Неточные совпадения
«Я, воспитанный в
понятии Бога, христианином, наполнив всю свою жизнь теми духовными
благами, которые дало мне христианство, преисполненный весь и живущий этими
благами, я, как дети, не понимая их, разрушаю, то есть хочу разрушить то, чем я живу. А как только наступает важная минута жизни, как дети, когда им холодно и голодно, я иду к Нему, и еще менее, чем дети, которых мать бранит за их детские шалости, я чувствую, что мои детские попытки с жиру беситься не зачитываются мне».
Ночью приходит ко мне, — в одном доме живем, — жалуется: вот, Шлейермахер утверждает, что идея счастья была акушеркой, при ее помощи разум родил
понятие о высшем
благе.
Разберите моральные правила, которые в ходу с полвека, чего тут нет? Римские
понятия о государстве с готическим разделением властей, протестантизм и политическая экономия, Salus populi и chacun pour soi. [народное
благо (лат.);…каждый за себя (фр.).] Брут и Фома Кемпийский, Евангелие и Бентам, приходо-расходное счетоводство и Ж.-Ж. Руссо. С таким сумбуром в голове и с магнитом, вечно притягиваемым к золоту, в груди нетрудно было дойти до тех нелепостей, до которых дошли передовые страны Европы.
Я нашел все, чего искал, — да, сверх того, гибель, утрату всех
благ и всех упований, удары из-за угла, лукавое предательство, святотатство, не останавливающееся ни перед чем, посягающее на все, и нравственное растление, о котором вы не имеете
понятия…
И если уж винить кого-нибудь, так лучше век,
благо понятие отвлеченное!
— Ваши мужественные поступки, Сусанна Николаевна, — продолжал Егор Егорыч дрожащим голосом, — и
благое о лас, масонах,
понятие удостоверяют меня, что не свойственное женщинам любопытство, не детское вещей воображение руководит вами и заставляет вас стремиться поступить в наши сочлены, но чувства более серьезные, ценя которые, мы опешим вас принять в наше братство. Господин секретарь, внесите имя Сусанны Николаевны в список членов нашей ложи!
Выгоды, стяжаемые франкмасонами от их союза, не материальные, ибо франкмасонство есть умственное
понятие, и потому даваемые им
блага — чисто духовной природы.
Благие вмешательства моей матери в судьбы странников начались с первого же ночлега по петербургскому шоссе, которое существует и поднесь, но о котором все вы, нынешние легковесные путешественники, разумеется, не имеете никакого
понятия.
С искажением этих стремлений в массе совпадает водворение многих нелепых
понятий о мире и человеке; эти
понятия, в свою очередь, мешали общему
благу.
Опирать всю силу государства на войске было свойственно тому времени, когда высшие
понятия о
благе и величии народов не были еще выработаны.
Чтобы понять общее
благо, нужно много основательных и твердых знаний об отношении человека к обществу и ко всему внешнему миру; чтобы полюбить общее
благо, нужно воспитать в себе эти здравые
понятия, довести их до степени сердечных, глубочайших убеждений, слить их с собственным существом своим.
Здесь прямо излагается — с неподражаемым, чисто платоновским соединением массивных мифологических образов и тончайших спекулятивных
понятий, — что мир сотворен Богом «
благим и не ведающим зависти» (29 d) [Ср. Платон.
Излюбленным его литературным приемом является гипербола: богословствование всегда определяется как ύμνεΐν [Прославление (греч.).],
понятия постоянно комбинируются с υπέρ, d — privativum, αυτό — (ή ύπερούσιος ΰπαρξις, ή ύπέρθεος θεότης, ή ύπεράγαθος αγαθότης, οίναιτίως αύτοθεότης [Греч, приставки, означающие над-, выше-, сверх-; не-, без-; сам-, само — (сверх-сущностное бытие; сверхбожественная божественность, сверхблагое
благо, пламенеющее самообожение).] и под.).
Римское
понятие о собственности, допускающее не только употребление во
благо материальных предметов и ценностей, но и злоупотребление ими, есть совсем не христианское понимание, и оно явилось источником европейского индивидуализма.
Но люди — разумные существа, и не могут не видеть, что другие существа имеют такую же любовь к своим и что потому эти чувства любви должны придти в столкновение и произвести нечто не
благое, а совершенно противное
понятию любви.
Первый и главный акт нашего познания живых существ тот, что мы много разных предметов включаем в
понятие одного живого существа, и это живое существо исключаем из всего другого. И то и другое мы делаем только на основании всеми нами одинаково сознаваемого определения жизни, как стремления к
благу себя, как отдельного от всего мира существа.
Разумная жизнь есть. Она одна есть. Промежутки времени одной минуты или 50000 лет безразличны для нее, потому что для нее нет времени. Жизнь человека истинная — та, из которой он составляет себе
понятие о всякой другой жизни, — есть стремление к
благу, достигаемому подчинением своей личности закону разума. Ни разум, ни степень подчинения ему не определяются ни пространством, ни временем. Истинная жизнь человеческая происходит вне пространства и времени.
Всякое мое
понятие о внешней жизни основано на сознании моего стремления к
благу. И потому, только познав, в чем мое
благо и моя жизнь, я буду в состоянии познать и то, что есть
благо и жизнь других существ.
Благо же и жизнь других существ, не познав свою, я никак не могу знать.
Жизнь мы не можем определить в своем сознании, говорит это учение. Мы заблуждаемся, рассматривая ее в себе. То
понятие о
благе, стремление к которому в нашем сознании составляет нашу жизнь, есть обманчивый призрак, и жизнь нельзя понимать в этом сознании. Чтобы понять жизнь, надо только наблюдать ее проявления, как движение вещества. Только из этих наблюдений и выведенных из них законов мы найдем и закон самой жизни, и закон жизни человека.
Но мне скажут: наука и не ставит себе задачей исследования всей совокупности жизни (включая в нее волю, желание
блага и душевный мир); она только делает отвлечение от
понятия жизни тех явлений, которые подлежат ее опытным исследованиям.
Силы пространственные и временные — силы определенные, конечные, несовместимые с
понятием жизни; сила же стремления к
благу через подчинение разуму есть сила, поднимающая в высоту, — сама сила жизни, для которой нет ни временных, ни пространственных пределов.
Главное различие между нашим
понятием о жизни человеческой и
понятием евреев состоит в том, что, по нашим
понятиям, наша смертная жизнь, переходящая от поколения к поколению, не настоящая жизнь, а жизнь падшая, почему-то временно испорченная; а по
понятию евреев, эта жизнь есть самая настоящая, есть высшее
благо, данное человеку под условием исполнения воли бога.