Неточные совпадения
— Сейчас придем! — крикнул Вронский
офицеру, заглянувшему в комнату и звавшему их к
полковому командиру.
На дворе, первое, что бросилось в глаза Вронскому, были песенники в кителях, стоявшие подле боченка с водкой, и здоровая веселая фигура
полкового командира, окруженного
офицерами: выйдя на первую ступень балкона, он, громко перекрикивая музыку, игравшую Офенбаховскую кадриль, что-то приказывал и махал стоявшим в стороне солдатам.
К
полковому командиру приезжал чиновник, титулярный советник Венден, с жалобой на его
офицеров, которые оскорбили его жену.
А так как я на две трети в анекдоте этом налгал, то
офицеры были возмущены, и
полковой командир, собрав нас к себе, вынужден был объясниться.
Когда вышли мы
офицерами, то готовы были проливать свою кровь за оскорбленную
полковую честь нашу, о настоящей же чести почти никто из нас и не знал, что она такое есть, а узнал бы, так осмеял бы ее тотчас же сам первый.
Рассеянные жители столицы не имеют понятия о многих впечатлениях, столь известных жителям деревень или городков, например об ожидании почтового дня: во вторник и пятницу
полковая наша канцелярия бывала полна
офицерами: кто ждал денег, кто письма, кто газет.
Мы стояли в местечке ***. Жизнь армейского
офицера известна. Утром ученье, манеж; обед у
полкового командира или в жидовском трактире; вечером пунш и карты. В *** не было ни одного открытого дома, ни одной невесты; мы собирались друг у друга, где, кроме своих мундиров, не видали ничего.
Это были: старушка Мертваго и двое ее сыновей — Дмитрий Борисович и Степан Борисович Мертваго, Чичаговы, Княжевичи, у которых двое сыновей были почти одних лет со мною, Воецкая, которую я особенно любил за то, что ее звали так же как и мою мать, Софьей Николавной, и сестрица ее, девушка Пекарская; из военных всех чаще бывали у нас генерал Мансуров с женою и двумя дочерьми, генерал граф Ланжерон и полковник Л. Н. Энгельгардт;
полковой же адъютант Волков и другой
офицер Христофович, которые были дружны с моими дядями, бывали у нас каждый день; доктор Авенариус — также: это был давнишний друг нашего дома.
— Это, брат, еще темна вода во облацех, что тебе министры скажут, — подхватил Кнопов, — а вот гораздо лучше по-нашему, по-офицерски, поступить; как к некоторым
полковым командирам
офицеры являлись: «Ваше превосходительство, или берите другой полк, или выходите в отставку, а мы с вами служить не желаем; не делайте ни себя, ни нас несчастными, потому что в противном случае кто-нибудь из нас, по жребию, должен будет вам дать в публичном месте оплеуху!» — и всегда ведь выходили; ни один не оставался.
— Там выгодней гораздо! — подхватил тот. — Там
полковой командир тысяч двадцать пять, тысяч тридцать получает в год, потому там этого нет:
офицеры все вразброд стоят.
Ромашов отделился от
офицеров, толпою возвращавшихся в город, и пошел дальней дорогой, через лагерь. Он чувствовал себя в эти минуты каким-то жалким отщепенцем, выброшенным из
полковой семьи, каким-то неприятным, чуждым для всех человеком, и даже не взрослым человеком, а противным, порочным и уродливым мальчишкой.
На место дуэли приезжают все
офицеры полка, чуть ли даже не
полковые дамы, и даже где-то в кустах помещается фотограф.
У каждого холостого
офицера, у каждого подпрапорщика были неизменно точно такие же вещи, за исключением, впрочем, виолончели; ее Ромашов взял из
полкового оркестра, где она была совсем не нужна, но, не выучив даже мажорной гаммы, забросил и ее и музыку еще год тому назад.
— А-а! Подпоручик Ромашов. Хорошо вы, должно быть, занимаетесь с людьми. Колени вместе! — гаркнул Шульгович, выкатывая глаза. — Как стоите в присутствии своего
полкового командира? Капитан Слива, ставлю вам на вид, что ваш субалтерн-офицер не умеет себя держать перед начальством при исполнении служебных обязанностей… Ты, собачья душа, — повернулся Шульгович к Шарафутдинову, — кто у тебя
полковой командир?
Сквозь толпу
офицеров, наполнявших маленькую комнату, с трудом пробирается
полковой доктор Знойко.
Большая неуклюжая коляска медленно съехала с шоссе на плац и остановилась. Из нее с одной стороны тяжело вылез, наклонив весь кузов набок,
полковой командир, а с другой легко соскочил на землю
полковой адъютант, поручик Федоровский — высокий, щеголеватый
офицер.
В половине четвертого к Ромашову заехал
полковой адъютант, поручик Федоровский. Это был высокий и, как выражались
полковые дамы, представительный молодой человек с холодными глазами и с усами, продолженными до плеч густыми подусниками. Он держал себя преувеличенно-вежливого строго-официально с младшими
офицерами, ни с кем не дружил и был высокого мнения о своем служебном положении. Ротные командиры в нем заискивали.
Встречались носилки с ранеными, опять
полковые повозки с турами; какой-то полк встретился на Корабельной; верховые проезжали мимо. Один из них был
офицер с казаком. Он ехал рысью, но увидав Володю, приостановил лошадь около него, вгляделся ему в лицо, отвернулся и поехал прочь, ударив плетью по лошади. «Один, один! всем всё равно, есть ли я, или нет меня на свете», подумал с ужасом бедный мальчик, и ему без шуток захотелось плакать.
Он должен был быть или немец, ежели бы не изобличали черты лица его чисто русское происхождение, или адъютант, или квартермистр
полковой (но тогда бы у него были шпоры), или
офицер на время кампании перешедший из кавалерии, а может и из гвардии.
— Нет, — сердито отвечал
офицер: — подоспел батальон, отбили, но
полковой командир убит,
офицеров много, приказано просить подкрепления…
— Да, батюшка, — сказал обозный
офицер, наливая стаканы, — нынче новый
полковой командир у нас. Денежки нужны, всем обзаводится.
Что до дам и девиц, то давешние расчеты Петра Степановича (теперь уже очевидно коварные) оказались в высшей степени неправильными: съехалось чрезвычайно мало; на четырех мужчин вряд ли приходилась одна дама, да и какие дамы! «Какие-то» жены
полковых обер-офицеров, разная почтамтская и чиновничья мелюзга, три лекарши с дочерьми, две-три помещицы из бедненьких, семь дочерей и одна племянница того секретаря, о котором я как-то упоминал выше, купчихи, — того ли ожидала Юлия Михайловна?
С этими словами Аггей Никитич вручил Лябьеву письмо от Углакова, пробежав которое тот с заметною аттенцией просил Аггея Никитича пожаловать наверх, а вместе с тем и сам с ним воротился назад. Видевший все это унтер-офицер решил в мыслях своих, что это, должно быть, не дьячок, а священник
полковой.
На дворе нашем стоял флигель, такой же большой, как дом; из восьми квартир двух зданий в четырех жили
офицеры, в пятой —
полковой священник.
Полковой поп, больной, жалкий, был ославлен как пьяница и развратник;
офицеры и жены их жили, по рассказам моих хозяев, в свальном грехе; мне стали противны однообразные беседы солдат о женщинах, и больше всего опротивели мне мои хозяева — я очень хорошо знал истинную цену излюбленных ими, беспощадных суждений о людях.
Говорит, что был-де будто один какой-то
офицер, который, вступив на походе в одну квартиру, заметил по соседству с собою замечательную красавицу и, пленясь ее видом, тотчас же, по своему
полковому обычаю, позвал денщика и говорит: «Как бы, братец, мне с сею красавицей познакомиться?» А денщик помялся на месте и, как ставил в эту пору самовар, вдруг восклицает: «Дымом пахнет!»
Офицер вскочил и бросился в комнату к сей прелестнице, говоря: «Ай, сударыня, у вас дымом пахнет, и я пришел вас с вашею красотой спасти от пламени пожара», и таким образом с нею познакомился, а денщика одарил и напоил водкой.
Против них играли два
офицера: один — широколицый, румяный, перешедший из гвардии, ротный командир Полторацкий, и, очень прямо сидевший, с холодным выражением красивого лица,
полковой адъютант.
Тут был и вчерашний генерал с щетинистыми усами, в полной форме и орденах, приехавший откланяться; тут был и
полковой командир, которому угрожали судом за злоупотребления по продовольствованию полка; тут был армянин-богач, покровительствуемый доктором Андреевским, который держал на откупе водку и теперь хлопотал о возобновлении контракта; тут была, вся в черном, вдова убитого
офицера, приехавшая просить о пенсии или о помещении детей на казенный счет; тут был разорившийся грузинский князь в великолепном грузинском костюме, выхлопатывавший себе упраздненное церковное поместье; тут был пристав с большим свертком, в котором был проект о новом способе покорения Кавказа; тут был один хан, явившийся только затем, чтобы рассказать дома, что он был у князя.
Под какой-то неважный праздник приказал немец-генерал служить всенощную в
полковой церкви, что совершалось всегда в его присутствии и при собрании всех
офицеров.
Император Павел Петрович как приехал в корпус в первый раз по своем воцарении, сейчас же приказал: «Аббатов прогнать, а корпус разделить на роты и назначить в каждую роту
офицеров, как обыкновенно в ротах
полковых» [Из «Краткой истории Первого кадетского корпуса», составленной Висковатовым, видно, что это произошло 16 января 1797 года. (Прим. автора.)].
‹…› Так как 6-месячный срок к производству в
офицеры, на основании университетского диплома, кончался, то я был вытребован официальною бумагою из
полкового штаба в дивизионный, в юнкерскую команду, состоявшую под ближайшим наблюдением начальника дивизии.
Только пребыванием в Федоровке
полковой красавицы Буйницкой я объяснил себе, что застал в доме и других
офицеров Стародубовского полка, напр., эскадронного командира ротмистра Штерна и молодого корнета его эскадрона Бедера…
Те же лица, та же
полковая походная жизнь, те же разговоры и рассказы о доме, о стоянке и губернском городе, пересуды об
офицерах.
Перед походом, когда полк, уже совсем готовый, стоял и ждал команды, впереди собралось несколько
офицеров и наш молоденький
полковой священник. Из фронта вызвали меня и четырех вольноопределяющихся из других батальонов; все поступили в полк на походе. Оставив ружья соседям, мы вышли вперед и стали около знамени; незнакомые мне товарищи были взволнованы, да и у меня сердце билось сильнее, чем всегда.
Кроме хозяев, было еще два
офицера:
полковой адъютант и командир стрелковой роты Венцель.
Ровно за десять лет оставил я их
офицерами Измайловского полка: Мартынов был полковником, служакой, а Воропанов — капитаном, вовсе фрунтовой службы не знающим, потому что всегда находился адъютантом у
полкового командира.
Однажды, заручившись благосклонностью станового пристава, мы собрались туда довольно большим обществом, состоявшим исключительно из
офицеров и
полковых дам.
Семенов
офицер тоже в цепи был; каждый — день три раза носил ему Семен из
полковых кухонь, из оврага, самовар горячий и обед.
— Ваш
полковой командир за вас заступается. Он вас даже хвалит — говорит, что вы были хороший
офицер, но я не могу, чтобы вас оставить на службе!
Государь, конечно, рассердится и непременно скажет
полковому командиру, что у него «слабые
офицеры», что у них «люди распущены».
За ней следовала другая, четвероместная; в ней сидел майор с генеральским адъютантом и еще двумя насупротив сидевшими
офицерами; за коляской следовали известные всем
полковые дрожки, которыми владел на этот раз тучный майор; за дрожками четвероместный бонвояж, в котором сидели четыре
офицера и пятый на руках; за бонвояжем рисовались три
офицера на прекрасных гнедых лошадях в темных яблоках.
Низенькие домики часто видели проходящего мимо ловкого, статного
офицера с султаном на голове, шедшего к товарищу поговорить о производстве, об отличнейшем табаке, а иногда поставить на карточку дрожки, которые можно было назвать
полковыми, потому что они, не выходя из полку, успевали обходить всех: сегодня катался в них майор, завтра они появлялись в поручиковой конюшне, а чрез неделю, смотри, опять майорский денщик подмазывал их салом.
Это было совершенно верное и мастерское определение характера Катерины Астафьевны, и в силу этого-то самого характера столь терпеливая во всех нуждах и лишениях подруга майора не стерпела, когда при перемене
полкового командира вновь вступивший в командование полковник, из старых товарищей Форова по военной академии, не пригласил ее на
полковой бал, куда были позваны жены всех семейных
офицеров.
Словом сказать, столовый барак весь в ельнике, лампы-молнии горят, передние скамьи коврами крыты, со всех офицерских квартир понашарпали. Впереди
полковые барыни да господа
офицеры. Бригадный генерал с
полковым командиром в малиновых креслах темляки покусывают. А за скамьями — солдатское море, голова к голове, как арбузы на ярмарке. Глаза блестят, носами посапывают — интересно.
В них уведомлял Володя, что здоров, ждет с нетерпением военных действий, что ему поручено
полковое знамя и он этим гордится, что любим командиром полка, любим обществом
офицеров и особенно дружен с братом Лориных.
Офицеры получают жалованье в своих частях от
полковых и ротных казначеев.
Это расположение полка, а также и его традиции налагали на
полковую жизнь особый отпечаток тесного товарищества.
Офицеры были всегда вместе, жили одной семьей, клуб же связывал их еще больше. Натянутых товарищеских отношений, часто встречавшихся в петербургских гвардейских полках, не существовало, и даже разгульно-гусарские кутежи носили чисто семейный характер.
— Не с чего, так с бубен… Прикатил, стало быть, дагестанский прынц в наш полк для парадного знакомства. Повезли его в тую ж минуту в офицерское собрание господ
офицеров представлять. Глянул кругом
полковой командир, брови нахохлил,
полкового адъютанта потаенным басом спрашивает...
В номере Саши появились полицейские и лекаря с фельдшерами и стали писать протокол. Мы оказались лишними, и нас попросили удалиться. Его раздевали и осматривали его вещи при одних понятых, в числе которых был коридорный Марко и наш
полковой доктор, да один
офицер в виде депутата. Денег, разумеется, не нашли.
Вечером носили сюда
полковой приказ для прочтения ужинающим
офицерам; вообще, Дюссо был своего рода клуб, rendez-vous всего полка.