Неточные совпадения
Она рассказала ему,
о чем они говорили. И, рассказывая это, она задыхалась от волнения. Левин
помолчал, потом пригляделся к ее бледному, испуганному лицу и вдруг схватился за голову.
Сергей Иванович вздохнул и ничего не отвечал. Ему было досадно, что она заговорила
о грибах. Он хотел воротить ее к первым словам, которые она сказала
о своем детстве; но, как бы против воли своей,
помолчав несколько времени, сделал замечание на ее последние слова.
— Я тебе говорю, чтò я думаю, — сказал Степан Аркадьич улыбаясь. — Но я тебе больше скажу: моя жена — удивительнейшая женщина…. — Степан Аркадьич вздохнул, вспомнив
о своих отношениях с женою, и,
помолчав с минуту, продолжал: — У нее есть дар предвидения. Она насквозь видит людей; но этого мало, — она знает, чтò будет, особенно по части браков. Она, например, предсказала, что Шаховская выйдет за Брентельна. Никто этому верить не хотел, а так вышло. И она — на твоей стороне.
— Вы приедете ко мне, — сказала графиня Лидия Ивановна,
помолчав, — нам надо поговорить
о грустном для вас деле. Я всё бы дала, чтоб избавить вас от некоторых воспоминаний, но другие не так думают. Я получила от нее письмо. Она здесь, в Петербурге.
— Но не так, как с Николенькой покойным… вы полюбили друг друга, — докончил Левин. — Отчего не говорить? — прибавил он. — Я иногда упрекаю себя: кончится тем, что забудешь. Ах, какой был ужасный и прелестный человек… Да, так
о чем же мы говорили? —
помолчав, сказал Левин.
— Я понимаю, я очень понимаю это, — сказала Долли и опустила голову. Она
помолчала, думая
о себе,
о своем семейном горе, и вдруг энергическим жестом подняла голову и умоляющим жестом сложила руки. — Но постойте! Вы христианин. Подумайте
о ней! Что с ней будет, если вы бросите ее?
Алексей Александрович
помолчал и потер рукою лоб и глаза. Он увидел, что вместо того, что он хотел сделать, то есть предостеречь свою жену от ошибки в глазах света, он волновался невольно
о том, что касалось ее совести, и боролся с воображаемою им какою-то стеной.
— Ну, нет, — сказала графиня, взяв ее за руку, — я бы с вами объехала вокруг света и не соскучилась бы. Вы одна из тех милых женщин, с которыми и поговорить и
помолчать приятно. А
о сыне вашем, пожалуйста, не думайте; нельзя же никогда не разлучаться.
— Да, да, так, — с расстановкой медленно проговорил умирающий. — Постойте. — Опять он
помолчал. — Так! — вдруг успокоительно протянул он, как будто всё разрешилось для него. —
О Господи!—проговорил он и тяжело вздохнул.
— Как хорошо, что ты не ригорист, — сказала мать,
помолчав. Клим тоже молчал, не находя,
о чем говорить с нею. Заговорила она негромко и, очевидно, думая
о другом...
Помолчав минуту, она снова спросила: что Клим думает
о Марине? И снова, не ожидая ответа, рассказала...
— Эй, вы, там! — рявкнул лысый, взмахнув правой рукой. —
Помолчите, когда
о деле говорят. И гармонье не зудеть бы.
Спрашивать еще
о чем-нибудь Самгин не захотел, а казак,
помолчав, пробормотал...
Он озлобленно почувствовал себя болтливым мальчишкой и почти со страхом ждал:
о чем теперь спросит его эта женщина? Но она,
помолчав, сказала...
— А что, ныне
о Святках будешь кататься, Лука Савич? — спросил,
помолчав, Илья Иванович.
— Женевские идеи — это добродетель без Христа, мой друг, теперешние идеи или, лучше сказать, идея всей теперешней цивилизации. Одним словом, это — одна из тех длинных историй, которые очень скучно начинать, и гораздо будет лучше, если мы с тобой поговорим
о другом, а еще лучше, если
помолчим о другом.
На другой день Нехлюдов поехал к адвокату и сообщил ему дело Меньшовых, прося взять на себя защиту. Адвокат выслушал и сказал, что посмотрит дело, и если всё так, как говорит Нехлюдов, что весьма вероятно, то он без всякого вознаграждения возьмется за защиту. Нехлюдов между прочим рассказал адвокату
о содержимых 130 человеках по недоразумению и спросил, от кого это зависит, кто виноват. Адвокат
помолчал, очевидно желая ответить точно.
— Брат, мне нельзя долго оставаться, — сказал,
помолчав, Алеша. — Завтра ужасный, великий день для тебя: Божий суд над тобой совершится… и вот я удивляюсь, ходишь ты и вместо дела говоришь бог знает
о чем…
— Ах, не смейтесь, — проговорила она с живостью, — а то я вам скажу сегодня то, что вы мне сказали вчера: «Зачем вы смеетесь?» — и,
помолчав немного, она прибавила: — Помните, вы вчера говорили
о крыльях?.. Крылья у меня выросли — да лететь некуда.
— Трудно объяснить, только не тех, про какие вы теперь, может быть, думаете, — надежд… ну, одним словом, надежд будущего и радости
о том, что, может быть, я там не чужой, не иностранец. Мне очень вдруг на родине понравилось. В одно солнечное утро я взял перо и написал к ней письмо; почему к ней — не знаю. Иногда ведь хочется друга подле; и мне, видно, друга захотелось… —
помолчав, прибавил князь.
— Насчет партий вы, конечно, справедливо заметили, и я с вами согласен, — тихо ответил князь, капельку
помолчав, — я вот тоже очень недавно прочел книгу Шарраса
о Ватерлооской кампании.
Паншин
помолчал. С чего бы ни начинал он разговор, он обыкновенно кончал тем, что говорил
о самом себе, и это выходило у него как-то мило и мягко, задушевно, словно невольно.
— Нет, это уж ни на что не похоже! — сказала Мими. — Что вы здесь делали? — Я
помолчал. — Нет, это так не останется, — повторила она, постукивая щиколками пальцев
о перила лестницы, — я все расскажу графине.
— Я этого не знала! —
помолчав, ответила мать. — Паша
о себе ничего не говорит…
Шурочка совсем опустилась на землю, оперлась
о нее локтем и положила на ладонь голову.
Помолчав немного, она продолжала задумчиво.
— Погоди,
помолчи, — сказал Чуев Василью, который всё приговаривал
о том, как богатые ни странника не накормили, ни в темнице не посетили. — Погоди, что ль, — повторил Чуев, перелистывая Евангелие. Найдя то, что искал, Чуев расправил большой, побелевшей в остроге, сильной рукой листы.
— Да нет! — продолжал Петр Иваныч,
помолчав, — боюсь, как бы хуже не наделать. Делай, как знаешь сам: авось догадаешься… Поговорим лучше
о твоей женитьбе. Говорят, у твоей невесты двести тысяч приданого — правда ли?
Подпоручик слегка изумился при виде старика…
О, что бы он сказал, если б кто шепнул ему в это мгновение, что представленный ему «артист» занимается также и поваренным искусством!.. Но Панталеоне принял такой вид, как будто участвовать в устройстве поединков было для него самым обычным делом: вероятно, ему в этом случае помогали воспоминания его театральной карьеры — и он разыгрывал роль секунданта именно как роль. И он и подпоручик, оба
помолчали немного.
— Ты теперь
помолчи! — остановила его gnadige Frau. — Я бы, Егор Егорыч,
о Сусанне звука не позволила себе произнести, если бы я ее не узнала, как узнала в последнее время: это девушка религиозная, и религиозная в масонском смысле, потому что глубоко вас уважает, — скажу даже более того: она любит вас!
Опешенная сим отказом, Миропа Дмитриевна придумала другое; но, впрочем,
помолчу пока
о прозаических планах Миропы Дмитриевны и обращусь опять к поэзии.
— Вас испугало что-нибудь? — сказала Дэзи и,
помолчав, прибавила: — Не сердитесь на меня. На меня иногда находит, так что все поражаются; я вот все время думаю
о вашей истории, и я не хочу, чтобы у вас осталась обо мне память, как
о любопытной девчонке.
На ту пору нянюшка Федора стояла также на крыльце, заметила старуху и доложила
о ней боярыне; нищую подозвали, и когда боярыня, вынув из кармана целый алтын, подала ей и сказала: «Молись за здравие именинника!» — то старушка, взглянув пристально на боярыню и
помолчав несколько времени, промолвила: «Ох ты, моя родимая! здоров-то он будет, да уцелеет ли его головушка?..» — «Как так?» — спросила боярыня, побледнев как смерть.
Он
помолчал минуту,
о чем-то думая, и продолжал...
Нынче вся жизнь в этом заключается: коли не понимаешь — не рассуждай! А коли понимаешь — умей
помолчать! Почему так? — а потому что так нужно. Нынче всё можно: и понимать и не понимать, но только и в том и в другом случае нельзя
о сем заявлять. Нынешнее время — необыкновенное; это никогда не следует терять из виду. А завтра, может быть, и еще необыкновеннее будет, — и это не нужно из вида терять. А посему: какое пространство остается между этими двумя дилеммами — по нем и ходи.
— Ничего, — ответила Татьяна Власьевна, пытливо и бесцеремонно разглядывая его лицо.
Помолчали. Илья не знал,
о чём говорить с этой женщиной, а она, всё разглядывая его, вдруг стала странно улыбаться.
Мы
помолчали. Орлов, очевидно, боялся, что я опять заговорю
о девочке, и, чтобы отвлечь мое внимание в другую сторону, сказал...
— Не видал! — согласился Фома и,
помолчав, нерешительно сказал: — Может, лучше и нет… Она для меня — очень нужна! — задумчиво и тихо продолжал он. — Боюсь я ее, — то есть не хочу я, чтобы она обо мне плохо думала… Иной раз — тошно мне! Подумаешь — кутнуть разве, чтобы все жилы зазвенели? А вспомнишь про нее и — не решишься… И во всем так — подумаешь
о ней: «А как она узнает?» И побоишься сделать…
— Ладно! — согласился Фома, но, задумчиво
помолчав, вновь с сожалением протянул: — А я думал, что ты то-о-же разбойник…
Старушки
помолчали, поносились в сфере давно минувшего; потихоньку вздохнули и опять взошли в свое седое настоящее. Сам Ларошфуко, так хорошо знавший,
о чем сожалеют под старость женщины, не совсем бы верно разгадал эти два тихие, сдержанные вздоха, со всею бешеною силой молодости вырвавшиеся из родившей их отцветшей, старушечьей груди.
— Одно несомненно: надо устраивать себе жизнь как-нибудь по-иному, — сказала Мария Викторовна,
помолчав и подумав, — а та жизнь, какая была до сих пор, ничего не стоит. Не будем говорить
о ней.
Задумавшись
о чём-то,
помолчав, Пётр сказал...
Дождь лил, как из ведра. Море глухо роптало, волны бились
о берег бешено и гневно. Два человека
помолчали.
Мы действительно разговорились. Венцель, видимо, очень много читал и, как сказал Заикин, знал и языки. Замечание капитана
о том, что он «стихи долбит», тоже оказалось верным: мы заговорили
о французах, и Венцель, обругав натуралистов, перешел к сороковым и тридцатым годам и даже с чувством продекламировал «Декабрьскую ночь» Альфреда де Мюссе. Он читал хорошо: просто и выразительно и с хорошим французским выговором. Кончив, он
помолчал и прибавил...
Эти намеки на женитьбу возбудили подозрения Чацкого
о причинах перемены к нему Софьи. Он даже согласился было на просьбу Фамусова бросить «завиральные идеи» и
помолчать при госте. Но раздражение уже шло crescendo [Нарастая (итал.).], и он вмешался в разговор, пока небрежно, а потом, раздосадованный неловкой похвалой Фамусова его уму и прочее, возвышает тон и разрешается резким монологом...
— Здравствуй, — сказал монах и,
помолчав немного, спросил: —
О чем ты теперь думаешь?
Бригадир. На что, сват, грамматика? Я без нее дожил почти до шестидесяти лет, да и детей взвел. Вот уже Иванушке гораздо за двадцать, а он — в добрый час молвить, в худой
помолчать — и не слыхивал
о грамматике.
Он
помолчал, будя свой ум, сладко дремавший под звуки её речей. Потом заговорил
о происхождении мира так, как он понимал его...
—
О чем вы толковали с Сонечкой? — равнодушно спросила меня Варвара и,
помолчав немного, прибавила вполголоса: — Опять этот писарь идет.
И купец опять с размаха упал на колени и, склонившись боком головой над двумя руками горсточкой, замер. Отец Сергий опять велел ему встать и, подумав
о том, как тяжела его деятельность и как, несмотря на то, он покорно несет ее, тяжело вздохнул и,
помолчав несколько секунд, сказал...
При сих словах вдруг обратился он с вопросом к Дмитревскому, сильно раздраженному его хвастовством: «Позвольте узнать, достопочтеннейший Иван Афанасьич, довольны ли вы моею игрою в роли Отелло, если вы только удостоили вашим присутствием представление этой пиесы?» Дмитревский часто употреблял в разговорах слова «душа моя»: но букву ш он произносил не чисто, так что ее заглушал звук буквы с;
помолчав и посмотря иронически на вопрошающего, он отвечал: «Видел, дуса моя; но зачем тебе знать, что я думаю
о твоей игре?