Неточные совпадения
Нам не повезло. Мы приехали во Владивосток два дня спустя после ухода «Эльдорадо». Меня выручили П.Г. Тигерстедт и А.Н. Пель, предложив отправиться с ними на миноносцах. Они должны были
идти к Шантарским островам и по пути обещали доставить меня и моих спутников в
залив Джигит [Отряд состоял из 5 миноносцев: «Грозный», «Гремящий», «Стерегущий», «Бесшумный» и «Бойкий».].
Наконец стало светать. Вспыхнувшую было на востоке зарю тотчас опять заволокло тучами. Теперь уже все было видно: тропу, кусты, камни, берег
залива, чью-то опрокинутую вверх дном лодку. Под нею спал китаец. Я разбудил его и попросил подвезти нас
к миноносцу. На судах еще кое-где горели огни. У трапа меня встретил вахтенный начальник. Я извинился за беспокойство, затем
пошел к себе в каюту, разделся и лег в постель.
Подкрепив силы чаем с хлебом, часов в 11 утра мы
пошли вверх по реке Сальной. По этой речке можно дойти до хребта Сихотэ-Алинь. Здесь он ближе всего подходит
к морю. Со стороны Арзамасовки подъем на него крутой, а с западной стороны — пологий. Весь хребет покрыт густым смешанным лесом. Перевал будет на реке Ли-Фудзин, по которой мы вышли с реки Улахе
к заливу Ольги.
На другой день, 7 сентября, мы продолжали наше путешествие. От китайского охотничьего балагана
шли 2 тропы: одна — вниз, по реке Синанце, а другая — вправо, по реке Аохобе (по-удэгейски — Эhе, что значит — черт). Если бы я
пошел по Синанце, то вышел бы прямо
к заливу Джигит. Тогда побережье моря между реками Тютихе и Иодзыхе осталось бы неосмотренным.
Мы думали, что
к утру дождь прекратится, но ошиблись. С рассветом он
пошел еще сильнее. Чтобы вода не
залила огонь, пришлось подкладывать в костры побольше дров. Дрова горели плохо и сильно дымили. Люди забились в комарники и не показывались наружу. Время тянулось томительно долго.
Мы посоветовались и решили оставить тропу и
пойти целиной. Взобравшись на первую попавшуюся сопку, мы стали осматриваться. Впереди, в 4 км от нас, виднелся
залив Пластун; влево — высокий горный хребет, за которым, вероятно, должна быть река Синанца; сзади — озеро Долгое, справа — цепь размытых холмов, за ними — море. Не заметив ничего подозрительного, я хотел было опять вернуться на тропу, но гольд посоветовал спуститься
к ключику, текущему
к северу, и дойти по нему до реки Тхетибе.
От
залива Владимира на реку Тадушу есть 2 пути. Один
идет вверх по реке Хулуаю, потом по реке Тапоузе и по Силягоу (приток Тадушу); другой (ближайший
к морю) ведет на Тапоузу, а затем горами
к устью Тадушу. Я выбрал последний, как малоизвестный.
На далеком северо — востоке две реки, которые сливаются вместе прямо на востоке от того места, с которого смотрит Вера Павловна; дальше
к югу, все в том же юго — восточном направлении, длинный и широкий
залив; на юге далеко
идет земля, расширяясь все больше
к югу между этим
заливом и длинным узким
заливом, составляющим ее западную границу.
Мне рассказывали, что в последнее время каторжные, чтобы не
идти по охраняемому западному побережью, начинают уже пробовать другой путь, а именно на восток,
к Ныйскому
заливу, оттуда по берегу Охотского моря на север
к мысу Марии и Елизаветы, и затем
к югу, чтобы переплыть пролив против мыса Пронге.
Остановившись на глубине двух сажен, он
послал к северу для промера своего помощника; этот на пути своем встречал среди мелей глубины, но они постепенно уменьшались и приводили его то
к сахалинскому берегу, то
к низменным песчаным берегам другой стороны, и при этом получалась такая картина, как будто оба берега сливались; казалось,
залив оканчивался здесь и никакого прохода не было.
Он рассказывал мне про свое путешествие вдоль реки Пороная
к заливу Терпения и обратно: в первый день
идти мучительно, выбиваешься из сил, на другой день болит всё тело, но
идти все-таки уж легче, а в третий и затем следующие дни чувствуешь себя как на крыльях, точно ты не
идешь, а несет тебя какая-то невидимая сила, хотя ноги по-прежнему путаются в жестком багульнике и вязнут в трясине.
Перед отъездом из Нью-Йорка Матвей и Анна отправились на пристань — смотреть, как подходят корабли из Европы. И они видели, как, рассекая грудью волны
залива, подошел морской гигант и как его опять подвели
к пристани и по мосткам
шли десятки и сотни людей, неся сюда и свое горе, и свои надежды, и ожидания…
Из Владивостока Н. М. Пржевальский
пошел по побережью моря на реку Сучан, реку Судзухе и далее
к посту Ольги и
к заливу Владимира.
Еще через год (в 1870 году) горный инженер И. Боголюбский в поисках рудных месторождений
пошел по реке Уссури
к Владивостоку, оттуда тропой на реку Сучан и на реку Ванчин и побывал в
заливе Ольги, Собрав сведения о землях прибрежного района
к северу от Ольгинского поста, он в сопровождении китайцев сделал попытку проникнуть на реку Тетюхе, но его проводник-китаец умышленно или нечаянно заблудился, и он; не дойдя до намеченного пункта семи километров, повернул назад.
Следом за Батьяновым
шли другие. Начальник тыла, генерал Надаров, в своих речах
к солдатам тоже старался выставить виновниками всех их бед революционеров и стачечные комитеты, говорил о понятности и законности желания
залить кровью творящиеся безобразия. «Недалек, быть может, тот день, когда я всех вас позову за собою, — заявлял генерал. — И тогда никого не пощадим! Я
пойду во главе вас и первый буду резать стариков, женщин и детей».
Посылает полковой адъютант
к первой роты командиру с вестовым записку. Так и так, столик у меня карточный дорогого дерева на именинах водкой
залили. Пришлите Ивана Бородулина глянец навести.