Неточные совпадения
Много воды утекло с тех пор, много воспоминаний о былом потеряли для меня значение и стали смутными
мечтами, даже и странник Гриша давно окончил свое
последнее странствование; но впечатление, которое он произвел на меня, и чувство, которое возбудил, никогда не умрут в моей памяти.
— Нет, это — плоды вашего дела! — резко возвысила она голос. — В
последний раз обращаюсь к вам, Аркадий Макарович, — хотите ли вы обнаружить адскую интригу против беззащитного старика и пожертвовать «безумными и детскими любовными
мечтами вашими», чтоб спасти родную вашу сестру?
— Гм. Вероятнее, что прав Иван. Господи, подумать только о том, сколько отдал человек веры, сколько всяких сил даром на эту
мечту, и это столько уж тысяч лет! Кто же это так смеется над человеком? Иван? В
последний раз и решительно: есть Бог или нет? Я в
последний раз!
…
Последнее пламя потухавшей любви осветило на минуту тюремный свод, согрело грудь прежними
мечтами, и каждый пошел своим путем. Она уехала в Украину, я собирался в ссылку. С тех пор не было вести об ней.
Старик уже отбросил все
мечты о высоком: «С первого шага видно, что далеко кулику до Петрова дня; так себе, просто рассказец; зато сердце захватывает, — говорил он, — зато становится понятно и памятно, что кругом происходит; зато познается, что самый забитый,
последний человек есть тоже человек и называется брат мой!» Наташа слушала, плакала и под столом, украдкой, крепко пожимала мою руку.
Не раз он сообщал эту
мечту своему повару, но
последний только улыбался, слушая его.
Увы, я должен признаться в одном странном малодушии нашего друга:
мечта о том, что ему следует выйти из уединения и задать
последнюю битву, всё более и более одерживала верх в его соблазненном воображении.
Чем вернее, чем безвозвратнее гибли и наконец погибли совсем
последние существенные надежды ее, тем упоительнее становились ее
мечты, никогда не осуществимые.
В этот же вечер добрый старик прочитал нам несколько отрывков из вновь написанного им сочинения под названием «Увет молодому администратору», в коих меня особенно поразили следующие истинно вещие слова: «Юный! ежели ты думаешь, что наука сия легка, — разуверься в том! Самонадеянный! ежели ты мечтаешь все совершить с помощью одной необдуманности — оставь сии
мечты и склони свое неопытное ухо увету старости и опытности! Перо сие, быть может, в
последний раз…»
Последняя мысль слишком легко пролетела у нее в голове, и прежние обольстительные
мечты перевоспитанья, перерожденья Алексея Степаныча овладели ее пылким умом.
Случилось
последнее утром часов в одиннадцать, когда я с своими
мечтами возвращался из длинной прогулки по парку.
Я продолжал мечтать, пополняя недочеты и прорехи действительности игрой воображения. Мое настроение принимало болезненный характер, граничивший с помешательством. Мысль о
последнем приходила мне не раз, и, чтобы проверить себя, я сообщал свои
мечты Пепке. Нужно отдать полную справедливость моему другу, который обладал одной из величайших добродетелей, именно — уменьем слушать.
Подчиняясь суровой воле мужа, который, видимо, отталкивал ее от себя, княгиня хоть и решилась уехать за границу и при этом очень желала не расставаться с Миклаковым, тем не менее, много думая и размышляя
последнее время о самой себе и о своем положении, она твердо убедилась, что никогда и никого вне брака вполне любить не может, и
мечты ее в настоящее время состояли в том, что Миклаков ей будет преданнейшим другом и, пожалуй, тайным обожателем ее, но и только.
Свобода! он одной тебя
Еще искал в пустынном мире.
Страстями чувства истребя,
Охолодев к
мечтам и к лире,
С волненьем песни он внимал,
Одушевленные тобою,
И с верой, пламенной мольбою
Твой гордый идол обнимал.
Свершилось… целью упованья
Не зрит он в мире ничего.
И вы,
последние мечтанья,
И вы сокрылись от него.
Он раб. Склонясь главой на камень,
Он ждет, чтоб с сумрачной зарей
Погас печальной жизни пламень,
И жаждет сени гробовой.
Ей казалось, что она виновата в том, во-первых, что не сочувствовала его
мечтам о трудовой жизни, ради которой он бросил Петербург и приехал сюда на Кавказ, и была она уверена, что сердился он на нее в
последнее время именно за это.
Я говорил тебе, Ольга: не люби его!.. ты не послушалась, ты, как обыкновенная женщина, прельстилась на золото, красоту и пышные обещания… ты мне не поверила: он обещал тебе счастие —
мечту — а я обещал: месть и верную месть: ты выбрала первое; ты смела помыслить, что люди могут противиться судьбе; будто бы я уж так давно отвергнут богом, что он захочет мне отказать в первом,
последнем, единственном удовольствии!..
Она была в тех летах, когда еще волочиться за нею было не совестно, а влюбиться в нее стало трудно; в тех летах, когда какой-нибудь ветреный или беспечный франт не почитает уже за грех уверять шутя в глубокой страсти, чтобы после, так для смеху, скомпрометировать девушку в глазах подруг ее, думая этим придать себе более весу… уверить всех, что она от него без памяти, и стараться показать, что он ее жалеет, что он не знает, как от нее отделаться… говорит ей нежности шепотом, а вслух колкости… бедная, предчувствуя, что это ее
последний обожатель, без любви, из одного самолюбия старается удержать шалуна как можно долее у ног своих… напрасно: она более и более запутывается, — и наконец… увы… за этим периодом остаются только
мечты о муже, каком-нибудь муже… одни
мечты.
В нас [Мой сын Георгий (Мур), родившийся в полный разгар
мечты о Крысолове и первой главы его — 1-го февраля 1925 г., в воскресенье, ровно в полдень, в безумную (
последнюю!) вьюгу, в избе, в деревне Вшеноры, близ Праги. МЦ.]).
И было ль то привет стране родной,
Названье ли оставленного друга,
Или тоска по жизни молодой,
Иль просто крик
последнего недуга —
Как разгадать? Что может в час такой
Наполнить сердце, жившее так много
И так недолго с смутною тревогой?
Один лишь друг умел тебя понять
И ныне может, должен рассказать
Твои
мечты, дела и приключенья —
Глупцам в забаву, мудрым в поученье.
Только на другой день посыльный принес заболевшей от волнения Екатерине Ивановне письмо от Сони, где девушка слезно молила «ради Христа добрую благодетельницу» не возвращать ее в приют, не отнимать у нее
последней радости, не лишать давно желанной и теперь исполненной заветной
мечты.
„Это страх действует! это
мечта!” — думает она и пилит, сколько сил достает. Уже кольцо едва держится в цепи. Она просит Паткуля рвануть его ногою. Он исполняет ее волю; но звено не ломается. Роза опять за работу. У пленника пилка идет успешнее: другая связь в окне распилена; бечевка через него заброшена; слышно, что ее поймали… что ее привязывают… Роза собирает
последние силы… вот пила то пойдет, то остановится, как страхом задержанное дыханье… вот несколько движений — и…
Даже выражение лица его изменилось. Во взгляде старческих глаз появилась уверенность — призрак зародившейся в сердце надежды. В душе этого старика жила одна заветная
мечта, за исполнение которой на мгновение он готов был отдать
последние годы или лучше сказать дни своей жизни, а эти годы и дни, говорят самые дорогие.
Он вспомнил о Полине, о их взаимных
мечтах о будущем,
мечтах, окончательно разрушенных в течение
последних нескольких часов.
— Это моя давнишняя
мечта, но дядя Герасим Сергеевич слышать прежде не хотел об этом, а за
последние дни на него вдруг напал добрый стих, и сегодня, после утреннего чая, это значит прежде, нежели он говорил с вами — он согласился, и тетя Фанни в июле везет меня в Петербург… Мне только одно грустно… — вдруг заторопилась она.
— Я не мог, наконец, не сделать вам этого признания, как не мог бы удержать биение моего сердца. Вы, графиня, больше во мне не нуждаетесь. Позвольте мне уехать… Пребывание мое здесь в течение трех месяцев составит
последние главы моего романа,
последние вспышки моей заветной
мечты.
За
последнее, впрочем, время любовь его к княжне Маргарите, приезжавшей в отцовский дом раза три, или четыре, не то чтобы уменьшилась, а как-то притупилась.
Мечты о возможности грядущего счастья хотя и не покидали его, но помимо его воли являлись закутанными в дымку сомнения.
Как посмеялась над ним злодейка-судьба. Какими радужными
мечтами тешила она его
последнее время и вдруг… В одни день, в один час почти отняла буквально все, чем красна была его жизнь.
Княжна Людмила предалась
мечтам о будущем,
мечтам, полным светло-розовых оттенков, подобным лучезарной летней заре. В будущем Тани проносились перед ее духовным взором темные тучи предстоящего, оскорбляя ее за
последнее время до болезненности чуткое самолюбие. Полный мир и какое-то неопределенное чувство сладкой истомы царили в душе княжны Людмилы. Завистливой злобой и жаждой отмщения было переполнено сердце Татьяны Берестовой.
Внимательно, как уже мы сказали, следя за известиями о деле об отравлении княгини Шестовой ее племянницей, Николай Ильич, преследовал одну мысль, найти в нем хотя бы малейший намек на участие Гиршфельда и, опираясь на знание его отношений к подсудимой, сорвать с
последнего денежный куш и начать на него издание собственной газеты, что было уже несколько лет заветною
мечтою Петухова.
По истечении полугодичного траура княжна Людмила Васильевна стала появляться в петербургских гостиных, на маленьких вечерах и приемах, и открыла свои двери для ответных визитов.
Мечты ее мало-помалу стали осуществляться. Блестящие кавалеры, как рой мух над куском сахару, вились около нее. К ней их привлекала не только ее выдающаяся красота, но и самостоятельность, невольно дающая надежду на более легкую победу. Этому
последнему способствовали особенно рассказы об эксцентричной жизни княжны.
Ненасытные
мечты последних уже шли далее; они уже видели всю Россию обращенною в римское католичество и находящейся под властью его святейшества папы.
Последний предвкушал близкое осуществление его заветной
мечты.
Мечта выйти за чиновника уже давно жила в уме Тани. С этим исходом она бы примирилась. Она не может только примириться с отправкой в дальнюю вотчину. Думы в этом роде, одна другой противоречащие, неслись в ее голове. Она сидела неподвижно, с устремленными в одну точку глазами. Она очнулась от этой задумчивости, когда ее позвали к княжне.
Последняя встретила ее радостным восклицанием...
С ослаблением болезни Александр Васильевич возвратился к своим любимым
мечтам о кампании будущего года, о средствах к успокоению Европы, говорил и диктовал заметки о
последней кампании.
Тогда как у княжны Варвары Ивановны образ ее друга князя Владимира Яковлевича Баратова положительно стушевался перед истинным рыцарем и героем, Сигизмундом Нарцисовичем, Капочка, отдавая
последнему полную дань восторженного благоговения, все же своею
мечтой останавливалась на князе Владимире Яковлевиче, который, казалось, специально был отлит в форму героя ее романа.
И на самом деле, много хороших часов провел Глеб Алексеевич Салтыков, создавая для своей будущей молодой жены это гнездышко любви, конечно, не без значительной доли эгоистического чувства, сосредоточенного в сладкой
мечте осыпать в нем горячими ласками, избранную им подругу жизни.
Мечты его были, как мы знаем, разрушены, и он не любил эту комнату и за
последнее время избегал входить в нее.
Он вернулся с
последних гимназических каникул в седьмой,
последний класс. Радужные
мечты рисовались в будущем. Через год, только через год — университет, — он решил быть юристом, — только что нарождавшаяся тогда адвокатура, слава, богатство…
Когда озаряет ее прощальными лучами, угасая, дневное светило и, вся в красном, как царица, как мученица, с темными язвами своих решетчатых окон, она молчаливо и гордо поднимается над равниной, — я с тоскою, как влюбленный, шлю ей мои жалобы и вздохи и нежные укоризны и клятвы ей, моей любви, моей
мечте, моей горькой и
последней муке.
А ты, почивших друг, певец уединенный,
И твой ударит час,
последний, роковой;
И к гробу твоему,
мечтой сопровожденный,
Чувствительный придет услышать жребий твой.
В остальной части письма, которую вслух прочла Ванда, Мигурский писал, что какие бы ни были его планы и
мечты в тот
последний его приезд, который останется вечно самой светлой точкой во всей его жизни, он теперь и не может и не хочет говорить про них.
Народничество отныне не может уже никого вдохновлять, оно превратилось из прекрасной
мечты в тяжелую действительность, оно переживает
последние свои дни.