Неточные совпадения
И точно, дорога опасная: направо висели над нашими головами груды снега, готовые, кажется, при первом порыве ветра оборваться в ущелье; узкая дорога частию была покрыта снегом, который в иных местах проваливался под ногами, в
других превращался в лед от действия солнечных лучей и ночных морозов, так что с трудом мы сами пробирались; лошади падали; налево зияла глубокая расселина, где катился
поток, то скрываясь под ледяной корою, то с пеною прыгая по черным камням.
Он слабо махнул Разумихину, чтобы прекратить целый
поток его бессвязных и горячих утешений, обращенных к матери и сестре, взял их обеих за руки и минуты две молча всматривался то в ту, то в
другую. Мать испугалась его взгляда. В этом взгляде просвечивалось сильное до страдания чувство, но в то же время было что-то неподвижное, даже как будто безумное. Пульхерия Александровна заплакала.
Заметив, что взрослые всегда ждут от него чего-то, чего нет у
других детей, Клим старался, после вечернего чая, возможно больше посидеть со взрослыми у
потока слов, из которого он черпал мудрость. Внимательно слушая бесконечные споры, он хорошо научился выхватывать слова, которые особенно царапали его слух, а потом спрашивал отца о значении этих слов. Иван Самгин с радостью объяснял, что такое мизантроп, радикал, атеист, культуртрегер, а объяснив и лаская сына, хвалил его...
Сон остановил медленный и ленивый
поток его мыслей и мгновенно перенес его в
другую эпоху, к
другим людям, в
другое место, куда перенесемся за ним и мы с читателем в следующей главе.
На возвратном пути опять над нами сияла картина ночного неба: с одной стороны Медведица, с
другой — Южный Крест, далее Канопус, Центавры, наконец, могучий небесный странник Юпитер лили
потоки лучей, а за ними, как розово-палевое зарево, сиял блеск Млечного Пути.
Я с большей отрадой смотрел на кафров и негров в Африке, на малайцев по островам Индийского океана, но с глубокой тоской следил в китайских кварталах за общим
потоком китайской жизни, наблюдал подробности и попадавшиеся мне ближе личности, слушал рассказы
других, бывалых и знающих людей.
Мы в самой середине двух, мешающих
друг другу,
потоков; нас бросает и будет еще долго бросать то в ту, то в
другую сторону до тех пор, пока тот или
другой окончательно не сломит, и
поток, еще беспокойный и бурный, но уже текущий в одну сторону, не облегчит пловца, то есть не унесет его с собой.
С одной стороны неудержимым
потоком приливали вклады, с
другой — шел отлив в форме кредита.
Он слышал, как бегут
потоки весенней воды, точно вдогонку
друг за
другом, прыгая по камням, прорезаясь в глубину размякшей земли; ветки буков шептались за окнами, сталкиваясь и звеня легкими ударами по стеклам.
Но нередкий в справедливом негодовании своем скажет нам: тот, кто рачит о устройстве твоих чертогов, тот, кто их нагревает, тот, кто огненную пряность полуденных растений сочетает с хладною вязкостию северных туков для услаждения расслабленного твоего желудка и оцепенелого твоего вкуса; тот, кто воспеняет в сосуде твоем сладкий сок африканского винограда; тот, кто умащает окружие твоей колесницы, кормит и напояет коней твоих; тот, кто во имя твое кровавую битву ведет со зверями дубравными и птицами небесными, — все сии тунеядцы, все сии лелеятели, как и многие
другие, твоея надменности высятся надо мною: над источившим
потоки кровей на ратном поле, над потерявшим нужнейшие члены тела моего, защищая грады твои и чертоги, в них же сокрытая твоя робость завесою величавости мужеством казалася; над провождающим дни веселий, юности и утех во сбережении малейшия полушки, да облегчится, елико то возможно, общее бремя налогов; над не рачившим о имении своем, трудяся деннонощно в снискании средств к достижению блаженств общественных; над попирающим родством, приязнь, союз сердца и крови, вещая правду на суде во имя твое, да возлюблен будеши.
Осенний, мелкий дождь с ветром так и рубил в поднятое окно, подле которого я сидел, и водяные
потоки, нагоняя и перегоняя
друг друга, невольно наблюдаемые мною, беспрестанно текли во всю длину стекла.
И вот в ту минуту, когда страсть к наряду становится господствующею страстью в женщине, когда муж, законный обладатель всех этих charmes, tant convoites, [столь соблазнительных прелестей (франц.)] смотрит на них тупыми и сонными глазами, когда покупка каждой шляпки, каждого бантика возбуждает целый
поток упреков с одной стороны и жалоб — с
другой, когда, наконец, между обеими сторонами устанавливается полуравнодушное-полупрезрительное отношение — в эту минуту, говорю я, точно из земли вырастает господин Цыбуля.
Судьи зашевелились тяжело и беспокойно. Предводитель дворянства что-то прошептал судье с ленивым лицом, тот кивнул головой и обратился к старичку, а с
другой стороны в то же время ему говорил в ухо больной судья. Качаясь в кресле вправо и влево, старичок что-то сказал Павлу, но голос его утонул в ровном и широком
потоке речи Власова.
Казалось, в воздухе поет огромная медная труба, поет и будит людей, вызывая в одной груди готовность к бою, в
другой — неясную радость, предчувствие чего-то нового, жгучее любопытство, там — возбуждая смутный трепет надежд, здесь — открывая выход едкому
потоку годами накопленной злобы. Все заглядывали вперед, где качалось и реяло в воздухе красное знамя.
Мы вышли в экскурсию после обеда и, подойдя к горе, стали подыматься по глинистым обвалам, взрытым лопатами жителей и весенними
потоками. Обвалы обнажали склоны горы, и кое-где из глины виднелись высунувшиеся наружу белые, истлевшие кости. В одном месте деревянный гроб выставлялся истлевшим углом, в
другом — скалил зубы человеческий череп, уставясь на нас черными впадинами глаз.
Толпа было зашевелилась, но вдруг звуки снова проснулись, полились crescendo, [усиливаясь (итал.)]
потоком, потом раздробились на тысячу каскадов и запрыгали, тесня и подавляя
друг друга.
Друзья замерли на месте. Я вскоре вернулся, и мы вышли на улицу. Ливень лил стеной. Мы брели по тротуарам по колено в воде, а с середины улиц неслись бурные
потоки.
Эту задачу для детей младшего возраста можно было решить всякому, кто побывал под веселой козой в «Эрмитаже» и в
других нижегородских местах разгула… Это был
поток, который втягивал всякого мало-мальски известного человека. Вот почему у меня и явилось это название в моих пропавших записках — «Нижегородское обалдение».
— Вот — жалуются люди: земли мало, а Волга весною рвет берега, уносит землю, откладывает ее в русле своем мелью; тогда
другие жалуются: Волга мелеет! Весенние
потоки да летние дожди овраги роют, — опять же земля в реку идет!
Князь был красен, как рак, и перебегал от одного подчиненного к
другому, источая целые
потоки дурной брани.
Только приезд в Москву остановил
потоки козелковского красноречия, но и тут, выходя из вагона, он во всеуслышание сказал
другу своему, Петеньке...
Когда Софья Николавна в четвертую ночь пришла в себя, взглянула сознательно на окружающие ее предметы, узнала Алексея Степаныча, которого узнать было трудно, так он переменился, узнала неизменного
друга своего, Катерину Алексевну, — страшный крик вырвался из ее груди, и спасительные
потоки слез хлынули из глаз: она еще ни разу не плакала.
С коллежским асессором Сенечкой случилось что-то загадочное: по-видимому, он, вместе с
другими балбесами, увлекся
потоком междоусобия и не только сделался холоден к своим присным, но даже как будто следит и за отцом, и за братом.
Суматоха на пароходе росла, и Фома при виде этих озлобленных, растерявшихся, обиженных им людей чувствовал себя сказочным богатырем, избивающим чудовищ. Они суетились, размахивали руками, говорили что-то
друг другу — одни красные от гнева,
другие бледные, все одинаково бессильные остановить
поток его издевательств над ними.
Я понял этот лаконический ответ. Как всякая
другая горная река, Чусовая от одного хорошего дождя может подняться на несколько аршин, потому что все бесчисленные ручейки и речонки, которые бегут в нее, раздуваются в бешеные
потоки, принося массу шальной воды.
Юрий, выскакав на дорогу, ведущую в село Палицыно, приостановил усталую лошадь и поехал рысью; тысячу предприятий и еще более опасений теснилось в уме его; но спасти Ольгу или по крайней мере погибнуть возле нее было первым чувством, господствующею мыслию его; любовь, сначала очень обыкновенная, даже не заслуживавшая имя страсти, от нечаянного стечения обстоятельств возросла в его груди до необычайности: как в тени огромного дуба прячутся все окружающие его скромные кустарники, так все
другие чувства склонялись перед этой новой властью, исчезали в его
потоке.
Наконец
поток мой иссяк, и застенчивым движением я вынул из кармана справочник в красном переплете с золотыми буквами. Верный
друг мой, с которым я не расставался на первых шагах моего трудного пути. Сколько раз он выручал меня, когда проклятые рецептурные вопросы разверзали черную пропасть передо мной! Я украдкой, в то время как пациент одевался, перелистывал странички и нашел то, что мне было нужно.
В один миг бросившиеся товарищи оттащили нас
друг от
друга, так как я уже ничего не видал из-под
потока крови, полившейся по лицу из просеченной до кости головы.
Живая целость состоит не из всеобщего, снявшего частное, но из всеобщего и частного, взаимно
друг в
друга стремящихся и
друг от
друга отторгающихся; ее нет ни в каком моменте, ибо все моменты — ее; как бы ни казались самобытны и исчерпывающи иные определения, они тают от огня жизни и вливаются, теряя односторонность свою, в широкий, всепоглощающий
поток…
Мутно текут
потоки горя по всем дорогам земли, и с великим ужасом вижу я, что нет места богу в этом хаосе разобщения всех со всеми; негде проявиться силе его, не на что опереться стопам, — изъеденная червями горя и страха, злобы и отчаяния, жадности и бесстыдства — рассыпается жизнь во прах, разрушаются люди, отъединённые
друг от
друга и обессиленные одиночеством.
Тот говорил очень громко, но слишком быстро: слова летели, точно
поток, нагоняя
друг друга и по временам подымаясь на высочайшие ноты.
Родилась я не здесь, далеко,
Далеко… но минувших дней
Предметы в памяти моей
Доныне врезаны глубоко.
Я помню горы в небесах,
Потоки жаркие в горах,
Непроходимые дубравы,
Другой закон,
другие нравы...
В
другое время он смягчался под
потоком её тихих слёз и страстных жалоб и уныло, задумчиво объяснял...
Разорвав небо, молния осветила их обоих, рядом
друг с
другом, скорченных, маленьких, обливаемых
потоками воды с ветвей дерева…
Есть народы, жившие жизнью доисторической;
другие — живущие жизнью внеисторическою; но, раз вступивши в широкий
поток единой и нераздельной истории, они принадлежат человечеству, и, с
другой стороны, им принадлежит все прошлое человечества.
Средь ужасов и мраков потонуть.
Поток несет
друзей и женщин трупы,
Кой-где мелькнет молящий взор, иль грудь...
Пробудился
Поток на
другой на реке,
На какой? не припомнит преданье.
Погуляв себе взад и вперед в холодке,
Входит он во просторное зданье,
Видит: судьи сидят, и торжественно тут
Над преступником гласный свершается суд.
Несомненны и тяжки улики,
Преступленья ж довольно велики...
Но Поток-богатырь всех
других превзошел:
Взглянет-искрами словно обмечет:
Повернется направо — что сизый орел,
Повернется налево — что кречет;
Подвигается мерно и взад и вперед,
То притопнет ногою, то шапкой махнет,
То вдруг станет, тряхнувши кудрями,
Пожимает на месте плечами.
Но
Поток из их слов ничего не поймет,
И в
другое он здание входит;
Там какой-то аптекарь, не то патриот,
Пред толпою ученье проводит:
Что, мол, нету души, а одна только плоть
И что если и впрямь существует Господь,
То он только есть вид кислорода,
Вся же суть в безначалье народа.
Невоздержание в одном поступке ослабляет силу воздержания и в
других. Привычка невоздержания — это невидимый
поток под домом. Такому дому не устоять.
Когда окончилось это чтение, Хвалынцев пробрался в коридор, который был полон народом. Едва успел Константин Семенович перекинуться кое с кем из знакомых несколькими словами, как мимо него понеслась огромная гурьба, с криками: «на сходку! на сходку! в актовую залу!» Студенты бежали, опережая
друг друга. Увлеченный общим
потоком, и Хвалынцев направился туда же.
— Мы знаем
друг друга, милостивые государи! — снова полился
поток обеденного спича. — Да! мы знаем себя; мы все воодушевлены лучшими стремлениями нашего прогрессивного времени. Мы пробудились от сна и бодро шествуем ныне вперед и вперед!
Даже в таких отдаленных от места катастрофы улицах, как Офицерская, заметно было сильное, необычное движение, а в Мещанской становилось уже тесно от столпления двух
потоков народа, из которых один стремился на пожар, а
другой убегал с пожара.
Заслышав у двери злейшего своего врага Кишенского, Жозеф с силой отчаяния хватался за все, что нащупывал под руками, и наконец, осязав кран, дернул его так усердно, что тот совсем выскочил вон и вода засвистала через край ванны на средину комнаты и через минуту уже стремилась отсюда быстрыми
потоками под дверь в
другие покои, угрожая наводнением всей квартире.
Здесь все тащат
друг друга в суд: живые — мертвых, мертвые — живых, История тех и
других, а Бог Историю — и эту бесконечную кляузу, этот грязный
поток лжесвидетелей, лжеприсяг, лжесудей и лжемошенников Я принял за игру бессмертных?
При этом я хочу заметить, что он, однако, никогда не дрался, а только шумел, гремел, стучал кулаками, источая
потоки самой находчивой брани, называя больную жену «мокробиотикой», старшую дочь «уродом», а свояченицу «чертовой перечницей» и
другими сему подобными лестными кличками.
То грустно-нежные, то порывисто-отчаянные звуки, свободно перемешиваясь между собой, лились и лились
друг за
другом так изящно, так сильно и так бессознательно, что не звуки слышны были, а сам собой лился в душу каждого какой-то прекрасный
поток давно знакомой, но в первый раз высказанной поэзии.
Сзади наседали
другие обозы, получался огромный затор, и весь
поток до самого горизонта останавливался.
Я пробрался сквозь
поток обозов. На откосе дороги лежал солдат с мутными глазами и бледным, скорбным лицом. Возле него стоял
другой солдат с повязкою на голове.
Кто это крикнул — я или кто-нибудь
другой? Ничего не сознаю и не понимаю… Радость, жгучая острая радость, светлою волною поднялась из самых недр моей души и залила все своим горячим
потоком.