Неточные совпадения
Самое замечательное на этой фабрике то, что веревки на ней делаются не из того, из чего делают их в целом
мире, не из пеньки, а из волокон дерева,
похожего несколько на банановое.
Нехлюдов пробыл в этой комнате минут пять, испытывая какое-то странное чувство тоски, сознанья своего бессилья и разлада со всем
миром; нравственное чувство тошноты,
похожее на качку в корабле, овладело им.
На первых порах Старцева поразило то, что он видел теперь первый раз в жизни и чего, вероятно, больше уже не случится видеть:
мир, не
похожий ни на что другое, —
мир, где так хорош и мягок лунный свет, точно здесь его колыбель, где нет жизни, нет и нет, но в каждом темном тополе, в каждой могиле чувствуется присутствие тайны, обещающей жизнь тихую, прекрасную, вечную.
Поразительно, что новый человек Советской России может оказаться очень
похожим на нового человека столь враждебного ей
мира Америки.
Несомненный результат размышлений о Боге: о Боге нельзя мыслить рациональными понятиями, которые всегда взяты из этого
мира, на Бога не
похожего.
С давних времен было предчувствие, что Россия предназначена к чему-то великому, что Россия — особенная страна, не
похожая ни на какую страну
мира.
Государство есть довольно низменное явление мировой действительности, и ничто,
похожее на государство, не переносимо на отношения между Богом и человеком и
миром.
И когда я теперь вспоминаю эту характерную, не
похожую на всех других людей, едва промелькнувшую передо мной фигуру, то впечатление у меня такое, как будто это — само историческое прошлое Польши, родины моей матери, своеобразное, крепкое, по — своему красивое, уходит в какую-то таинственную дверь
мира в то самое время, когда я открываю для себя другую дверь, провожая его ясным и зорким детским, взглядом…
Но явилась помощь, — в школу неожиданно приехал епископ Хрисанф [Епископ Хрисанф — автор известного трехтомного труда — «Религии древнего
мира», статьи — «Египетский метампсихоз», а также публицистической статьи — «О браке и женщине». Эта статья, в юности прочитанная мною, произвела на меня сильное впечатление. Кажется, я неверно привел титул ее. Напечатана в каком-то богословском журнале семидесятых годов. (Комментарий М. Горького.)],
похожий на колдуна и, помнится, горбатый.
Этот новый пустынножитель создает себе иной
мир, ни в чем не
похожий на низкую современную действительность, отдается ему с готовностью пожертвовать своей жизнью.
Это был особый птичий
мир, совсем не
похожий на тот, который под горою населял воды и болота, — и он показался мне еще прекраснее.
Совершенно дикая мысль осеняет голову Александрова: «А что, если этот очаровательный звук и эта звездочка,
похожая на непроливающуюся девичью слезу, и далекий, далекий отсюда только что повеявший, ласковый и скромный запах резеды, и все простые радости
мира суть только видоизменения одной и той же божественной и бессмертной силы?»
— И как мило помирились, — отвечает Александров. — Боже, как я был тогда глуп и мнителен. Как бесился, ревновал, завидовал и ненавидел. Вы одним взглядом издалека внесли в мою несчастную душу сладостный
мир. И подумать только, что всю эту бурю страстей вызвала противная, замаринованная классная дама,
похожая на какую-то снулую рыбу — не то на севрюгу, не то на белугу…
«Как это мило и как это странно придумано господом богом, — размышлял часто во время переклички мечтательный юнкер Александров, — что ни у одного человека в
мире нет тембра голоса,
похожего на другой. Неужели и все на свете так же разнообразно и бесконечно неповторимо? Отчего природа не хочет знать ни прямых линий, ни геометрических фигур, ни абсолютно схожих экземпляров? Что это? Бесконечность ли творчества или урок человечеству?»
Тут был свой особый
мир, ни на что более не
похожий; тут были свои особые законы, свои костюмы, свои нравы и обычаи, и заживо мертвый дом, жизнь — как нигде, и люди особенные.
1800 лет тому назад среди языческого римского
мира явилось странное, не
похожее ни на какое из прежних, новое учение, приписывавшееся человеку Христу.
Он, казалось, отдыхал от продолжительных трудов и тем простодушнее забавлялся расстилавшеюся перед ним картиной, что мысли его были далеко, да и вращались они, эти мысли, в
мире, вовсе не
похожем на то, что его окружало в этот миг.
Плотно прижавшись друг к другу, мальчики с трепетом любопытства и странной, согревающей душу радостью входили в новый, волшебный
мир, где огромные, злые чудовища погибали под могучими ударами храбрых рыцарей, где всё было величественно, красиво и чудесно и не было ничего
похожего на эту серую, скучную жизнь.
Нина. Чудный
мир! Как я завидую вам, если бы вы знали! Жребий людей различен. Одни едва влачат свое скучное, незаметное существование, все
похожие друг на друга, все несчастные; другим же, как, например, вам, — вы один из миллиона, — выпала на долю жизнь интересная, светлая, полная значения… Вы счастливы…
Чего же вам еще, ведь уж выше этого нет ничего, и с этой точки они сами начинают весь
мир судить и виновных, то есть чуть-чуть на них не
похожих, тотчас же казнить.
Да что это — безумие больного человечества? Кошмарный бред, от которого нужно очнуться и расхохотаться? Ведь даже борясь за будущее, мы в душе все как будто боимся чего-то. Сами неспособные на радость, столь далекие от нее, опасливо уже задаем себе вопросы: не окажется ли счастье и радость синонимом статики? Не тем ли так и прекрасно будущее, что оно… никогда не придет? (Ибсен). Как прав Моррис! «Старый, жалкий
мир с его изношенными радостями и с надеждами,
похожими на опасения!..»
Во всем, что лежало передо мной, было до того мало порядка, что среди безобразно изрытой, ни на что не
похожей земли как-то странно было видеть силуэты людей и стройные телеграфные столбы; те и другие портили ансамбль картины и казались не от
мира сего.
Но в Боге и в Его отношении к человеку и
миру нет ничего
похожего на социальные отношения людей, к Богу неприменима низменная человеческая категория господства.
Тогда все было иное, не
похожее и на современных дикарей, и на современный животный
мир.
Тася громко рассмеялась на всю классную. На странице тетради был довольно сносно нарисован брыкающийся теленок, под которым неумелым детским почерком было старательно выведено рукой Таси: «самый послушный ребенок в
мире»… К довершению впечатления, под последним словом сидела огромная клякса, к которой изобретательная Тася приделала рожки, ноги и руки и получилось нечто
похожее на те фигурки, которые называются «американскими жителями» и продаются на вербной неделе.
В этом скрыта тайна духовной жизни, не
похожей на жизнь
мира.
Дух есть качество, стоящее вне всякой утилитарности, заражающей жизнь
мира, вне употребления средств, не
похожих на цели, вне внешних достижений и реализации, вне орудий, которыми пользуется «
мир» в борьбе, вне «общественного мнения», вне социальной обыденности.
Gottheit не творит, к Нему не применимо никакое движение, ничто
похожее на наш
мир, невозможны никакие аналогии.
И вот бедная чета, волшебным жезлом могучей прихоти перенесенная из глуши России от богов и семейства своего, из хаты или юрты, в Петербург, в круг полутораста пар, из которых нет одной, совершенно
похожей на другую одеждою и едва ли языком; перенесенная в новый
мир через разные роды мытарств, не зная, для чего все это делается, засуеченная, обезумленная, является, наконец, в зале вельможи перед суд его.
Перед ним и теперь восстал в ярких, живых красках образ красавицы-девушки, сестры Стоцкого Татьяны Анатольевны.
Похожая на брата, но еще более женственная, полувоздушная, грациозная, она казалась каким-то неземным существом, чем-то «не от
мира сего», хотя опытный физиогномист по складочкам у ее розовых губок и стальному подчас блеску ее чудных голубых глаз далеко не признал бы ее чуждой всего земного.