Неточные совпадения
—
Брат Василий, —
позвала Лидия.
— А вот какой, — пролепетал Алеша, как будто полетев с крыши, —
позовите сейчас Дмитрия — я его найду, — и пусть он придет сюда и возьмет вас за руку, потом возьмет за руку
брата Ивана и соединит ваши руки. Потому что вы мучаете Ивана, потому только, что его любите… а мучите потому, что Дмитрия надрывом любите… внеправду любите… потому что уверили себя так…
— Ах, милый, милый Алексей Федорович, тут-то, может быть, самое главное, — вскрикнула госпожа Хохлакова, вдруг заплакав. — Бог видит, что я вам искренно доверяю Lise, и это ничего, что она вас тайком от матери
позвала. Но Ивану Федоровичу, вашему
брату, простите меня, я не могу доверить дочь мою с такою легкостью, хотя и продолжаю считать его за самого рыцарского молодого человека. А представьте, он вдруг и был у Lise, а я этого ничего и не знала.
— О ком она говорит? — закричал Сенатор. — А? Как это вы, сестрица, позволяете, чтоб эта, черт знает кто такая, при вас так говорила о дочери вашего
брата? Да и вообще, зачем эта шваль здесь? Вы ее тоже
позвали на совет? Что она вам — родственница, что ли?
Так она поступила и в один жаркий день, когда я, рассорившись с
братом, почувствовал особенную потребность в ее дружбе. Она проходила мимо садового забора и, когда я ее
позвал, попыталась лукаво проскользнуть в щель. Но я все-таки успел захватить ее…
— Потом вспомнил, а вчера забыл. Об деле действительно хотел с тобою поговорить, но пуще всего надо было утешить Александру Семеновну. «Вот, говорит, есть человек, оказался приятель, зачем не
позовешь?» И уж меня,
брат, четверо суток за тебя продергивают. За бергамот мне, конечно, на том свете сорок грехов простят, но, думаю, отчего же не посидеть вечерок по-приятельски? Я и употребил стратагему [военную хитрость]: написал, что, дескать, такое дело, что если не придешь, то все наши корабли потонут.
— Я? Да! Вот тут недавно человек явился новый, двоюродный
брат Якову, больной он, в чахотке.
Позвать его — можно?
С своей стороны, обещалась
позвать Шатова, как
брата Дарьи Павловны.
— Была, я, сударыня, нынешним летом у Егора Егорыча Марфина, — супруга у них теперича молодая, — им доложили обо мне, она
позвала меня к себе в комнату, напоила, накормила меня и говорит мне: «Вы бы, старушка, в баню сходили, и имеете ли вы рубашку чистую?» — «Нету, говорю, сударыня, была у меня всего одна смена, да и ту своя же
братья, богомолки, украли».
— Ни чаю, ни табаку, ни водки — это ты верно сказал. Говорят, она нынче в дураки играть любить стала — вот разве это? Ну,
позовет играть и напоит чайком. А уж насчет прочего — ау,
брат!
—
Брата Бату пошлю, — сказал Садо. —
Позови Бату, — обратился он к сыну.
Кровь русская, о Курбский, потечет!
Вы за царя подъяли меч, вы чисты.
Я ж вас веду на
братьев; я Литву
Позвал на Русь, я в красную Москву
Кажу врагам заветную дорогу!..
Но пусть мой грех падет не на меня —
А на тебя, Борис-цареубийца! —
Вперед!
Дело это вышло из того, что Марье Николаевне, которая не уставала втирать своих
братьев во всеобщее расположение и щеголять их образованностью и талантами, пришло на мысль просить Ольгу Федотовну, чтобы та в свою очередь как-нибудь обиняком подбила бабушку еще раз
позвать к себе богослова и поговорить с ним по-французски.
— Ну, это ты врешь! Этого я не говорил! Ишь ведь что вспомнил! ах ты, сделай милость! Да не то что одна комиссия, а десять комиссий меня
позови передо всеми один ответ: знать не знаю, ведать не ведаю! Нет,
брат, я ведь травленный! Меня тоже нескоро на кривой-то объедешь!
Умерла бабушка. Я узнал о смерти ее через семь недель после похорон, из письма, присланного двоюродным
братом моим. В кратком письме — без запятых — было сказано, что бабушка, собирая милостыню на паперти церкви и упав, сломала себе ногу. На восьмой день «прикинулся антонов огонь». Позднее я узнал, что оба
брата и сестра с детьми — здоровые, молодые люди — сидели на шее старухи, питаясь милостыней, собранной ею. У них не хватило разума
позвать доктора.
— Э! Что за спасибо! Пей, сколько душа примет… знамо, первая чарка колом, вторая соколом, а третью и сам
позовешь; пей; душа меру,
брат, знает… а там и спать пойдем…
Иван (при входе встречает Надежду). Эй, вы! Я назначен… что? (Входит в комнату Якова.) Умер… (Вытягиваясь на носках, смотрит в лицо
брата через головы Софьи и детей.) Умер… Как же это? Надо доктора!
Позовите Леща, он пришёл…
— Теперь,
брат, ау! Кончено. Но что это с тобой, Фроим? Ты как вареный: не мог сам надеть кольцо. Постой, дай руку! Да у тебя жар… Ступай скорее домой и ляг в постель. Отведи его, Израиль, и
позови доктора. Ну, ступай, Фроим. Не беспокойся. Дело все-таки сделано.
—
Брат Павлин, мне необходимо переговорить с Ираклием…
Позовите его ко мне.
— Не пьет теперь, — сказал Патап Максимыч. — Не дают, а пропивать-то нечего… Знаешь что, Аксинья, он тебе все же
брат, не одеть ли его как следует да не
позвать ли сюда? Пусть его с нами попразднует. Моя одежа ему как раз по плечу. Синяки-то на роже прошли, человеком смотрит. Как думаешь?
— Не тебя ли
позвать? — усмехнулся Патап Максимыч. — Не беспокойся,
брат, не
позову.
— Знаешь, кто мне еще нравится из здешних?.. Наденька, дочка этого дурака Калинина… Жгучая брюнетка, бледная, знаешь, с этакими глазами… Тоже нужно будет удочку закинуть… На Троицу делаю вечер… музыкально-вокально-литературный… нарочно, чтоб ее
позвать… А здесь,
брат, как оказывается, ничего себе, весело! И общество, и женщины… и… Можно у тебя здесь уснуть… на минутку?..
Пастухи Нумитора были сердиты за это на близнецов, выбрали время, когда Ромула не было, схватили Рема и привели в город к Нумитору и говорят: «Проявились в лесу два
брата, отбивают скотину и разбойничают. Вот мы одного поймали и привели». Нумитор велел отвести Рема к царю Амулию. Амулий сказал: «Они обидели братниных пастухов, пускай
брат их и судит». Рема опять привели к Нумитору. Нумитор
позвал его к себе и спросил: «Откуда ты и кто ты такой?»
Пройдя еще далее, Франциск опять
позвал Льва и сказал: «И еще запиши,
брат Лев, овечка божия, что если бы мы научились говорить на языках ангельских, если бы узнали течение звезд и если бы нам открылись все клады земли и мы познали бы все тайны жизни птиц, рыб, всех животных, людей, деревьев, камней и вод, — запиши, что и это не было бы радостью совершенной».
Однажды зимой Франциск шел с
братом Львом из Перузы к Порционкюлю; было так холодно, что они дрожали от стужи. Франциск
позвал Льва, который шел впереди, и сказал ему: «О
брат Лев, дай бог, чтобы наши
братья подавали по всей земле пример святой жизни: запиши, однако, что не в этом радость совершенная».
— Надо потрудиться, Пахомушка, — говорил он ему, — объезжай святую
братию, повести, что в ночь на воскресенье будет раденье. В Коршунову прежде всего поезжай,
позови матроса Семенушку, оттоль в Порошино заверни к дьякону, потом к Дмитрию Осипычу, а от него в город к Кисловым поезжай. Постарайся приехать к ним засветло, а утром пораньше поезжай в Княж-Хабаров монастырь за Софронушкой.
Лара вдруг обнаружила быстрейшую распорядительность: она, с помощью двух слуг и Катерины Астафьевны с генеральшей, в несколько минут обратила комнату
брата в удобное помещение для больного и,
позвав врача, пользовавшего Подозерова, объявила Форовой и Синтяниной, что больной требует покоя и должен остаться исключительно на одних ее попечениях.
— Да, когда я сказал ей, что вы меня зовете и что не лучше ли
позвать вас к ней, она отвечала: «пожалуй», — и вслед за тем Форов рассказал, что Лариса приехала вечером, выбрала себе эту гадкую гостиницу сама, прислала за ним полового и просила его немедленно же, сегодня вечером, известить о ее приезде
брата или Горданова.
— А мы, отщепенцы, отбросы, осмеливаемся еще считать себя выше и лучше! — негодовал плаксивым голосом Восьмеркин, выходя с
братом из людской. — Что мы? Кто мы? Ни идеалов, ни науки, ни труда… Ты слышишь, они хохочут? Это они над нами!.. И они правы! Чуют фальшь! Тысячу раз правы и… и… А видал Дуняшку? Ше-ельма девчонка! Ужо, погоди, после обеда я
позову ее…
— Ну и пусть себе скрывают, а мне надо вылезать из ванны, — легкомысленно сказал я, и
брат улыбнулся и
позвал слугу, и вдвоем они вынули меня и одели. Потом я пил душистый чай из моего рубчатого стакана и думал, что жить можно и без ног, а потом меня отвезли в кабинет к моему столу, и я приготовился работать.
—
Позови мою жену: она этого еще не видала, — приказал
брат.
Брат Миша, с которым мы вместе жили,
позвал по вывеске доктора.
— Ну, дай ему рубль! — сказал Фролов. — Этой превратностью судьбы он капитал наживает. Только из-за этих двух слов его и держат тут. Выпей, Мустафа! Бо-ольшой из тебя подлец выйдет! То есть страсть сколько вашего
брата, паразитов, около богатого человека трется. Сколько вас, мирных разбойников и грабителей, развелось — ни проехать, ни пройти! Нешто еще цыган
позвать? А? Вали сюда цыган!
Он узнал, что из Таганрога прибыл курьер и с понятным нетерпением ожидал, когда
брат позовет его.
— Угостить я рад всякого! — заметил князь Василий, задетый
братом за струнку гостеприимства. Ин будь по-твоему… Скажи когда
позовешь…
— Милая Дарья Павловна, — говорил он, — я
позвал вас в отсутствие моей дочери по секретному делу. То, о чем я буду вас просить, должно оставаться между мной и вами, как будто в неизвестном для других мире. Ни ваши
братья, ни сестра, ни даже Лиза моя не должны об этом знать. Дадите ли мне слово сохранить эту тайну?
Затем,
позвав брата-прислужника, он приказал ему снять с Николая Павловича мундир, жилет и сапог с левой ноги, перевязать ногу крепко платком выше колена, завязать глаза и, спустив с левого плеча рубашку, обнажить грудь. Вывел его, приставя обнаженный меч к груди, из мрачного убежища.
— Ах, братец мой! Голова кругом идет, — сказал старик, как бы стыдясь, улыбаясь перед сыном. — Хоть вот ты бы помог! Надо ведь еще песенников. Музыка у меня есть, да цыган что ли
позвать? Ваша
братия военные это любят.