Неточные совпадения
Ей казалось натурально и просто видеть
сына, когда она будет в одном с ним городе; но по
приезде в Петербург ей вдруг представилось ясно ее теперешнее положение в обществе, и она поняла, что устроить свидание было трудно.
Продолжительное отсутствие
сына начинало беспокоить Николая Петровича; он вскрикнул, заболтал ногами и подпрыгнул на диване, когда Фенечка вбежала к нему с сияющими глазами и объявила о
приезде «молодых господ»; сам Павел Петрович почувствовал некоторое приятное волнение и снисходительно улыбался, потрясая руки возвратившихся странников.
— «А вследствие того, приказываю тебе сей же час женить твоего
сына, Левка Макогоненка, на козачке из вашего же села, Ганне Петрыченковой, а также починить мосты на столбовой дороге и не давать обывательских лошадей без моего ведома судовым паничам, хотя бы они ехали прямо из казенной палаты. Если же, по
приезде моем, найду оное приказание мое не приведенным в исполнение, то тебя одного потребую к ответу. Комиссар, отставной поручик Козьма Деркач-Дришпановский».
Мать смотрела на
сына с печалью в глазах. Глаза Эвелины выражали сочувствие и беспокойство. Один Максим будто не замечал, какое действие производит шумное общество на слепого, и радушно приглашал гостей наведываться почаще в усадьбу, обещая молодым людям обильный этнографический материал к следующему
приезду.
—
Приезд Давыдовых совпал у нас с проводами
сыновей старика нашего Тизенгаузена: они три дня после их отправились домой, проживши здесь шесть недель.
— Прекрасно-с! И поэтому, по
приезде в Петербург, вы возьмите этого молодого человека с собой и отправляйтесь по адресу этого письма к господину, которого я очень хорошо знаю; отдайте ему письмо, и что он вам скажет: к себе ли возьмет вашего
сына для приготовления, велит ли отдать кому — советую слушаться беспрекословно и уже денег в этом случае не жалеть, потому что в Петербурге также пьют и едят, а не воздухом питаются!
Но юноша, вскоре после
приезда, уже начал скучать, и так как он был единственный
сын, то отец и мать, натурально, встревожились. Ни на что он не жаловался, но на службе старанья не проявил, жил особняком и не искал знакомств."Не ко двору он в родном городе, не любит своих родителей!" — тужили старики. Пытали они рисовать перед ним соблазнительные перспективы — и всё задаром.
В этих-то крайних обстоятельствах, полагая, что опека, опись имения,
приезд суда и тому подобные неприятности происходят не столько от неплатежа процентов, сколько оттого, что она женщина, Анна Дмитриевна писала в полк к
сыну, чтоб он приехал спасти свою мать в этом случае.
Но теперь он, очевидно, приехал по нужде, по принуждению, вследствие чего он не выразил даже ни одного из тех знаков радостного недоумения, которыми обыкновенно ознаменовывает всякий блудный дворянский
сын свой
приезд в родное место.
— Юрий Дмитрич, — сказал князь Черкасский, — поздравляю тебя с счастливым
приездом в Нижний Новгород; хотя, сказать правду, для всех нас было бы радостнее выпить этот кубок за здравие
сына Димитрия Юрьевича Милославского, а не посланника от поляков и верноподданного королевича Владислава.
Саша через несколько дней по
приезде в Казань поступила на содержание к
сыну какого-то водочного заводчика, кутившему вместе с Фомой. Уезжая с новым хозяином куда-то на Каму, она сказала Фоме...
Доктор был совершенно убежден в необходимости дозволить свидание матери с
сыном, особенно когда последний знал уже о ее
приезде, но не смел этого сделать без разрешения главного надзирателя или директора; он послал записки к обоим.
Директор был несколько озадачен; но обозлившийся главный надзиратель возразил ей, «что она сама, по своей безрассудной горячности, портит все дело; что в отсутствие его она пользовалась слабостью начальства, брала
сына беспрестанно на дом, беспрестанно приезжала в гимназию, возвращалась с дороги, наконец через два месяца опять приехала, и что, таким образом, не дает возможности мальчику привыкнуть к его новому положению; что причиною его болезни она сама, а не строгое начальство и что настоящий ее
приезд наделает много зла, потому что
сын ее, который уже выздоравливал, сегодня поутру сделался очень болен».
В первую же ночь после
приезда дяди Егора они оба — отец и
сын — заперлись в отведенной ему комнате и долго беседовали вполголоса; на другое утро я заметил, что дядя как-то особенно ласково и доверчиво посматривал на своего
сына: очень он им казался доволен.
(Поездки в Норвегию Герцена-сына и Бакунина, равно как и
приезд в Россию Василья Кельсиева с паспортом турецкого подданного Янини — все это дела дней позднейших.)
Вероятно, невоздержанность в пище и спиртных напитках в скором времени до того утучнила расположенного к полноте Дмитрия Александровича, что он оставался во время
приезда гостей в кабинете и никому не показывался. Все три
сына его были старше меня и потому мне с ними вступать в близкие отношения не приходилось.
От него я узнал, что М. Н. Загоскин, также уже женатый человек, отец двух
сыновей, переехал на житье в Москву за два месяца до моего
приезда, что он предобрейший человек и очень часто у него бывает.
Злопророчество это отчасти начало сбываться, потому что Бахтиарова, тотчас же по
приезде в Париж, отдала
сына одному дальнему ее родственнику, профессору какой-то парижской школы, с видимою целью свободнее насладиться удовольствиями парижской жизни.
Он писал моряку во всяком письме, чтобы все было готово для его
приезда, что он на днях едет, и нарочно оттягивал свой отъезд. Возвратившись, наконец, в свой дом на Яузе, он прервал все сношения с Марией Валериановной, строго запретил людям принимать ее или ходить к ней в дом. «Я должен был принять такие меры, — говорил он, — для
сына; я все бы ей простил, но она женщина до того эгрированная, что может пошатнуть те фундаменты морали, которые я с таким трудом вывожу в сердце Анатоля».
В тот же день приехал из Петербурга в недельный отпуск сын-офицер, и хотя сам он не придавал никакого значения своему необычному
приезду, был шутлив и весел, но чувствовалось, что привлекла его сюда все та же непонятная забота о губернаторе. О событии он отозвался очень легко и передал, что в Петербурге восхищаются мужеством и твердостью Петра Ильича, но настойчиво советовал вытребовать сотню казаков и вообще принять меры.
Макар Тихоныч непомерно был рад дорогим гостям. К свадьбе все уже было готово, и по
приезде в Москву отцы решили повенчать Евграфа с Машей через неделю. Уряжали свадьбу пышную. Хоть Макар Тихоныч и далеко не миллионер был, как думал сначала Гаврила Маркелыч, однако ж на половину миллиона все-таки было у него в домах, в фабриках и капиталах — человек, значит, в Москве не из последних, а
сын один… Стало быть, надо такую свадьбу справить, чтобы долго о ней потом толковали.
По
приезде в село, где должно было сдать дитя барону, оставалось кончить эту драму, которая начинала ему надоедать, и приготовить Амалию к разлуке с старшим
сыном.
К
приезду монарха ему было поручено написать три речи: первую от лица двухлетнего
сына царя Петра Петровича, вторую от лица царевен Анны и Елизаветы и третью от лица российского народа.
По
приезде сюда у них были три
сына и три дочери, от четырех до пятнадцати лет.
Княгиня молилась у гроба
сына, когда ей доложили о
приезде светлейшего князя Потемкина.
По истечении месяца с небольшим после его
приезда императрица Екатерина уже писала ему, что он сделал все, что должно было истинному
сыну отечества, и что она признает нужным вызвать его назад.
Княгиня припоминает все подробности о ее неожиданно найденном
сыне, рассказанные ей Григорием Александровичем, несколько раз посетившим ее по
приезде в Петербург после падения Измаила.
В первые часы свидания, как она, так и
сын забыли о цели его
приезда, забыли о богатом наследстве, посланном им с неба.
На
сына своего Герасима Сергеевича и его жену знатная и богатая старуха, уважаемая всей родовитой и чиновной Москвой, имела большое влияние, и так как к тому же она очень любила своего внука Колю, то решение его судьбы по
приезде в Москву семейства Савиных было предоставлено на ее одобрение.
Одно немного беспокоило Стешу: муж ее за последнее время стал выпивать. С
приездом же отца эти выпивки стали чаще, так как старик любил «царапнуть» по-сибирски, а
сын был всегда его усердным компаньоном. По вечерам за рюмочкой начинал всегда Флегонт Никитич свои любопытные, нескончаемые рассказы о Сибири, о тамошней жизни и службе. Стеше, надо сознаться, надоели таки порядком эти рассказы старика за графинчиком, но раз до ее слуха долетела знакомая фамилия — Шатов, и она вся превратилась в слух.
Суворов-сын охотно, вследствие этого, подчинился желанию отца и уже во второй визит сделал предложение и получил согласие, к великому неудовольствию московских маменек, из которых многие прочили его еще до его
приезда в женихи их дочкам.
Перед окончанием путешествия Разумовский еще раз посетил Батурин, где была его жена. Вскоре после
приезда гетмана в Глухов умерла жена Григория Николаевича Теплова, а 22 октября у Разумовского родился
сын, названный Андреем.
Сын генерального подскарбия Скоропадского был отправлен курьером в Петербург с этим известием. Главные чиновники являлись ко двору гетманскому с поздравлениями, причем подносили гетманше «обычный презент».
— Вот в чем дело, — отвечал с ужимками книгопечатник. — Эта самая та женщина… я, кажется, докладывал вам в первый день вашего
приезда, высокопочтеннейший господин… что любит
сына здешнего хозяина.
Прошло несколько дней. На дворе стоял ноябрь в самом начале. В Москве ожидали
приезда царя по случаю, как шли толки в народе, обручения красавицы-княжны Евпраксии Васильевны Прозоровской с
сыном казненного опального вельможи — молодым князем Воротынским, которому сам Иоанн обещал быть вместо отца.
Не хотели тревожить Илью Максимовича, но чуткое ухо его слышало прибытие гостей. Накрывшись малиновым штофным одеялом, он велел позвать к себе Прасковью Михайловну. Это был старик лет семидесяти пяти, мощно построенный. Только недавно стал он поддаваться немочам и вдруг свалился в постель. Как дитя, обрадовался он
приезду любимой невестки, не дал он руки своей, к которой она хотела было приложиться, нежно обнял ее и осыпал ласками мать и
сына.
Тотчас по
приезде начались сборы, окончившиеся в неделю, и князь Василий в десяти повозках выехал из Москвы с дочерью, Яковом Потаповичем, нянькой Панкратьевной, сенными девушками молодой княжны и избранною дворнею. В число последних попали и знакомые нам Никитич и его
сын Тимофей.
— Скоро, очень скоро… Князь уже уведомил ее, что ее
сын выехал из Ясс и… едет… Это было вскоре после
приезда светлейшего… Уже давно, значит…
Не останавливаясь и не торопясь, Наталья Николаевна убиралась, и к
приезду мужа и
сына все было готово: сундуков уж не было в комнатах; в спальне Пьера все было так же, как было десятки лет в Иркутске: халат, трубка, табакерка, вода с сахаром, Евангелие, которое он читал на ночь, и даже образок прилип как-то над кроватью на пышных обоях комнат Шевалье, который не употреблял этого украшения, но которое явилось в этот вечер во всех комнатах третьего отделения гостиницы.
В это время в девичьей не только был известен
приезд министра с
сыном, но внешний вид их обоих был уже подробно описан. Княжна Марья сидела одна в своей комнате и тщетно пыталась преодолеть свое внутреннее волнение.
Старый князь Николай Андреич Болконский в декабре 1805 года получил письмо от князя Василия, извещавшего его о своем
приезде вместе с
сыном. («Я еду на ревизию, и, разумеется, мне 100 верст не крюк, чтобы посетить вас, многоуважаемый благодетель, — писал он, — и Анатоль мой провожает меня и едет в армию; и я надеюсь, что вы позволите ему лично выразить вам то глубокое уважение, которое он, подражая отцу, питает к вам».)