Неточные совпадения
Мери сидела на своей
постели, скрестив на коленях руки; ее густые волосы были собраны под ночным чепчиком, обшитым кружевами; большой пунцовый платок
покрывал ее белые плечики, ее маленькие ножки прятались в пестрых персидских туфлях.
Варвара (
покрывает голову платком перед зеркалом). Я теперь гулять пойду; а ужо нам Глаша
постелет постели в саду, маменька позволила. В саду, за малиной, есть калитка, ее маменька запирает на замок, а ключ прячет. Я его унесла, а ей подложила другой, чтоб не заметила. На вот, может быть, понадобится. (Подает ключ.) Если увижу, так скажу, чтоб приходил к калитке.
Сидя в
постели, она заплетала косу. Волосы у нее были очень тонкие, мягкие, косу она укладывала на макушке холмиком, увеличивая этим свой рост. Казалось, что волос у нее немного, но, когда она распускала косу, они
покрывали ее спину или грудь почти до пояса, и она становилась похожа на кающуюся Магдалину.
Заря уже занялась, когда он возвратился домой. Образа человеческого не было на нем, грязь
покрывала все платье, лицо приняло дикий и страшный вид, угрюмо и тупо глядели глаза. Сиплым шепотом прогнал он от себя Перфишку и заперся в своей комнате. Он едва держался на ногах от усталости, но он не лег в
постель, а присел на стул у двери и схватился за голову.
Утром было холодно и в
постели, и в комнате, и на дворе. Когда я вышел наружу, шел холодный дождь и сильный ветер гнул деревья, море ревело, а дождевые капли при особенно жестоких порывах ветра били в лицо и стучали по крышам, как мелкая дробь. «Владивосток» и «Байкал», в самом деле, не совладали со штормом, вернулись и теперь стояли на рейде, и их
покрывала мгла. Я прогулялся по улицам, по берегу около пристани; трава была мокрая, с деревьев текло.
Тихо, без всякого движения сидела на
постели монахиня, устремив полные благоговейных слез глаза на озаренное лампадой распятие, молча смотрели на нее девушки. Всенощная кончилась, под окном послышались шаги и голос игуменьи, возвращавшейся с матерью Манефой. Сестра Феоктиста быстро встала, надела свою шапку с
покрывалом и, поцеловав обеих девиц, быстро скользнула за двери игуменьиной кельи.
В Берлине можно купить одеяло, но не такое, чтоб им
покрывать постель днем; можно купить резиновый мячик, но лишь для детей небогатых родителей; наконец, в Берлине можно купить колбасу, но не такую, чтоб потчевать ею людей, которым желаешь добра, а такую, чтоб съесть ее от нужды одному, при запертых дверях, съесть, и когда желудочные боли утихнут, то позабыть.
Увар Иванович лежал на своей
постели. Рубашка без ворота, с крупной запонкой, охватывала его полную шею и расходилась широкими, свободными складками на его почти женской груди, оставляя на виду большой кипарисовый крест и ладанку. Легкое одеяло
покрывало его пространные члены. Свечка тускло горела на ночном столике, возле кружки с квасом, а в ногах Увара Ивановича, на
постели, сидел, подгорюнившись, Шубин.
Вот взяли его под руки и, поддерживая сзади голову, повели куда-то; вот стакан блеснул перед глазами и стукнул по зубам, и вода пролилась на грудь; вот маленькая комната, посреди две
постели рядом, покрытые чистыми, белыми, как снег,
покрывалами. Он повалился на одну
постель и зарыдал.
Владимир. (Слезы начинают падать из глаз его. Он бросается на колена возле
постели и
покрывает поцелуями ее руку.) Я возле вас! зачем вам другого? Разве вам не довольно меня? Кто-нибудь любит вас сильней, чем я?
Жмигулина. Вот, Таня, я у соседей салфетку достала стол-то
покрыть, а то наша-то уж больно плоха. (
Стелет салфетку на стол.)
Хлебнула Аграфена Петровна холодной воды и нежданно спрыснула Дуню. Восторженность прекратилась, но корчи тела и судороги на лице усилились еще больше. Аграфена Петровна, придерживаясь старорусского врачевания,
покрыла лицо Дуни большим платком. Не прошло и четверти часа, как она очнулась и, слабая, изнеможенная, приподнявшись с
постели, спросила Аграфену Петровну...
А после ужина она опустилась в углу перед образом на колени и прочла две главы из Евангелия. Потом горничная
постлала ей
постель, и она легла спать. Потягиваясь под белым
покрывалом, она сладко и глубоко вздохнула, как вздыхают после плача, закрыла глаза и стала засыпать…
И действительно, ничего особенного не замечалось в комнате.
Постель Фридриха Адольфовича была застлана белым
покрывалом необыкновенной чистоты. На круглом столике у
постели лежала Библия и ночной колпак из тонкого шелка и стоял графин с водою. В комнате, кроме
постели, находился комод и скромный письменный столик, в углу умывальник — словом, все, что находится в каждой скромной комнате домашнего учителя.
Комнату эту разделяла поперек белая деревянная с позолотою баллюстрада, за которой находилась
постель государыни, прикрытая тяжелым
покрывалом из серебряной парчи с голубыми разводами. Из такой же материи был сделан над
постелью балдахин.
В комнатах под №№ 10-м и 6-м, где найдены умершие, а равно на
постелях и других
покрывалах нет ни следов рвоты, ни других извержений. Стены комнат, а равно и самого коридора, выбелены мелом и не представляют никаких признаков, по которым можно бы заподозрить, что их скоблили или лизали языком.