Она как будто несла в руках под плащом чашу,
полную влагой, и боялась расплескать ее; удаляясь, она становилась всё меньше, а тем, что смотрели на нее со стены, казалось, будто вместе с нею отходит от них уныние и безнадежность.
Неточные совпадения
Днем, когда пригреет солнце, эта
влага начинает испаряться до
полного насыщения воздуха.
Оставалось умереть. Все с часу на час ждали роковой минуты, только сама больная продолжала мечтать. Поле, цветы, солнце… и много-много воздуха! Точно живительная
влага из
полной чаши, льется ей воздух в грудь, и она чувствует, как под его действием стихают боли, организм крепнет. Она делает над собой усилие, встает с своего одра, отворяет двери и бежит, бежит…
У них такой вид, точно каждый боится расплескать чашу, до краев
полную драгоценной
влагой.
Седоватые, бархатные листья клевера были покрыты мелкими серебряными каплями
влаги, точно вспотели от радости видеть солнце; ласково мигали анютины глазки; лиловые колокольчики качались на тонких стеблях, на сучьях вишен блестели куски янтарного клея, на яблонях — бледно-розовые шарики ещё не распустившегося цвета, тихо трепетали тонкие ветки,
полные живого сока, струился горьковатый, вкусный запах майской полыни.
Помнится, я даже ходить начал тогда осторожнее, точно у меня в груди находился сосуд,
полный драгоценной
влаги, которую я боялся расплескать…
«Куда торопишься? чему обрадовался, лихой товарищ? — сказал Вадим… но тебя ждет покой и теплое стойло: ты не любишь, ты не понимаешь ненависти: ты не получил от благих небес этой чудной способности: находить блаженство в самых диких страданиях… о если б я мог вырвать из души своей эту страсть, вырвать с корнем, вот так! — и он наклонясь вырвал из земли высокий стебель полыни; — но нет! — продолжал он… одной капли яда довольно, чтоб отравить чашу,
полную чистейшей
влаги, и надо ее выплеснуть всю, чтобы вылить яд…» Он продолжал свой путь, но не шагом: неведомая сила влечет его: неутомимый конь летит, рассекает упорный воздух; волосы Вадима развеваются, два раза шапка чуть-чуть не слетела с головы; он придерживает ее рукою… и только изредка поталкивает ногами скакуна своего; вот уж и село… церковь… кругом огни… мужики толпятся на улице в праздничных кафтанах… кричат, поют песни… то вдруг замолкнут, то вдруг сильней и громче пробежит говор по пьяной толпе…
Он думал этим вызвать вдову на любезность, но Клеопатра Николаевна конфузилась, мешалась в словах и не отвечала на вопросы, а между тем была очень интересна: полуоткрытые руки ее из-под широких рукавов капота блестели белизной; глаза ее были подернуты какою-то масляною и мягкою
влагою; кроме того,
полная грудь вдовы, как грудь совершенно развившейся тридцатилетней женщины, покрытая легкими кисейными складками, тоже производила свое впечатление.
Дедушка поднялся еще раз с
полной чашей вкусной сладковатой
влаги и, вперив в меня любящий, ласковый взгляд, произнес торжественно и нежно...
Но не одно отсутствие графа давало возможность развернуться грузинской дворне во всю ширь своей русской натуры, пригубить запретную в Грузине
влагу, именуемую «сивухой», встретить праздник по-праздничному в
полном для простолюдинов значении этого слова.
Анастасия вся кипучий восторг, вся расцвет жизни, как
полный праздничный фиал под венцом своей искрометной
влаги, как роза, вспыхнувшая из своей девственной почки от пламенного луча полудня.