Неточные совпадения
Несколько раз подходил он к
постели,
с тем чтобы их скинуть и лечь, но никак не мог: сапоги, точно, были хорошо сшиты, и долго еще
поднимал он ногу и обсматривал бойко и на диво стачанный каблук.
Больной и ласки и веселье
Татьяну трогают; но ей
Не хорошо на новоселье,
Привыкшей к горнице своей.
Под занавескою шелковой
Не спится ей в постеле новой,
И ранний звон колоколов,
Предтеча утренних трудов,
Ее
с постели подымает.
Садится Таня у окна.
Редеет сумрак; но она
Своих полей не различает:
Пред нею незнакомый двор,
Конюшня, кухня и забор.
То, что произошло после этих слов, было легко, просто и заняло удивительно мало времени, как будто несколько секунд. Стоя у окна, Самгин
с изумлением вспоминал, как он
поднял девушку на руки, а она, опрокидываясь спиной на
постель, сжимала уши и виски его ладонями, говорила что-то и смотрела в глаза его ослепляющим взглядом.
Остановясь, она
подняла голову и пошла к дому, обойдя учителя, как столб фонаря. У
постели Клима она встала
с лицом необычно строгим, почти незнакомым, и сердито начала упрекать...
Одеваясь, он сердито
поднял с пола книгу; стоя, прочитал страницу и, швырнув книгу на
постель, пожал плечами.
О себе он наговорил чепухи, а на вопрос о революции строго ответил, что об этом не говорят
с женщиной в
постели, и ему показалось, что ответ этот еще выше
поднял его в глазах Бланш.
Чуть застучат на улице, она
поднимет голову, иногда вскочит
с постели, отворит форточку и слушает: не он ли?
Но следующие две, три минуты вдруг привели его в память — о вчерашнем. Он сел на
постели, как будто не сам, а
подняла его посторонняя сила; посидел минуты две неподвижно, открыл широко глаза, будто не веря чему-то, но когда уверился, то всплеснул руками над головой, упал опять на подушку и вдруг вскочил на ноги, уже
с другим лицом, какого не было у него даже вчера, в самую страшную минуту.
Тут, конечно, прямо представляется, что в решении молодого человека идти ночью, почти в одиннадцать часов, в дом к совершенно незнакомой ему светской барыне,
поднять ее, может быть,
с постели,
с тем чтобы задать ей удивительный по своей обстановке вопрос, заключалось, может быть, гораздо еще больше шансов произвести скандал, чем идти к Федору Павловичу.
Я выпил, он
поднял меня и положил на
постель; мне было очень дурно, окно было
с двойной рамой и без форточки; солдат ходил в канцелярию просить разрешения выйти на двор; дежурный офицер велел сказать, что ни полковника, ни адъютанта нет налицо, а что он на свою ответственность взять не может. Пришлось оставаться в угарной комнате.
Мы, дети, беспечно рассматривали эту виньетку, но истинное значение ее поняли только на следующее утро, когда отец велел
поднять нас
с постели и привести в его комнату.
Когда кто-нибудь роняет пуговку или ложку, он быстро вскакивает
с постели и
поднимает.
Она закрыла глаза и побледнела, и длинный нос ее стал неприятного воскового цвета, как у мертвой, и Лаптев все еще не мог разжать ее пальцев. Она была в обмороке. Он осторожно
поднял ее и положил на
постель и просидел возле нее минут десять, пока она очнулась. Руки у нее были холодные, пульс слабый,
с перебоями.
Утром Нестор Игнатьевич покойно спал в ногах на Дорушкиной
постели, а она рано проснулась, села, долго внимательно смотрела на него, потом
подняла волосы
с его лица, тихо поцеловала его в лоб и, снова опустившись на подушки, проговорила...
Она вдруг вскочила и села в
постели.
Подняв свое бледное лицо и глядя
с ужасом на Лаевского, она спросила...
Он, наконец, робко, не
подымая глаз, поднялся
с своего места, отправился к себе за ширмы и лег в
постель.
Они оба начали злиться и взвизгивать — но тут неслышно явилась Паша, сунула в дверь руку
с зажженной лампой, — Четыхер принял лампу,
поднял ее над головой и осветил поочередно Бурмистрова на
постели,
с прижатыми к груди руками и встрепанной головой, изломанное тело Симы на полу, а около печи Артюшку. Он стоял, положив ладони на дуло ружья, и лицо его улыбалось кривой бессменной улыбкой.
В эту весну мальчик не мог выйти в свой любимый уголок. По-прежнему около него сидела сестра, но уже не у окна, а у его
постели; она читала книгу, но не для себя, а вслух ему, потому что ему было трудно
поднять свою исхудалую голову
с белых подушек и трудно держать в тощих руках даже самый маленький томик, да и глаза его скоро утомлялись от чтения. Должно быть, он уже больше никогда не выйдет в свой любимый уголок.
Невдалеке он заарестовал бабу, ехавшую в город
с возом молодой капусты и, дав этой, ничего не понимавшей и упиравшейся бабе несколько толчков, насильно привел ее лошадь к тому месту, где лежал бесчувственный Подозеров. Здесь майор, не обращая внимания на кулаки и вопли женщины, сбросив половину кочней на землю, а из остальных устроил нечто вроде
постели и,
подняв тяжело раненного или убитого на свои руки, уложил его на воз, дал бабе рубль, и Подозерова повезли.
Обыкновенно она вставала поздно, любила валяться в
постели… А тут ее могла
поднять боязнь, как бы Калерия не вышла раньше ее и не встретилась
с ним.
И когда я так чувствую свое бессилие, мною овладевает бешенство — бешенство войны, которую я ненавижу. Мне хочется, как тому доктору, сжечь их дома,
с их сокровищами,
с их женами и детьми, отравить воду, которую они пьют;
поднять всех мертвых из гробов и бросить трупы в их нечистые жилища, на их
постели. Пусть спят
с ними, как
с женами, как
с любовницами своими!
Герцогиня, увидевшая в спальне постороннего офицера,
подняла крик. Герцог тоже вскочил
с постели и закричал...
Этот человек
поднимает его поутру
с ложа, ходит
с ним неразлучно, сидит
с ним за столом, у изголовья его
постели, будит его во сне; этот человек — Андрей Денисов.
Прежде и руку-то
поднимала с трудом, а тут сама поднялась на
постели да стала прижимать письмо к сердцу и плакать…
Ни веселый
Голос прохладно-душистого утра, ни ласточки ранней
С кровли соломенной трель, ни труба петуха, ни отзывный
Рог, ничто не
подымет их боле
с их бедной
постели.
Петра Иннокентьевича, между тем,
подняли с полу и уложили на
постель… Прислуга удалилась,
с удивлением оглядывая незнакомую высокую женщину.
[Если Андрей Николаевич приходил в церковь Пантелеймона перед начатием ранней обедни и видел, что священник готовится начинать литургию один, без диакона, которого Муравьев уже знал за человека ленивого к молитве, то Андрей Николаевич тотчас же просил батюшку «подождать», а за диаконом посылал сторожа
с приказанием «
поднять его
с постели».
Она соскочила
с постели и, шатаясь, показывая Павлу свой толстый, волосатый затылок, начала
поднимать его куртку.
Когда его
подняли нынче
с постели, он долго перекладывал свой револьвер из одной потной ладони в другую и, хотя времени было мало, зачем-то велел почистить сюртук, точно собирался на смотр.