Неточные совпадения
Переодевшись без торопливости (он никогда не торопился и не терял самообладания), Вронский велел
ехать к баракам. От бараков ему уже были видны море экипажей, пешеходов, солдат, окружавших гипподром, и кипящие народом беседки. Шли, вероятно, вторые скачки, потому что в то время, как он входил в барак, он слышал звонок. Подходя к
конюшне, он встретился с белоногим рыжим Гладиатором Махотина, которого в оранжевой с синим попоне с кажущимися огромными, отороченными синим ушами вели
на гипподром.
Но в эту ночь, как нарочно, загорелись пустые сараи, принадлежавшие откупщикам и находившиеся за самым Машковцевым домом. Полицмейстер и полицейские действовали отлично; чтоб спасти дом Машковцева, они даже разобрали стену
конюшни и вывели, не опаливши ни гривы, ни хвоста, спорную лошадь. Через два часа полицмейстер, парадируя
на белом жеребце,
ехал получать благодарность особы за примерное потушение пожара. После этого никто не сомневался в том, что полицмейстер все может сделать.
Ступая осторожно по талому снегу, — это было в феврале, — Петр Николаич направился мимо рабочей
конюшни к избе, где жили рабочие. Было еще темно; еще темнее от тумана, но в окнах рабочей избы был виден свет. Рабочие вставали. Он намеревался поторопить их: по наряду им надо было
на шестером
ехать за последними дровами в рощу.
Я закручинился: страсть как мне не хотелось воровать; однако, видно, назвавшись груздем, полезешь и в кузов; и я, знавши в
конюшне все ходы и выходы, без труда вывел за гумно пару лихих коней, кои совсем устали не ведали, а цыган еще до того сейчас достал из кармана
на шнурочке волчьи зубы и повесил их и одному и другому коню
на шеи, и мы с цыганом сели
на них и
поехали.
Москва в первый раз увидала туров в восьмидесятых годах. Известный охотник городской инженер Н. М. Левазов, тот самый, который очистил авгиевы
конюшни Неглинки, основав Русский охотничий клуб,
поехал на Кавказ охотиться под Эльбрусом и привез трех красавцев туров, из которых препаратор Бланк сделал великолепные чучела. Они и стояли в первом зале Охотничьего клуба вплоть до его закрытия уже после Октября. Но видеть их могли только члены и гости клуба.
Я
ехал к нему часа два с половиною, потому что должен был проехать около пяти верст большими улицами и изъездить по крайней мере десяток маленьких переулков, прежде чем нашел его квартиру: это был полуразвалившийся дом, ход со двора; я завяз почти в грязи, покуда шел по этому двору,
на котором, впрочем, стояли новые
конюшни и сарай.
— Ну,
едем,
едем. Да, послушайте! — Губернатор остановился и раздраженно, сделав рот трубой, заговорил. — Почему это во всех наших присутственных местах такая грязь? Возьмите нашу канцелярию. Или был как-то я в жандармском управлении — так ведь это что же такое! Ведь это же кабак,
конюшня. Сидят люди в чистых мундирах, а кругом
на аршин грязи.
Вот уж месяц из-за лесу кажет рога,
И туманом подернулись балки,
Вот и в ступе
поехала баба-яга,
И в Днепре заплескались русалки,
В Заднепровье послышался лешего вой,
По
конюшням дозором пошел домовой,
На трубе ведьма пологом машет,
А Поток себе пляшет да пляшет.
Один раз матушка позволила нам ездить верхом, и мы все пошли в
конюшню с дядькой. Кучер оседлал нам Воронка, и первый
поехал старший брат. Он долго ездил; ездил
на гумно и кругом сада, и когда он подъезжал назад, мы закричали: «Ну, теперь проскачи!»
— Лошадку-то я поставил к тебе
на конюшню, Степапушка. Переночую у тебя, а только что поднимется солнышко,
поеду в монастырь.
Каждый день под вечер из
конюшни выводились свежие лошади. Степан впрягал их в коляску и
ехал к садовой калитке. Из калитки выходила сияющая барыня, садилась в коляску, и начиналась бешеная езда. Ни один день не был свободен от этой езды. К несчастью Степана,
на его долю не выпало ни одного дождливого вечера, в который он мог бы не
ехать.