Неточные совпадения
После наряда, то есть распоряжений
по работам завтрашнего дня, и приема всех мужиков, имевших до него дела, Левин
пошел в
кабинет и сел за работу. Ласка легла под стол; Агафья Михайловна с чулком уселась на своем месте.
Обед кончился; большие
пошли в
кабинет пить кофе, а мы побежали в сад шаркать ногами
по дорожкам, покрытым упадшими желтыми листьями, и разговаривать.
Он встал и
пошел неровными шагами
по кабинету.
Никто, кажется, не подумал даже, что могло бы быть, если бы Альфонс Богданыч в одно прекрасное утро взял да и забастовал, то есть не встал утром с пяти часов, чтобы несколько раз обежать целый дом и обругать в несколько приемов на двух диалектах всю прислугу; не
пошел бы затем в
кабинет к Ляховскому, чтобы получить свою ежедневную порцию ругательств, крика и всяческого неистовства, не стал бы сидеть ночи за своей конторкой во главе двадцати служащих, которые, не разгибая спины, работали под его железным началом, если бы, наконец, Альфонс Богданыч не обладал счастливой способностью являться
по первому зову, быть разом в нескольких местах, все видеть, и все слышать, и все давить, что попало к нему под руку.
Наконец девушка решилась объясниться с отцом. Она надела простенькое коричневое платье и
пошла в
кабинет к отцу.
По дороге ее встретила Верочка. Надежда Васильевна молча поцеловала сестру и прошла на половину отца; у нее захватило дыхание, когда она взялась за ручку двери.
Откуда же
шло влияние, зачем в его небольшом, скромном
кабинете в Старой Басманной толпились
по понедельникам «тузы» Английского клуба, патриции Тверского бульвара?
Он не обедал в этот день и не лег
по обыкновению спать после обеда, а долго ходил
по кабинету, постукивая на ходу своей палкой. Когда часа через два мать
послала меня в
кабинет посмотреть, не заснул ли он, и, если не спит, позвать к чаю, — то я застал его перед кроватью на коленях. Он горячо молился на образ, и все несколько тучное тело его вздрагивало… Он горько плакал.
Заветная мечта Галактиона исполнялась. У него были деньги для начала дела, а там уже все
пойдет само собой. Ему ужасно хотелось поделиться с кем-нибудь своею радостью, и такого человека не было.
По вечерам жена была пьяна, и он старался уходить из дому. Сейчас он шагал
по своему
кабинету и молча переживал охватившее его радостное чувство. Да, целых четыре года работы, чтобы получить простой кредит. Но это было все, самый решительный шаг в его жизни.
Лиза снова расцеловала отца, и семья с гостями разошлась
по своим комнатам. Бахарев
пошел с Гловацким в его
кабинет, а Лиза
пошла к Женни.
Экономка
пошла за билетом, а Лихонин принялся расхаживать взад и вперед
по кабинету.
— Мне
по этому делу, может быть, опять придется
послать, — проговорил губернатор и с делом ушел в
кабинет.
Сначала я
пошел к старикам. Оба они хворали. Анна Андреевна была совсем больная; Николай Сергеич сидел у себя в
кабинете. Он слышал, что я пришел, но я знал, что
по обыкновению своему он выйдет не раньше, как через четверть часа, чтоб дать нам наговориться. Я не хотел очень расстраивать Анну Андреевну и потому смягчал
по возможности мой рассказ о вчерашнем вечере, но высказал правду; к удивлению моему, старушка хоть и огорчилась, но как-то без удивления приняла известие о возможности разрыва.
Тем не менее сначала это была борьба чисто платоническая. Генерал один на один беседовал в
кабинете с воображаемым нигилистом, старался образумить его, доказывал опасность сего, и хотя постоянно уклонялся от объяснения, что следует разуметь под словом сие,но
по тем огонькам, которые бегали при этом в его глазах, ясно было видно, что дело
идет совсем не о неведомом каком-то нигилизме, а о совершившихся новшествах, которые, собственно, и составляли неизбывную обиду, подлежавшую генеральскому отмщению.
Коли, говорит, от тебя, ваше превосходительство, и впредь заслуга будет, и впредь не оставлю, а теперь, говорит, закусим да в
кабинет пойдем, там
по душе потолкуем.
— Лют! Аки тигра! — развязно и приниженно зашептал он, кивая
по направлению
кабинета. — Но ничего! — Световидов быстро и нервно перекрестился два раза. — Ничего.
Слава тебе, Господи,
слава тебе, Господи!
— Ну, это не
по нашей части! — сказал Лузгин, —
пойдем ко мне в
кабинет, а ты, Анна Ивановна, на сегодняшний день уж оставь нас. Легко может статься, что мы что-нибудь и такое скажем, что для твоих ушей неудобно… хотя, по-моему, неудобных вещей в природе и не существует, — обратился он ко мне.
Позавтракавши, одни
идут в Gurgl-cabinet, [
кабинет по горловым болезням] другие в Inhalations Anstalt, [отделение для ингаляции] третьи — берут ванны.
В гостиной он, заикаясь, раболепствовал перед матерью, исполнял все ее желания, бранил людей, ежели они не делали того, что приказывала Анна Дмитриевна, у себя же в
кабинете и в конторе строго взыскивал за то, что взяли к столу без его приказания утку или
послали к соседке мужика
по приказанию Анны Дмитриевны узнать о здоровье, или крестьянских девок, вместо того чтобы полоть в огороде,
послали в лес за малиной.
— Сейчас в
кабинете его высокопревосходительства
идет дамское заседание под председательством супруги министра
по делу благотворительности. Ее высокопревосходительство просит вас пожаловать в заседание… Вас ждут, и мне приказано без вас не возвращаться… Я не могу вернуться без вас…
Вскоре после этого Н.А. Зверев приехал в Москву и потребовал к себе всех московских редакторов.
Пошел и я. Он собрал редакторов в
кабинете цензурного комитета и начал увещевать, чтобы были потише, не проводили «разных неподходящих идей», и особенно набросился на своего бывшего товарища
по профессуре В.А. Гольцева, редактора «Русской мысли», и В.М. Соболевского, редактора «Русских ведомостей».
Аггей Никитич
пошел за ним и в дверях
кабинета, между теми же двумя шкафами с narcotica и heroica, встретил пани Вибель, которая была одета далеко не по-домашнему и торопливо сказала ему...
Аггей Никитич
пошел за нею. При входе их в
кабинет старый аптекарь,
по спокойно-добродушному выражению лица коего можно было догадаться, что он ничего еще не ведает, крикнул им...
Gnadige Frau, а также и Сверстов, это заметили и, предчувствуя, что тут что-то такое скрывается,
по окончании обеда, переглянувшись друг с другом, ушли к себе наверх под тем предлогом, что Сверстову надобно было собираться в дорогу, а gnadige Frau, конечно, в этом случае должна была помогать ему. Егор Егорыч
пошел,
по обыкновению, в свой
кабинет, а Сусанна Николаевна
пошла тоже за ним.
Послали за батюшкой, но, прежде нежели он успел прийти, Евпраксеюшка, в терзаниях и муках, уж разрешилась. Порфирий Владимирыч мог догадаться
по беготне и хлопанью дверьми, которые вдруг поднялись в стороне девичьей, что случилось что-нибудь решительное. И действительно, через несколько минут в коридоре вновь послышались торопливые шаги, и вслед за тем в
кабинет на всех парусах влетела Улитушка, держа в руках крохотное существо, завернутое в белье.
— Ну, ладно. Только я, брат, говорю прямо: никогда я не обдумываю. У меня всегда ответ готов. Коли ты правильного чего просишь — изволь! никогда я ни в чем правильном не откажу. Хоть и трудненько иногда, и не
по силам, а ежели правильно — не могу отказать! Натура такая. Ну, а ежели просишь неправильно — не прогневайся! Хоть и жалко тебя — а откажу! У меня, брат, вывертов нет! Я весь тут, на ладони. Ну,
пойдем,
пойдем в
кабинет! Ты поговоришь, а я послушаю! Послушаем, послушаем, что такое!
Мы оба задумались и стали в молчании ходить
по кабинету (в первый раз в жизни я
шел рядом с начальником, а не следовал за ним «петушком»: несчастие уравнивает все ранги).
Прочитав это письмо, князь сделался еще более мрачен; велел сказать лакею, что обедать он не
пойдет, и
по уходе его, запершись в
кабинете, сел к своему столу, из которого,
по прошествии некоторого времени, вынул знакомый нам ящик с револьвером и стал глядеть на его крышку, как бы прочитывая сделанную на ней надпись рукою Елены.
Анна Юрьевна довольно долго
шла из кареты до
кабинета. Она была на этот раз, как и следует молодой, в дорогом голубом платье, в очень моложавой шляпе и в туго-туго обтягивающих ее пухлые руки перчатках; выражение лица у ней, впрочем, было далеко не веселое.
По обыкновению тяжело дыша и тотчас же усаживаясь в кресло, она начала...
Он не слышал, что ему сказали, попятился назад и не заметил, как очутился на улице. Ненависть к фон Корену и беспокойство — все исчезло из души.
Идя домой, он неловко размахивал правой рукой и внимательно смотрел себе под ноги, стараясь
идти по гладкому. Дома, в
кабинете, он, потирая руки и угловато поводя плечами и шеей, как будто ему было тесно в пиджаке и сорочке, прошелся из угла в угол, потом зажег свечу и сел за стол…
Евгений
по заведенному порядку
пошел к себе в
кабинет.
Порою нас заносило вовсе снегом, выла несусветная метель, мы
по два дня сидели в Мурьевской больнице, не
посылали даже в Вознесенск за девять верст за газетами, и долгими вечерами я мерил и мерил свой
кабинет и жадно хотел газет, так жадно, как в детстве жаждал куперовского «Следопыта».
Но ежедневные музыкальные мучения нисколько не подвигали дела, и казалось, что чем более я повторял заученные
по пальцам пьесы, тем чаще пальцы мои сбивались с толку; так что однажды Крюммер за завтраком при всех учителях громко через всю залу спросил меня: «Ты, большун, или это все та же пьеса, которую ты два года играешь?» Чаша горести перелилась через край: на другой день, набравшись храбрости, я
пошел в
кабинет директора и объявил ему, что готов
идти в карцер и куда угодно, но только играть больше не буду.
У Дымова сильно болела голова; он утром не пил чаю, не
пошел в больницу и все время лежал у себя в
кабинете на турецком диване. Ольга Ивановна,
по обыкновению, в первом часу отправилась к Рябовскому, чтобы показать ему свой этюд nature morte и спросить его, почему он вчера не приходил. Этюд казался ей ничтожным, и написала она его только затем, чтобы иметь лишний предлог сходить к художнику.
Но Щавинский невольно обманул штабс-капитана и не сдержал своего слова. В последний момент, перед уходом из дома фельетонист спохватился, что забыл в
кабинете свой портсигар, и
пошел за ним, оставив Рыбникова в передней. Белый листок бумаги, аккуратно приколотый кнопками, раздразнил его любопытство. Он не устоял перед соблазном, обернулся по-воровски назад и, отогнув бумагу, быстро прочитал слова, написанные тонким, четким, необыкновенно изящным почерком...
Ольга Михайловна вскочила с постели.
По ее мнению, теперь ей оставалось только одно: поскорее одеться и навсегда уехать из этого дома. Дом был ее собственный, но тем хуже для Петра Дмитрича. Не рассуждая, нужно это или нет, она быстро
пошла в
кабинет, чтобы сообщить мужу о своем решении («Бабья логика!» — мелькнуло у нее в мыслях) и сказать ему на прощанье еще что-нибудь оскорбительное, едкое…
Но, помимо этого, фигура была несколько странна: молодой человек в круглой шляпе
шел ровным шагом, выступая немного по-журавлиному, как ходят люди, выработавшие свою походку в
кабинете.
Из гимназии Никитин
шел на частные уроки, и когда наконец в шестом часу возвращался домой, то чувствовал и радость и тревогу, как будто не был дома целый год. Он вбегал
по лестнице, запыхавшись, находил Маню, обнимал ее, целовал и клялся, что любит ее, жить без нее не может, уверял, что страшно соскучился, и со страхом спрашивал ее, здорова ли она и отчего у нее такое невеселое лицо. Потом вдвоем обедали. После обеда он ложился в
кабинете на диван и курил, а она садилась возле и рассказывала вполголоса.
Этого уже я не выдержал и,
по выражению покойного поэта Толстого, «начав — как бог, окончил — как свинья». Я принял обиженный вид, — потому, что и в самом деле чувствовал себя несправедливо обиженным, — и, покачав головою, повернулся и
пошел к себе в
кабинет. Но, затворяя за собою дверь, почувствовал неодолимую жажду отмщения — снова отворил дверь и сказал...
По одной стене
кабинета, через шкапы с книгами, тянулась широкая полоса света; вместе с тяжелым, спертым запахом карболки и эфира этот свет
шел из слегка отворенной двери, ведущей из
кабинета в спальню…
Кунин молча пожал руку отца Якова, проводил его до передней и, вернувшись в свой
кабинет, остановился перед окном. Он видел, как отец Яков вышел из дому, нахлобучил на голову свою широкополую ржавую шляпу и тихо, понурив голову, точно стыдясь своей откровенности,
пошел по дороге.
И княгиня стала навещать бедного князя в его уединении, и чтобы это не имело вид сентиментальности, она писала письма на письменном столе, перенесенном в его
кабинет. Так
шли дела в течение всей зимы, а
по весне Сусанна один раз окинула мать испытующим взглядом и сказала...
В самом деле, чего тут только не было: и аэростаты, и газодвигатели, и ступоходы
по земле, и времясчислители, и музыкальные ноты-самоучки, и уборные
кабинеты для дам на улицах, и наконец пружинные подошвы к обуви, с помощью которых человеку будет стоить только желать
идти, а уже пружины будут переставлять его ноги.
Майор и генеральша решили не
посылать депеши, чтобы не смущать Подозерова, а написали простое извещение Форовой, предоставляя ее усмотрению сказать или не сказать мужу Лары о ее возвращении, и затем уехали. Филетер Иванович ночевал в
кабинете у генерала и рано утром отправился к Бодростиным для переговоров с Висленевым, а к вечеру возвратился с известием, что он ездил не
по что и привез ничего.
За дверью в
кабинете происходит семейный совет. Разговор
идет на очень неприятную и щекотливую тему. Дело в том, что Саша Усков учел в одной из банкирских контор фальшивый вексель, которому, три дня тому назад, минул срок, и теперь двое дядей
по отцу и Иван Маркович — дядя
по матери — решают задачу: заплатить ли им
по векселю и спасти фамильную честь, или же омыть руки и предоставить дело судебной власти?
Иван Петрович Сомов шагает
по своему
кабинету из угла в угол и ворчит на погоду. Дождевые слезы на окнах и комнатные сумерки нагоняют на него тоску. Ему невыносимо скучно, а убить время нечем… Газет еще не привозили, на охоту
идти нет возможности, обедать еще не скоро…
В
кабинете хозяин лежал на кушетке у окна, в халате из светло-серого драпа с красным шелковым воротником. Гость не узнал бы его сразу. Голова, правда,
шла так же клином к затылку, как и в гимназии, но лоб уже полысел; усы, двумя хвостами, по-китайски, спускались с губастого рта, и подбородок, мясистый и прыщавый, неприятно торчал. И все лицо
пошло красными лишаями. Подслеповатые глаза с рыжеватыми ресницами ухмылялись.
Не жаль ей этого домика, хотя в нем, благодаря ее присмотру, все еще свежо и нарядно. Опрятность принесла она с собою из родительского дома. В
кабинете у мужа,
по ту сторону передней, только
слава, что «шикарно», — подумала она ходячим словом их губернского города, а ни к чему прикоснуться нельзя: пыль, все кое-как поставлено и положено. Но Север Львович не терпит, чтобы перетирали его вещи, дотрагивались до них… Он называет это: «разночинская чистоплотность».
Пошел. Ввели к генералу в
кабинет. Приземистый, с рачьими глазами, с седыми, свисающими
по концам усами, в высоких сапогах со шпорами. Прочел письмо Горбатова.
В два часа Пирожков должен был попасть в университет на диспут. Сколько времени не заглядывал он на университетский двор… Своей жизнью он решительно перестал жить. Зима прошла поразительно скоро. И в результате ничего… Работал ли он в
кабинете счетом десять раз? Вряд ли… Даже чтение не
шло по вечерам… Беспрестанные помехи!..
По возвращении мужа со службы, часа через два после обеда, больная встала с постели, накинула капот и тихонько
пошла к
кабинету, отворила дверь и… увидела свою сестру, сидящую на коленях у мужа…