Неточные совпадения
И ровно
в ту минуту, как
середина между колесами поравнялась с нею, она откинула красный мешочек и, вжав
в плечи голову,
упала под вагон на руки и легким движением, как бы готовясь тотчас же встать, опустилась на колена.
Все бежали ляхи к знаменам; но не успели они еще выстроиться, как уже куренной атаман Кукубенко ударил вновь с своими незамайковцами
в середину и
напал прямо на толстопузого полковника.
Являлось впечатление, будто мы
попали в самую
середину гигантского вихря.
После этого мы дружно взялись за топоры. Подрубленная ель покачнулась. Еще маленькое усилие — и она стала
падать в воду.
В это время Чжан Бао и Чан Лин схватили концы ремней и закрутили их за пень. Течение тотчас же начало отклонять ель к порогу, она стала описывать кривую от
середины реки к берегу, и
в тот момент, когда вершина проходила мимо Дерсу, он ухватился за хвою руками. Затем я подал ему палку, и мы без труда вытащили его на берег.
Китайская заездка устраивается следующим образом: при помощи камней река перегораживается от одного берега до другого, а
в середине оставляется небольшой проход. Вода просачивается между камнями, а рыба идет по руслу к отверстию и
падает в решето, связанное из тальниковых прутьев. 2 или 3 раза
в сутки китаец осматривает его и собирает богатую добычу.
Он был пробужден от раздумья отчаянным криком женщины; взглянул: лошадь понесла даму, катавшуюся
в шарабане, дама сама правила и не справилась, вожжи волочились по земле — лошадь была уже
в двух шагах от Рахметова; он бросился на
середину дороги, но лошадь уж пронеслась мимо, он не успел поймать повода, успел только схватиться за заднюю ось шарабана — и остановил, но
упал.
Вдоль всей камеры по
середине ее тянется одна сплошная нара, со скатом на обе стороны, так что каторжные
спят в два ряда, причем головы одного ряда обращены к головам другого.
Когда,
в середине прошлого столетия, эта полоса целиком
попала в одни крепкие руки, Ключи превратились
в Ключевской завод, а Самосадка так и осталась пристанью.
Некоторые родники были очень сильны и вырывались из
середины горы, другие били и кипели у ее подошвы, некоторые находились на косогорах и были обделаны деревянными срубами с крышей;
в срубы были вдолблены широкие липовые колоды, наполненные такой прозрачной водою, что казались пустыми; вода по всей колоде переливалась через край,
падая по бокам стеклянною бахромой.
Со всех сторон вьются с веселой песнью и быстро
падают хохлатые жаворонки;
в мокрых кустах слышно хлопотливое движение маленьких птичек, и из
середины рощи ясно долетают звуки кукушки.
— Были у нас
в городе вольтижеры, — говорила она ему, — только у них маленький этот мальчик, который прыгает сквозь обручи и сквозь бочку, как-то
в середину-то бочки не
попал, а
в край ее головой ударился, да так как-то пришлось, что прямо теменным швом: череп-то весь и раскололся, мозг-то и вывалился!..
Он
упал на ходу и теперь, весь
в пыли, догонял свою полуроту, низко согнувшись под тяжестью амуниции, точно бежа на четвереньках, держа
в одной руке ружье за
середину, а другой рукой беспомощно вытирая нос.
Но
в это мгновение, еще сквозь закрытые веки, его глаза поразил красный огонь, и с страшным треском что-то толкнуло его
в середину груди; он побежал куда-то, спотыкнулся на подвернувшуюся под ноги саблю и
упал на бок.
— Чего, братец, чуть было
в середину не
попал, — отвечал дрожащим голосом Александр.
Сухой, угловатый Яким вылез из амбара, поглядел на лужи, обошёл одну, другую и
попал в самую
середину третьей, да так уж прямо, не спеша и не обходя грязи, и дошёл до ворот.
И, наклонясь над столом, заплакал скупыми, старческими слезами; мелкие, они
падали на бумагу, точно капли с крыши
в середине марта, и буквы рукописи расплывались под ними, окружаясь лиловым тонким узором.
Но сегодня нам с Осипом Иванычем, видно, не суждено было
спать, потому что
в середине ночи под окнами послышался страшный стук, который заставил нас вскочить с постелей.
В середине этого плетня оставляются одни, иногда двое ворот, или дверей (
в аршин или аршин с четвертью шириною),
в которые вставляются морды, прикрепленные к шестам; два хода, или отверстия, оставляются иногда для того, чтобы было ставить одну морду по течению, а другую против течения воды: рыба идет сначала вверх, а потом, дойдя до края разлива, возвращается назад и будет
попадать в морды
в обоих случаях.
Ставя отметки, он терпеть не мог
середины — любимыми его баллами было двенадцать с четырьмя плюсами или ноль с несколькими минусами. Иногда же, вписав
в журнал круглый ноль, он окружал его со всех сторон минусами, как щетиной, — это у него называлось «ноль с сиянием». И при этом он ржал, раскрывая свою огромную грязную
пасть с черными зубами.
Ходил он лениво, с развальцой. Никогда, даже во время кулачного боя, он не ускорял движений. Стоя на месте, всегда
в самой
середине свалки, он только расставлял пошире ноги, укреплялся
в устойчивой позе и начинал работать. Он не юлил, не подставлял ног, не уклонялся. Он напрягался, заносил руку, захватывая размахом широкое пространство, и пускал кулак не целясь, рассчитывая на его тяжесть и
в полной надежде, что он сам найдет свое место. И кулак
попадал.
Чорт со своею ношей то совсем припадал к земле, то спять подымался выше леса, но было видно, что ему никак не справиться. Раза два он коснулся даже воды, и от жида пошли по воде круги, но тотчас же чертяка взмахивал крыльями и взмывал со своею добычей, как чайка, выдернувшая из воды крупную рыбу. Наконец, закатившись двумя или тремя широкими кругами
в воздухе, чорт бессильно шлепнулся на самую
середину плотины и растянулся, как неживой… Полузамученный, обмерший жид
упал тут же рядом.
Один из молодых молотобойцев, Мойше Британ, парень необыкновенно коренастый и сильный, вдруг спустился с берега и храбро один пошел по льду. Это был вызов. Он шел беспечно
серединою пруда, и
в руках у него была большая палка на длинной веревке. Порой, остановившись, он пускал палку под ноги катающихся, и несколько человек
упало. С берега раздавались ободряющие крики...
Вроде того как если бы люди
в огромном здании, где свет
падает сверху
в середине, старались соединяться по углам кучками, вместо того чтобы всем идти к свету.
Однажды, лунною осеннею ночью, на
середине перегона между двумя станками ему встретился ямщик соседнего станка, предложивший обменяться пассажирами. Это обычный прием ямщиков, выигрывающих таким образом целую путину. Пассажиры
спали в открытых кибитках и не слышали даже, как ямщики перепрягали лошадей… Отъехав недалеко, встречный ямщик услышал назади как будто испуганный крик. Но он не обратил на него внимания и поехал дальше.
В середине стоял высокого роста господин,
в синих очках и войлочной, нарочно смятой шляпе, из-под которой
в беспорядке
падали ему на плечи длинные, густые, курчавые и вдобавок нечесаные волосы.
Ему казалось, что вот-вот кто-нибудь сорвется — и если с конца, то
упадет в море, а если с
середины, то на смерть разобьется на палубе.
Мы уже хотели идти
в палатку ложиться
спать, как вдруг над нами просвистело ядро и недалеко ударилось
в землю. Так странно было, — этот тихий спящий лагерь, наш разговор, и вдруг ядро неприятельское, которое, бог знает откуда, влетело
в середину наших палаток, — так странно, что я долго не мог дать себе отчета, что это такое. Наш солдатик Андреев, ходивший на часах по батарее, подвинулся ко мне.
Да, как раз на самой
середине моста государь вдруг остановился, и это моментально отозвалось
в нашем пункте разнообразными, но сильными отражениями: во-первых, Гиезий, совсем позабыв себя, громко воскликнул: «Сбывается!», а во-вторых, всех нас всколебало чем-то вроде землетрясения; так сильно встряхнуло кирпичи, на которых мы стояли, что мы поневоле схватились друг за друга. Пожелав найти этому объяснение, я оглянулся и увидал, что это
пал на колени старец Малафей Пимыч…
Худые, слабые члены музыканта вдруг пришли
в усиленное движение, и он, подмигивая, улыбаясь и подергиваясь, тяжело, неловко пошел прыгать по зале.
В середине кадриля веселый офицер, танцевавший очень красиво и одушевленно, нечаянно толкнул спиной музыканта. Слабые, усталые ноги не удержали равновесия, и музыкант, сделав несколько подкашивающихся шагов
в сторону, со всего росту
упал на пол. Несмотря на резкий, сухой звук, произведенный падением, почти все засмеялись
в первую минуту.
В одном месте лежит обломок, будто брошенный на бегу огромный щит;
в другом — возвышается неровною пирамидой; далее целая стена, понемногу клонясь, оперлась на другую, более твердую, как дряхлеющая старость облокачивается на родственного мужа; инде обломок,
упав с высоты, покатился по холму и вдруг, отряхнувшись, твердо выпрямился
в середине его и утвердился на ней.
Газеты передавали, что
в ночь на 15 мая 188* года, князь Виктор Васильевич Гарин, отставной поручик Александр Алексеевич Князев и частный поверенный Иван Флегонтович Сироткин, возвращаясь с рыбной ловли и находясь
в сильно нетрезвом виде, выехав на
середину реки, по неосторожности опрокинули лодку и
упали в воду.
Устроены были при заводе двухнедельные курсы для отправляемых на колхозную работу, и
в середине января бригада выехала
в город Черногряжск, Пожарского округа [Город Пожарск встречается и
в более ранних произведениях Вересаева (например,
в повести «Без дороги» — 1815 г.). Под этим названием писатель выводит свой родной город Тулу.]. Ехало человек тридцать. Больше все была молодежь, — партийцы и комсомольцы, — но были и пожилые.
В вагоне почти всю ночь не
спали, пели и бузили. Весело было.
В руках у каждого из трех были длинные посохи, у двух, которые шли по краям, посохи были из пахучего дерева с неочищенною корой, и на каждом посохе наверху белый и голубой цветок лотоса; но у того, который шел
в середине, посох был из серебра, а наверху из золота изображение нильского крокодила с раскрытою
пастью и с перьями страуса.
Как сомнамбулка, которую разбудили
в середине ее сна, Наташа вышла из комнаты и, вернувшись
в свою избу, рыдая
упала на свою постель.