Неточные совпадения
В щель, в глаза его бил воздух — противно теплый, насыщенный запахом
пота и пыли, шуршал куском обоев над головой Самгина. Глаза его прикованно остановились на светлом круге воды в чане, — вода
покрылась рябью, кольцо света, отраженного ею, дрожало, а темное пятно в центре казалось неподвижным и уже не углубленным, а выпуклым. Самгин смотрел на это пятно, ждал чего-то и соображал...
Локомотив снова свистнул, дернул вагон, потащил его дальше, сквозь снег, но грохот поезда стал как будто слабее, глуше, а остроносый — победил: люди молча смотрели на него через спинки диванов, стояли в коридоре, дымя папиросами. Самгин видел, как сетка морщин, расширяясь и сокращаясь, изменяет остроносое лицо, как шевелится на маленькой, круглой голове седоватая, жесткая щетина, двигаются брови. Кожа лица его не краснела, но лоб и виски обильно
покрылись потом, человек стирал его шапкой и говорил, говорил.
Темное его лицо
покрылось масляными капельками
пота, глаза сильно покраснели, и шептал он все более бессвязно. Самгин напрасно ожидал дальнейшего развития мысли полковника о самозащите интеллигенции от анархии, — полковник, захлебываясь словами, шептал...
— Стойте! — спокойнее и трезвее сказал Бердников, его лицо
покрылось, как слезами, мелким
потом и таяло. — Вы не можете сочувствовать распродаже родины, если вы честный, русский человек. Мы сами поднимем ее на ноги, мы, сильные, талантливые, бесстрашные…
Вера через полчаса после своего обморока очнулась и поглядела вокруг. Ей освежил лицо холодный воздух из отворенного окна. Она привстала, озираясь кругом,
потом поднялась, заперла окно, дошла, шатаясь, до постели и скорее упала, нежели легла на нее, и оставалась неподвижною,
покрывшись брошенным туда ею накануне большим платком.
Второй вал покрыл весь Симодо и смыл его до основания.
Потом еще вал, еще и еще. Круговращение продолжалось с возрастающей силой и ломало, смывало, топило и уносило с берегов все, что еще уцелело. Из тысячи домов осталось шестнадцать и погибло около ста человек. Весь залив
покрылся обломками домов, джонок, трупами людей и бесчисленным множеством разнообразнейших предметов: жилищ, утвари и проч.
Пришли два якута и уселись у очага. Смотритель сидел еще минут пять, понюхал табаку, крякнул,
потом стал молиться и наконец укладываться. Он со стонами, как на болезненный одр, ложился на постель. «Господи, прости мне грешному! — со вздохом возопил он, протягиваясь. — Ох, Боже правый! ой-о-ох! ай!» — прибавил
потом, перевертываясь на другой бок и
покрываясь одеялом. Долго еще слышались постепенно ослабевавшие вздохи и восклицания. Я поглядывал на него и наконец сам заснул.
В то время уже начались преследования браконьеров и выселение их из пределов края. Китаец, вероятно, думал, что его сейчас арестуют и отправят в залив Ольги под конвоем. От волнения он сел на пень и долго не мог успокоиться. Он тяжело и прерывисто дышал, лицо его
покрылось потом.
Канцлер лукаво улыбался, а
потом сам задремал; дождь стал накрапывать, я
покрылся пальто, стал было засыпать…
потом проснулся от прикосновения холодной воды… дождь лил, как из ведра, черные тучи словно высекали огонь из скалистых вершин, дальние раскаты грома пересыпались по горам.
Четыре лошади разного роста и не одного цвета, обленившиеся в праздной жизни и наевшие себе животы,
покрывались через четверть часа
потом и мылом; это было запрещено кучеру Авдею, и ему оставалось ехать шагом.
Ноги начинали подкашиваться, багровые пятна на щеках рдели, голова тяжелела и
покрывалась потом, а ей казалось, что навстречу идет чудо, которое вот-вот снимет с нее чары колдовства.
Его белье, пропитанное насквозь кожными отделениями, не просушенное и давно не мытое, перемешанное со старыми мешками и гниющими обносками, его портянки с удушливым запахом
пота, сам он, давно не бывший в бане, полный вшей, курящий дешевый табак, постоянно страдающий метеоризмом; его хлеб, мясо, соленая рыба, которую он часто вялит тут же в тюрьме, крошки, кусочки, косточки, остатки щей в котелке; клопы, которых он давит пальцами тут же на нарах, — всё это делает казарменный воздух вонючим, промозглым, кислым; он насыщается водяными парами до крайней степени, так что во время сильных морозов окна к утру
покрываются изнутри слоем льда и в казарме становится темно; сероводород, аммиачные и всякие другие соединения мешаются в воздухе с водяными парами и происходит то самое, от чего, по словам надзирателей, «душу воротит».
Когда я обращался к нему с каким-нибудь вопросом, то лоб у него мгновенно
покрывался потом и он отвечал: «Не могу знать, ваше высокоблагородие!» Обыкновенно спутник мой, босой и без шапки, с моею чернильницей в руках, забегал вперед, шумно отворял дверь и в сенях успевал что-то шепнуть хозяину — вероятно, свои предположения насчет моей переписи.
В это мгновение Илюшка прыжком насел на Пашку, повалил его на землю и принялся отчаянно бить по лицу кулаками. Он был страшен в эту минуту: лицо
покрылось смертельною бледностью, глаза горели, губы тряслись от бешенства. Пашка сначала крепился, а
потом заревел благим матом. На крик выбежала молодая сноха Агафья, копавшая в огороде гряды, и накинулась на разбойника Илюшку.
Ромашов покраснел и почувствовал, как его лоб сразу
покрылся частыми каплями
пота.
После молитвы старик принялся неторопливо стаскивать с себя фуфайки, которых оказалось несколько и которые он аккуратно складывал и клал на ближайший стул;
потом принялся перевязывать фонтанели, с которыми возился около четверти часа, и, наконец, уже вытребовав себе вместо одеяла простыню,
покрылся ею, как саваном, до самого подбородка, и, вытянувшись во весь свой длинный рост, закрыл глаза.
Он опять начал большими шагами ходить по комнате, убиваясь, страдая и не чувствуя, как лицо его
покрывается каплями
пота.
Старинному преданию, не подтверждаемому новыми событиями, перестали верить, и Моховые озера мало-помалу, от мочки коноплей у берегов и от пригона стад на водопой, позасорились, с краев обмелели и даже обсохли от вырубки кругом леса;
потом заплыли толстою землянистою пеленой, которая поросла мохом и скрепилась жилообразными корнями болотных трав,
покрылась кочками, кустами и даже сосновым лесом, уже довольно крупным; один провал затянуло совсем, а на другом остались два глубокие, огромные окна, к которым и теперь страшно подходить с непривычки, потому что земля, со всеми болотными травами, кочками, кустами и мелким лесом, опускается и поднимается под ногами, как зыбкая волна.
Восковое лицо
покрылось пятнами
пота от напряженного внимания, и он долго лежал с закрытыми глазами, прежде чем получил возможность говорить.
Завидев такое лицо, она вся
покрывалась краской, на носу у нее крупными каплями проступал
пот, и она начинала привскакивать и приседать, чтоб ее непременно заметили.
Но скоро утомление и теплота взяли верх над грустью… Она стала засыпать. В ее воображении забегали собаки; пробежал, между прочим, и мохнатый старый пудель, которого она видела сегодня на улице, с бельмом на глазу и с клочьями шерсти около носа. Федюшка, с долотом в руке, погнался за пуделем,
потом вдруг сам
покрылся мохнатой шерстью, весело залаял и очутился около Каштанки. Каштанка и он добродушно понюхали друг другу носы и побежали на улицу…
Сначала левая и
потом правая половина его черной, как сапог, головы
покрылась серебром.
Освещённый огнём костра, Шакро извивался змеёй, прыгал на одной ноге, выбивал дробь обеими, и его блестящее в огне тело
покрывалось крупными каплями
пота, они казались красными, как кровь.
Мольер. Ох, Бутон, я сегодня чуть не умер от страху. Золотой идол, а глаза, веришь ли, изумрудные. Руки у меня
покрылись холодным
потом. Поплыло все косяком, все боком, и соображаю только одно — что он меня давит! Идол!
Да, с поволокою. А как вчера в собольем салопе,
покрывшись платочком, идет от обедни, так это… ах!.. Я так думаю, и не привидано такой красоты! (Задумывается,
потом поет.)
Награбив целую гору сластей и домашней провизии, он прятал всю добычу в постель и
потом,
покрывшись с головой одеялом, поедал ее потихоньку, как настоящий зверь.
Слушая все эти чудеса, Акуля едва от страха переводила дух; то замирало в ней сердце, то билось сильно, и не раз в вечер личико ее
покрывалось холодным
потом.
Ноге не спится, и, пользуясь минутой, он «ренегат» с Камафутдиновым «словесность». У татарина от умственного напряжения виски и конец носа
покрылись мелкими каплями
пота. Время от времени он вытаскивает из кармана грязную ветошку и сильно трет ею свои зараженные трахомой, воспаленные, распухшие, гноящиеся глаза.
Сперва Петька не понял,
потом лицо его
покрылось тонкими морщинками от тихого смеха, и он начал торопить Надежду.
Грести пришлось против течения, и Алексей Степанович в несколько минут
покрылся потом.
— Сначала у покойницы Аленушки жила, а
потом, как она покончилась, надела на себя я черный сарафан,
покрылась черным платком вроспуск и жила в уютной горенке большого, только что построенного дома Марка Данилыча.
Но Дорушка и без того знала, что делать. Трагическая складка выступила на ее гладком лбу…
Покрылось потом бледное без кровинки лицо… С каким-то отчаянным упорством работала она веслами, напрягая все свои силы.
При ледоставе вода долго стояла высоко и затем
покрылась ледяною корою.
Потом уровень ее стал понижаться; тогда лед осел посредине реки, а у берегов выгнулся и местами обломился, образовав значительные пустоты.
У меня похолодели руки, когда я подумал, как их много, как они страшны и как я далек от выхода. Они спокойны, а если крикнуть — «пожар!»… И с ужасом я ощутил жуткое, страстное желание, о котором я не могу вспомнить без того, чтобы руки мои снова не похолодели и не
покрылись потом. Кто мне мешает крикнуть — привстать, обернуться назад и крикнуть...
Его побледневшее лицо
покрылось холодным липким
потом.
— Сначала
покройся, не то испечешь лысую голову твою, как яйцо, а
потом начинай свою речь, — перехватил его важным голосом путешественник, ехавший верхом.
Письмо было, видимо, настолько интересно, что Осип Федорович читал его с особенным вниманием. Его щеки то
покрывались смертельною бледностью, то вспыхивали ярким румянцем, капли холодного
пота выступили на лбу и наконец глаза его наполнились слезами.
Лицо его раскраснелось и
покрылось по̀том.
Придя домой, он поспешил написать: «Прошу в моей смерти никого не винить»,
потом помолился богу, лег и укрылся с головой. До утра он не спал и ждал смерти, и всё время ему мерещилось, как его могила
покрывается молодою зеленью и как над нею щебечут птички…