Неточные совпадения
Она была тоже в лохмотьях; наряд ее был грошовый, но разукрашенный по-уличному, под вкус и
правила, сложившиеся в своем особом
мире, с ярко и позорно выдающеюся целью.
— Он — из тех, которые думают, что
миром правит только голод, что над нами властвует лишь закон борьбы за кусок хлеба и нет места любви. Материалистам непонятна красота бескорыстного подвига, им смешно святое безумство Дон-Кихота, смешна Прометеева дерзость, украшающая
мир.
— Ваш гимн красоте очень красноречив, cousin, — сказала Вера, выслушав с улыбкой, — запишите его и отошлите Беловодовой. Вы говорите, что она «выше
мира». Может быть, в ее красоте есть мудрость. В моей нет. Если мудрость состоит, по вашим словам, в том, чтоб с этими
правилами и истинами проходить жизнь, то я…
Всегда после таких пробуждений Нехлюдов составлял себе
правила, которым намеревался следовать уже навсегда: писал дневник и начинал новую жизнь, которую он надеялся никогда уже не изменять, — turning a new leaf, [превернуть страницу,] как он говорил себе. Но всякий раз соблазны
мира улавливали его, и он, сам того не замечая, опять падал, и часто ниже того, каким он был прежде.
Первое: вы должны быть скромны и молчаливы, аки рыба, в отношении наших обрядов, образа правления и всего того, что будут постепенно вам открывать ваши наставники; второе: вы должны дать согласие на полное повиновение, без которого не может существовать никакое общество, ни тайное, ни явное; третье: вам необходимо вести добродетельную жизнь, чтобы, кроме исправления собственной души, примером своим исправлять и других, вне нашего общества находящихся людей; четвертое: да будете вы тверды, мужественны, ибо человек только этими качествами может с успехом противодействовать злу; пятое
правило предписывает добродетель, каковою, кажется, вы уже владеете, — это щедрость; но только старайтесь наблюдать за собою, чтобы эта щедрость проистекала не из тщеславия, а из чистого желания помочь истинно бедному; и, наконец, шестое
правило обязывает масонов любить размышление о смерти, которая таким образом явится перед вами не убийцею всего вашего бытия, а другом, пришедшим к вам, чтобы возвести вас из
мира труда и пота в область успокоения и награды.
Сие да послужит нам всем уроком: кто семейными узами небрежет — всегда должен для себя такого конца ожидать. И неудачи в сей жизни, и напрасная смерть, и вечные мучения в жизни следующей — все из сего источника происходит. Ибо как бы мы ни были высокоумны и даже знатны, но ежели родителей не почитаем, то оные как раз и высокоумие, и знатность нашу в ничто обратят. Таковы
правила, кои всякий живущий в сем
мире человек затвердить должен, а рабы, сверх того, обязаны почитать господ.
— А ты погляди, как мало люди силу берегут, и свою и чужую, а? Как хозяин-то мотает тебя? А водочка чего стоит
миру? Сосчитать невозможно, это выше всякого ученого ума… Изба сгорит — другую можно сбить, а вот когда хороший мужик пропадает зря — этого не
поправишь! Ардальон, примерно, алибо Гриша — гляди, как мужик вспыхнул! Глуповатый он, а душевный мужик. Гриша-то! Дымит, как сноп соломы. Бабы-то напали на него, подобно червям на убитого в лесу.
20-го июля. Отлично поправился, проехавшись по благочинию. Так свежо и хорошо в природе, на людях и
мир и довольство замечается. В Благодухове крестьяне на свой счет
поправили и расписали храм, но опять и здесь, при таком спокойном деле, явилось нечто в игривом духе. Изобразили в притворе на стене почтенных лет старца, опочивающего на ложе, а внизу уместили подпись: „В седьмым день Господь почил от всех дел своих“. Дал отцу Якову за сие замечание и картину велел замалевать.
B-17-x, ввиду того, что: 1) цель, преследуемая всеми обществами
мира, состоит в установлении юридического порядка между народами; что 2) нейтрализация путем международных договоров составляет шаг к такому юридическому положению и к уменьшению числа стран, в которых будет возможна война, — конгресс предложил расширить
правила о нейтрализации и выразил желание, чтобы все договоры о нейтрализации, уже существующие в настоящее время, оставались и вперед в силе или, в случае нужды, были дополнены в том смысле, чтобы нейтралитет был распространен на всё государство или чтобы были уничтожены крепости, представляющие для всякого нейтралитета скорее опасность, чем ручательство.
Но когда ты знаешь наверное, что ты всякую секунду можешь исчезнуть без малейшей возможности ни для себя, ни для тех, кого ты вовлечешь в свою ошибку,
поправить ее, и знаешь, кроме того, что бы ты ни сделал во внешнем устройстве
мира, все это очень скоро и так же наверно, как и ты сам, исчезнет, не оставив следа, то очевидно, что не из-за чего тебе рисковать такой страшной ошибкой.
— Умерьте страсти, — продолжал Фома тем же торжественным тоном, как будто и не слыхав восклицания дяди, — побеждайте себя. «Если хочешь победить весь
мир — победи себя!» Вот мое всегдашнее
правило. Вы помещик; вы должны бы сиять, как бриллиант, в своих поместьях, и какой же гнусный пример необузданности подаете вы здесь своим низшим! Я молился за вас целые ночи и трепетал, стараясь отыскать ваше счастье. Я не нашел его, ибо счастье заключается в добродетели…
Вы можете себе представить, сколько разных дел прошло в продолжение сорока пяти лет через его руки, и никогда никакое дело не вывело Осипа Евсеича из себя, не привело в негодование, не лишило веселого расположения духа; он отроду не переходил мысленно от делопроизводства на бумаге к действительному существованию обстоятельств и лиц; он на дела смотрел как-то отвлеченно, как на сцепление большого числа отношений, сообщений, рапортов и запросов, в известном порядке расположенных и по известным
правилам разросшихся; продолжая дело в своем столе или сообщая ему движение, как говорят романтики-столоначальники, он имел в виду, само собою разумеется, одну очистку своего стола и оканчивал дело у себя как удобнее было: справкой в Красноярске, которая не могла ближе двух лет возвратиться, или заготовлением окончательного решения, или — это он любил всего больше — пересылкою дела в другую канцелярию, где уже другой столоначальник оканчивал по тем же
правилам этот гранпасьянс; он до того был беспристрастен, что вовсе не думал, например, что могут быть лица, которые пойдут по
миру прежде, нежели воротится справка из Красноярска, — Фемида должна быть слепа…
Какая это ужасная мысль, что
мир управляется именно покойниками, которые заставляют нас жить определенным образом, оставляют нам свои
правила морали, свои стремления, чувства, мысли и даже покрой платья.
Что ни толкуй Волтер или Декарт —
Мир для меня — колода карт,
Жизнь — банк; рок мечет, я играю
И
правила игры я к людям применяю.
В то время как сборы княгини совсем уже приходили к концу, губернский город посетил новый вельможа тогдашнего времени — граф Функендорф, незадолго перед тем получивший в нашей губернии земли и приехавший с тем, чтобы обозреть их и населять свободными крестьянами. Кроме того, у него, по его высокому званию, были какие-то большие полномочия, так что он в одно и то же время и хозяйничал и
миром правил.
Итак, Эраст обманул Лизу, сказав ей, что он едет в армию? — Нет, он в самом деле был в армии, но, вместо того чтобы сражаться с неприятелем, играл в карты и проиграл почти все свое имение. Скоро заключили
мир, и Эраст возвратился в Москву, отягченный долгами. Ему оставался один способ
поправить свои обстоятельства — жениться на пожилой богатой вдове, которая давно была влюблена в него. Он решился на то и переехал жить к ней в дом, посвятив искренний вздох Лизе своей. Но все сие может ли оправдать его?
Ананий Яковлев. Какая ж тут воля барская?.. Ах, вы, окаянный, дикий народ;
миром еще себя имянуют!.. Коль я вам, теперича, на суд ваш дурацкий предан, какая же и чья тут воля может быть?.. Али пословица-то, видно, справедливотка, что мирской разум везде ныне из кабака пошел, так я вам, лопалам, три бочки выкачу, только говори, помня бога и в
правиле.
Федор Петров. Что ж мы сказали не в
правиле… Это, братец, одна только напраслина твоя… Как вон, ну, на
миру говорят о земельке, что ли, али по податной части, известно, мужичка кажиннова дело — всякий скажет, а тут, теперича, в эком случае, ничего мы того не знаем, и что ж мы сказать можем.
Воля Божья!
Пожарского избрали мы всем
миром,
Ему и
править нами. Глас народа —
Глас Божий. Выборных людей пошлем.
Просить и кланяться, чтоб шел к нам наспех.
Теперь, друзья, несите, кто что может,
На дело земское, на помощь ратным.
Я — Господи, благослови начало —
Свои, копленые и трудовые,
Все, до последнего рубля, кладу.
Чтоб
Миром правил. — Без венца
Во всех европейских законодательствах
правила для акционерных компаний находятся еще, так сказать, в первичном и начинающем состоянии, так как это явление нового
мира, новой цивилизации и новой культуры; но, тем не менее, сколько можно судить по духу всех законоположений, то иски от частных лиц могут быть обращаемы только к запасному капиталу общества или к его имуществу, но никак не к имуществу акционеров!
Говорит он: «
Миром правит сатана!
То жребий ей пророчил славный,
То старину припоминал, —
Кто в древни веки ею
правил,
Как люди в ней живали встарь,
Как обучил, вознес, прославил
Ее тот мудрый государь,
Кому в царях никто не равен,
Кто до скончанья
мира славен
И свят: Великого Петра
Он звал отцом России новой,
Он видел след руки Петровой
В основе каждого добра.
— Разумеется, помогал, когда в своем
правиле и весь
мир за тебя стоять будет.
Но, старый враг, не дремлет сатана!
Услышал он, шатаясь в белом свете,
Что бог имел еврейку на примете,
Красавицу, которая должна
Спасти наш род от вечной муки ада.
Лукавому великая досада —
Хлопочет он. Всевышний между тем
На небесах сидел в уныньи сладком,
Весь
мир забыл, не
правил он ничем —
И без него всё шло своим порядком.
Дарья Ивановна (прямо и невинно глядя в глаза графу). Послушайте, граф; я с вами хитрить не стану. Я вообще хитрить не умею, а с вами это было бы просто смешно. Неужели вы думаете, что для женщины ничего не значит увидеть человека, которого она знала в молодости, знала совершенно в другом
мире, в других отношениях — и увидать его, как я вижу теперь вас… (Граф украдкой
поправляет волосы.) Говорить с ним, вспоминать о прошлом…
Недостаточно ухарски
править,
Мчась на бешеной тройке стремглав,
Двадцать тысяч на карту поставить
И глазком не моргнуть, проиграв, —
Есть иное величие в
мире,
И не торный ведет к нему путь,
Человеку прекрасней и шире
Можно силы свои развернуть!
Великая схима — последняя степень монашества, предписывающая монаху самые строгие
правила отречения от
мира.
Так промеж людей в миру-то болтался: бедность, нужда, нищета, вырос сиротой, самый последний был человек, а привел же вот Бог обителью
править: без году двадцать лет игуменствую, а допрежь того в келарях десять лет высидел…
Я должен поступать так, как я думаю, а не так, как думают люди.
Правило это одинаково необходимо как в повседневной, так и в умственной жизни.
Правило это трудно, потому что всегда встретишь таких людей, которые думают, что они знают твои обязанности лучше, чем ты сам. В
мире легко жить согласно мирскому мнению, а в одиночестве легко следовать своему собственному; но счастлив тот человек, который среди толпы живет так, как он в своем уединении решил, что надо жить человеку.
От сего-то стали поклоняться кто солнцу, кто луне, кто множеству звезд, кто самому небу вместе с светилами, которым дали
править в
мире и качеством и количеством движения, а кто стихиям: земле, воде, воздуху, огню» [Иб., 23–24.].
В стихотворении своем «Боги Греции» Шиллер горько тоскует и печалуется о «красоте», ушедшей из
мира вместе с эллинами. «Тогда волшебный покров поэзии любовно обвивался еще вокруг истины, — говорит он, совсем в одно слово с Ницше. — Тогда только прекрасное было священным… Где теперь, как утверждают наши мудрецы, лишь бездушно вращается огненный шар, — там в тихом величии
правил тогда своей золотой колесницей Гелиос… Рабски служит теперь закону тяжести обезбоженная природа».
— Э, полно, пожалуйста, — отвечала Форова, энергически
поправляя рукой свои седые волосы, выбившиеся у нее из-под шляпки. — Я теперь на много лет совсем спокойна за всех хороших женщин в
мире: теперь, кроме дуры, ни с кем ничего не случится. Увлекаться уж некем и нечем.
Не убий, не укради, не прелюбодействуй — все это может быть нормой,
правилом для грешной жизни
мира, все это относительно к ней.
Если бы все люди познали истину ваших
правил, насколько лучше бы был наш
мир, как уменьшилось бы зло в нем и возвысилось общее благосостояние!
Для судьбы России и русского народа поразительно, что до революции Россией
правил человек, который не верил в человека и имел нигилистическое отношение к
миру, и после революции
правил человек, который тоже не верил в человека и имел нигилистическое отношение к
миру.
Стоицизм же думает, что
миром правит разум, но нужно достигнуть мудрого безразличия к тому, что причиняет страдание, безразличия к смерти.
Подрези потешно сипели, поля искрились, все кругом глядело так весело; я был счастлив, как не бывают счастливы великие
мира сего,
правя народами.
Народ чужой страны за короткое время пребывания
Миры успел полюбить ее и пожелал, чтобы после смерти короля она
правила страной, и стал упрашивать
Миру не уезжать к отцу, а остаться на престоле.
«Светило медицинского
мира» писал, что смертельный исход болезни произошел по всем
правилам врачебной науки и при совершенно рациональном методе лечения.
— Отступника! с разбойниками! Вот чем платят ныне тому, который на руках своих принимал тебя в божий
мир, отказался от степеней и чести, чтобы ухаживать за тобою! И я сам не хуже твоего Бориса Шереметева умел бы ездить с вершниками [Вершник — всадник.], не хуже его управлял бы ратным делом, как ныне
правлю словом Божиим; но предпочел быть пестуном сына…
Мы намеренно придали глазам Лидочки эпитет «прежние», так как несмотря на ее вызывающую красоту, взгляд ее глаз сохранил выражение детской чистой наивности, и они, эти глаза, являлись, согласно известному
правилу, верным зеркалом ее нетронутой соблазнами
мира и знанием жизни души.
20-го июля. Отлично поправился, проехавшись по благочинию. Так свежо и хорошо в природе, на людях и
мир и довольство замечается. В Благодухове крестьяне на свой счет
поправили и расписали храм, но опять и здесь со стороны живописца явилось нечто в игривом духе. Дал отцу Якову за сие замечание.
И
правила эти наверное дадут вам ответ на ваш вопрос, потому что они обнимают всю вашу жизнь, и они ответят вам согласно с вашим разумом и вашей совестью. Если вы ближе к вере, чем к неверию, то, поступая таким образом, вы поступаете по воле бога; если вы ближе к свободомыслию, то вы, поступая так, поступаете по самым разумным
правилам, какие существуют в
мире, в чем вы сами убедитесь, потому что
правила Христа сами в себе несут свой смысл и свое оправдание.