Неточные совпадения
Лет тридцать тому назад было это: сижу я в ресторане, задумался о чем-то, а лакей, остроглазый такой, молоденький, пристает: “Что прикажете
подать?” — “Птичьего
молока стакан!” — “Простите, говорит, птичье
молоко все вышло!” Почтительно сказал, не усмехнулся.
Вышел Макаров,
подал Лидии стакан
молока и сел рядом с нею, громко проворчав...
Он видел ее белые, точно налитые
молоком руки, и эти руки
подавали ему одну рюмку за другой.
Таисья без слова пошла за Основой, который не
подал и вида, что узнал Нюрочку еще на плоту. Он привел их к одному из огней у опушки леса, где на живую руку был сделан балаган из березовых веток, еловой коры и хвои. Около огня сидели две девушки-подростки, дочери Основы, обе крупные, обе кровь с
молоком.
Вообще я знаю очень много примеров подобного рода логики. Есть у меня приятель судья, очень хороший человек. Пришла к нему экономка с жалобой, что такой-то писец ее изобидел: встретившись с ней на улице, картуза не снял. Экономка — бабенка здоровая, кровь с
молоком; судья человек древний и экономок любит до смерти.
Подать сюда писца.
— Помилуй, душа моя! цыплята, куры — это при доме; в лесах — тетерева, в реках — рыбы! А молоко-то! а яйца! а летом грибы, ягоды! Намеднись нам рыжиков соленых
подавали — ведь они оттуда!
— Хозяйки все стервы, — убежденно сказал Володин, — вот хоть моя. У нас с нею был такой уговор, когда я комнату нанимал, что она будет давать мне вечером три стакана
молока. Хорошо, месяц, другой так мне и
подавали.
По примеру Аги мы остановились. Он перекинулся словом с пастухами. Они бросились к козам и через минуту надоили и
подали ему и мне по чашке ароматного, густого
молока. Это было и лакомство и оживило меня. Нукерам тоже дали после нас по чашке, и мы двинулись. Ага бросил мальчуганам горсть серебра, и те молча ему кланялись, прикладывая руку то ко лбу, то к груди.
На второе блюдо ему
подали шпинат с крутыми яйцами, а Надежде Федоровне, как больной, кисель с
молоком.
Пульхерия Ивановна тотчас приказала
подать ей
молока и мяса и, сидя перед нею, наслаждалась жадностию бедной своей фаворитки, с какою она глотала кусок за куском и хлебала
молоко.
Подали пирог, потом, помню, с длинными промежутками, в продолжение которых мы пили наливку,
подавали соус из голубей, что-то из потрохов, жареного поросенка, утку, куропаток, цветную капусту, вареники, творог с
молоком, кисель и, под конец, блинчики с вареньем.
— Я очень устал; нет ли у тебя свежего
молока?» Услужливая Лиза, не дождавшись ответа от матери своей — может быть, для того, что она его знала наперед, — побежала на погреб — принесла чистую кринку, покрытую чистым деревянным кружком, — схватила стакан, вымыла, вытерла его белым полотенцем, налила и
подала в окно, но сама смотрела в землю.
Утром нам
подавали café complet [Кофе с
молоком, булки и масло (фр.).].
У Феодора не было ничего; бедность грозила ему своими худыми руками, посиневшими от стужи, иссохшими от голода; никто не
подавал ему милостыни; на последние деньги купил он
молока младенцу, сам питался кореньями и морскими раковинами… «И хождаше по пустыне скитался, очерне же плоть от зимы и зноя, и очи потемнеша от горького плача, и живяша со зверьми», этими словами описывает мартиролог его жизнь.
— А на трапезе, — подхватила мать Виринея, — ставлено было четыре яствы: капуста с осетриной да с белужиной, да щи с головизной, да к ним пироги с визигой да с семгой, что от Филатовых прислана была еще до вашего, матушка, отъезда, да лещи были жареные, да пшенники с
молоком. Браги и квасу сыченого на трапезу тоже ставили. А на вечери три яствы горячих
подавали.
В конце «дежень»
подавали, непременное кушанье на «дожинках» — кислое
молоко с толокном.
— Не буду, не буду! Виноват-с! — извинился секретарь и продолжал шепотом: — Как только скушали борщок или суп, сейчас же велите
подавать рыбное, благодетель. Из рыб безгласных самая лучшая — это жареный карась в сметане; только, чтобы он не пах тиной и имел тонкость, нужно продержать его живого в
молоке целые сутки.
В доме Теркину не сиделось. Он понукал кучера поскорее закладывать, потом узнавал,
подают ли Калерии Порфирьевне
молоко; когда к крыльцу подъехало тильбюри, он сам пошел доложить ей об этом и еще раз просил, с заметным волнением в лице, «быть осторожнее, не засиживаться в избах».
— Стакан
молока и хлеба
подать барышне, сию минуту!
— Они попросили
молока и кусочек черного хлеба. Самовар готов… Прикажете
подавать?
— Меньшой брат мой, Семен, сказывал мне про тебя, что ты отважен, а ты, я вижу, что баба трусливая, не решаешься отведать этого составца. Он для тебя нарочно приготовлен. Это не кровь, а
молоко бешеной волчицы с корнем той осины, на которой удавился Иуда, — заметил старик, снова
подавая Чурчиле сосуд.
После того как место парка около беседки-тюрьмы было приведено в порядок и сама беседка тщательно вычищена, князь Сергей Сергеевич сам осмотрел окончательные работы и приказал оставить дверь беседки отворенной. Вернувшись к себе, он выпил свое вечернее
молоко и сел было за тетрадь хозяйственного прихода-расхода. Но долго заниматься он не мог. Цифры и буквы прыгали перед его глазами. Он приказал
подать себе свежую трубку и стал ходить взад и вперед по своему кабинету.
— А меньшой брат мой, Семен, сказывал мне про тебя, что ты отважен, а ты, я вижу, что баба трусливая, не решаешься отведать моего состава. Он для тебя нарочно приготовлен. Это не кровь, а
молоко бешеной волчицы с корнем той осины, на которой удавился Иуда, — заметил старик, снова
подавая Чурчиле сосуд.