Неточные совпадения
Перед глазами зрителя восстает чистейший тип идиота, принявшего какое-то мрачное решение и давшего
себе клятву
привести его
в исполнение.
Появлялись новые партии рабочих, которые, как цвет папоротника, где-то таинственно нарастали, чтобы немедленно же исчезнуть
в пучине водоворота. Наконец
привели и предводителя, который один
в целом городе считал
себя свободным от работ, и стали толкать его
в реку. Однако предводитель пошел не сразу, но протестовал и сослался на какие-то права.
Еще во времена Бородавкина летописец упоминает о некотором Ионке Козыре, который, после продолжительных странствий по теплым морям и кисельным берегам, возвратился
в родной город и
привез с
собой собственного сочинения книгу под названием:"Письма к другу о водворении на земле добродетели". Но так как биография этого Ионки составляет драгоценный материал для истории русского либерализма, то читатель, конечно, не посетует, если она будет рассказана здесь с некоторыми подробностями.
— Ну что за охота спать! — сказал Степан Аркадьич, после выпитых за ужином нескольких стаканов вина пришедший
в свое самое милое и поэтическое настроение. — Смотри, Кити, — говорил он, указывая на поднимавшуюся из-за лип луну, — что за прелесть! Весловский, вот когда серенаду. Ты знаешь, у него славный голос, мы с ним спелись дорогой. Он
привез с
собою прекрасные романсы, новые два. С Варварой Андреевной бы спеть.
— Ну да, ну да, — говорила Дарья Александровна, слушая те самые аргументы, которые она сама
себе приводила, и не находя
в них более прежней убедительности.
Но это говорили его вещи, другой же голос
в душе говорил, что не надо подчиняться прошедшему и что с
собой сделать всё возможно. И, слушаясь этого голоса, он подошел к углу, где у него стояли две пудовые гири, и стал гимнастически поднимать их, стараясь
привести себя в состояние бодрости. За дверью заскрипели шаги. Он поспешно поставил гири.
Левин ничего не ответил. Выйдя
в коридор, он остановился. Он сказал, что
приведет жену, но теперь, дав
себе отчет
в том чувстве, которое он испытывал, он решил, что, напротив, постарается уговорить ее, чтоб она не ходила к больному. «За что ей мучаться, как я?» подумал он.
И, получив утвердительный ответ, Степан Аркадьич, забыв и о том, что он хотел просить Лидию Ивановну, забыв и о деле сестры, с одним желанием поскорее выбраться отсюда, вышел на цыпочках и, как из зараженного дома, выбежал на улицу и долго разговаривал и шутил с извозчиком, желая
привести себя поскорее
в чувства.
Чувство это теперь было еще сильнее, чем прежде; еще менее, чем прежде, он чувствовал
себя способным понять смысл смерти, и еще ужаснее представлялась ему ее неизбежность; но теперь, благодаря близости жены, чувство это не
приводило его
в отчаяние: он, несмотря на смерть, чувствовал необходимость жить и любить.
Левин по этому случаю сообщил Егору свою мысль о том, что
в браке главное дело любовь и что с любовью всегда будешь счастлив, потому что счастье бывает только
в себе самом. Егор внимательно выслушал и, очевидно, вполне понял мысль Левина, но
в подтверждение ее он
привел неожиданное для Левина замечание о том, что, когда он жил у хороших господ, он всегда был своими господами доволен и теперь вполне доволен своим хозяином, хоть он Француз.
Как убившийся ребенок, прыгая,
приводит в движенье свои мускулы, чтобы заглушить боль, так для Алексея Александровича было необходимо умственное движение, чтобы заглушить те мысли о жене, которые
в ее присутствии и
в присутствии Вронского и при постоянном повторении его имени требовали к
себе внимания.
Даже до мелочей Сергей Иванович находил
в ней всё то, чего он желал от жены: она была бедна и одинока, так что она не
приведет с
собой кучу родных и их влияние
в дом мужа, как его он видел на Кити, а будет всем обязана мужу, чего он тоже всегда желал для своей будущей семейной жизни.
Это были те самые доводы, которые Дарья Александровна
приводила самой
себе; но теперь она слушала и не понимала их. «Как быть виноватою пред существами не существующими?» думала она. И вдруг ей пришла мысль: могло ли быть
в каком-нибудь случае лучше для ее любимца Гриши, если б он никогда не существовал? И это ей показалось так дико, так странно, что она помотала головой, чтобы рассеять эту путаницу кружащихся сумасшедших мыслей.
— Дурак! когда захочу продать, так продам. Еще пустился
в рассужденья! Вот посмотрю я: если ты мне не
приведешь сейчас кузнецов да
в два часа не будет все готово, так я тебе такую дам потасовку… сам на
себе лица не увидишь! Пошел! ступай!
Он спешил не потому, что боялся опоздать, — опоздать он не боялся, ибо председатель был человек знакомый и мог продлить и укоротить по его желанию присутствие, подобно древнему Зевесу Гомера, длившему дни и насылавшему быстрые ночи, когда нужно было прекратить брань любезных ему героев или дать им средство додраться, но он сам
в себе чувствовал желание скорее как можно
привести дела к концу; до тех пор ему казалось все неспокойно и неловко; все-таки приходила мысль: что души не совсем настоящие и что
в подобных случаях такую обузу всегда нужно поскорее с плеч.
Тогда, казалось ему, все бы устроилось как следует, и хозяйство бы пошло, и прорехи все бы заплатались, и доходы можно учетверить, и
себя привести в возможность выплатить все долги.
Нужно было переехать
в другой город, там еще
приводить себя в известность.
— Разве эдак! — сказал Чичиков и подумал про
себя: «А это, однако же, кстати, что он дает взаймы:
в таком случае завтра можно будет
привезти».
И я,
в закон
себе вменяя
Страстей единый произвол,
С толпою чувства разделяя,
Я музу резвую
привелНа шум пиров и буйных споров,
Грозы полуночных дозоров;
И к ним
в безумные пиры
Она несла свои дары
И как вакханочка резвилась,
За чашей пела для гостей,
И молодежь минувших дней
За нею буйно волочилась,
А я гордился меж друзей
Подругой ветреной моей.
Минуты две они молчали,
Но к ней Онегин подошел
И молвил: «Вы ко мне писали,
Не отпирайтесь. Я прочел
Души доверчивой признанья,
Любви невинной излиянья;
Мне ваша искренность мила;
Она
в волненье
привелаДавно умолкнувшие чувства;
Но вас хвалить я не хочу;
Я за нее вам отплачу
Признаньем также без искусства;
Примите исповедь мою:
Себя на суд вам отдаю.
Но не слышал никто из них, какие «наши» вошли
в город, что
привезли с
собою и каких связали запорожцев. Полный не на земле вкушаемых чувств, Андрий поцеловал
в сии благовонные уста, прильнувшие к щеке его, и небезответны были благовонные уста. Они отозвались тем же, и
в сем обоюднослиянном поцелуе ощутилось то, что один только раз
в жизни дается чувствовать человеку.
— Спасены, спасены! — кричала она, не помня
себя. — Наши вошли
в город,
привезли хлеба, пшена, муки и связанных запорожцев.
Теперь он тешил
себя заранее мыслью, как он явится с двумя сыновьями своими на Сечь и скажет: «Вот посмотрите, каких я молодцов
привел к вам!»; как представит их всем старым, закаленным
в битвах товарищам; как поглядит на первые подвиги их
в ратной науке и бражничестве, которое почитал тоже одним из главных достоинств рыцаря.
Все сбились
в кучу, и каждому
привел случай показать
себя.
Тихо склонился он на руки подхватившим его козакам, и хлынула ручьем молодая кровь, подобно дорогому вину, которое несли
в склянном сосуде из погреба неосторожные слуги, поскользнулись тут же у входа и разбили дорогую сулею: все разлилось на землю вино, и схватил
себя за голову прибежавший хозяин, сберегавший его про лучший случай
в жизни, чтобы если
приведет Бог на старости лет встретиться с товарищем юности, то чтобы помянуть бы вместе с ним прежнее, иное время, когда иначе и лучше веселился человек…
Полячок, впрочем,
привел с
собою еще каких-то двух других полячков, которые вовсе никогда и не жили у Амалии Ивановны и которых никто до сих пор
в нумерах не видал.
Вид этого человека с первого взгляда был очень странный. Он глядел прямо перед
собою, но как бы никого не видя.
В глазах его сверкала решимость, но
в то же время смертная бледность покрывала лицо его, точно его
привели на казнь. Совсем побелевшие губы его слегка вздрагивали.
Кабанова. А зачем ты нарочно-то
себя в сердце
приводишь? Это, кум, нехорошо.
Через пять минут мы пришли к домику, ярко освещенному. Вахмистр оставил меня при карауле и пошел обо мне доложить. Он тотчас же воротился, объявив мне, что его высокоблагородию некогда меня принять, а что он велел отвести меня
в острог, а хозяюшку к
себе привести.
Он, как бы для контраста с
собою,
приводил слесаря Вараксина, угрюмого человека с черными усами на сером, каменном лице и с недоверчивым взглядом темных глаз, глубоко запавших
в глазницы.
«У него тоже были свои мысли, — подумал Самгин, вздохнув. — Да, “познание — третий инстинкт”. Оказалось, что эта мысль
приводит к богу… Убого. Убожество. “Утверждение земного реального опыта как истины требует служения этой истине или противодействия ей, а она, чрез некоторое время, объявляет
себя ложью. И так, бесплодно, трудится, кружится разум, доколе не восчувствует, что
в центре круга — тайна, именуемая бог”».
Заснул он под утро, а когда проснулся и вспомнил сцену с женой, быстро
привел себя в порядок и, выпив чаю, поспешил уйти от неизбежного объяснения.
— Даже чаем напою, — сказала Никонова, легко проведя ладонью по голове и щеке его. Она улыбнулась и не той обычной, насильственной своей улыбкой, а — хорошей, и это тотчас же
привело Клима
в себя.
Но, когда пришла Варвара и, взглянув на него, обеспокоенно спросила: что с ним? — он, взяв ее за руку, усадил на диван и стал рассказывать
в тоне шутливом, как бы не о
себе. Он даже
привел несколько фраз своей речи, обычных фраз, какие говорятся на студенческих митингах, но тотчас же смутился, замолчал.
Спивак, идя по дорожке, присматриваясь к кустам, стала рассказывать о Корвине тем тоном, каким говорят, думая совершенно о другом, или для того, чтоб не думать. Клим узнал, что Корвина, больного, без сознания, подобрал
в поле приказчик отца Спивак;
привез его
в усадьбу, и мальчик рассказал, что он был поводырем слепых; один из них, называвший
себя его дядей, был не совсем слепой, обращался с ним жестоко, мальчик убежал от него, спрятался
в лесу и заболел, отравившись чем-то или от голода.
Его
привел в себя толчок
в плечо и шепот...
— Думаю поехать за границу, пожить там до весны, полечиться и вообще
привести себя в порядок. Я верю, что Дума создаст широкие возможности культурной работы. Не повысив уровня культуры народа, мы будем бесплодно тратить интеллектуальные силы — вот что внушил мне истекший год, и, прощая ему все ужасы, я благодарю его.
В Париже он остановился
в том же отеле, где и Марина, заботливо
привел себя в порядок, и вот он — с досадой на
себя за волнение, которое испытывал, — у двери
в ее комнату, а за дверью отчетливо звучит знакомый, сильный голос...
Он стал перечислять боевые выступления рабочих
в провинции, факты террора, схватки с черной сотней, взрывы аграрного движения; он говорил обо всем этом, как бы напоминая
себе самому, и тихонько постукивал кулаком по столу, ставя точки. Самгин хотел спросить: к чему
приведет все это? Но вдруг с полной ясностью почувствовал, что спросил бы равнодушно, только по обязанности здравомыслящего человека. Каких-либо иных оснований для этого вопроса он не находил
в себе.
Сердито, звонким голоском Морозов посоветовал ему сначала
привести себя в порядок, постричься, помыться. Через минуту Гапон сидел на стуле среди комнаты, а человек с лицом старика начал стричь его. Но, видимо, ножницы оказались тупыми или человек этот — неловким парикмахером, — Гапон жалобно вскрикнул...
— Какой вы смешной, пьяненький! Такой трогательный. Ничего, что я вас
привезла к
себе? Мне неудобно было ехать к вам с вами
в четыре часа утра. Вы спали почти двенадцать часов. Вы не вставайте! Я сейчас принесу вам кофе…
Поцеловав его, она соскочила с кровати и, погасив свечу, исчезла. После нее остался запах духов и на ночном столике браслет с красными камешками. Столкнув браслет пальцем
в ящик столика, Самгин закурил папиросу, начал
приводить в порядок впечатления дня и тотчас убедился, что Дуняша, среди них, занимает ничтожно малое место. Было даже неловко убедиться
в этом, — он почувствовал необходимость объясниться с самим
собою.
Бальзаминов. А впрочем, маменька, коли правду сказать, я точно
в тумане был; мне все казалось, что коли она меня полюбит и согласится бежать со мной, вдруг сама
собой явится коляска; я ее
привезу в дом к нам…
По приемам Анисьи, по тому, как она, вооруженная кочергой и тряпкой, с засученными рукавами,
в пять минут
привела полгода не топленную кухню
в порядок, как смахнула щеткой разом пыль с полок, со стен и со стола; какие широкие размахи делала метлой по полу и по лавкам; как мгновенно выгребла из печки золу — Агафья Матвеевна оценила, что такое Анисья и какая бы она великая сподручница была ее хозяйственным распоряжениям. Она дала ей с той поры у
себя место
в сердце.
Обломову и хотелось бы, чтоб было чисто, да он бы желал, чтоб это сделалось как-нибудь так, незаметно, само
собой; а Захар всегда заводил тяжбу, лишь только начинали требовать от него сметания пыли, мытья полов и т. п. Он
в таком случае станет доказывать необходимость громадной возни
в доме, зная очень хорошо, что одна мысль об этом
приводила барина его
в ужас.
Они поселились
в тихом уголке, на морском берегу. Скромен и невелик был их дом. Внутреннее устройство его имело так же свой стиль, как наружная архитектура, как все убранство носило печать мысли и личного вкуса хозяев. Много сами они
привезли с
собой всякого добра, много присылали им из России и из-за границы тюков, чемоданов, возов.
Райский съездил за Титом Никонычем и
привез его чуть живого. Он похудел, пожелтел, еле двигался и, только увидев Татьяну Марковну, всю ее обстановку и
себя самого среди этой картины, за столом, с заткнутой за галстук салфеткой, или у окна на табурете, подле ее кресел, с налитой ею чашкой чаю, — мало-помалу пришел
в себя и стал радоваться, как ребенок, у которого отняли и вдруг опять отдали игрушки.
— Что? разве вам не сказали? Ушла коза-то! Я обрадовался, когда услыхал, шел поздравить его, гляжу — а на нем лица нет! Глаза помутились, никого не узнаёт. Чуть горячка не сделалась, теперь, кажется, проходит. Чем бы плакать от радости, урод убивается горем! Я лекаря было
привел, он прогнал, а сам ходит, как шальной… Теперь он спит, не мешайте. Я уйду домой, а вы останьтесь, чтоб он чего не натворил над
собой в припадке тупоумной меланхолии. Никого не слушает — я уж хотел побить его…
«Уменье жить» ставят
в великую заслугу друг другу, то есть уменье «казаться», с правом
в действительности «не быть» тем, чем надо быть. А уменьем жить называют уменье — ладить со всеми, чтоб было хорошо и другим, и самому
себе, уметь таить дурное и выставлять, что годится, — то есть
приводить в данный момент нужные для этого свойства
в движение, как трогать клавиши, большей частию не обладая самой музыкой.
— Ну, я сказал, что… у вас: что одни вы
привезли с
собой, а другие я нашел
в вашей библиотеке — вон Вольтера…