Неточные совпадения
Он стал
смотреть на знакомых девушек другими глазами; заметил, что у Любы Сомовой стесанные
бедра, юбка
на них висит плоско, а сзади слишком вздулась, походка Любы воробьиная, прыгающая.
Она легко поднялась с дивана и, покачиваясь, пошла в комнату Марины, откуда доносились крики Нехаевой; Клим
смотрел вслед ей, улыбаясь, и ему казалось, что плечи,
бедра ее хотят сбросить ткань, прикрывающую их. Она душилась очень крепкими духами, и Клим вдруг вспомнил, что ощутил их впервые недели две тому назад, когда Спивак, проходя мимо него и напевая романс «
На холмах Грузии», произнесла волнующий стих...
Заломив руки, покачивая
бедрами, Варвара пошла встречу китайца. Она вспотела, грим
на лице ее растаял, лицо было неузнаваемо соблазнительно. Она так бесстыдно извивалась пред китайцем, прыгавшим вокруг нее вприсядку, с такой вызывающей улыбкой
смотрела в толстое лицо, что Самгин возмутился и почувствовал: от возмущения он еще более пьянеет.
Секунду я
смотрел на нее посторонне, как и все: она уже не была нумером — она была только человеком, она существовала только как метафизическая субстанция оскорбления, нанесенного Единому Государству. Но одно какое-то ее движение — заворачивая, она согнула
бедра налево — и мне вдруг ясно: я знаю, я знаю это гибкое, как хлыст, тело — мои глаза, мои губы, мои руки знают его, — в тот момент я был в этом совершенно уверен.
— Мы, по крайней мере, могли объяснить, кто мы, откуда вышли и какую школу прошли. Ну, фофаны так фофаны… с тем и возьмите! А нынешние… вон он! вон он,
смотрите на него! — вдруг воскликнул Удав, указывая
на какого-то едва прикрытого петанлерчиком 23 бесшабашного советника «из молодых», —
смотрите, вон он
бедрами пошевеливает!
Она прошлась по комнате, шагая лениво и неслышно, остановилась перед зеркалом и долго, не мигая,
смотрела на своё лицо. Пощупала руками полную белую шею, — у неё вздрогнули плечи, руки грузно опустились, — и снова начала, покачивая
бёдрами, ходить по комнате. Что-то запела, не открывая рта, — пение напоминало стон человека, у которого болят зубы.
Стоя у двери, Артамонов молча, исподлобья
смотрел на её белые руки,
на тугие икры ног,
на бёдра, вдруг окутанный жарким туманом желания до того, что почувствовал её руки вокруг своего тела.
«Корнет
Бедер, соберите вашу лошадь!» — крикнул я ему, проезжая
на левый фланг.
Смотрю оттуда: лошадь Бедера, как ни в чем не бывало, торчит впереди.
Как теперь
смотрю на тебя, заслуженный майор Фаддей Громилов, в черном большом парике, зимою и летом в малиновом бархатном камзоле, с кортиком
на бедре и в желтых татарских сапогах; слышу, слышу, как ты, не привыкнув ходить
на цыпках в комнатах знатных господ, стучишь ногами еще за две горницы и подаешь о себе весть издали громким своим голосом, которому некогда рота ландмилиции повиновалась и который в ярких звуках своих нередко ужасал дурных воевод провинции!
Несколько секунд она молча
смотрела на него, потом подошла, взяла руки его, положила их
на бедра себе и, крепко схватив его за уши, запрокинула голову податного так, что красный кадык его высунулся сквозь жир острым углом.
«Врешь», — устало подумал Назаров, встал и пошёл в дом, а впереди его шла с корзиной огурцов
на плече Анна, круглая и мягкая, — он
смотрел, как изгибается её стан, вздрагивают, напрягаясь,
бёдра, и думал...
— Не знаю… Сначала думал, — ревматизм. Холодно было в подвале и сыро. Сильнейшие боли в колене, — в одном, потом появились в другом. И слабость бесконечная, все бы лежал, лежал. По
бедрам красные точки, как от блошиных укусов. А вчера
посмотрел, — багровые и желто-голубые пятна
на бедрах… Ясное дело, — цинга. Только странно, что
на деснах ничего. Но так бывает. Это все пустяки.
Она счастливо вздохнула. У меня сердце стучало все сильнее. Я
смотрел на нее.
На серебристом фоне окна рисовались плечи, свет лампы играл искрами
на серебряном поясе, и черная юбка облегала
бедра. Со смертью и тишиною мутно мешалось молодое, стройное тело. Оно дышит жизнью, а каждую минуту может перейти в смерть. И эта осененная смертью жизнь сияла, как живая белизна тела в темном подземелье.
В углу
на нарах лежал раненный в
бедро солдат, которого я только что перевязал.
Смотрел он,
смотрел на японца;
смотрел, как тепло сверкало под водою его чистое, крепкое тело. Вдруг вздохнул, почесал в голове и решительно приподнялся.
Никита пришел в ярость и даже руками ударил себя по
бедрам. Воспитанная вместе с княжной, удаленная из атмосферы девичьей, обитательницы которой, как мы знаем, остерегались при ней говорить лишнее слово, Таня не сразу сообразила то, о чем говорил ей Никита. Сначала она совершенно не поняла его и продолжала
смотреть на него вопросительно-недоумевающим взглядом.