Неточные совпадения
В
хозяйстве на практике дело шло отлично или,
по крайней мере, так казалось Левину.
Кити танцовала в первой паре, и, к ее счастью, ей не надо было говорить, потому что Корсунский всё время бегал, распоряжаясь
по своему
хозяйству.
— Я несогласен, что нужно и можно поднять еще выше уровень
хозяйства, — сказал Левин. — Я занимаюсь этим, и у меня есть средства, а я ничего не мог сделать. Банки не знаю кому полезны. Я,
по крайней мере, на что ни затрачивал деньги в
хозяйстве, всё с убытком: скотина — убыток, машина — убыток.
— У меня
хозяйство простое, — сказал Михаил Петрович. — Благодарю Бога. Мое
хозяйство всё, чтобы денежки к осенним податям были готовы. Приходят мужички: батюшка, отец, вызволь! Ну, свои всё соседи мужики, жалко. Ну, дашь на первую треть, только скажешь: помнить, ребята, я вам помог, и вы помогите, когда нужда — посев ли овсяный, уборка сена, жнитво, ну и выговоришь,
по скольку с тягла. Тоже есть бессовестные и из них, это правда.
Поселитесь себе в тихом уголке, поближе к церкви и простым, добрым людям; или, если знобит сильное желанье оставить
по себе потомков, женитесь на небогатой доброй девушке, привыкшей к умеренности и простому
хозяйству.
А между тем в
хозяйстве доход собирался по-прежнему: столько же оброку должен был принесть мужик, таким же приносом орехов обложена была всякая баба; столько же поставов холста должна была наткать ткачиха, — все это сваливалось в кладовые, и все становилось гниль и прореха, и сам он обратился наконец в какую-то прореху на человечестве.
— И такой скверный анекдот, что сена хоть бы клок в целом
хозяйстве! — продолжал Плюшкин. — Да и в самом деле, как прибережешь его? землишка маленькая, мужик ленив, работать не любит, думает, как бы в кабак… того и гляди, пойдешь на старости лет
по миру!
Можно было распорядиться и так, чтобы заняться самому
хозяйством и сделаться помещиком,
по образцу Костанжогла, пользуясь его советами, как соседа и благодетеля.
— Мертвые в
хозяйстве! Эк куда хватили! Воробьев разве пугать
по ночам в вашем огороде, что ли?
Как он, она была одета
Всегда
по моде и к лицу;
Но, не спросясь ее совета,
Девицу повезли к венцу.
И, чтоб ее рассеять горе,
Разумный муж уехал вскоре
В свою деревню, где она,
Бог знает кем окружена,
Рвалась и плакала сначала,
С супругом чуть не развелась;
Потом
хозяйством занялась,
Привыкла и довольна стала.
Привычка свыше нам дана:
Замена счастию она.
— Мы когда-нибудь поподробнее побеседуем об этом предмете с вами, любезный Евгений Васильич; и ваше мнение узнаем, и свое выскажем. С своей стороны, я очень рад, что вы занимаетесь естественными науками. Я слышал, что Либих [Либих Юстус (1803–1873) — немецкий химик, автор ряда работ
по теории и практики сельского
хозяйства.] сделал удивительные открытия насчет удобрений полей. Вы можете мне помочь в моих агрономических работах: вы можете дать мне какой-нибудь полезный совет.
— Все одобряют, — сказал Дронов, сморщив лицо. — Но вот на жену — мало похожа. К
хозяйству относится небрежно, как прислуга. Тагильский ее давно знает, он и познакомил меня с ней. «Не хотите ли, говорит, взять девицу, хорошую, но равнодушную к своей судьбе?» Тагильского она, видимо, отвергла, и теперь он ее называет путешественницей
по спальням. Но я — не ревнив, а она — честная баба. С ней — интересно. И, знаешь, спокойно: не обманет, не продаст.
Несколько дней она водила его
по музеям, и Клим видел, что это доставляет ей удовольствие, как хозяйке, которая хвастается
хозяйством своим.
— Был на закрытом докладе Озерова. Думцы. Редактора. Папаша Суворин и прочие, иже во святых. Промышленники,
по производствам, связанным с сельским
хозяйством, — настроены празднично. А пшеница в экспорт идет
по 91 копейке, в восьмом году продавали
по рубль двадцать. — Он вытащил из кармана записную книжку и прочитал: — «В металлургии капитал банков 386 миллионов из общей суммы 439, в каменноугольной — 149 из 199». Как это понимать надо?
— Это — неизвестно мне. Как видите —
по ту сторону насыпи сухо, песчаная почва, был хвойный лес, а за остатками леса — лазареты «Красного Креста» и всякое его
хозяйство. На реке можно было видеть куски розоватой марли, тампоны и вообще некоторые интимности хирургов, но солдаты опротестовали столь оригинальное засорение реки, воду которой они пьют.
— Лидия — смешная! Проклинала Столыпина, а теперь — благословляет. Говорит: «Перестроимся по-английски; в центре — культурное
хозяйство крупного помещика, а кругом — кольцо фермеров». Замечательно! В Англии — не была, рассуждает
по романам,
по картинкам.
— Во сне сколько ни ешь — сыт не будешь, а ты — во сне онучи жуешь. Какие мы хозяева на земле? Мой сын, студент второго курса, в
хозяйстве понимает больше нас. Теперь, брат, живут
по жидовской науке политической экономии, ее даже девчонки учат. Продавай все и — едем! Там деньги сделать можно, а здесь — жиды, Варавки, черт знает что… Продавай…
Но отчего же так? Ведь она госпожа Обломова, помещица; она могла бы жить отдельно, независимо, ни в ком и ни в чем не нуждаясь? Что ж могло заставить ее взять на себя обузу чужого
хозяйства, хлопот о чужих детях, обо всех этих мелочах, на которые женщина обрекает себя или
по влечению любви,
по святому долгу семейных уз, или из-за куска насущного хлеба? Где же Захар, Анисья, ее слуги
по всем правам? Где, наконец, живой залог, оставленный ей мужем, маленький Андрюша? Где ее дети от прежнего мужа?
— Я сам не занимался этим предметом, надо посоветоваться с знающими людьми. Да вот-с, в письме пишут вам, — продолжал Иван Матвеевич, указывая средним пальцем, ногтем вниз, на страницу письма, — чтоб вы послужили
по выборам: вот и славно бы! Пожили бы там, послужили бы в уездном суде и узнали бы между тем временем и
хозяйство.
Но только Обломов ожил, только появилась у него добрая улыбка, только он начал смотреть на нее по-прежнему ласково, заглядывать к ней в дверь и шутить — она опять пополнела, опять
хозяйство ее пошло живо, бодро, весело, с маленьким оригинальным оттенком: бывало, она движется целый день, как хорошо устроенная машина, стройно, правильно, ходит плавно, говорит ни тихо, ни громко, намелет кофе, наколет сахару, просеет что-нибудь, сядет за шитье, игла у ней ходит мерно, как часовая стрелка; потом она встанет, не суетясь; там остановится на полдороге в кухню, отворит шкаф, вынет что-нибудь, отнесет — все, как машина.
Все ее
хозяйство, толченье, глаженье, просеванье и т. п. — все это получило новый, живой смысл: покой и удобство Ильи Ильича. Прежде она видела в этом обязанность, теперь это стало ее наслаждением. Она стала жить по-своему полно и разнообразно.
Радость разлилась у ней
по лицу; она усмехнулась даже сознательно. Как расширялась ее арена: вместо одного два
хозяйства или одно, да какое большое! Кроме того, она приобретала Анисью.
Его самого готовили — к чему — никто не знал. Вся женская родня прочила его в военную службу, мужская — в гражданскую, а рождение само
по себе представляло еще третье призвание — сельское
хозяйство. У нас легко погнаться за всеми тремя зайцами и поспеть к трем — миражам.
А потом опять была ровна, покойна, за обедом и
по вечерам была сообщительна, входила даже в мелочи
хозяйства, разбирала с Марфенькой узоры, подбирала цвета шерсти, поверяла некоторые счеты бабушки, наконец поехала с визитами к городским дамам.
Но бывали случаи, и Райский,
по мелочности их, не мог еще наблюсти, какие именно, как вдруг Вера охватывалась какой-то лихорадочною деятельностью, и тогда она кипела изумительной быстротой и обнаруживала тьму мелких способностей, каких в ней нельзя было подозревать — в
хозяйстве, в туалете, в разных мелочах.
Не только Райский, но и сама бабушка вышла из своей пассивной роли и стала исподтишка пристально следить за Верой. Она задумывалась не на шутку, бросила почти
хозяйство, забывала всякие ключи на столах, не толковала с Савельем, не сводила счетов и не выезжала в поле. Пашутка не спускала с нее,
по обыкновению, глаз, а на вопрос Василисы, что делает барыня, отвечала: «Шепчет».
Это случалось иногда, что Марфенька прочтет ей что-нибудь, но бабушка к литературе была довольно холодна и только охотно слушала, когда Тит Никоныч приносил что-нибудь любопытное
по части
хозяйства, каких-нибудь событий вроде убийств, больших пожаров или гигиенических наставлений.
Ивана Ивановича «лесничим» прозвали потому, что он жил в самой чаще леса, в собственной усадьбе, сам занимался с любовью этим лесом, растил, холил, берег его, с одной стороны, а с другой — рубил, продавал и сплавлял
по Волге. Лесу было несколько тысяч десятин, и лесное
хозяйство устроено и ведено было с редкою аккуратностью; у него одного в той стороне устроен был паровой пильный завод, и всем заведовал, над всем наблюдал сам Тушин.
Но ему нравилась эта жизнь, и он не покидал ее. Дома он читал увражи
по агрономической и вообще
по хозяйственной части, держал сведущего немца, специалиста
по лесному
хозяйству, но не отдавался ему в опеку, требовал его советов, а распоряжался сам, с помощию двух приказчиков и артелью своих и нанятых рабочих. В свободное время он любил читать французские романы: это был единственный оттенок изнеженности в этой, впрочем, обыкновенной жизни многих обитателей наших отдаленных углов.
Личным приказом она удостаивала немногих:
по домашнему
хозяйству Василисе отдавала их, а
по деревенскому — приказчику или старосте. Кроме Василисы, никого она не называла полным именем, разве уже встретится такое имя, что его никак не сожмешь и не обрежешь, например, мужики: Ферапонт и Пантелеймон так и назывались Ферапонтом и Пантелеймоном, да старосту звала она Степан Васильев, а прочие все были: Матрешка, Машутка, Егорка и т. д.
По впечатлительной натуре своей он пристрастился к этой новой, простой, мягкой и вместе сильной личности. Он располагал пробыть в «Дымке» и долее. Ему хотелось вникнуть в порядок хозяйственного механизма Тушина. Он едва успел заметить только наружный порядок, видеть бросающиеся в глаза результаты этого
хозяйства, не успев вникнуть в самый процесс его отправления.
Он,
по общему выбору, распоряжался
хозяйством кают-компании, и вот тут-то встречалось множество поводов обязать того, другого, вспомнить, что один любит такое-то блюдо, а другой не любит и т. п.
И тотчас к его услугам явились рассуждения,
по которым выходило, что неблагоразумно и не следует отдавать землю крестьянам и уничтожать свое
хозяйство.
Он живал в этом имении в детстве и в юности, потом уже взрослым два раза был в нем и один раз
по просьбе матери привозил туда управляющего-немца и поверял с ним
хозяйство, так что он давно знал положение имения и отношения крестьян к конторе, т. е. к землевладельцу.
Привалов в эту горячую пору успел отделать вчерне свой флигелек в три окна, куда и перешел в начале мая; другую половину флигеля пока занимали Телкин и Нагибин. Работа
по мельнице приостановилась, пока не были подысканы новые рабочие. Свободное время, которое теперь оставалось у Привалова, он проводил на полях, присматриваясь к крестьянскому
хозяйству на месте.
В результате оказалось, конечно, то, что заводское
хозяйство начало хромать на обе ноги, и заводы,
по всей вероятности, пошли бы с молотка Но счастливый случай спас их: в половине сороковых годов владельцу Шатровских заводов, Александру Привалову, удалось жениться на дочери знаменитого богача-золотопромышленника Павла Михайлыча Гуляева.
Мы должны вернуться назад, к концу апреля, когда Ляховский начинал поправляться и бродил
по своему кабинету при помощи костылей. Трехмесячная болезнь принесла с собой много упущений в
хозяйстве, и теперь Ляховский старался наверстать даром пропущенное время. Он рано утром поджидал Альфонса Богданыча и вперед закипал гневом
по поводу разных щекотливых вопросов, которые засели в его голове со вчерашнего дня.
Ворон скорее следует отнести к полезным птицам, чем к вредным. Убирая в тайге трупы павших животных, дохлых рыб
по берегам рек, моллюсков, выброшенных морским прибоем, и в особенности разные отбросы человеческих жилищ, они являются незаменимыми санитарами и играют огромную роль в охране природы. Вред, причиняемый воронами
хозяйству,
по сравнению с той пользой, которую они приносят, невелик.
Он говорил о
хозяйстве, об урожае, покосе, о войне, уездных сплетнях и близких выборах, говорил без принужденья, даже с участьем, но вдруг вздыхал и опускался в кресла, как человек, утомленный тяжкой работой, проводил рукой
по лицу.
Работа между участниками экспедиции распределялась следующим образом. На Г.И. Гранатмана было возложено заведование
хозяйством и фуражное довольствие лошадей. А.И. Мерзлякову давались отдельные поручения в сторону от главного пути. Этнографические исследования и маршрутные съемки я взял на себя, а Н.А. Пальчевский направился прямо в залив Ольги, где в ожидании отряда решил заняться сбором растений, а затем уже присоединиться к экспедиции и следовать с ней дальше
по побережью моря.
Например, я занимаюсь
хозяйством, трачу на это очень много времени; но девять десятых частей этого времени я употребляю на него лишь
по своей охоте.
Он был человек не богатый, но умеренный, и
по части
хозяйства весьма смышленый.
Вступив в управление имения, Иван Петрович,
по причине своей неопытности и мягкосердия, в скором времени запустил
хозяйство и ослабил строгий порядок, заведенный покойным его родителем.
В деревню писал он всякую зиму, чтоб дом был готов и протоплен, но это делалось больше
по глубоким политическим соображениям, нежели серьезно, — для того, чтоб староста и земский, боясь близкого приезда, внимательнее смотрели за
хозяйством.
Ни в какие распоряжения
по имению он не входил, ничего в
хозяйстве не смыслил и предоставил управляющему и бурмистру устраиваться, как хотят, наблюдая только, чтобы малейшее желание Селины Архиповны было выполняемо точно и безотговорочно.
Зато
хозяйство у них идет не в пример исправнее, чем у соседей, и они
по всей округе слывут образцовыми хозяевами.
Там сошьет себе архалук, начнет
по соседям ездить, девицу присмотрит, женится, а когда умрут старики, то и сам на
хозяйство сядет.
И
хозяйством и домоводством полновластно распоряжалась жена, а муж
по целым дням уныло бродил
по единственной свободной горнице, бормоча бессвязные слова и завидливо прислушиваясь, не доносится ли с слепушкинской усадьбы гвалта, свидетельствующего о начале запоя.
По приезде домой жизнь Ивана Федоровича решительно изменилась и пошла совершенно другою дорогою. Казалось, натура именно создала его для управления осьмнадцатидушным имением. Сама тетушка заметила, что он будет хорошим хозяином, хотя, впрочем, не во все еще отрасли
хозяйства позволяла ему вмешиваться. «Воно ще молода дытына, — обыкновенно она говаривала, несмотря на то что Ивану Федоровичу было без малого сорок лет, — где ему все знать!»
В два «небанных дня» работы было еще больше
по разному домашнему
хозяйству, и вдобавок хозяин посылал на уборку двора своего дома, вывозку мусора, чистку снега с крыши.