Неточные совпадения
Но вот он
привез внуков на рождественскую елку в это хваленое училище, и Клим увидал несколько
десятков худеньких мальчиков, одетых в полосатое, синее с белым, как одевают женщин-арестанток.
Когда некоторые вожди являлись с покорностью, от них требовали выдачи оружия и скота, но они приносили несколько ружей и
приводили вместо тысяч
десятки голов скота, и когда их прогоняли, они поневоле возвращались к оружию и с новой яростью нападали на колонию.
Одно заставляет бояться за успех христианства: это соперничество между распространителями; оно, к сожалению, отчасти уже существует. Католические миссионеры запрещают своим ученикам иметь книги, издаваемые протестантами, которые
привезли и роздали, между прочим в Шанхае, несколько
десятков тысяч своих изданий. Издания эти достались большею частью китайцам-католикам, и они принесли их своим наставникам, а те сожгли.
Вчера
привезли свежей и отличной рыбы, похожей на форель, и огромной. Одной стало на тридцать человек, и
десятка три пронсов (раков, вроде шримсов, только большего размера), превкусных. Погода как летняя, в полдень 17 градусов в тени, но по ночам холодно.
Сегодня
привезли нам
десятка два рыб, четыре бочонка воды, да старик вынул из-за пазухи сверток бумаги с сушеными трепангами (род морских слизняков с шишками).
В окружном же суде он служил со времени открытия судов и очень гордился тем, что он
привел к присяге несколько
десятков тысяч человек, и что в своих преклонных годах он продолжал трудиться на благо церкви, отечества и семьи, которой он оставит, кроме дома, капитал не менее тридцати тысяч в процентных бумагах.
— Меня?!. Ха-ха!..
Привела меня сюда… ну, одним словом, я прилетел сюда на крыльях любви, а выражаясь прозой, приехал с Иваном Яковличем. Да-с. Папахен здесь и сразу курсы поправил. Третью ночь играет и на второй
десяток тысяч перевалило.
— Извольте-с, это дело должно объясниться и еще много к тому времени впереди, но пока рассудите: у нас, может быть,
десятки свидетельств о том, что вы именно сами распространяли и даже кричали везде о трех тысячах, истраченных вами, о трех, а не о полутора, да и теперь, при появлении вчерашних денег, тоже многим успели дать знать, что денег опять
привезли с собою три тысячи…
«А что, говорит, не мне ведь одному платить-то надо, что же ты еще
привез?» Я докладываю: с
десяток, мол, еще наберется.
На Сахалин приезжали только японские промышленники, редко с женами, жили здесь, как на бивуаках, и зимовать оставалась только небольшая часть, несколько
десятков, остальные же возвращались на джонках домой; они ничего не сеяли, не держали огородов и рогатого скота, а всё необходимое для жизни
привозили с собой из Японии.
Решительно нет ничего; но я сам, рассуждающий теперь так спокойно и благоразумно, очень помню, что в старые годы страстно любил стрельбу в узерк и, несмотря на беспрерывный ненастный дождь, от которого часто сырел на полке порох, несмотря на проклятые вспышки (ружья были тогда с кремнями), которые
приводили меня в отчаяние, целые дни, правда очень короткие, от зари до зари, не пивши, не евши, мокрый до костей,
десятки верст исхаживал за побелевшими зайцами… то же делали и другие.
Богатую добычу нередко
привозил я домой:
десятка по полтора и более таких уток, что и трех в ягдташ не упрячешь.
Привезет, бывало, тебе мужичок овса кулей
десяток или рогожи сот пять, ну, и свалишь, а за деньгами приходи, мол, через неделю.
Даже в Баден-Бадене, в Эмсе мне делалось жутко, когда, бывало,
привезут в курзал из Раштата или из Кобленца несколько
десятков офицеров, чтоб доставить удовольствие a ces dames. [дамам] Не потому жутко, чтоб я боялся, что офицер кликнет городового, а потому, что он всем своим складом, посадкой, устоем, выпяченной грудью, выбритым подбородком так и тычет в меня: я — герой!
Мысль, что Максим, которого он любил тем сильнее, что не знал другой родственной привязанности, будет всегда стоять в глазах народа ниже тех гордых бояр, которых он, Малюта, казнил
десятками,
приводила его в бешенство.
И после этого, послав к ним
десятка два болтающих притворный церковный вздор миссионеров, мы в виде неопровержимого доказательства невозможности приложения к жизни христианских истин
приводим эти наши опыты обращения диких в христианство.
Десятки лет прошло с тех пор. Костя Попов служил на Западе в каком-то пехотном полку и переписывался со мной. Между прочим, он был женат на сестре знаменитого ныне народного артиста В.И. Качалова, и когда, тогда еще молодой, первый раз он приехал в Москву, то он
привез из Вильны мне письмо от Кости.
— Да как придется, — вмешался Илюшка, который в это время, привязав лошадей под навес, подошел к отцу. — Кадминские ребята на восьми тройках в Ромен ездили, так, говорят, прокормились, да
десятка по три на тройку домой
привезли; а то и в Одест, говорят, кормы дешевые.
Если прибавим к этому еще
десятка полтора кур, то получим совершенно полное и обстоятельное понятие о богатстве молочной красавицы, как называли Жервезу горожане, которым она аккуратно каждое утро
привозила на своей мышастой лошаденке молоко от своих коров и яйца от своих кур.
Утро на другой день оказалось довольно свежее и сероватое. Бегушев для своей поездки в Петергоф велел себе
привести парную коляску: он решил ехать по шоссе, а не по железной дороге, которая ему не менее отелей надоела; в продолжение своей жизни он проехал по ним
десятки тысяч верст, и с тех пор, как они вошли в общее употребление, для него вся прелесть путешествия пропала. «Так птиц только можно возить, а не людей!» — говорил он почти каждый раз, входя в узенькое отделение вагона.
В «Трех
десятках» много прекрасных куплетов, и я
приведу еще два, вероятно, никому не известные. Странная судьба постигла ату пиесу: без всякой причины публика стала мало ездить в нее, и она скоро была снята с репертуара. Вот куплет молодого человека, который пробовал служить и нашел, что очень тяжело трудиться без всякой оценки пользы.
Вишь, староста приехал, да обоз с дровами, что ли, пришел, так он и пошел в трактир принимать; самый вредный человек и преалчный, никакой совести нет, чаю пары две выпьет с французской водкой как следует, да потребует бутылку белого, рыбы, икры; как чрево выносит, небось седьмой
десяток живет, да ведь что, матушка, какой неочестливый, и сына-то своего
приведет, и того угощай.
Он
привез около двух
десятков новых экземпляров и несколько дубликатов прежним нашим бабочкам в превосходнейшем виде.
— Ялокшинский зимняк отсель рукой подать, — молвил дядя Онуфрий, — каких-нибудь верст
десяток, и того не будет, пожалуй. Только дорога не
приведи Господи. Вы, поди, на санях?
Во время о́но у генерала Луповицкого до перемены его бывало тут беспросыпное пьянство, и туда по бурмистрову приказу
десятками приводили разряженных девок и молодиц…
Двое судей в верблюжьих кафтанах. Оба — пьянчуги, из самых отчаянных горлопанов, на отца его науськивали мир;
десятки раз дело доходило до драки; один — черный, высокий, худой; другой — с брюшком, в «гречюшнике»: так называют по-ихнему высокую крестьянскую шляпу. Фамилии их и имена всегда ему памятны; разбуди его ночью и спроси: как звали судей, когда его
привели наказывать? — он выговорит духом: Павел Рассукин и Поликарп Стежкин.
Они хорошо знают, что поезд
привезет не сотни, а
десятки лиц, из которых лишь некоторые потребуют их услуг.
Мадлен
привезла несколько
десятков тысяч франков — крошки от прежнего богатства.
— Так ты, мой люба (великий князь погладил его по голове, как наставник умного ученика), махни нынче же, сейчас, тихомолком в Верею… Скажем, захворал… Скачи, гони, умори хоть
десяток лошадей, а в живых заставай князя Михайлу Андреевича… как хочешь, заставай!.. Улести лаской, духовною речью, а если нужно, пугни… и
привози ко мне скорей душевную грамоту, передает-де великому князю московскому свою отчину, всю без остатка, на вечные времена, за ослушание сына.
Кто это? Кого
привез Аким? — Аким рассказал, что малый болен, отощал, не ел два дня. Малого посадили у избы, до старосты. Подошла одна баба, принесла картошек, другая пирожка, третья молока. — Ах, сердечный, отощал! Как не пожалеть? Свое детище. И тот самый малый, мимо которого, несмотря на его жалкий вид, проходили, не пожалев его,
десятки людей, стал всем жалок, всем дорог, потому что один пожалел его.
Дневник не объясняет, чего именно «сконфузился» владыка, «заметив
десятка три прихожан», — показалось ли ему, что три
десятка людей мало для его приезда и «иллюминации», в которую «превратился» по этому случаю храм; или ему уже до такой степени надоели сбегавшиеся ему навстречу люди, что один их вид
приводил его в смущение?
Так ничтожно то, что могут сделать один, два человека,
десятки людей, живя в деревне среди голодных и по силам помогая им. Очень мало. Но вот что я видел в свою поездку. Шли ребята из-под Москвы, где они были в пастухах. И один заболел и отстал от товарищей. Он часов пять просидел и пролежал на краю дороги, и
десятки мужиков прошли мимо его. В обед ехал мужик с картофелем и расспросил малого и, узнав, что он болен, пожалел его и
привез в деревню.