Неточные совпадения
Положение нерешительности, неясности было все то же, как и дома; еще хуже, потому что нельзя было ничего предпринять, нельзя было увидать Вронского, а надо было оставаться здесь, в чуждом и столь противоположном ее настроению обществе; но она была в
туалете, который, она знала,
шел к ней; она была не одна, вокруг была эта привычная торжественная обстановка праздности, и ей было легче, чем дома; она не должна была придумывать, что ей делать.
Одеваясь, она занялась больше, чем все эти дни, своим
туалетом, как будто он мог, разлюбив ее, опять полюбить за то, что на ней будет то платье и та прическа, которые больше
шли к ней.
И все вместе — это обилие назойливых электрических огней, преувеличенно яркие
туалеты дам, запахи модных пряных духов, эта звенящая музыка, с произвольными замедлениями темпа, со сладострастными замираниями в переходах, с взвинчиванием в бурных местах, — все
шло одно
к одному, образуя общую картину безумной и глупой роскоши, обстановку подделки веселого непристойного кутежа.
— Ну, что ж! теперь надо
идти к нам! — воскликнул он, как только Санин окончил свой
туалет и написал письмо в Берлин.
Закончив свой
туалет тем, что подбелила себе лицо пудрой, она вышла в будуар, где усевшись,
послала горничную пригласить
к ней Аггея Никитича, а также и поручика.
Протопоп Савелий начал спешно делать свой всегда тщательно содержимый
туалет,
послал девочку велеть ударить
к заутрене и велел ей забежать за дьяконом Ахиллой, а сам стал пред кивотом на правило.
Она потребовала себе свое любимое шелковое платье и вообще
туалетом своим очень много занималась; Пашет и Анет, интересовавшиеся знать, что такое происходит между папенькой, маменькой и Мари, подслушивали то у тех, то у других дверей и, наконец, начали догадываться, что вряд ли дело
идет не о сватовстве Хозарова
к Мари, и обе почувствовали страшную зависть, особенно Анет, которая все время оставалась в приятном заблуждении, что Хозаров интересуется собственно ею.
С этим она, обойдя с огнем всю квартиру, распорядилась внести свои вещи в кабинет мужа, а сама наскоро умылась, сделала без всякой сторонней помощи довольно скромный
туалет и,
послав человека за новою каретой, присела у мужниного письменного стола и написала: «Я еду
к брату Григорию и через час возвращусь. Если вы ранее меня возвратитесь от княгини Казимиры, то распорядитесь избрать мне в вашей квартире уголок для моего приюта».
Она вздохнула и
пошла распорядиться своим хозяйством и
туалетом к встрече приезжего гостя.
Одевался он долго и с тревогой, точно он
идет на смотр… Все было обдумано: цвет галстука, покрой жилета, чтобы было
к лицу. Он знал, что ей нравятся его низкие поярковые шляпы. Без этой заботы о своем
туалете нет ведь молодой любви, и без этого страха, как бы что-нибудь не показалось ей безвкусным, крикливым, дурного тона. Она сама одевается превосходно, с таким вкусом, что он даже изумлялся, где и у кого она этому научилась в провинции.
Одна Серафима не привыкла ни умываться, ни одеваться. Она торопила горничную, нашла, что утренний пеньюар нехорошо выглажен; волосы она наскоро заправила под яркую фуляровую наколку, которая
к ней очень
шла; но все-таки
туалет взял больше получаса.
Душно Анне Серафимовне под атласным одеялом. Хоть на какой бы нибудь приятной мысли заснуть… А завтра-то? В концерте… Андрей Дмитриевич обещал.
Туалет надо белый. Он
к ней
идет. Любу не возьмет с собой. Одна поедет. Сядет в дальней зале, около арки. Он найдет ее.
Его не жалела жена. Берта подавала ей разные части
туалета. Марья Орестовна надевала манжеты, а губы ее сжимались, и мысль бегала от одного соображения
к другому. Наконец-то она вздохнет свободно… Да. Но все
пойдет прахом…
К чему же было строить эти хоромы, добиваться того, что ее гостиная стала самой умной в городе, зачем было толкать полуграмотного «купеческого брата» в персонажи? Об этом она уже достаточно думала. Надо по-другому начать жить. Только для себя…
Этот грациозный испанский
туалет замечательно
шел Кармен, и Николай Герасимович, сидя в углу вагона, не отрывал от нее глаз, и почти не заметил, как поезд подкатил
к Сан-Себастиано.
—
Пойду и я понемногу одеваться, — сказала старуха. — Карету подадут
к семи… не опоздай за
туалетом…
Приведя в порядок свой
туалет в гостинице «Славянский Базар», Николай Леопольдович
послал с посыльным коротенькую записку Петухову, в которой просил его быть у него
к пяти часам вечера по очень важному делу, а затем с замиранием сердца помчался в Петровские линии
к Александре Яковлевне Пальм-Швейцарской. Та приняла его, по обыкновению, в соблазнительном неглиже, но оно на этот раз не произвело на него ни малейшего впечатления.