честь доложить, что,
прислав нас с сестрицей для принесения вам их поздравления, и господин мой и Пармен Семенович Туганов просят извинения за наше холопье посольство; но сами теперь в своих минутах не вольны и принесут вам в том извинение сегодня вечером.
Так, например, сочинитель примечаний на Родословную историю татар Абулгази Баядур-Хана утверждает, что казаки уральские произошли от древних кипчаков; что они
пришли в подданство России вслед за покорением Астрахани; что они имеют особливый смешанный язык, которым говорят со всеми соседними татарами; что они могут выставить 30 000 вооруженных
воинов; что город Уральск стоит в 40 верстах от устья Урала, текущего в Каспийское море, и пр.
Его «Бедный певец», «Певец в стане русских
воинов», «Освальд, или Три песни» Жуковского и «
Приди, о путник молодой» из «Руслана и Людмилы», «Черная шаль» Пушкина и многие другие пиесы — чрезвычайно нравились всем, а меня приводили в восхищение.
Ну да вот какой огонь: когда в третьем акте Креон, в отсутствие Тезея, похищает Эдипа и
воины удерживают Антигону, то она
пришла в такую пассию, что, произнеся первые четыре стиха...
Пошел в праздник Аггей в церковь.
Пришел он туда с женою своею в пышных одеждах: мантии на них были златотканые, пояса с дорогими каменьями, а над ними несли парчовый балдахин. И впереди их и сзади шли
воины с мечами и секирами и довели их до царского места, откуда им слушать службу. Вокруг них стали начальники да чиновники. И слушал Аггей службу и думал по-своему, как ему казалось, верно или неверно говорится в Святом Писании.
Пришли незваные, непрошеные поп с дьячком, дьякон с пономарем да ватага поповичей послушать высокогласного
воина, коему сам Ефрем протодьякон в подметки не годится.
Вскоре по приезде Ермака Тимофеевича он
прислал послов с дарами, прося защиты казаков от ногаев, будто бы угрожавших его улусу. Ермак поверил и послал к нему в помощь Ивана Кольца с сорока лучшими
воинами.
А он ни разу и не вскрикнул, только воздохнул ко Господу и сказал
воинам: «Скажите, говорит, вашему царю злочестивому, что на мое место, говорит, другие
придут, из каждой, говорит, из капли моей крови по человеку вырастет, и станут те люди поучать народ любви и единодушию», — да так и испустил свою душеньку ко Господу.
Когда
воины пришли за епископом, то он спокойно играл в шахматы с одной знатной прихожанкой и удивился всему, что услыхал, и начал говорить, что он лицо подчиненное и ничего не смеет без патриарха; но когда ему сказали, что патриарх выставил его лицом самостоятельным в Александрии, а сам неизвестно куда уехал, то епископ заплакал.