Неточные совпадения
Явилась Вера Петровна и предложила Варваре съездить с нею
в школу, а Самгин пошел
в редакцию —
получить гонорар за свою рецензию. Город, чисто вымытый дождем, празднично сиял, солнце усердно распаривало землю садов, запахи свежей зелени насыщали неподвижный воздух. Люди тоже казались чисто вымытыми, шагали уверенно, легко.
— Ты знаешь, сколько дохода с Обломовки
получаем? — спрашивал Обломов. — Слышишь, что староста пишет? доходу «тысящи яко две помене»! А тут дорогу надо строить,
школы заводить,
в Обломовку ехать; там негде жить, дома еще нет… Какая же свадьба? Что ты выдумал?
Просто, реально и тепло автор рассказывал, как Фомка из Сандомира пробивал себе трудную дорогу
в жизни, как он нанялся
в услужение к учителю
в монастырской
школе, как потом
получил позволение учиться с другими учениками, продолжая чистить сапоги и убирать комнату учителя, как сначала над ним смеялись гордые паничи и как он шаг за шагом обгонял их и первым кончил
школу.
Очевидно, преподавание
в школах считается занятием неважным, так как надзиратели из ссыльных, которые часто несут неопределенные обязанности и состоят только на побегушках у чиновников,
получают по 40 и даже по 50 руб.
в месяц.
Часть воспитанников
получила дипломы
в Ecole des mines, [Горной
школе (франц.).] а другие
в знаменитой Ecole polytechnique.
Это был художник, каких мало, одно из тех чуд, которых извергает из непочатого лона своего только одна Русь, художник-самоучка, отыскавший сам
в душе своей, без учителей и
школы, правила и законы, увлеченный только одною жаждою усовершенствованья и шедший, по причинам, может быть, неизвестным ему самому, одною только указанною из души дорогою; одно из тех самородных чуд, которых часто современники честят обидным словом «невежи» и которые не охлаждаются от охулений и собственных неудач,
получают только новые рвенья и силы и уже далеко
в душе своей уходят от тех произведений, за которые
получили титло невежи.
За руководство нас
в науках он
получал изрядную плату и не желал лишиться ее, для чего он предложил батеньке, чтобы нас, панычей, определить
в школу для большого усовершенствования
в науках,
в коих мы, под руководством его, так успели.
— Записан был
в инфиме, — меланхолично отвечал Кондрат Данилович, — но при первоначальном входе
в класс сделал важную вину и тут же отведен под звонок, где,
получив должное, немедленно и стремительно бежал, и
в последующее время не только
в школу не входил, но далеко обходил и все здание.
Несмотря на хорошие средства, Волчаниновы жили
в деревне безвыездно, лето и зиму, и Лидия была учительницей
в земской
школе у себя
в Шелковке и
получала двадцать пять рублей
в месяц.
В каждой больнице работают даром десятки врачей; те из них, которые хотят
получать нищенское содержание штатного ординатора, должны дожидаться этого по пяти, по десяти лет; большинство же на это вовсе и не рассчитывает, а работает только для приобретения того, что им должна была дать, но не дала
школа.
Но я не хочу также, чтобы бедные дети, которые ни
в чем не виноваты, благодаря вам лишились того образования, которое уже они
получали; поэтому я учреждаю над
школой административный надзор, и вы потрудитесь передать заведывание ею тому благонадежному лицу, которое будет мною назначено!..
Старик Иосаф был прежде всего твердый русский человек, который презирал всякую кривду, всякое шатание житейское, как умственное, так и нравственное, шел неуклонно своим прямым пугем, паче зеницы ока оберегая русские интересы православной русской церкви и своей многочисленной паствы; он охотно благословлял и содействовал открытию воскресных и народных
школ, но не иначе как под руководством священников или людей лично ему известных; к нему шел за советом и помощью всякий, действительно нуждающийся
в совете либо
в помощи, и никогда не
получал себе отказа.
Наибольшую известность
получили в дальнейшем Баденская (
В. Вин-дельбанд, Г. Риккерт, Э. Ласк и др.) и Марбургская (Г. Коген, П. Наторп, Э. Кассирер и др.)
школы неокантианства.
— Скорее бы, скорее окончить
школу учительниц. Сдать экзамен,
получить место где-нибудь поблизости от нашей деревеньки! — часто вслух мечтала теперь Дуня, углубляясь с Дорушкой
в тенистые аллеи леса-сада.
А что касается его выстрела
в Горданова, то он стрелял потому, что Горданов, известный мерзавец и
в жизни, и
в теории, делал ему разные страшные подлости: клеветал на него, соблазнил его сестру, выставлял его не раз дураком и глупцом и наконец даже давал ему подлый совет идти к скопцам, а сам хотел жениться на Бодростиной, с которой он, вероятно, все время состоял
в интимных отношениях, между тем как она давно дала Висленеву обещание, что, овдовев, пойдет замуж не за Горданова, а за него, и он этим дорожил, потому что хотел ее освободить от среды и имел
в виду,
получив вместе с нею состояние, построить
школы и завести хорошие библиотеки и вообще завести много доброго, чего не делал Бодростин.
Ну, а потом поступил я
в вечернюю трехклассную
школу, кончил там, — после этого, конечно,
получил довольно широкий умственный горизонт.
— У старых работников это еще ничего, —
школа есть, — сказал он. — А вот у новых, недавних, — черт их знает, на чем душу свою будут строить. Мы воспитание
получали в тюрьмах, на каторге, под нагайками казаков. А теперешние?
В реквизированных особняках,
в автомобилях,
в бесконтрольной власти над людьми…
— Послушай, Лидочка, ведь это,
в сущности, ужасно! — говорит Сомов, вдруг останавливаясь перед женой и с ужасом глядя на ее лицо. — Ведь ты мать… понимаешь? мать! Как же ты будешь детей учить, если сама ничего не знаешь? Мозг у тебя хороший, но что толку
в нем, если он не усвоил себе даже элементарных знаний? Ну, плевать на знания… знания дети и
в школе получат, но ведь ты и по части морали хромаешь! Ты ведь иногда такое ляпнешь, что уши вянут!
Председателя трудно застать
в управе, а если застанешь, то он говорит со слезами на глазах, что ему некогда; инспектор бывает
в школе раз
в три года и ничего не смыслит
в деле, так как раньше служил по акцизу и место инспектора
получил по протекции; училищный совет собирается очень редко и неизвестно, где собирается; попечитель — малограмотный мужик, хозяин кожевенного заведения, неумен, груб и
в большой дружбе со сторожем, — и бог знает, к кому обращаться с жалобами и за справками…
Она была напечатана
в детском журнале «Семья и
школа» (мы
получали этот журнал).
Семинаристы через православную
школу получали формацию души,
в которой большую роль играет мотив аскетического мироотрицания.
Первоначальное образование
получил он
в школе, учрежденной Феофаном при Александро-Невской лавре, а потом долгое время учился за границей.